Аномалия

Коммунальная сказка.
I
Старый дом. Рядом с ним аномалия.
Каждый год всё на месте одном,
На поверхность выходят фекалии
Рукотворным горячим ключом.
Приезжают бригады ремонтные,
Аномалию чтоб победить,
Сапоги одевают болотные,
Да вокруг начинают ходить.
Так походят они, потолкаются,
Свой не хитрый исполнив обряд,
И фекалии в недрах скрываются
И неделю по трубам сидят.
Но лишь заговор слабнет, кончается,
Чаще в полночь, под круглой луной,
  Как земля вновь чадит, разверзается,
И фекалии хлещут струёй.
Пар стоит и вонизма отвратная,
Задыхаются люди в чаду….
Вот такая она, очень гадкая
Аномалия в нашем краю.

И так тянется лет уж пятнадцать,
Дом пропах и насквозь провонял,
В новостройки бы всем перебраться,
Да под снос этот дом не попал.
Хотя сгнил, деревянный, под корень,
Как ни как стоит больше ста лет,
Безнадёжно бедняга он болен,
И не мил для жильцов белый свет….
Вот и ходят жильцы по начальству
С кабинета весь день в кабинет…,
А там тишь, а там гладь и начальству
Ни беды, ни заботы в том нет.
 Говорят – Денег нет. Подождите. 
Как придут из Москвы, дадим знать.
Окна, двери закройте и ждите….
Хватит вам нас от дел отрывать! -

Между тем всё сильней аномалия,
Старый дом тяжело стал вздыхать;
Вот вздохнул, приподнялся каналья
И на лапах остался стоять.
Курьи ножки большие, корявые,
Отрастил дом за эти года,
Костяные, не деревянные
В бытовых лужах наших (добра).

II
Утро встало. Слегка подморозило.
Городок на работу пошёл.
В переулке Вонючем дом 8
На работу ни кто не ушёл.
Как пойдёшь? если вниз метров тридцать,
Ни верёвок, ни лестниц там нет….
Дом стоит и не хочет садиться
Из фекалий в цветущий букет.
 И весь город увидел вдруг в дымке
Дом, стоящий на курьих ногах….
В переулке Вонючем, в низинке,
В аномально вонючих ключах.

Когда весть та дошла до начальства,
Зарычал МЭР
                - А ну прекратить!
Безобразие всё и нахальство.
Через час обо всём доложить! -
Побежали народные слуги,
Не спеша, исполнять тот приказ,
Полагая, что всё это глюки
Не здоровых и чуждых им масс.

А уж к дому зеваки сбежались.
Да собаки. Те подняли вой,
Да такой, волоса поднимались
У людей, что стояли толпой.
Жуть такая…. Душа по неволе
В пятки лезет, да тело дрожит,
Словно свету конец, будет вскоре,
И рука крест невольно творит.

В миг тот жуткий и очень уж страшный,
Когда все проклинали судьбу,
Когда с жизнью прощался уж каждый,
Подкатило начальство в толпу.
Подкатило. Замолкли собаки.
Поглядели. Завыли сильней.
На горе громко свистнули раки
В отведённой им роли своей.
Чертовщина в вонючей низине.
Что здесь делать, и как с этим быть?
Приуныло начальство в машине
И не хочет оно выходить.
Всё ж решили подъехать поближе,
Рассмотреть, чтоб потом донести…,
Да застряли в вонючей той жиже
Не проехав и четверть пути.

МЭРу звонят, судьбину ругают.
На подмогу тот шлёт МЧС,
Вскоре к дому они подъезжают
С тягачом; тот на помощь полез.
Но не долго он лазил по жиже.
По кабину тягач утонул,
И механик усевшись на крыше
Нецензурно кого-то ругнул.

-Чертовщина! – опять из машины.
-Пусть священник придёт, окропит.
И безбожные эти картины
Приведёт в надлежащий нам вид.-
МЭР взволнован и шлёт за подмогой,
Сам за батюшкой едет он в храм
Вводит в курс его дела дорогой,
Хотя крайне не в курсе был сам.
Подъезжают. Взглянули. Картина 
Непристойная: в куче (добра)
Дом стоит, чуть поодаль машина,
Тягача едва крыша видна.
Из земли бьют фекалии пышно,
Вонь такая, что тошно стоять.
- Что ж так, дети мои…. Как так вышло?
Трудно нам за собою убрать?
 Здесь сантехник потребен на чудо.
Грех, какой. Не помощник я вам. -
И уехал священник оттуда,
Тяжело пережив этот срам.

Очевидное – невероятное.
Крик и ругань. Коза и гармонь.
Сизокрылая – непонятная,
А в клозетах разруха и вонь.

III
Дом стоит, ветерком обдувается,
В удовольствии явном кряхтит.
На метле баба Нюра катается, 
Шасть в окно и над домом летит.
Следом дочь, следом внуки на мётлах,
Да на юг полетели толпой,
Да всё с гиканьем, да все в сёдлах
И соседей зовут за собой.
И соседи за ними умчались.
 Перелётные птицы на юг!
Скоро точки лишь в небе остались,
Словно символ осенних разлук.

Ой, совсем МЭРу стало тут плохо,
В городке, где он правил, с каких ещё лет, 
Нет спокойствия. Кроме подвоха,
Ничего в той дыре больше нет.
- Да и люди гадки так, ничтожны,
Что-то ходят, всё просят, жульё!
Варианты конечно возможны,
Но, чтоб так, на халяву жильё….
Никогда…. Обнести всё забором,
Что бы ножки не видел ни кто,
Ни сказал, что бы кто, что с укором
И забыть навсегда это всё. -

Так забыли бы всё, и замяли;
  Дом под снос, в нем жильцов больше нет.
Да на камеру всё уже сняли
И в эфир тот пошёл инцидент.
Вся страна то увидела диво,
(Жаль, что запах в эфир не попал)
Дом стоял на ногах молчаливо.
Энто ж как он такой отмахал…?

Разлетелась в миг слава по миру,
Для научных кругов прецедент;
Эволюции портит картину
Доморощенный наш инцидент.
Уяснить что бы всё, разобраться,
Понаехала куча людей:
Стали в жиже вонючей копаться
В оголтелой науке своей,
И японец, один, восхищённый,
Всё, увидев, кричал нам в сердцах:
- Вы…. Дерьмо.  О! я так потрясённый.
Факусима…. Нет дом на ногах. -

Всё б ничто, да растёт аномалия,
Да и вонь ветер в город несёт,
Прямо скажем, что здесь не Италия,
Ну, так что, всё равно достаёт.
Да пропали вдруг разом собаки.
Да летают ночами гробы.
Да в окрестных лесах вурдалаки
Расплодились, всё это не враки,
Словно в старом диване клопы.

Уж не знаю, чем всё б и закончилось,
Был возможен любой вариант,
Да вмешался, терпение кончилось,
Конституции нашей гарант….
Он один, кого нечисть боится,
И чиновники всяких мастей,
От него им нигде не укрыться,
 Их насквозь видит всех он, чертей.

IV
Прилетел - было утро ненастное.
Только сел, блеснул солнечный луч.
 Лицо было не злое, но властное,
Разводной в руке был его ключ.
 Оглядев всё кругом с беспристрастностью
Он спросил;
                -  Мне всё делать за вас?
 Вы испорчены все своей важностью.
Исправлять буду это сейчас. –

 Затянул МЭРу тут же все гаечки,
И пошёл МЭР ту жижу копать,
В робе серой и серой фуфаечке,
Вспоминая старуху всё мать.

Закрутились вдруг все шестерёнки,
Механизм городской заскрипел,
Заработал, без всякой маслёнки,
И рабочую песню запел:
Вновь примчались бригады ремонтные,
Аномалию чтоб победить,
Сапоги одевали болотные
Да спешили все трубы отрыть.
Заменили и вновь закопали,
И случилось вдруг чудо вокруг: 
Там где били когда-то фекалии
Васильковый раскинулся луг.
Солнце вышло, вокруг распогодилось,
Шёл душистый травы аромат.
В переулке Вонючем дом 8
Изменился весь жизни уклад.

P. S.
Нет! не стал дом садиться на травку,
На ногах, как на сваях стоит.
Баба Нюра под ним, сев на лавку,
На него в умиленье глядит.
Вокруг парк, веселятся, где дети.
Воздух чист и цветами пахуч,
А в тени монумент, первый в свете:
Разводной, натуральный тот ключ.