МУЖ НА ОДИН ДЕНЬ

   Эта  история началась с того, что у Юрки Краснобоярова заканчивался отпуск.
После службы в Советской Армии Юрка поработал пару лет в своем целинном крае, потом стало ему скучно ездить по степным поселкам строить элеваторы и решил он податься в Сибирь. И до того его эта таежная романтика засосала, что он три года не появлялся в родном городе. Отпуска были, но он проводил их где попало, а вот в этот раз, наконец-то, приехал домой. Ну, о том, как встретился с друзьями и родней, разговор отдельный. В общем, поначалу загулял по полной; девочки, рестораны, но через некоторое время Юркина мама конфисковала практически все его деньги, положила их на сберкнижку, а саму книжку спрятала. «Целее будут», - сказала мать, - «Потом еще спасибо скажешь».

   Ну, что ж, Юрка выкатил из гаража свой еще не старый мотоцикл с коляской        «ИЖ-Планета» , который он купил сразу после дембеля, полностью разобрал, перебрал, собрал все по новой, прокатился по улице, остался доволен работой. Потом купил в автомагазине несколько баллончиков зеленой краски и покрасил «динозавра», как он его называл. Денег почти не было, просить их у матери он не хотел и поэтому остальные дни посвятил лесу и рыбалке, чему мать была очень рада, перерабатывая грибы на зиму, а рыбку вялила или жарила. Конечно, эти трофеи ни в какое сравнение с сибирскими не шли, но уж какие есть... Все равно через два дня улетать, билеты на полет с пересадкой были куплены заранее, вещи собраны, осталось попрощаться с друзьями и - за Байкал!
   Стояла середина сентября, отличные деньки. Юрка притормозил у киоска купить сигарет. Купил, вернулся к мотоциклу и тут кто-то легонько тронул его за плечо:
Привет, Юрик! А говорили, что ты где-то в Сибири! - раздался сзади чей-то звонкий голос. Юрка обернулся. Перед ним стояла молодая женщина , причем живот у нее был, - ну очень большой.
  -Таня!? - Юрка узнал подругу своей давнишней послеармейской страсти, девчата жили тогда в одной комнате рабочего общежития, - Привет! Ну да, я в отпуске, послезавтра улетаю, - А ты как? Замуж вышла?
  -Ага, вышла, - весело кивнула Танька, - Почти что, да вовремя передумала, но память о любви осталась! - она похлопала себя по животу, - Через пару недель рожать.
  -И кто же это тебя так крепко любил, если, конечно, не секрет?
  -Да какой там секрет! Витька Пронин...
   Юрка вспомнил толстого технолога из цеха ЖБК, своего ровесника, ему приходилось с ним общаться по работе. Цех выпускал железобетонные конструкции для монтажа элеваторов, а Юра был мастером на строительстве этих элеваторов и, бывало, заезжал за нужными конструкциями перед командировкой. Витька ему не нравился своей манерой разговаривать - лицо вплотную к собеседнику, обязательно за рукав, а то и за воротник ухватится, да еще и слюни изо рта летят... И чем он Таньку обаял? Точно, любовь зла...
   Юрка промолчал, пожал плечами.
  -Юрик, а ты сейчас куда?
  -Домой. Но тебя подвезу, если надо.
  -Надо, Юрик, очень надо! И тоже - домой. Только не в общагу, а к маме,
в Степановку.
  -Так тебе на автовокзал?
  -Да нет же! Я тебе сейчас все расскажу, только не перебивай. Последний раз мама меня видела в марте, я приезжала на праздники. Что я уже беременная, я не говорила, но намекнула, что есть жених, Витей зовут. А потом с Витькой, так сказать, развелась, домой ехать стыдно и страшно. Мать сама потом дважды ко мне приезжала, но я пряталась, девчонки меня предупреждали, а ей врали, что я куда-то уехала... Короче, мама меня с восьмого марта не видела. А тут, представь, я рожаю! Да маму инфаркт стукнет!
  -А если ты вся вот такая сейчас дома появишься, то инфаркт ее уже не стукнет?
  -Если приеду одна, то стукнет. Но если я приеду с тобой и скажу, что ты и есть тот самый Витя, то просто уверена, что все будет прекрасно!Мама рада будет и мне, как ты сказал - «вот такой» и тебе, как будущему зятю. А вот одну меня могут не понять... Выручай!.. Ну побудь один день моим мужем!  Даже не день, два - три часа!
   Юрка и так слушал Татьянину речь с улыбкой, а тут и вовсе расхохотался. Вот правда, Таньке было не до смеха, она ждала ответ...
  -Ну ты и авантюристка! Даже, если я поеду, что ты потом врать будешь? И что твои предки будут думать обо мне? Я же говорил, улетаю послезавтра и уже потом, ну никак  не появлюсь им на глаза.
  -Так вот это как раз то, что и надо! Улетел и улетел. А попозже я им понемножку все расскажу... Поехали, Юрчик! Ну пойми ты меня!
  -Нет, Танюшка, извини. Ищи другую кандидатуру в мужья, а я пока похолостякую.
  -Эх ты!.. Сколько раз я вас с Лидкой вдвоем в нашей комнате оставляла, сама у девчонок ночевала, вахтерш отвлекала, чтобы ты мог пройти незамеченным... Думала, помнишь это, поможешь когда-нибудь...
   Да, что было, то было.  Танька здорово выручала, а как-то раз даже сказала в шутку: «Юрик, ты если на Лидке жениться не будешь, то меня замуж возьми. Я на это из за одной твоей фамилии согласна. А как только фамилию сменю, так и разведемся, никаких претензий. Зато я потом всегда буду Краснобояровой, а не то, что сейчас - Шепелявая»... Да, фамилия у нее - не фонтан. Но жениться Юрка не собирался ни сейчас, ни тогда, сказал только: «Записывайтесь в очередь на мою фамилию! Татьяна в списке - первая!» Да и жалко девчонку, съездить, что ли? Вот только, живот у нее... Эх, мягкая ты душа!
  -А далеко эта Степановка?
  -Юр, тут километров тридцать по асфальту, потом, около десяти, через лес, но дорога в нем мягкая, накатанная.
    Видя, что Юрка колеблется, Таня взяла его за руку, кивнула на мотоцикл:
  -Даже со мной, не спеша, за час доедем. Там пару часиков погостим, да и обратно...
  -Ну, Танька! Только ради нашей старой дружбы! И давай заедем к тебе, накинешь что-нибудь на плечи. Все-таки сентябрь.
  -Конечно - конечно! - Таня чуть не запрыгала, - мне и для папы с мамой покупки надо захватить. Дай, я тебя поцелую,- и Танька, прижавшись к Юрке своим выпирающим животом, чмокнула его в краешек губ.
  -Ну, ладно, ладно! Смотри-ка, в роль вошла... Залазь, давай!
  -Потренероваться-то надо, - солидно заявила Татьяна, втискиваясь в коляску, - дома тоже придется тебя пару раз поцеловать. Ну да! Для правдоподобности! Ты же - муж! -настроение у нее явно поднялось, она весело рассмеялась.

   В общежитие Юрка не заходил. Татьяна собралась быстро, вынесла спортивную сумку и какую-то коробку, все уместилось в багажнике «динозавра». Сама она надела легкую куртку и прихватила с собой дамскую сумочку, с которой и уселась в коляску мотоцикла. Город быстро закончился, показалась река, вдоль которой он и был расположен, переехали мост. По обе стороны трассы потянулись лесополосы, а за ними просматривались поля пригородного совхоза. Там трудились и селяне и горожане - вовсю шла уборка моркови, картофеля, свеклы, отдельно нетронутыми стояли «клетки» с капустой. Потом пошли уже скошенные кукурузные, пшеничные, подсолнечные поля. Но вот и они закончились, по обе стороны — степь с выгоревшей жухлой травой. Так незаметно доехали до первых березовых околков, местность пошла повеселей, а вот и указатель - «п. Степановка  - 9 км». Съехали с трассы, через пять километров березняк закончился, пошли сосны. Дорога и вправду была мягкая. Пока Юрик по дороге рассматривал сентябрьские картины, Танька что-то пыталась рассказывать, но из-за треска мотора и шлема на голове Юрка почти ничего не слышал. Он ничего не переспрашивал, лишь иногда кивал головой. «Соскучилась девка», - думал он, - «волнуется, вот и выговаривается, да и побаивается, конечно... такой сюрприз... Да...» Лесная дорога пошла немного вверх, перешла в грейдер, а еще через сотню метров, в асфальт. И сразу в полукилометре открылась довольно большая  деревня. Танька притихла.
  -Что замолчала? Показывай, где твой дом, куда рулить?
  -Впереди магазин, перед ним налево и, в конце улицы, предпоследний дом справа.
   Подъехали. Юрка заглушил мотор. Наступал момент истины...

   Калитка и ворота были сбиты из сплошных строганых досок, выкрашены в несколько цветов, но невысокие. Из седла мотоцикла запросто просматривался весь двор. Гавкнула собака, выскочила из будки, повела носом и залаяла весело и нетерпеливо, подпрыгивая всеми лапами и виляя хвостом.Из сарая вышел мужчина лет пятидесяти; «отец», - догадался Юра, из дома выскочила девчонка лет 13-14-ти, «ясно- сестра», а следом за ней и женщина в спортивном костюме и фартуке, в руках полотенце. «Мать... да они похожи с Танюхой». Танька Шепелявая покряхтывая выкарабкалась из коляски, с трудом выпрямилась, глянула через калитку. «Похоже, дорога далась не так уж и легко, как ей думалось... Вон как перекосило...» - думал Юрик, помогая Таньке дойти до калитки. Едва ступили во двор, как на Таню, визжа от радости, повисла сестра. Мать обняла сбоку. Сестра удивленно отняла руки и, наконец-то глянула на Таньку, не скрывая восхищения. Мать же, обняв и трижды поцеловав старшую дочь, сумела сделать вид, что ничего особенного она не заметила. Юрка сразу зауважал эту женщину - ни тебе истерик, ни  тебе вопросов. Пока... Потом-то будут. Подошел отец, понимающе глянул на Юрку, на Таньку:
  -Ну, что стоишь, проходи. Это про тебя нам Таня весной рассказывала?
  -Про него, про него, - улыбнулась Танюшка.
  -А я как раз вареники лепила! Вот как угадала! - радовалась мать.             
 Шли по дорожке к дому. Таня свернула к собаке, та все еще прыгала, требуя личной встречи с членом семьи. Таня подошла , собака радостно скулила, лизала ей руки, а Танюша что-то ей рассказывал поглаживая за ушами.-
  -Так давайте же познакомимся,- остановившись у крыльца, сказал отец, - я Петр Петрович, это Танина мама Ольга Ивановна, это младшая дочь Юлька.
  -Юрий Сергеевич, - сказал Юрка, - то есть, просто Юра...
   Чего это они так вдруг так уставились, как будто имени такого не знают...
  -А Таня говорила, что Витя тебя зовут... - после паузы, как-то не очень  весело усмехнулся Петр Петрович.
  «Ну надо же! Вот олух, она же говорила — Витька Пронин я сегодня!» Надо было как-то исправлять положение, не подставлять же Таньку. А где она, кстати?
  -Да привычка у меня такая дурацкая. Когда с девчонками знакомлюсь, всегда другое имя называю. Ну, для прикола... - Юрка оглянулся, заметил, что Танька уже подходит к ним и продолжил врать, - а потом, когда узнают мое настоящее имя, никто сразу отвыкнуть не может, не идет тебе, говорят, имя Юра... Вот...
  Юрка повернулся к Таньке и подмигнул левым глазом, мол - выручай, а то спалимся!
  -Это что! - не растерялась и включилась в игру Татьяна, - одна моя подруга, он с ней раньше меня познакомился,- она шутя погрозила Юрке кулачком,- до сих пор его Сеней зовет, он ей Семеном назвался!
  -А! - одновременно обрадовались родители,- а то - Юрий! То есть - Виктор! Да ну вас, совсем запутали! Мойте руки и - к столу с дороги. Там и поговорим, - решила ситуацию Ольга Ивановна.
 
    Петр Петрович распахнул ворота, закатили мотоцикл. Юрка открыл багажник в коляске, достал сумку, коробку, позвал Татьяну. А той завладела младшая сестра, что-то рассказывая без остановки, иногда шепотом на ушко, иногда громко, все сопровождая жестикуляцией. Таня в основном смеялась и кивала головой. Юлька рванулась вперед сестры:
  -Давайте, я донесу, а что там?
  -Не знаю, сейчас сестра все покажет и давай сразу на «ты».
  -Сразу неудобно... а потом все равно бы с тобой на «ты» перешла. Тебе сколько лет?
  -Двадцать пять.
  -А мне пятнадцать.
Юлька с коробкой побежала к Таньке. Да, в пятнадцать лет в городе девчонки совсем другие. Эта же - ну дитя дитем... А сколько лет Таньке? Кажется, двадцать два года, не меньше. А день рождения когда? Вдруг, недавно был или будет на днях? «А что тебе Витя подарил?» - спросит мама,- «Нет уж,  тут, Танюха, выкручивайся сама...»

   Ну, туда-сюда, сели за стол. В большом блюде плавали в сметане вареники. Стояли горкой салаты из самых разных овощей, соленые грибочки, огурцы... Красота! Юрка, увидев все это, вдруг понял, что давно проголодался, но за стремительно разворачивающимися событиями голода до этого не ощущал.
  -Вот, что Бог послал, - суетилась Ольга Ивановна, - а к ужину Петя утку зарубит или гуся. Или кролика? - она глядела на Юрку с Танькой, севших рядом.
 « Какой такой ужин», - недовольно подумал Юрка, - «разговор был о двух-трех часах».
  -Давайте и утку и кролика и гуся, -весело сказала Танюха, - гуся съедим, а остальное с собой возьмем.
  -Ну, насчет того, что с собой, это уж - само собой, - скаламбурил Петр Петрович, распечатывая бутылку «Старорусской».
  -Я пас, - сказал Юрик, кивая на рюмку, - мне еще назад ехать.
  -Как - назад? - растерялась мать, - мы думали заночуете, погостите, а Таня как же, останется?
  -Ему на работу в ночь, смена с двенадцати до восьми утра, - ответила за Юрку Татьяна, - мы еще подумаем, может и останусь, а может тоже поеду.
  -Да куда же ты поедешь, на ночь-то глядя, - никак не могла остановиться Ольга Ивановна, - ты на себя посмотри! У тебя когда срок? Я вам в твоей комнате и постелю, кровать у тебя широкая...
  -Давайте, все-таки , покушаем, - наконец вставил слово Петр Петрович, - выпьем, закусим, а там на сытый желудок уже и порешаем. Не спеши, - это он уже жене, - ты ребят напои, накорми, потом уже вопросы задавай... Да они и сами все расскажут...
  -А вы, Витя, кем работаете? - спросила мать, - и где, вместе с Таней?
 Тут Юрка заметил, что Таньки опять рядом нет. И вышла-то незаметно,поэтому и вопросы переключились на него. «Увижу Пронина - убью! Отдувайся тут за него. Какая сейчас должность у этого урода?»
 - Мастер смены в ЖБК. Как раз сегодня моя смена на неделю в ночь заступает, - кажется, так Таня за столом говорила, припоминал Юрка.
  -А зарплата какая?
 Зарплата лично у Юрки была очень приличная. Ну не рассказывать же им, что он мосты строит на сибирских реках. А это ведь совсем не цех ЖБК. Он понятия не имел, сколько здесь может получать мастер смены.
  -В среднем двести - двести двадцать рублей.
  -Ух ты! -это уже Петр Петрович, - у нашего завгара сын тоже каким-то мастером на ЗЖБИ работает, так у него и сто пятьдесят не получается. Повезло Таньке.
  -У меня надбавки... Ночные, высотные... еще какие-то, - молол Юрка, - какие, к черту, в ЖБК «высотные», ты бы еще «морозные» или «безводные» сюда приплел! Нет, точно набью морду Пронину!...
  -А Таньку нашу давно знаешь? - влезла в разговор Юлька.
Года четыре, наверно...
  -Ух ты! И сразу влюбился?
  -Да как сказать... Таня же говорила, что я сперва с ее подругой познакомился, ну, которой Семеном представился... Ты лучше Таню об этом распроси... - Юрка уже устал врать, - выйду на крыльцо, покурю.
  -Да кури здесь, - наливая еще стопочку, сказал Петрович.
  -Нет, на веранду выйду, на воздух, там сегодня хорошо.
   Танька сидела на крылечке, Юрка сел рядом:
  -Слышь, подруга, ты хоть бы инструктаж какой по дороге провела. Явки, пароли, клички. Меня же спрашивают, а я - как партизан и даже хуже.
  -Да я тебе всю дорогу только об этом и говорила, а ты только кивал да кивал... я думала, ты слышишь, запоминаешь...
  -Да ладно, все , вроде, обошлось...
   Помолчали.
  -Юр, может останемся на ночь? У тебя же не завтра самолет. Переспим, а утром рванем.
  -Ну ты динамишь, подруга! То на два часа, то до утра... Был бы я простым гостем, может и остался. Но слыхала, что мама сказала? «Я вам вместе постелю»
  -Ну а что такого? - развеселилась Танька, - с девками, что ли, в одной кровати не лежал? Может, вспомним кое кого?
  -С девками, допустим, спал, но вот с беременными еще не приходилось... Вдруг приставать начнешь?...
 И тут же оба расхохотались, представив такую ситуацию.
  -Ладно, Тань, все хорошо, но все же начинай собираться в обратную дорогу. Я в любом случае, хоть с тобой, хоть без тебя, через полтора часа уеду.
  Дверь открылась и на веранду вышло все Танькино семейство.
  -Ну и что решили? - спросила мать.
  -Через полтора часа едем. Витюшке сегодня с 12 часов в ночную смену.
  -А когда еще приедете?
  -Да теперь уже скоро. Только это вы за мной приедете. Я же мамой через неделю - другую стану, не в общагу же ребенка везти. А у Витьки тоже жилья нет, - предвидя очередной вопрос ответила Таня.
  -Ну, ладно, - вздохнула Ольга Ивановна, - Петя, забей пару кроликов, гусь в холодильнике есть, свежего ощипать не успею. А ты, Юлька, давай в погреб, за картошкой, ну и еще, сама знаешь что, собери.
  Когда те ушли, мать, немного помолчав, спросила:
  -А свадьба — то у вас будет? Регистрация в ЗАГСе... Я понимаю, не сейчас, но ведь, все равно, надо. Верно? Ребенку отец нужен, фамилия...Или вы , может, того, сами в ЗАГС сходили? А тебя, Танька, я еще в марте раскусила... и не надо было избегать меня, когда я приезжала, мне же вахтерши ваши все про тебя рассказали... Тоже мне, подпольщики...
 «Не успею я набить морду Пронину», - вдруг понял Юрка, - «просто не успею, а потом злость пройдет, забуду... Да ну их в баню! Они, может, помирятся, а я крайним останусь, как оно, обычно и бывает...» За обоих ответила Татьяна:
  -Будет, мама, и свадьба, и ЗАГС, и регистрация, и фамилию сменю... все-таки первая в очереди...
  -Какой очереди, - не поняла мать.
  -Да это я так. Шутка у нас есть такая... Пошли. Посмотрим, что там Юлька насобирала.
   Они ушли, а Юрку мучила совесть, хотя мучить-то она должна была совсем не его. Жалко было Таньку, как она потом будет все «разводить»? Да и мать ее жалко, обнадежили тетку... А батя Танькин за кого же будет его считать, Юрку Краснобоярова, пока она сама всей правды не скажет... А на фига ей правду говорить? Жениха показала, вот он какой весь положительный, а тот взял, да и улетел, бросив ее с ребенком. Пронина они и в глаза не видели, так что в лицо  запомнят тебя, Юра... Только и верить, что Танька не подведет, да и отчество у ребенка будет не его, что ты вообще распереживался! Так что, лети спокойно. Юрка взглянул на часы - половина шестого, через два часа стемнеет, не хотелось бы по ночи ехать. Он не заметил, когда солнце скрылось за тучами,
пошел мелкий, почти бесшумный дождь. Минут через пятнадцать дождь прекратился, опять выглянуло солнце. Оно висело над самыми макушками сосен недалекого отсюда леса. «А в лесу-то раньше стемнеет, - подумал Юрка, -поторопить бы как-то этих Шепелявых надо». Внезапно дождь зашелестел опять, такой же мелкий, но раза в два почаще. «Вечерний гость, это надолго, может и ночевать остаться», - вспомнил он одну из бабушкиных примет о дожде. Из сарая вышел Петр Петрович, держа в руках уже освежованные две  крольчьих тушки.
  -Что, бросили тебя девчонки? Ну. Подожди, я сейчас тебе хозяйство наше покажу, сад, огород. А на задах еще и озеро есть. С карасями!
  Ходить под дождем по огороду желания не было, но дождь опять прекратился.
С полчаса Петр Петрович водил его по сараям, показывая коров, кроликов. А утки и гуси практически жили на озере, возвращаясь домой только переночевать. Сорвали по яблоку, стали грызть. Юрка ждал, что сейчас и Петрович начнет говорить про свадьбу, про планы и, чтобы опередить его, озабоченно глянув на часы, сказал:
Надо бы поторопить дечат, не хочется через лес по темноте ехать.
 - Да, пошли, посмотрим, - подхватился и Петр Петрович, - их чем больше соберется, тем дольше собираются, - опять скаламбурил он.
  Но, оказалось, под чутким руководством Ольги Ивановны, сборы уже были закончены и шла погрузка продуктов в багажник и даже коляску мотоцикла.
  -А то бы, остались, - робко спросила Ольга Ивановна, - вдруг дождь, еще застудитесь... Ой, я тебе сейчас плащ вынесу, - это уже Таньке, - подожди...
  Она легко и быстро пошла в дом. Петр Петрович распахнул ворота. Юрка завел мотоцикл. «Динозавр» не подкачал, «схватил» с первого раза. Танюха недела принесенный матерью плащ, который на ней не застегнулся, стала целоваться с родными. Перепало поцелуев и Юрке от провожающих. Ольга Ивановна постаралась - трижды расцеловала, хотела что-то спросить, но, посмотрев в Юркины глаза, видимо, передумала или не решилась... Матери, они такие, всегда заранее что-то чувствуют. Танька в это время, кряхтя, влезла в коляску. Устроившись, хлопнула Юрку по правой коленке, всем улыбнулась и важно сказала:
  -Трогай, шеф!
  -До свидания! - крикнул Юрка, погазовал и выехал за ворота.
  -До свидания! - неслось им вслед, - а мать крестила в спину эту непонятную пару.

   Только отъехали за поселок как опять пошел дождь. Пока не сильный, но уже неприятный. На Юрке была легкая ветровка, под ней еще свитер, так что пока проблем не было. Въехали  в сосняк. И вот тут дождь разошелся, как будто только того и ждал, когда путники окажутся в лесу. Но по укатанному, в опавшей хвое, песку мотоцикл шел легко. Хуже было то, что резко стемнело. Фара рыскала по извилистой дороге, высвечивая лужи. «Может, в самом деле, вернуться?» - мелькнуло в Юркиной голове. Он посмотрел на Татьяну, та не выглядела обеспокоенной, укрылась спереди брезентом, сидит, молчит. «Доедем», - решил Юрка, - «нам только лес проехать, а дальше асфальт». Но до асфальта нужно было еще пересечь березняк, а в нем уже было все по другому. Чернозем, скользкий и липкий, стал таскать  «Ижа» из стороны в сторону, лужи оказались глубже и шире, а дождь шпарил почти сплошной стеной. Пытаясь объехать очередную лужу, Юрка взял влево, переднее колесо шло ровно, а заднее и коляску потащило по грязи в эту лужу. Метров через пять мотоцикл развернулся  в ней поперек дороги, застряв задним колесом в колее.
  «Вот те на, - удивился Юрка,- туда ехали почти по сухому, а сейчас что творится? Верно бабуля моя говорила: осенью ложка воды - ведро грязи. Придется слезать». Не глуша двигатель, Юрка ступил ногами в воду. Кроссовки скрылись в луже и заскользили по грязи. Он даже и не понял, насколько глубока лужа, потому что, как оказалось, уже достаточно промок. Взялся за руль, попытался толкать мотоцикл вправо, но «Ижак» был гружен Татьяной и провизией неизвестно какой массы, так что сдвинуть его не удалось вообще. Танька оглядывалась на Юрку, но лица ее не было видно - так, светлое пятно в темноте ночи и дождя. Наконец, она крикнула:
  -Подожди, я вылезу! Помогу!
  -Этого еще не хватало! - испугался Юрка, - кругом вода, темень, не дай Бог, поскользнешься, я и загрузить тебя потом не смогу, такую помощницу! Сиди, сейчас что-нибудь придумаю!
  В свете фары белели березы. В багажнике мотоцикла всегда лежали топор, котелок, ножи и еще всякая мелочь, которая нужна на рыбалке. Юрка решил срубить крепкую березку и, упираясь ее в землю под креплением рамы мотоцикла и коляски, вытолкать, как рычагом, тяжелый «ИЖ» из колеи. Был бы он один, то даже не стал бы заморачиваться по такому пустяку - два, три рывка в нужном направлении и мотоцикл был бы развернут, как надо. Такое случалось не раз и всегда он справлялся. Но не сегодня. Полез в багажник за топором, кое-как нашел его на ощупь, вытащив перед этим сумки с овощами, закинул сумки обратно.
  -Ну ты как, Тань, не очень промокла? Потерпи, я сейчас березку срублю и помчимся! - Юрик пытался подбодрить Таньку.
  -Ага... -как-то невесело ответила та.
  Что-то еще было необычное в ее голосе, но Юрка торопился и не придал значения. Пошел с топориком по свету фары. Березняк был редкий, сплошь покрыт кустами дикой вишни. Ноги разъезжались, ветки вишарника хлестали по бедрам, по рукам, даже по лицу. Березы были или очень толстыми или, наоборот, тоненькие. Наконец нашел подходящее, стал рубить. На него посыпались еле державшиеся остатки листьев, дождевая вода. Хотя воду он давно уже не замечал, промок насквозь, до самого тела. Обрубая ветки заметил, что от него валит пар. Бревно сантиметров 8-10 в диаметре и длинной около трех метров подхватил на плечо и, как можно быстрее заспешил к дороге. Мотоцикл к этому времени заглох, фара светила от аккумулятора, который был не новый, поэтому Юрка первым делом завел двигатель. Таня сидела в коляске, откинув брезент, неестественно выпрямившись с поднятым к дождю лицом.
  -Сейчас, Танюшка, сейчас!
Юрка зашел сзади мотоцикла, уперся бревном в раму, стал раскачивать «Ижа», тот потихоньку стал заворачивать в нужном направлении. Еще рывок, еще! Ноги скользили, руки тоже, но заднее колесо уже вышло из ямы и мотоцикл стал разворачиваться вдоль дороги... И вот тут Танька завыла, да так, что Юрка  бревно выронил от неожиданности.
  -Ой, худо мне, Юраааааа! Ой, худо! Не толкай мотоцикл! Ой, только не в лесуууууу! О-о-о-о-о-о!!!
  Мотоцикл опять заглох, но Юрка его уже развернул, можно было пробовать поехать, только узнать надо, что это с Татьяной случилось...
  -Тань, что с тобой, что делать?
  -Ехать надо, Юра, хоть куда ехать, а то рожу! Ой, мама, ой-ой-ой! Еще когда по лесу петляли, началось, а уж когда ты стал мотоцикл раскачивать, то... о-о-о-о-о! Поезжай, хоть потихоньку, но поезжай. Не рожать же мне в лесу... А то будет у ребенка в паспорте: место рождения - лес! - еще и шутить пыталась.
 «Ни хрена себе - к маме съездили! Так, куда теперь? Да в город, конечно, назад уже не проехать, до трассы не так уж и далеко. По идее...» Юрка не чувствовал холода, завел двигатель, положил топор в багажник. «А что делать с бревном? Вдруг, опять застрянем?» От такой мысли стало просто жутко - ночь, лес, дождь, людей до самой трассы не будет. «Положить его между коляской и мотоциклом? Переднее колесо поворачивать не будет. Привяжу его сзади, скорость небольшая, вот пусть на тросу и «плывет». Заедем на асфальт, отвяжу.» Полез опять в багажник, достал буксировочный канат, один его конец привязал к маленькому багажнику за задним сиденьем, вторым покрепче обвязал бревно. Танька выгибалась в коляске, но в голос больше не кричала, только стонала да мычала, тоже не замечая дождя. Юрка включил первую скорость, осторожно тронул с места, лишь бы не забуксовать.  Мотоцикл поехал со скоростью пешехода, закончилась лужа, но за ней уже отсвечивала следующая, вся в точках дождевых капель. Так они ехали не меньше десяти минут. А асфальт появился неожиданно, буквально в сотне метров от них, поперек курса, пролетела фура, вся в огоньках - от кабины до заднего бампера. Юрка нервно вздохнул, сейчас вправо и, через полчаса, в городе. Да и дождь, похоже, ослаб, хотя это уже не имело никакого значения. Вывернув на асфальт, Юрка остановил мотоцикл, отвязал так и не пригодившееся больше бревно, обмотал канат вокруг багажника за сиденьем. Сполоснул руки в луже на обочине, кое как содрал липкую грязь с обуви. Танька опять начала подвывать, аж сердце у Юрки защемило, но что он мог поделать, чем помочь? На трассе было намного прохладнее, чем в лесу, а дальше вообще открытая степь пойдет.
«Да, быстро, пожалуй, не поедем, не получится». Тут он заметил, что его колотит, Юрка начал мерзнуть.
  -Тань, у тебя паспорт с собой? Я тебя сразу в роддом повезу. Аккуратно довезу, только ты вытерпи... Кричи, плачь - это ничего, только дотерпи, уж не знаю как, - Юрка молол что попало, лишь бы что-то говорить. Танька кивала головой, с закрытыми глазами, стиснув зубы, стараясь не стонать.
  -Ну что, Тань, сейчас трогаем и через полчаса будем в роддоме. Ты слышишь меня?
Дай руку, - не разжимая зубов, позвала Таня.
  Юрка взял ее правую ладонь в свои, та была холоднее его рук, которые он только что полоскал в дождевой луже. Танька открыла глаза. Улыбнувшись насколько это было возможно в ее состоянии, спросила:
  -Крестным отцом ребенку будешь?
  Час от часу не легче - то мужем, то уже отцом! И не откажешь же ей сейчас!
  -Тань, да я с радостью, но улетаю скоро. Забыла, что ли?
  -Ничего, мы подождем. А паспорт у меня с собой... Поехали... в роддом, так в роддом... Газуй!

  Юрка и рад бы был газовать, но начали коченеть пальцы, держащие руль, тело поколачивал озноб. Насквозь промокший, он стал мерзнуть тем сильней, чем сильнее газовал. Выбрал терпимую скорость, она оказалась небольшой, около пятидесяти километров в час и, поминутно поглядывая на Таньку, вел «ИЖа» к городу. Его огоньки показались сразу, как закончился редкий придорожный лес, потянулись поля, на открытом пространства стало еще холодней. Дождь закончился, но, видимо, ненадолго. Не видно было ни звезд, ни луны, значит, сверху только тучи. Их обгоняли машины, которые  пару раз Юрку довольно ощутимо обрызгали. Время тянулось невероятно медленно. Город, казалось, не приближается, а быстрее Юрик ехать не мог, просто не справился бы с управлением. Руки, практически, не держали руль; правая едва могла крутить скользкую рукоять газа, а левая вообще уже замерзла, просто вцепившись в ручку  руля. Переехали мост, дорога пошла на подъем, метров через пятьсот будет первый светофор, а от него уже, по-любому, минут за десять доедут до роддома. Первый. А потом и второй сфетофор проскочили на зеленый свет, на следующем горел красный. Юрка притормозил, наклонился к Татьяне. У Таньки  было белое лицо и красный нос, зубы стиснуты, а по щекам, из закрытых глаз, текли слезы... Дождя не было, поэтому Юрка и сообразил, что слезы, а не вода.
  -Еще пять минут и тебе помогут! Так что, Танюшка, не горюй!
 Она только слабо махнула рукой. Зажегся зеленый, поехали дальше. Территория роддома была хорошо освещена, Юрка подъехал к центральному входу, но увидел справа от двери щит с большой стрелкой, на котором было написано «приемное отделение» и указано направление. Юрка сообразил, что это объявление для таких, как они. Проехал до конца четырехэтажного здания, свернул налево. Ступени, дверь, над ней надпись на светящемся большом плафоне «Приемное отделение». Приехали!
Посиди, я сейчас..., - Юрка, на ходу отряхиваясь, вошел в приемное отделение. Большая освещенная комната с диванчиками вдоль боковых стен, напротив, в конце комнаты, еще одна дверь, перед ним стол. За столом две женщины в белом, одна совсем девчонка, лет двадцати, ну а другой около сорока. Обе, с возмущением уставились на грязного и мокрого Юрку, даже ругаться сразу не смогли начать, да Юрка их опередил:
  -Девчата, только не ругайтесь! Во-первых, здравствуйте, а во-вторых я женщину привез беременную, говорит, что вот-вот родит...
  -Так ведите ее сюда!
  -Видите ли, она в коляске мотоцикла, боюсь, мне одному ее оттуда не вытащить...
  Женщины не дали даже договорить:
  -Вы что же, роженицу, по такой погоде, на мотоцикле привезли!? Да вы в своем уме!? Почему «скорую помощь» не вызвали?- наперебой возмущались они, но молодая за это время успела накинуть плащ и спешила к входной двери,  старшая тоже вышла из-за стола. Юрка хотел, было, сказать, что сейчас дождя нет и плащ не обязателен, но представил грязный мотоцикл, глянул на себя и поспешил за медсестрами на улицу. Таньку вытянули, как можно осторожнее, из коляски, ввели в помещение, но все-равно и она и медички запачкались.
  -Паспорт, медицинская карта у вас с собой?, - спросила старшая.
  -Да, вот, возьмите, - Таня, оказывается, успела прихватить свою сумочку.
  -Снимайте верхнюю одежду, проходите в эту дверь. Паспорт оставьте.
  Танька скинула плащ, куртку, а вот разуваться ей пришлось помочь. Юрка сгреб одежду и понес к мотоциклу. Подумал, куда все это деть - завернул все в плащ и бросил в коляску, на сиденье. Закурил, посмотрел на небо. Оказывается, прояснилось, полно звезд, только луны ни с какой стороны не было видно. «Надо еще в общежитие к Танюхе заехать, сдать вещи, продукты... А кому? Да вахтерше и сдам, пускай сами решают, что кому и куда. И попрощаться надо зайти, может она записку какую захочет передать...» Бросил окурок в урну у ступеней, зашел в приемное отделение. Там была только девчонка, записывающая в журнал что-то с Танюхиного паспорта.
  -Ну как же так, - по взрослому укоризненно начала она, - Ведь, еще немного и загубили бы вы обоих, прямо в родильный зал отправили вашу жену!
  «Жену так жену», - не стал пререкаться Юрка, - «какая сейчас разница».
Мы ехали издалека, из деревни, родителей навещали, - пояснил он, - Вроде, все нормально было, а иначе мы бы и не поехали, - Юрка вдруг почувствовал, что очень устал,
  -Записки она никакой не оставила?
  -Ой, не до записок ей! Как ваше имя, отчество, место рождения?
  -Юрий Сергеевич, Кустанай, - машинально ответил он, - извините, что работенку вам на ночь подкинул.  Поеду я...
  -Ну что вы, это нормально, - улыбнулась медсестра, - Приезжайте утром или звоните. Список новорожденных будет в вестибюле, там же узнаете, что можно приносить.
  -Спасибо, до свидания, - Юрка поплелся к выходу.
  -Подождите, остальные вещи тоже заберите, - она кивнула на пакет, лежащий на стуле, - потом все чистое привезете. А вот теперь - до свидания.

    Общежитие было по дороге к дому. Все в нем ему было отлично известно, только вахтерша сидела незнакомая.
  -Тебе кого? - с подозрением глядя на грязную Юркину одежду, спросила она.
  -Видите ли, тут живет Таня Шепелявая... - тетка в недоумении мочала, - фамилия такая - Шепелявая. Так живет или не живет, в 312 комнате?
  -А-а, Таня! Ну, живет, живет! А ты что , переезжать к ней, что ли, собрался, - съехидничала тетка, глядя на пакеты, которые Юрка опустил на пол, - В самый раз, хи-хи.
  -Так вот, - не обращая внимания на ее слова, продолжал Юрка, - Она сейчас в роддоме, может, уже и родила, а вещи ее -у меня, я их сейчас занесу. С кем она в комнате живет, с Лидой?, - тетка кивнула,
  -Скажете, что Сеня передал, она поймет. А сама завтра утром пусть звонит, а лучше - сразу едет в роддом.
   Юрка сделал еще две ходки к мотоциклу, соскладировал все сумки и коробки около стола вахтерши.
  -Ладно, я поехал.
  -Подожди, тут же продукты. В холодильник бы их надо убрать. Я за Лидкой сейчас сбегаю!
 Юрка пожал плечами - «как хотите», встречаться с Лидкой ему не хотелось.
  - До свидания, мамаша!
 Не слушая, что там говорила тетка, Юрка вышел и, наконец то, поехал домой.

      На следующий день в роддом он не звонил и не ездил, так он и не обещал.
И без того забот хватало. С утра упаковал чемодан вещами, мать насобирала гору продуктов в «дорогу» и «на первое время», сложив их в большую спортивную сумку. «Мама, ну какая дорога! Это же не поезд, долетаю до Новосибирска, там сажусь в другой самолет и лечу в Иркутск. Весь путь часов на восемь, даже проголодаться не успею». Не поленился, опустошил сумку, удалил и отказался от большей части снеди. Лишний груз, объяснил он матери, обойдется дороже, чем на месте купить. Тогда мать дала ему сто рублей «до получки». А сберкнижку так и не отдала, даже не показала. Ну и ладно... «ИЖа» загнал в его маленький гараж, снял аккумулятор, похлопал рукой по бензобаку:
«Не скучай, свидемся еще». Потом начали подходит родственники, друзья повидаться и посидеть на дорожку. Вроде и длинный был отпуск, а оказывается, толком ни о чем не поговорили, все на потом откладывал. Сидели долго, одни уходили, подходили другие, сестры не успевали посуду менять. О чем только не переговорили за столом, но, почему-то , даже изрядно поддав, он ни разу не рассказал о вчерашнем приключении. Сперва хотел было, но сообразив, что народ обязательно начнет хохмить и подшучивать, что, вот, мол,  и бери на всем готовеньком - жена сама «набежала», ребенка ждать не надо, и теща с гусем, а там еще и сестра «жены» подрастет... гы-гы-гы..! Сразу не рассказал, а потом просто забыл, других тем полно было... А когда прилетел к себе на Иркут и там  не рассказывал. Зачем?

   За время его отсутствия в контору, где он работал, прибыл по распределению  института молодой специалист.  Это была строгая девушка, такие Юрке встречались редко. Но самое замечательное было то, что она была из одного с ним города, землячка. Юрка всегда удивлялся, для чего человек из, скажем, Саратова,  учится в Новосибирске, чтобы его потом по рапределению отправили в Иркуск, а не в тот же Саратов, к маме. Что, там специалисты с высшим образованием не нужны? Юрка стал опекать хоть и строгую на вид, но все же, беспомощную землячку. Строгость ее была просто защитной маской. Ну а потом, как это бывает не только в кино, они поженились. Жили и работали, родился сын, потом второй. Все, вроде, неплохо, но стало очень тянуть их на родину, где помидоры краснеют под солнцем, а не в теплицах, где успевает созреть виноград, а хлеб такой душистый, что нет нигде его мягче и вкусней. Заскучали, в общем. Вон и бабушки в два голоса звонят, когда уже внуков им насовсем привезут. Да и то, старшему почти десять, а он двоюродных сестер и братьев только по именам знает, младшего в школу надо определять. Денег скопилось достаточно, на жилье хватит, да еще и на приличную машину останется.  Уезжать было нелегко, но решение было принято сообща, всей семьей, попрощались с друзьями, как положено и переехали. Им повезло, что еще был Советский Союз, и, хотя уже произошли события 1991 года, они до этого и до  бешеной инфляции успели с толком потратить деньги. Жилье и машина были, а вот с работой было трудно. Первой работу нашла жена. Опытный специалист,  она довольно быстро устроилась в хорошую фирму. Юрка помыкался немного, но помогли друзья юности и детства, устроили его оператором на АЗС. Через пару месяцев директор, видя, что Юрка человек честный и не глупый, назначил его заведовать всеми своими автозаправками.
   Прошло года полтора с их переселения, стояла поздняя осень. Как-то жена после ужина и говорит:
  -Знаешь, у нашей новой сотрудницы Татьяны на днях какой-то юбилей. Она всех приглашает на день рождения.
  -Какой разговор, иди, раз приглашает.
  -Да она всех приглашает, с детьми, с мужьями, чтобы и мы поближе все между собой и семьями познакомились.
  -Это сколько же народу будет?
  -Да немного, - засмеялась жена, - нас в отделе всего трое, - Ты знаешь, она такая смешная, когда мою фамилию узнала, то говорит - если разводиться со своим надумаешь, сразу мне скажи, я не глядя за него пойду из-за одной только фамилии. Короче, говорит,если что, я в очереди - первая. Она в разводе сейчас. Веселая, такая, женщина.
  -А какая у нее фамилия?
  -Гаврилова.
  -Фамилия, как фамилия, - ничто не шевельнулось у Юрки в памяти.
  -Ну так что, идем или не идем? Я знаю, у нее сын есть, ровесник нашего младшего, пусть познакомятся.
  -Конечно, идем. Даже не идем, а едем, по такой слякоти лучше на машине добираться.

В назначенный день сели они вчетвером в «Жигули» и поехали наюбилей. Подарок имениннице жена купила заранее, а букет цветов Юрий Сергеевич с пацанами выбрал по дороге.Поднялись на этаж, позвонили. Дверь открыла девчушка лет тринадцати:
  -Здравствуйте!
  -Здравствуйте! Мама, еще гости пришли! Выходи встречать!
  Стала помогать мальчишкам раздеваться. Юрий Сергеевич стоял с букетом и смотрел на девочку; вроде рослая, самостоятельная, а на первый взгляд, ну дитя-дитем... Где-то он ее видел? И на кого она так похожа? И тут в прихожую вышла... Танька! Не сильно - то она и изменилась за тринадцать лет, не потолстела и улыбка та же:
  -Ну что, попался, блудный папа?! - вот вам вместо «здрассти», - опешил Юрка, оцепенела и Юркина жена:
  -Какой «папа»?
  -Вот, знакомтесь, моя дочь, Елена Юрьевна, - продолжала Танька, обнимая девчушку, - А вот он был моим мужем!... Целый один день!
   Видя, что она где-то переиграла, Татьяна схватила Юркину жену за руку:
  -Да шучу я! Шучу! Разве он не рассказывал, как возил меня в деревню? Как потом, по дороге назад,  я в мотоцикле, ночью, среди леса, под дождем, чуть не родила?
  -Да ни о чем таком...
  -Подожди! - вспомнил Юрка, - Почему же Юрьевна? Ведь того, твоего... Виктором звали!
Ну да! Но ты же паспорт свой не показывал, девчата и записали тебя в журнал под моей фамилией, решив, что ты мой муж. А штампа в паспорте из ЗАГСа у меня не было, да и откуда он мог быть. А когда выписывали свидетельство о рождении, так и оставили, даже особо и не спрашивали. Я сказала, что отец в далекой командировке, так и записали - отец Шепелявый Юрий Сергеевич, которого и в природе не существует, вот и получилось, что не я, а ты, сменил фамилию... А дочь стала Елена Юрьевна...Вы простите меня?...  Я тогда не хотела, даже рада была, чтобы Пронин не думал, что дочка от него. Алименты мне его никогда не нужны были. Ну, хватит дуться, я думала, что ты рассказывал эту историю... Ну простите вы меня, дурочку!
  -Да, вот это фокус!
  Весь этот рассказ слушали, выйдя в прихожую, все гости. Юрка узнал, хоть и постаревшего, но крепкого Петра Петровича, то махнул ему рукой. Вышла и Ольга Ивановна, а вот, похоже и Юлька. Ну как они все похожи! Ольга Ивановна взяла под руку Юркину жену:
  -Пойдемте, я вам все расскажу. Это такая история, до сих пор тот день помню. Ваш Юра - просто молодец! Хоть и обманули они нас тогда, но ведь Таня потом сразу во всем призналась. Чтобы мы про Юру не думали плохо...
  -Ох и авантюристы!
  -Да...
    Наконец, гости расселись, пили за здоровье хозяйки и в который раз слушали общий Юрко-Танькин рассказ про ту невероятную сентябрьскую поездку.
Удивляла невнимательность врачей. Некоторые вспоминали подобные истории, но те были послабее - у кого букву в фамилии не так написали, у того день рождения сменили. Юркина жена давно успокоилась и смеялась вместе со всеми. А Юрий Сергеевич все поглядывал на юную Елену Юрьевну - ну как же он тогда не позвонил, не съездил...Ну да, сейчас -то он был трезвый и правильный. И, все-равно было такое чувство, как будто он, и в самом деле, когда-то своего ребенка бросил и до этого дня не признавал. «Все-таки , надо было набить тогда морду Пронину, ну а теперь-то зачем, теперь она Юрьевна!»
Юрка улыбался... Сзади на плечи положила руки Татьяна:
  -Ну как наш договор?
  -Какой договор?
  -Крестным Аленке будешь? Тебя ждали, Юрий Сергеевич!
  -Назначайте день, я от своих слов не отказываюсь!
  -О! - захлопали в ладоши присутствующие, - так, значит, скоро и на крестинах погуляем?
  -А то! - в один голос ответили Юрка и Танька!

             02.01.2017 - 16.01.2017 г.г.