Непослуха дикарка или классовые предрассудки

Всю неделю снежная королева летала над городом и заметала дома и дороги. Снегоуборочные машины и дворники не справлялись. Но в это утро всё стихло. Не урчали двигатели под окном, Галина Сергеевна (дворничиха) не стучала ломиком, и даже лопата её не шуршала в привычном размеренном ритме.

Непослуха сладко потянулась в своей кроватке, приоткрыла глазки и увидела на стульчике ванильное шёлковое платьице и капроновые колготочки, а рядом стояли две загадочных коробки, одна упакованная в праздничную бумагу, а вторая с непонятной надписью сверху.

-Новый год?- спросила она сама себя.

-Нет ёлки, и не пахнет хвоей, мандаринами и корицей – ответил внутренний голос.

Не веря в увиденное, Непослуха аккуратно побежала в спальню к родителям, тихонечко села на краешек кровати, затаила дыхание, и широко открыв глаза, пристально всматривалась в лица родителей.

На небе не было видно ни одной звёздочки, в комнате царил рассеянный свет уличных фонарей, стрелки часов, казалось, замерли на без пяти минутах семь.

Первая открыла свои прекрасные глаза мамочка, она даже во сне явственно ощущала взгляд своей любимой крошки.

-Всё хорошо?

-Мамочка, ущипни меня, - прошептала Непослуха.

Повинуясь просьбе, мама легонечко щипнула дочку за руку.

-Не сплю.

-Что случилось? – уже испуганно спросила мама.

-А какой сегодня праздник?

Только после этого вопроса мама поняла, что случилось, и нежно взяв дочурку на руки, понесла её в детскую комнату.

-Неужели ты забыла, что сегодня день рождения твоей подруги Алессы?

К числу подруг Непослуха могла причислить Алессу с огромной натяжкой, скорее знакомой одногруппницы недавно появившейся в их садике. А на день рождения к этой одинокой девочке,  они с Любознайкой решили пойти, не из-за обещанных родителями разнообразных сладостей, и не из-за развлечений, как другие дети, а для поддержки и на всякий случай в качестве потенциальной жилетки.

-Я помню, как ты завороженно любовалась этим платьем в витрине магазина и мы с папой решили подарить тебе его на новый год, но так как ты сегодня отправишься в первый раз в высшее общество, мы решили подарить тебе его заранее, чтобы ты ощущала себя принцессой.

-Глупости какие, - вслух сказала Непослуха, а про себя подумала, что платье так прекрасно и ждать ещё почти месяц, чтобы одеть его слишком жестоко для такого хрупкого и ранимого человека с нежной душой, как она.

-Я говорила с родителями других детей, все мальчики будут одеты в костюмы,  а девочки изящные платья, - умоляющим голосом продолжала мама.

Этих слов было вполне достаточно, чтобы юное солнышко засияла и наполнила комнату теплом и светом.

Алесса из богатой семьи, или, как говорила мама из высшего класса. Она с родителями жила в загородном доме, или скорее замке в масштабах мировосприятия Непослухи, в садик ей привозил водитель, а няня провожает её в группу и забирала домой.

Мама Алессы раздала вместе с приглашениями четкий план мероприятия, во сколько кто должен приехать, когда кто будет фотографироваться, когда можно развлекаться, когда будет праздничный обед, время поздравления и конечно когда нужно забрать детей домой.

Самое удивительно для Непослухи, что время прибытия было разное, как оказалось для того, чтобы Алесса могла встретить одну группу друзей и провести им экскурсию по дому, потом вторую и третью.

Дом был похож на рождественскую открытку, меховые ёлочки украшенные ангелами и сахарными тросточками, снежное пушистое одеяло у подножия дома, гирлянды по периметру дома, всё было прекрасно за исключение того, что снеговик был искусственный.

Алесса держалась со всеми ещё более отстранённо, чем обычно. Гостей она встречала в присутствии няни, где-то в глубине дома слышались официальные речи взрослых и тихий шёпот детей, ни музыки, ни детского смеха не было.

Ещё больше Непослуху озадачил вопрос вручения подарков. Для них был отведен огромный стол, который практически полностью был заставлен разного размера, красиво упакованными коробками.

-Как же Алесса узнает, что это мой подарок? Почему она прямо сейчас не сорвёт упаковку и не порадуется, узнав, какие сокровища предназначены стараниями друзей и их родителей ей?

-Держись, казак, атаманом будешь, - почти прокричала озорная Непослуха и по свойски обняла именинницу.

Няня побледнела, на краешках губ Алессы появилась еле уловимая улыбка, в глазах засияли озорные огоньки.

Очередная порция детей перемещалась по дому в присутствии прислуги, выслушивая заученную экскурсию по дому.

Масштабы дома поражают детей, у каждого члена семьи была своя комната, отдельная ванная в спальне родителей, размером с квартиру многих присутствующих, и еще по одной на каждом этаже. Огромный кабинет, две игровых комнаты, комнаты для гостей, кухня из которой доносились незнакомые, пробуждающие аппетит запахи, красиво сервированная столовая и конечно гостиная, где собралась огромная толпа незнакомых людей.

Мама Алесса была в центре толпы. Очень изящная, но холодная, барбиподобная особа, она постоянно жеманничала, глупо хихикала и при любом удобном случае критиковала кого-нибудь, или поправляла.

Детей не было слышно, все боялись сказать, или сделать что-нибудь не так.

В правой части комнаты царствовал фотограф с именинницей и небольшой группой детей, остальных, чтобы не мешали, мама Алессы сослала в крайнюю игровую комнату, там детей ждали аниматоры и разнообразные батуты.

Милая, творческая Неполуха приложила все усилия, чтобы тут же не залезть на батут, она с остальными детьми смиренно выполняла все задания Малифисенты, Мэрри Попинс и Железного человека. Они тщетно пытались развеселить детей, все слишком боялись помять одежду перед фотосессией или прослыть невежливыми.

И тут в игровую вошел солидный мужчина, с седой головой, мужественный и статные, предпенсионного возраста, с Алессой на плечах.

- Почему тишина, как в мавзолее? – прогремел он своим раскатистым голосом так, что эхо почти раскатилось по дому, но видно испугалось быть неприличным и стихло.

- Объявляю час веселья! – скомандовал он.
Тут сердце Непослухи перестало биться на мгновенье, ещё секунда сомнений и платье летит на пуфик рядом с батутом, а счастливая дикарка прыгает в маечке и колготках в хаотичном порядке то на одном батуте, то на другом.

- А так можно? - робко спросил малыш и Алессы.

- Конечно можно, - ответила именинница, после одобрительного кивка отца.

- Наконец-то в этом доме нормальный ребёнок, захохотал он.

И поток детей стал перетекать из батута на батут, а гора одежды становилась всё больше, пока последний стойкий оловянный солдатик не сдался соблазну порезвиться от всей души.

На шум, смех и визги восторга прицокала «Барби».

- Дикарка,  а не девочка, - визжала она, как теперь их фотографировать? Кто разрешил переворачивать комнату вверх тормашками? Почему всё не по плану?

Почтенный мужчины спокойно обнял изящную леди с пульсирующей веной на виске и увел её куда-то.

- Какой у тебя прекрасный дедушка! – тихонечко сказала Непослуха Алессе.

- Да, он замечательный, только это папа.

- А разве папы такие бывают? – искренне удивилась Непослуха, но деликатно промолчала.

После часа безудержного веселья все проголодались, поэтому гора одежды была разобрана, хотя остались лишние вещи, а вид некоторых персон был очень комичен, так как половина детей впервые сегодня одели столь изящные наряды и не успели их запомнить до конца, хорошо хоть никто не подрался и не нарушил  запретов родителей.

В сопровождении прислуги всех отвели помыть руки, помогли переодеться и причесаться. Далее дети группами отправлялись в гостиную. Кто-то фотографировался с именинницей, кто-то рассматривал богатое убранство комнаты.

В центре комнаты, на камине стоял статусный крест, выполненный искусными мастерами на заказ, из золота, украшенный драгоценными камнями, в основном рубинами и бриллиантами, все члены семьи знали, что подходить к нему нельзя, но это знали только они…

Непослуха, будучи глубоко верующим человеком, посчитала просто необходимым перед обедом помолиться и поцеловать его.

Именно в ту пору взор мамы Алессы отвлекся от фотографа и очутился на нашей дикарке, вена на виске запульсировала, а глаз нервно задёргался. К счастью нашей непоседы, в это мгновение позвонили, важные люди и хозяйке дома пришлось покинуть комнату.

В животе Непослухи уныло заурчало и засосало под ложечкой. На небольшом столике стояла корзина с фруктами, внимательно осмотревшись по сторонам, голодная кроха взяла маленькое красное яблочко и откусила небольшой кусочек…

Про декоративные фрукты, являющиеся частью интерьера, Непослуха ничего не знала, поэтому сочла хозяев скупердяями, которые сэкономили на фруктах для детей.

Несъедобное яблоко было склеено жвачкой, раздобытой у благородного принца, и бережно засунуто назад корзины.

Спустя ещё пятнадцать минут всех позвали за стол, на котором стояли улитки, королевские креветки и маленькие корзиночки с холодными закусками, в основном все сверху были украшены икрой, вкус которой вызывал у Непослухи приступ тошноты. Но её мужеству можно было позавидовать, она широко улыбалась и взяла единственную закуску без икры, полостью отправила её в рот и с чувством стала её жевать, по закону подлости, там были ещё более нелюбимые, склизкие грибы.

Выплюнуть было неудобно, проглотить невозможно, так как корзиночка с закуской была очень сухой, поэтому, пришлось приложить все усилия над собой и жевать,  жевать, жевать, а потом, наконец, проглотить.

Далее в качестве горячей закуски последовали красиво оформленные лапша с морепродуктами, или, как модно было говорить вок, и что-то в маленьких, похожих на ковшик формочках, как потом выяснилось, это жульен.

После некоторых сомнений Непослуха, по примеру многих других детей решила подождать первое блюдо, которым оказался суп-пюре. Боясь, что на этом изысканная еда закончится, дети стали понемногу хлебать суп, сильно заедая его многообразными сортами свежеиспеченного хлеба.

На удивление многих затем последовали горячие блюда из рыбы, а потом и из мяса, некоторым стойким особам, удалось попробовать и их, но большинство детей рассказывали потом родителям, какой бывает вкусный хлеб.

Наконец наступил долгожданный момент и в столовую ввезли огромный, пятиярусный торт, сверху располагалась величественная цифра шесть, а на всех остальных ярусах, наверное была тысяча свечей. Все встали и пошли к торту, напевая: «С днём рождения тебя…».

И когда настал момент загадать желание и задуть свечи, Непослуха, переживая за исполнение желание подруги, набрала побольше воздуха в легкие и со всей силы стала задувать свечи…

Алесса стояла напротив вместе со своей мамой, очень довольная и счастливая, облизывая сливки с лица, сдуты с торта Непослухой, а вот её мама напротив, казалась закипела так, что сейчас издаст свист, как  чайник, её вена на виске пульсировала в бешенном темпе, а лицо багровело с каждой секундой.

-Ди-ка-р-ка, ди-ка-р-ка, выгоните её кто-нибудь вон – завопила «Барби».

От греха подальше, папа Алессы подхватил крошку на руки и отнес в детскую.

-Поиграй, пожалуйста, пока в комнате Алессы, только не трогай вон те эксклюзивные, коллекционные куклы, а то беды не миновать - с улыбкой, своим мягким и раскатистым голосом сказал мистер «ИКС».

Как только дверь комнаты закрылась за мистером совершенство, Непослуха зарыдала горькими слезами, но не потому, что её лишили сладкого и отправили в комнату подруги одну, а потому, что вокруг было столько красивых кукол, в которые Алесса никогда не сможет поиграть. Ими она  может только любоваться, а значит платье, специально сшитое, для одной из них волшебной тетушкой Непослухи, никогда не будет одето.

Луна утирала слезы доброй девочки, а лучики звёзд пытались развеселить её своими танцами, но она была безутешна. Лишь услышав тихую поступь шагов в коридоре, Непослуха утерла слезы и изобразила искреннюю радость.

Конечно, она улыбалась всем во весь рот и благодарила за прекрасный вечер, когда приехали родители, но про себя ещё сильнее жалела подругу, к которой с этого вечера она стала относиться абсолютно по-другому.

Слезы Непослухи растопили ледяное сердце, и зима вместе с ней тихонько прорыдала все выходные, поэтому утро понедельника было мокрым и хмурым, но лишь до тех пор, пока счастливая Алесса не вбежала в садик с новой не коллекционной куклой, подаренной друзьями, одетой в не брендовом платье, подаренное, теперь лучшей, верной подругой.