Тагор. С любовью вне времени. Цикл стихов

Только ветер трепетный едва коснется чела,
лучами утренними ярко озарятся  мои глаза.
И Лик сияющий трепетно склонится с вышины -
Твои очи проливаются любовью в глаза мои.

Как,словно вереницей по небу белые облака,
или на листьях мерцания небесного позолота,
так Твоя любовь, вне времени, во мне жива -
Вечный возлюбленный в сердце моем всегда!

Шлешь сердцу моему Своей любви  послание,
что возликует от безбрежного Духа касания,
не отрекаясь, проявит Истину освобождения -
навек в Твоих узах сладостное растворение.

Ты безконечно изливаешь свежие струи вина-
изобилием неземных цветов и ароматов пьяна,
вновь наполняешь мой бренный сосуд до края,
зажигая мир моей души силой Своего сияния.

Оно ярчайше возгорится светильников огнями.
Всей  силой чувств глубоких,но не словами -
безудержным восторгом зрения,слуха,осязания -
прольется во мне подлинная высота ликования.

И радостью небесной пришлые мечты подменяет,
в плоды любви к Тебе былые желания обращает.
Лишь тебе несу изобильное Духа плодоношение,
в отсутствии меня осталось Его благословение.

***

На берегу Океана  средь бесконечных миров весело играют  дети,
то безпредельное небо, будто плата оберег, простерто над ними.
На берегу Океана бесконечных миров с танцуют так беспечно дети,
они строят себе дома из песка или же играют пустыми раковинами,
Из листьев опавших и травы сплетая сами себе соломенные корабли
и, улыбаясь безмятежно, пускают их по пучине путями неведомыми.
Они так и не научились плавать, и даже не умеют закидывать сети.
А средь них лишь искатели жемчуга ныряют за редкими жемчужинами,
или иногда  проворные купцы плывут на кораблях в далекие  дали,
а дети, как и прежде, собирая камешки, разбрасывают их горстями.
Они не ищут тех скрытых сокровищ, не научившись закидывать сети.
Однако Океан вздымается с хохотом и оживает морскими  страстями,
и тогда смертоносные волны напевают тем детям незатейливые песни,
верно также однажды пела их мать, качая колыбель младенца ночами.
На берегу  Океана среди бесконечных миров вновь собираются дети,
И Океан снова играет с ними, и раскрывается  неведомыми гранями.
Все неистовее мечет гром и молнии в бездну бездорожного неба буря,
и когда корабли бесследно тонут в пучине, дети лишь играют мирами,
и творят на берегу Океана бесконечных миров величайшее заблуждение

***
Ты  нищий, коли сам приходишь  просить милостыню к собственной двери?
Или тот безумец, что пытается продержаться на своих собственных ногах?
Предоставь же свое бремя рукам Того, кто может твои тяготы легко снести,
и более не оглядывайся никогда назад, с явным сожалением на своих устах.
Свет лампады, которого касаешься своим дыханием,желаниями плоти не гаси -
коль нечестивы будут те желания, тогда и не проявятся они в твоих Дарах.
Всегда лишь то всем сердцем проливай, что полнится сиянием святой любви.

***

Все тот же поток жизни струится в жилах и день, и ночь,
в той пляске ритмической по всей вселенной он стремится.
Все та же жизнь всегда сам пробивается сквозь прах и боль
что однажды на земле бесчисленным буйством видов проявится.
И та же жизнь пульсирует в небесной дали и Океана колыбели
во вдохе и выдохе, рождения и смерти, в отливе и в приливе.

***

Гордость питалась живым трепетанием веков,
пляшущих в моей крови в каждое мгновение,
так сладок и безмятежен был жизненный покров,
и велико  было  жизни божественное упоение.
Минули те дни, но звук знакомый твоих шагов,
что слышал в далеком детстве с наслаждением,
рождают эхо от звезды к звезде в тиши веков,
и в радости, и в горе Ты был моим стремлением.

***

Путник вынужден стучатся в любые  чужие двери.
и странствовать  по миру, чтобы прийти к себе.

И дальше всех всегда  бывает именно та дорога,
что однажды приведет ближе всего к самому себе.

И так обойдя весь мир, вновь встанешь у Порога
той двери, откуда начинался твой путь в борьбе.

И будет опыта ошибок горьких так тревожно много,
но и даров победы в достатке возложишь на алтаре.

Как тот одинокий странник на заброшенной дороге,
искал всю жизнь путь к Богу , а пришел сам к себе.

Бог был сам со тобой, одолевая радости – тревоги,
Ты шел, а Бог делил со тобой устремления к мечте.

И у ворот твоего дома тебя ждал, минуя все сроки,
чтобы с радушными объятиями привлечь тебя к Себе.

***

Даруй мне волю лишь Твою воспринять…

Когда в моих покоях мир и благодать,
и флейты сердца музыкой дивно льется,
мне дай способность чутко  различать,
что сном иль сладкой грезою зовется.

И вот сижу усталый у дороги я опять,
и сердце в бренном теле едва бьется,
даруй мне лишь волю твою воспринять,
что долгий тот путь пройти придется

Ты способен чудо приятия ниспослать,
когда иллюзию сна разрушить удается,
и все светлой радостью благословлять,
когда Душа к тебе, как птица, рвется.

***

Еще Путь его не окончен, хотя котомка опустела,
одежда износилась до дыр  и в клочья порвалась,
в нем силы на исходе – поддержи, сделай милость,
избавь от тягот нищеты, чтобы душа не взорвалась.
Собой его наполни, чтобы  в сердце любовь зрела,
чтоб жизни его нить обновлялась, а не прервалась.
Словно цветок, под кровом ночи, источая благодать,
в стремлении благоухание отдать, Тобою принималось,
как благодарное служение Богу  в даянии проливать.

***

Если день склонился к закату,
если птицы уже песен не поют,
и гроз, и грома утихли раскаты,
набрось и на меня густую тьму.
И покрывалом сна укутай Землю,
пусть нежно все  лотосы уснут.
Устало лишь позыву Духа внемлю-
в немощи к поклону не призовут.
Тот поклон не ведет к оскудению-
даянием свободного Духа его льют.

***

В ночь томления
позволь уснуть без борьбы,
возлагая только на Тебя одного упование.

Глаза дня усталые
Ты застилаешь пеленой тьмы,
чтобы проявить зрению радость пробуждения.

***

Я думал,
что мое скитание подошло к концу
с последними спазмами моей воли,
и близок путь к терновому венцу,
как окончание тягот земной юдоли.

Ты знал,
что твоей воли нет во мне конца,
старые слова уже умерли на воли,
и новые напевы наполнят сердца,
все старые следы смывают волны.

***

Ты сделал меня бесконечным…

Ты сделал меня бесконечным –
в том воля проявлена только Твоя.

Опустошаешь этот сосуд вечно,
и вновь наполняешь радостью Бытия.

Твои Дары принимаю сердечно,
но не оскудевает никогда рука Твоя.

Ты изливаешь в меня Вечность,
и все еще есть место для наполнения.

***

Пусть лишь то малое останется от меня самой,
что позволяет  мне называть Тебя своим ВСЕМ.

Пусть лишь то малое останется от воли моей,
что позволит являть к Тебе  любовь ВО ВСЕМ.

Пусть лишь то малое останется от меня самой,
чтоб Ты во мне был проявлен всецело во всем.

Пусть только то малое останется от уз моих,
что свяжет волю Твою высшую навеки со мной, –

Так узами  Твоей любви явится замысел святой!

***

Пусть радости напев
           в моей последней песне
                гулким эхом отзовется –
та радость,
            заливающая светом землю,
                разнотравьем щедро прольется;
та радость,
            жизнь и смерть кружащая
                в пляске по свету пронесется;
та радость,
            потрясающая бурей живое,
                смехом освобождения отзовется;
та радость,
            поникшая на лотосе страдания,
                от слез собственных встрепенется;
та радость,
            невежество роняющая во прах,
                от  осознания достояние очнется;
В рождении и в смерти,
            в этом мире или же в других,
                когда бы и куда бы ты ни вел меня,
повсюду только ты,
             все тот же  - Один и Единый
                вечный спутник бесконечного Бытия,
тот вечно связующий
             моего живого сердца нити
                с радостью безмятежной Существования.

***

О, Солнце, так светозарно льющее свои лучи!
То верно, я уподобился гонимой осенней тучи,
порою, по небу носящейся суетно и бесцельно -
и лишь Твое касание пробуждает  мое естество,
и преображает небесным светом невежество мое.
Стремлю с отчаянной надеждой свой путь земной,
и только для того, чтоб быть услышанным Тобой.
То есть воля Свыше, или забава проявится твоя -
возьми же мою  бренную пустоту, трепетно любя,
и сам наполни  щедро своим огненными красками,
позолотив  ее благоговейно небесными росписями,
бережно отдав во власть и волю неземным ветрам,
творящим из пустотности  в радуге потоков Храм,
своей  гармонией пространства призывающей Тебя.
И если вдруг к исходу дня Ты утомишься от меня -
то растаю благодарно я, исчезнув во тьме ночной,
или в улыбке утра света белого, сияя  чистотой.

***

Сладкий след странного благоухания
в том южном ветре пробуждал ото сна.
Мной овладевала печаль воспоминания,
живущая в глубинах  моего существа.
И были тщетны все попытки убеждения
бессильны были над ней любые слова.
И все мои земные странствия–хождения
все больше крепили ее в сердце гонца,
и все немыслимые победы и низвержения
все больше отдаляли приближение конца.
Собою наполняя все мои помыслы-деяния,
предстала ты царицей моих грез и сна.
В проблесках иль сумерках мелькания,
она никогда не открывала своего лица,
в свете утреннем представшая Дарением –
последней моей песней к ногам Творца.

***

В ясном сиянии золотого Небосвода
трепетно к Лику поднимаю глаза.
Однажды к порогу Вечности придя,
где ничто не исчезает никуда,
прошу - прими всю пустоту меня!
И прикоснулась ко мне Вселенная,
полный сосуд жизни преподнеся,
и суть явилась во мне нетленная...

***

Однажды постучится в мои двери Твоя вестница -
искали многие, но удалялись, так ее не найдя.
В мире этом никто и никогда не видел ее лица -
Ты предоставил ей  священные одежды уединения.

Стоит у двери моей Смерть - Твоя прислужница,
И сердце мое пред ней  исполнено трепетания,
но я возьму светильник и раскрою свои врата,
земным поклоном приветив сонм ее откровений.

Она с собою принесла в мой дом призыв  Отца,
чтобы в забвении своем достиг я Пробуждения.
Сложив к ее ногам сердца моего все сокровища,
лишь радости слезами омою коленопреклонение.

***

Давно ищу ее, в надежде избегнуть тернового венца-
однако она ушла, набросив на утро вуаль помрачения.
Так дом мой мал, что раз ушло из него, то до конца,
и никогда не случится более к прошлому возвращения -
в том опустошенном доме остается  мое сиротливое я,
чтобы смерть приняла мое последнее жертвоприношение.
Но не за жертвой моеего "я" Ты посылал своего гонца,
а за богатыми дарами, исполненными Истины постижения:
то - сладкий виноградный сок струящегося Жизни вина,
то - Опыта будней трудовых изобильное плодоношение
то - прозревание подлинной Природы своего существа –
в смерти такой и явятся высоты Твоего благословения!

***

Под сводами сияющими Твоего вечернего преображения
вновь в нетерпении к лику Твоем обращаю свои глаза.
Так пришел к порогу Вечности, где нет исчезновения
- так нет ни надежды, ни видения мелькнувшего лица.
Поиск Твоей обители, как будто царское благословение,
в ней - благодати вечное струение, и Путь без конца.
Погрузи же в тот Океан жизни моей полное опустошение,
почувствовать мне дай, как беспредельна бывает глубина
Вселенной,и как сладостно в ней обретенное растворение.

***

О, возлюбленный моего сердца, -
словно по небу белые  облака,
или на листьях света позолота-
так  твоя любовь во мне жива.
Ветер трепетный коснулся  чела.
и лучами утра озарил мои глаза.
Бережно Лик склонился с вышины,
твои очи свет льют в глаза мои.
То сердцу моему любви  послание,
ликует от нежного души касания,
чья радость вовсе не отречение,
но лишь в твоих узах растворении.
Ты извечно изливаешь струи вина
теми цветами и  ароматами пьяна,
хот наполню бренный сосуд до края.
Мой мир воспламеняя силой сияния,
возжигаешь те светильники огнями.
И только чувствами, а не словами -
восторгом зрения, слуха и осязания-
явится во мне подлинное ликование
В пылании радости мечты испепеляя,
в плоды любви  желания преображая…

***

Я сокрушался о потерянном времени
в длинной череде  утраченных праздных дней.
Ты в свои руки взял каждое мгновение
вдохов и выдохов жизни, владыка жизни моей.
Взращивая в семени жажду проявления,
уже затаенного в сакральной сути всех вещей,
преображал силу страсти в цветение,
тем благословляя цветы созревать еще быстрей.
Утомление сомкнуло веки на мгновение
и возжелал я  сном усталым забыться поскорей
Но утро подарило мне чудо возрождения -
сад моей души вновь подарил благоухания елей.

***

Я знаю, тот день настанет долгий,
когда из виду  потеряю эту землю,
и канет жизнь в немом безмолвии,
глаза прикрывая печальною вуалью.
Но утром Солнце встанет неизменно,
и звезды будут бодрствовать ночью,
часы вздыматься, как морские волны,
на брег выбрасывая ощущения воочию.
Думы о бренности мгновений невольно
преграды разрушат, ставшие непрочны,
в свете смерти явится твой мир полно:
сокровищ и даров потоки бесконечны,
и место нижайшее в нем - драгоценно,
и самые  ничтожные - все  бесценны.
То, по чему я тосковал – все тщетно,
и то, что я обрел –  проходит вечно.
В истинное владение дай мне лишь то,
что сам отвергал и презирал беспечно.

***

Псалмы тебе больше не воспевают,
порванными струнами не льют хвалу.
Колокола «Аллилуйя!» не возглашают
в час возношения безмолвную мольбу.
Пустынность вокруг тебя простирают,
в твою обитель принося немую пустоту
И только буйные ветра лихо завывают
вестью о цветах, что несут в жертву,
но больше имя твое  не прославляют.
Лишь бродят служители, скрывая тоску
по Милости, которая их благословляет.
Когда огни не спеша нисходят к сумраку,
когда  вечернею порою тени нарастают,
они устало бредут к разрушенному храму
и голод Духа в своем сердце испытают.
Не творится молитв нарождающемуся дню -
празднества в безмолвии лишь наступают.
Вечерняя молитва не возносится к алтарю,
мольбы ночей без светильника потухают.
И много новых изваяний доступно мастеру,
но поток тех новых творений забывают.
Вот только разрушенного Храма божеству
в бессмертии без почитания не оставляют.

***

Порог этой жизни сам впервые переступая,
не сознавал ты самое сакральное мгновенье,
какая же сила проливалась, тебя раскрывая,
ведь в этой тайне тайн есть секрет цветения,
что к полуночи цветами вдруг  заблагоухает.
Однажды утром, взглянув на света проявление,
вмиг почувствуешь, что мир тебя  принимает.
И то Неисповедимое в момент твоего рождения
тебя  само снова  в свои объятия призывает,
через лоно матери  твоей обретая воплощение.
Вот так, как Мать дитя от правой груди отнимет,
и, вроде дитя плачет, но в следующее мгновенье-
оно сладостью левой самое себя уже утешает.
Точно так же и мгновение смерти в проявлении:
то, кажущееся Неведомым,вечно знакомым станет,
и оттого, как  ныне любишь ты  жизни дыхание,
вот так и смерть столь же любимой предстанет.

***

Когда однажды сам уйду отсюда навсегда,
пусть будут радостными прощальные слова,
а мои видения жизни - будто чертоги рая,
словно вкушал благоуханного лотоса медА,
что дивно цвели  на глади Океана света.
Лишь в том блаженстве неизменно пребывая,
в спектакле бесконечных образов Бытия,
сыграл все возможные свои роли сполна,
и Того, Кто без Образа, узрел вдруг я.
Суть моя затрепетала от прикосновения
Того, кто уже не вращает сансары колеса,
явит прощальным словом благословения.

***

Ты снизойди в приятии меня к последним трофеям  поражения,
и пусть не будет в моей власти  ускользнуть непобежденным.
Мне ведомо, что мою гордость сокрушит неутомимость рвения,
и жизнь в безмерной муке  оков прорвется вновь рожденными.
Сердце мое пустое, как тростник, проливает песнь страдания,
что камни растворит рыданиями, ставшими  вечно неутоленными.
Мне ведомо, как  лепестками лотоса проливается благоухание,
и тайные сокровищницы меда проявляют  изобилие  обнаженными.
И чьим-то взглядом с вышины, безмолвно проструится умиление,
мне не оставит ничего от меня, уже в последний раз рожденным,
только принять у ног Его последней смерти благое растворение.

***

В глубины многообразия явлений  Океана погружаюсь,
в надежде средь сонма жемчужин найти облик Того,
чей совершенный образ есть, никогда не воплощаясь.
Но больше бесцельно не буду плавать в поисках Его,
в той разбитой бурями ладье уже вечность скитаясь.
Однако минули дни,что в невежестве безволия своего,
утехой было плыть, лишь только воле волн покоряясь.
И ныне  стремлюсь через смерть найти Бессмертного,
к Его торжественным   чертогам  истово устремляясь,
стоя у безконечной бездны лишь мелодией Неведомого,
озвучиваю я арфу своей жизни, Им одним вдохновляясь,
чтобы в полноте звуков  вечности услышать песнь Его.
Она затихнет, и тем последними  рыданиями  изливаясь,
арфу свой жизни трепетно возложу к стопам Безмолвного.

***

В едином порыве приветствуя Тебя,
всей полнотою чувств моих пробуждаясь,
к стопам Твоим в почтении припадая,
подобно дождевому облаку, проливаюсь
в единственном порыве восхваления Тебя,
и у Твоих дверей душой освобождаясь.
Пусть песни устремятся к морю безмолвия,
напевом  разноголосым единения сливаясь,
в том сладостном порыве славления Тебя.
Как стая перелетных  птиц, устремляясь
в свои гнезда, дабы обрести продолжение,
пусть вся жизнь моя, Тобой направляясь,
к Вечной жизни обратит своей течение,
в Твоей цельности навсегда растворяясь.

***

Прошу, не дай мне позабыть ни на миг -
и не важно, в этой  жизни или другой -
когда не благосклонен ко мне твой Лик,
и в жизни встреча не суждена судьбой.
Дай мне всегда почувствовать в тот миг,
чего же я был лишен в разлуке с Тобой.
Прошу, не позволяй забыть мне ни на миг,
что дни летят той  многолюдною толпой,
и руки полнятся лишь тем, чего достиг,
но так и ничего не приобрел сам собой.
Дай же мне всегда почувствовать тот миг,
когда только Ты наполняешь меня собой.

***

Когда Ты повелел мне петь, вдруг начинает казаться,

что сердце от гордости готово разорваться тот час.

Вглядываюсь в Твой лик и слезы начинают проливаться

а все, что есть грубого и нестройного в жизни сейчас,

в одной сладкой гармонии способно вечно растворяться,
 
чтобы в поклонении Тебе расправить крылья всякий раз,

и радостной птицей в величии небесного  устремляться.

Благоговею, что Тебе так приятно мое пение без прикрас,

и рад, что в образе певца могу светло тебе проявляться.

Песня, трепетно касаясь Тебя, предстает отрадой для глаз,

к сиянию которых я никогда бы и не посмел приближаться.

Восторженностью пения опьяненный, я забывал себя тотчас,

чтобы только моего Владыки другом верным всегда называться.

***

В безмолвном изумлении столь трепетно внимаю
свету  Твоей музыки, что льется бесконечно.
Животворящим дыханием нежно сердце наполняя,
что пробегает по Небесам, стремясь беспечно.
И музыки святое течение,  преграды прорывая,
мелодией вселенских сфер пробуждает Вечность.
Но, тщетно ища голосом ноту верную, восклицаю:
«О, Властелин, сердце мое нитями Пути Млечного
в песне взлетят к Тебя,восторг упоения проливая»

***

Даже не знаю, с какого далекого мгновения
ты все ближе и ближе Сам подходишь ко мне.
Солнце и звезды, силой тайного притяжения
не спрячут  Тебя своим покровом в тишине.
Лишь предвосхищая Твоих шагов приближение,
тайный трепет сердце моего напомнит о Тебе.
И даже если жизнь сегодня объята смятением,
чувство радости прольется в сердечной мольбе.
Время настает навек покончить с уничижением
чувствую величие Твоего присутствия в себе.

***

О, Владыка, где была бы Твоя любовь без меня!
Ты явил меня наследником твоего вечного Бытия,
в сердце моем Твоего восторга безличная игра,
многоликостью жизни моей Твоя воля проявлена.
Однажды Ты снизошел на землю и возлюбил меня
и  потому и Твоя радость во мне столь глубока.
О, Царь царей,  облекаясь красотой  мгновения,
очаровать способен сердце, в полон меня беря.
Твоя любовь теряется в ликовании сердцебиения,
являя совершенное растворение в Тебе без конца.

***

Знает ли кто-нибудь, где крылья ангелов Сна,
что трепетно скользят по глазкам малютки?
Быть может, эта обитель их волшебством полна,
где среди теней  светом играют светляки.
И те два очаровательных и застенчивых бутона
прилетают ласково поцеловать во сне они.

Знает ли кто-нибудь, где родилась та Улыбка,
что играет сиянием солнца на губах малютки?
Быть может, серебристый луч родившегося месяца
коснулся едва края растаявшей осенней тучки,
и тогда впервые, будто в грезе омытого росою утра
родилась улыбка, как предвестница нежной зари

Знает ли кто-нибудь, где же той Свежести волна,
что таится, трепетно  расцветая  на челе  малютки?
Быть может, когда мать его еще девушкой была,
и сердце ее пребывало в радости сладостной и неге,
нежной и безмолвной любви все преисполнено,
что благодатью ныне проливается  на челе малютки.

***

Во все мгновения ускользающих веков,
во те  все дни и  все ночи напролет,
вы слышите  тихих звук Его шагов?
То Он спешит...летит...вечно идет!

Много песен  сложено арфой ветров
что поет о радости и боли невзгод,
но в безудержном ликовании звуков -
то Он спешит...летит...вечно идет!

В томном благоухании весенних садов
солнечными бликами в траве играет,
природа обнажает сакральный покров -
то Он спешит...летит...вечно идет!

В мрачном  сумраке зимних вечеров,
и в летнем зное ночи – белый след
на небе гремящей колесницей богов -
то Он спешит...летит...вечно идет!

Такая безмерная скорбь Его шагов,
что сердце мое в рыдание обращает
но причастием Его несметных Даров
радость вновь сиять благословляет!

***

В  безбрежном и бескрайнем океане Любви,

трепетно  Твоей   безмолвной  улыбке внимая,

вздымаются волнами к небесам все песни мои -

свободные, словно  птиц  божественных  стая.

***

В молитвенном служении припадая к Твоим стопам
не смела венок из роз, что был на шее, просить.
И возносила тайно просьбу к вездесущим ветрам:
Мне на заре лишь легкий след лепестков подарить.
Однако страх внушал  знак любви, оставленный там -
то был не цветок, не пряности, чтоб меня удивить,
то  Твой могучий меч – Дар, свойственный богам.
Твой грозный меч! Что дар этот может проявить?
Боль чувствую, стремясь прижимать его к рукам.
Мне, женщине, и стыдно, и неловко его носить:
он предстал тяжкой  ношею моим женским плечам,
но в сердце своем я сумею  эту честь сохранить!
Коли таков твой дар, то бремя страдания воздам.
И - отныне не сможет больше страх меня поразить.
А ты будешь покровительствовать всем моим боям,
и смерть, как спутница, меня не сможет лишить
того, что я  по жизни щедро всем и все раздам.
Твой меч сам способен вековые оковы  сокрушить,
и все страдания мирские обратятся сами в хлам.
Владыку сердца моего не смею суетой более томить,
не будет больше робости деяний или слез по утрам.
Иллюзорность украшений мира пора настала изжить -
Ты подарил свой меч, навеки утвердив во мне Храм!

***

Ты ведешь разум вперед, теми вечными  дорогами познания
туда, где слова исходят из глубины и восходят к  Истине,
где Разум не ведает страха,  и Сознание дышит  ветрами,
где Знание свободно от праха и дышит сама Свобода во мне.
Где  мир в цельности своей не раздроблен  узкими стенами,
и где светлый поток рассудка служит предвосхищением мечте,
именно там в стремлении к совершенству прозревают сердцами.
Отче! В  этих Небесах свободы дай проснуться моей стране!

***

Когда мое сердце станет ожесточаться и черстветь,
тогда приди ко мне с обилием потоков милосердия.

Когда благодать в моей жизни вдруг перестанет петь,
тогда приди с разливом благоуханного  песнопения.

Когда труды мои от своей тяжести нет сил терпеть,
сам пролейся во мне своей тишиной покоя и молчания.

Когда моя душа, съежившись от бед, станет болеть -
мне дверь распахни, Царь мой, с благодатью  даяния.

Когда желания мира обольщением способны дух ослепить,
тогда приди, о Всеблагой, с молнией и громом порицания.

***

Господи, дождь не орошал моего иссохшего сердца все эти долгие дни,
яростно обнажен небосклон - ни легкого облака, ни тончайшей пелены,
ни даже смутного намека на желанную прохладу и живительные  ливни.
Ниспошли же наконец на меня свою грозную бурю, полную сумрака смерти,
если так Тебе угодно, то потряси небо, от края до края, бичами молнии.
Только отзови, Боже мой, этот всепроникающий безмолвный зной, отзови
тот острый и жестокий непокой, сжигающий сердце  от отчаяния в ночи!
Повели же спуститься с вышины облаку безмерной милости и  благодати,
что в миг отцовского гнева - подобно слезам умиления во взоре матери.

***

В эту темницу уже давно заточен тот, кого я своим именем порабощаю,
я же неустанно тружусь всечасно над сооружением этой круговой стены,
и по мере сил моих, день за днем, все выше стену эту к небу поднимаю,
и все стремительней теряю свою подлинность из вида в ее глубокой тени.
Гордясь этой великой стеной, сам глиной и песком ее неустанно укрепляю,
чтоб даже и малой щелки не осталось в том, кто ограничен в этом имени;
Но, несмотря на те страдания, истинную сущность из вида все более теряю,
пока шквал цунами не освободит меня от шелухи и наносного в сути семени.

***

Я ждал всегда только любви, чтоб только в ее руки всецело отдаться,
вот почему так сильно запоздал и допустил столь неразумные упущения.

Люди приходят с представлениями, что мною можно всечасно распоряжаться,
но я едва лишь ускользаю от них, видя их лживые уверения и сомнения.

Закончив свои дела, людям не терпится зачем-то в моей жизни проявляться,
но, видя мое пренебрежение ими, меня вдруг настигает их гнев осуждения.

А я ждал лишь Ее Величества Любви, чтоб навек в ее потоках растворяться.
Со стороны созерцал ложный мир людей, алкая лишь потока любви откровения.

***

О, друг мой,
            не стой у входа,
                оставь открытым Ему пути!
В тщетных стенаниях
             ночных видений
                поутру ясным взором сотри.
И в тот момент,
              когда внезапно
                Он подойдет к твоей двери,
с первыми лучами  Солнца,
             томимый ожиданием,
                от бессонницы беспробудно не усни.
И, если не заставят
              тебя очнуться
                Его веления призывные шаги,
в былом изнеможении
              не пытайтесь проснуться,
                и другого о том не проси.
И твой хрупкий сон
               пускай не прервется
                крикливым хором птенцов,
иль ветра шум
        в ликовании утреннего солнца
                ты спать лишь готов
и так безмятежно,
             что, даже если вдруг Он
                подойдет к твоей двери,
дайте себе поспать,
              пока Его прикосновения
                наконец глаза откроют твои
столетиями сомкнутые очи,
                поднимут в удивлении
                прежде утомленные веки,
Именно тогда Он сам
              предстанет передо тобой,
                подобно дивному видению,
и Свет Всепобеждающий
               Его божественной улыбки
                освятит сумрачные ночи.
И первый луч света
               откроется твоему зрению,
                из радуги светов зари
как нежный трепет
                безмятежной радости
                твоей проснувшейся души,
пронзенной Его взглядом, -
                твое возвращение к себе,
                возвращением к Нему озарит твои дни.


***

Твой лучик Солнца, весь объятый трепетанием,

слетает на эту землю, касаясь меня едва-едва,

и у дверей стоит весь день, томимый ожиданием,

чтобы к Твоим стопам вернулись радужные облака,
 
что сотканы из слез или стихов Твоим дыханием.

Ты бережно укрыв звездную грудь неба, и слегка

касаясь вуалью облаков  туманным  облачением,

на свет проявишь все бесчисленные формы облика,

наполненные в озарении лишь Твоим вдохновением.

Бывает  безмятежно воздушна и изысканно легка

в струении света ночь, полная благоговением,

Ты возлюбил этот шатер звездных миров навсегда,

скрывающий  свет Твоего дня сияющим омрачением.

***

Мелодия моей души сбросила с себя свои украшения,
она больше не блещет изысками нарядов и красотою.
они всегда возводили  стену  между Тобой и мною,
и пришлые сокровища растеряли зыбкость очарования

Бряцанием крикливым заглушали шепот моего моления.
Так тщеславие поэта умрет, навеки попранное Тобою.
Дай мне только сделать жизнь мою простою и прямою,
словно свирель, что Ты наполнишь музыкой вдохновения


***

Все те, кто любят меня, всегда стремятся
только  всеми средствами завладеть мной.
Твоя же любовь иначе во мне проявляется,
только Ты сохраняешь моей свободы покой.

Все те, кто любят меня, постоянно боятся,
как бы я не забыла их всуе толпы людской,
и одну меня оставить никогда не отважатся, -
лишь Твоя любовь много больше меня самой.

Присутствие Твое - зримо во всем скажется,
пусть не всегда проливаюсь истовой мольбой,
и в сердце сакральный образ нежно творится -
то Твоя любовь ждет вечно моей любви святой!

***

Истомилось твое сердце, и дремота уже владеет твоими очами,
однако слышна отныне Весть о цветке, что царит среди шипов.
Пробудись же скорей от веков сна и  не теряй даром времени!
У начала небесных дорог, овеваемых безлюдьем горних ветров,
бродит Душа в девственной пустыне Духа - ее мольбам внемли.
Пробудись и наконец сбрось тяжесть невежества вековых оков!
Узри, как Небеса томятся под солнечным зноем - и ты трепещи,
если горячий песок распростер  над тобой смертельный покров.
Или забыты были тобою в глубине твоего сердца истоки радости,
что восторгом эха отзываются в веках на каждый звук Его шагов,
что превращает в музыку сладостную скорбь восхождения на Пути?

***

Божественную Амриту хотела бы Тебе преподнести
из этой, льющейся через край, чаши жизни моей.
О, Боже мой, услаждают ли Твой взор мои  дары -
узреть моими очами мир, что сотворен был Тобой?
И наполняет ли Твой слух безмолвие моей тишины,
внимать моими ушами Твоей вечной гармонии покой?
Твой мир сплетает в сознании моем слова и образы,
и радость Твоя отныне их полнит мелодией неземной.
Ты отдаешься мне, всецело растворясь в моей любви,
предвкушая свою собственную сладость во мне самой.

***

Когда я сам приношу тебе разноцветные  игрушки, мое дитя,
то постигаю, зачем на облаках и на воде такая красок игра
и для чего цветы расписаны такими диковинными оттенками, –
вот тогда я дарю тебе все раскрашенные игрушки, мое дитя.
 
Когда я пою, чтоб заставить тебя плясать, тогда я знаю,
зачем шлют волны хор многоголосья к сердцу самой Земли, -
в том постигаю, как кружит сама Земля в танце его любви   
вот тогда я пою тебе песню, чтоб заставить плясать тебя.

Когда приношу сласти твоим жаждущим губам, тогда я знаю,
для чего разливается  мед в чашечке любого цветка или
тогда я постигаю, как плоды тайно полнятся сладким соком –
вот тогда я преподношу сладости  твоим жаждущим губам.

Когда я целую лицо твое, чтоб заставить тебя улыбнуться,
любовь моя, я постигаю восторг, что струится в свете утра,
в том услада, которую летний ветерок приносит моему телу –
вот тогда я целую тебя, чтобы заставить тебя улыбнуться.

***
Свет!
Свет моей души...
Наполняющий миры Свет...
Свет, лобзающий бездонные очи...
Вдохновляющий сердце радостью Свет!
Тот, что пляшет в моей жизни средоточии,
и своим касанием струны моей любви взрывает -
небеса разверзаются,обрушив стихию воочию,
что вселенскими волнами по земле пробегает.
Буйством Света крылья бабочек обесцвечивая,
золотую пыльцу на каждом облаке распыляет.
И предстанут лилии на гребне волны млечной,
как росы в изобилии - сияния алмазов роняют.
То благоухание и восторг столь быстротечны,
но ликование в экстазе Света тебя переполняет,
затопят жизни берега реки радости беспечной,
что вездесущностью потока всюду проникает.
Явленный от сотворения истоков,безконечно
себя в разных обликах и лицах проявляет.
Свет всегда был и будет - во веки вечно,
своей неистовостью тьму преображает.
Во всем, тотально и безупречно,
лишь Его волю проявляет
Свет!