Русалии 2. Часть восьмая

Поблагодарил Князь да дальше пошел не оглядываясь. И напрасно: коли оглянулся бы, увидал бы, как зеленые огоньки в глазах ее вспыхнули, да красные искорки промелькнули, как усмехнулась она и в воздухе растворилась-растаяла.

--- НА БОЛОТЕ ---

Только Князь того не заметил, а по тропинке в лес вошел. До кривой осинки добрался он быстро. Увидел возле нее камень острый, что у основания лежит, колет-давит,  прямо расти мешает, поднял его, да в болото кинул. Затрепетала осинка, будто сказать что-то хочет, да Князь ее не то, что не понял, даже не услышал. Повернул на тропинку, что встречная женщина указала, и пошел по ней. Осинка пуще прежнего заволновалась, ветвями замахала, листьями зашуршала, да напрасно все – не ведает Князь языка лесного, не обучен!

Только ступил Князь на тропинку, пал позади него туман, да такой густой, что хочешь-не хочешь, а назад дороги не найдешь. Да только он идет, ничего не замечает, назад не оглядывается, потому того даже не ведает. Долго ли шел, коротко ли, только стал он замечать, будто темнее стало, а деревья, что вокруг растут, все кривые, да корявые, ветки на тропинку свешивают, за одежду цепляют, идти мешают. На ветках паутина висит, к лицу да волосам липнет, с веток листья сухие осыпаются… Вдруг тропинка оборвалась, а на краю ее прямо перед Князем, откуда ни возьмись, женщина стоит. Увидала его, на шею кинулась:
- Наконец-то ты меня нашел, как же я тебя ждала! – И поцеловала. И забыл Князь от поцелуя того, куда и зачем шел, и про Мавку заколдованную, что дома помощи дожидается. Кажется ему, будто перед ним его первая жена, а шел он ее искать и вот нашел…

Взяла она его за руки, повела от тропинки за деревья, и видит он, - прямо перед ним большая поляна, на поляне дом стоит, из трубы дымок тянется, прямо перед домом богатый стол накрыт, снедь всякая наставлена, а блюда все золотые да серебряные, кувшины хрустальные…
- Садись, - говорит она ему, - угощать тебя буду!
- Погоди, - отвечает он, дай я с дороги хоть умоюсь!

Посмотрел по сторонам, увидел ручеек поодаль и пошел к нему. Склонился умыться, да увидел отражение свое: волосы растрепаны, в них сухие листья запутались да паутина клочьями висит. Вдруг кольнуло его что-то за пазухой. Сунул руку, а там гребешок маленький резной.
«Как вовремя! Вот он-то мне и нужен», - взял его, да по волосам провел. Раз, да другой… вдруг видит, - сидит на дереве прямо перед ним белка с бельчонком, на него пристально так смотрит, да по-беличьи что-то стрекочет, будто предупредить о чем хочет, да вот беда: Князь-то ее языка не понимает! Плечами пожал, руками развел, «извини-де, не понимаю», да назад к столу пошел. А белка-то пуще прежнего затрещала-застрекотала и по веткам за ним побежала.

Подошел он к столу. Начала хозяйка ему яства всякие на тарелку подкладывать, вина налила, кубок подала. Взял он кубок, только поднес к губам, как что-то по затылку его ударило. Обернулся он, а это белка с бельчонком шишкой в него кинули. Повернулся он вокруг себя, да опять к столу лицом очутился. Только руку к кубку протянул, а тут опять его шишкой ударило. Рассердился он, повернулся, схватил ту шишку, хотел в Белку кинуть, чтобы прогнать, а она ровно дразнит: кругом него бегает, не останавливается. Стал он прицеливаться, да за ней поворачиваться, и еще дважды вокруг себя обернулся. Итого трижды! И как третий-то раз к столу обернулся, видит, - не стол это, а пень трухлявый, не еда на нем, а тина да слизь болотная, пауки да жуки-червяки на лопухах разложены. Топь вокруг, а вместо домика с трубой – жилище Кикиморы болотной и сама она страшная да зеленая поодаль стоит, корявым пальцем белке грозит. Схватился Князь за меч, испугалась она и сбежала.

Огляделся он по сторонам, - болото кругом, тропинка туманом затянута, куда идти не ведает! Вспомнил тут Князь, куда и зачем шел, о жене заколдованной, что дома помощи его ждет, о Волшебнице, что об опасностях предупреждала, да обучить премудростям предлагала. Сел на пенек, голову руками обхватил, да сам себе и говорит:
- Кабы послушал Волшебницу, да выучился язык птиц-зверей понимать, спросил бы хоть у белки куда идти, а сейчас что делать, - ума не приложу!

Сидит, голову повесил, о жене думает. И вспомнилось тут ему, как ехал он впервые на мельницу, как в лесу вот так же заплутал и как цветок диковинный, что его Рыжая в венок вплела, дорогу ему указал. А потом она цветок тот в птичку-невеличку превратила, да в лес отпустила, со словами, что коли понадобится, птичка та, лишь вспомни о ней, сама его найдет и дорогу укажет-выведет! И только он про птичку подумал, как видит: сидит она прямо перед ним! Вертится, подпрыгивает, точно за собой зовет.

Вскочил он, птичка с ветки на ветку перепрыгнула, сидит, его поджидает, он к ней, она дальше. Прыгает птичка по веткам, да ровно светится: светлее вокруг стало, вон уж и тропинку сквозь туман видать. С провожатым-то дело сподручнее пошло: мигом до кривой осинки добрались. Хотел Князь на вторую тропинку от развилки повернуть, да птичка его не пустила: в другую сторону полетела, его за собой зовет, чирикает, прыгает! Делать нечего, - повернул он за ней: «Видно судьба мне назад вернуться, да всему, чему надо обучиться!»

С таким провожатым Князь до края леса скорёхонько  добрался, из лесу вышел, а там верный конь стоит, - его дожидается. Вскочил в седло, да назад к замку Волшебницы поскакал.

Продолжение http://www.proza.ru/2017/01/21/166