Фанфик по сериалу SKAM. Вселенная в его глазах

Понедельник, 3 октября 2016.



    6:59


   Солнечные лучи еще не рассеяли густые хмурые облака над Осло, когда пронзительный писк будильника прервал сон. Я открываю глаза. В комнате еще темно, и белый потолок кажется темным, будто бы настоящее ночное беззвездное небо над головой. В который раз уже думаю, что было бы классно приклеить на него светопоглощающие звездочки, но это уже совсем ребячество. Однако, возможно, они были бы тем, что отвлекало бы меня после очередного кошмарного сна, возвращало бы к реальности. Кошмарного не потому, что пугает, а потому, что о том, что никогда не сбудется. Мне сегодня снова снился Исак.
   На часах  семь утра. Хорошо, что до школы трамваи ходят довольно часто и дорога занимает не так много времени.
   Я последние пару секунд смотрю на скучный потолок  у себя над головой и принимаю решение забыть то, что приснилось только что. Сладкая нега от сна все еще растекается по моему телу, однако я пытаюсь удалить это чувство, потому что оно не приведет ни к чему хорошему. Я научен жизненным опытом, что мечты о чем-то недоступном могут привести к обрыву. И поэтому не хочу повторения событий.
   Мама уже уехала на работу, она уходит за полчаса до того, как я проснусь. А отец, должно быть, еще не вернулся с ночного дежурства. И так каждый раз. Каждый чертов день одинаково: я один. Пустая квартира, от тишины даже уши режет. И ничего поделать с этим нельзя, потому что такова реальная жизнь.
   После того, как у меня проявилась биполярка, дела в моей семье пошли коту под хвост. Родители не всегда были дружны, однако, когда мне поставили диагноз, было ощущение, что его поставили не мне, а им. Вот кто действительно сошел с ума. Они стали сюсюкаться со мной, словно мне снова три года и я вижу мир как большую радугу. Наверное, они до конца не поняли, что биполярное расстройство – это не болезнь дауна или что-то вроде того. Я сам не знаю, что это, хотя живу бок о бок со своим диагнозом уже два года, после того, как…нет, я не буду вспоминать. Ни за что, хотя бы не сегодня утром. Сон об этом славном кудрявом парнишке и так выбил меня из колеи.
   Я слезаю со второго яруса, промахиваюсь мимо последних двух ступенек и резко слетаю вниз. Меня шатает влево, и я влетаю левым плечом в шкаф, случайно сорвав с него пару прикрепленных листков. Они падают на пол с шелестом, словно осенние листья.
   О нет. Нет-нет-нет.
   Я замираю, смотря на пол, где лежит распечатанная на принтере фотография смуглого парня с густыми темными волосами. От его беззаботной улыбки сердце сжимается в тиски. Я бережно поднимаю фотографию с пола, оставив остальные листки ненужно валяться на паркете, и не знаю, что делать дальше. Возможно, это знак, что наконец-таки необходимо отпустить прошлое? Но как решиться на это, когда все, что у тебя есть, все, чем ты живешь в настоящий момент – это прошлое, потому что будущее для меня закрыло свои двери вместе с подписью врача о моем диагнозе.
   Я беру телефон со столика и смотрю время – 07:07. Я всегда ищу во всем знак, когда не знаю, как поступить. Сегодня цифры говорят мне, что все будет хорошо и что мечта сбудется. Да, я знаю все значения ангельской нумерологии наизусть.    Когда ты в полном отчаянии и не видишь ни единого лучика света в свою сторону, ты начинаешь автоматически забивать чем-то душевную пустоту, ищешь то-то, что сможет захватить твои мысли и отвлечь от проблем. Однажды, таким спасательным кругом стало и увлечение нумерологией. Соня всегда считала мои увлечения помешательством, побочным эффектом болезни. Она всегда была права, но никогда не пыталась просто понять меня.
   Я стою с полминуты, держа в руках фотографию Микаэля, и прикрепляю ее обратно на шкаф. Еще не время. Когда-нибудь я смогу, но не сегодня, не сейчас.


    11:23


   Урок физики меня измотал сегодня как никогда. Столько умственных сил я не вкладывал, чтобы понять предмет еще, наверное, со средней школы. С физикой у меня всегда было хорошо, однако сегодня что-то не задалось. Видимо, дает о себе знать пропущенный учебный год, да и день сегодня не задался с самого своего начала.
   Мои друзья не выразили желания идти в столовую, предпочтя перехватить по кебабу в соседнем магазине, и  я решил идти один, потому что просто умираю с голоду. Взяв в буфете два бургера и бутылку колы, я занимаю место на диванчике у окна. Быстро проглотив оба бургера, я решаю немного расслабиться до начала следующего урока. Но расслабиться мне не дают: за круглый столик напротив садится компания из четырех парней, один из которых знаком мне как никто другой. На несколько минут я теряюсь в пространстве и не вижу и не слышу ничего, что происходит вокруг; я вижу только Исака. Светлых непослушных волос сегодня почти не видно под серой кепкой, поверх которой накинут еще и капюшон. Он чем-то огорчен, я бы даже сказал, раздражен.   Парень резко ставит на стол пачку молока, устало плюхается всем весом на стул и швыряет свой рюкзак на пол. Парни начинают оживленно о чем-то болтать, один Исак не участвует в беседе. Его мысли словно где-то  не здесь.
   «Где твои мысли, Исак? Где яркая улыбка? Расскажи, в чем дело, что тебя тревожит?» - проносится в мыслях. Но я гоню их прочь, когда мимолетный взгляд парня, о котором я не могу не думать уже добрых два месяца, скользит мимо меня, не останавливаясь ни на чем, будто бы его ничего не интересует, кроме того, что у него внутри. И именно в этот момент я решаю предпринять отчаянные попытки привлечь к себе внимание Исака. Вокруг меня нет почти никого, кроме этой шумной компашки из трех парней и моей больной фантазии, поэтому я решил привлекать внимание самым дебильным способом, который только можно себе представить. Я когда-то читал, что привлечь внимание человека можно даже позой, в которой сидишь. Поэтому я решаю вывести отчаянность на новый уровень: вольготно разваливаюсь на диване и ставлю правую ногу на столик. Ака школьный бог. Но Исак больше не смотрит по сторонам. Он слишком занят ковырянием нетронутого бургера и демонстрацией натянутых улыбочек своим друзьям.
   В спине от неудобной позы начинает немного покалывать, да и столик под давлением ноги потихоньку отъезжает от меня, поэтому, в качестве разминки, я тянусь к рюкзаку, достаю оттуда свой блокнот для рисования и ручку и откидываюсь обратно, теперь уже закидывая обе ноги на столик и скрещивая их. Так действительно гораздо удобнее, да и вся ситуация будто мне на руку, ведь я давно мечтал нарисовать Исака. Только я делаю первые наброски, как раздается резкий высокий девчачий голос, который работает не хуже будильника. Я даже подпрыгиваю на месте, судорожно захлопывая блокнот.

- Привет! – я поднимаю глаза и смотрю на возникшие передо мной две фигуры. Блондинка и девушка в хиджабе, от вида которой у меня идет мороз по коже, так как ее образ на пару секунд возвращает меня в прошлое. - Извини, что беспокоим, но у нас к тебе есть вопрос. Я Вильде, - блондинка улыбается во все зубы, она пытается быть милой, но такое чувство, что если я скажу что-то не так, это милое белокурое создание не раздумывая заедет мне кулаком по челюсти.

- Эвен, - я улыбаюсь в своей обычной манере. Вильде тает на глазах, а мусульманка рядом с ней видит это и хватает ее за локоть.

- Сана, - резко говорит мусульманка с натянутой улыбкой, которая больше похожа на коварную, чем на приветливую.

   Интересно.

- Мы представители группы Уюта и собираем в свою группу народ, - тараторит Вильде. -  Поэтому, мы решили спросить, не хочешь ли ты присоединиться к нам? Обещаем, будет весело: мы будем делиться любовью, печь печенье, устраивать вечеринки.

- Эм, - я даже не знаю, что сказать. Печенье? Любовь? Эти барышни на приколе или это какая-то секта? – Мило. Не присоединиться к группе таких очаровательных девушек – это, должно быть, самоубийство, - блондинка улыбается еще шире и краснеет как помидор. Сана с хитринкой смотрит на меня, чем я тут же отвечаю ей и почему-то нервно верчу в руках ручку. Вильде опять начинает что-то тараторить, и в этот момент я внезапно решаю посмотреть, чем занят тот, ради которого я устроил этот спектакль. Внутри меня взрываются фейерверки, потому что я встречаюсь с ним взглядом.
   В голове все отключается: нет больше Вильде и Саны, нет этой дурацкой группы Уюта, школы, столовой и прочего, есть только мы и наши взгляды напротив. Это длится не больше секунды, прежде чем Исак отводит некогда заинтересованный, а теперь смущенный и растерянный взгляд, но за это мгновение я несколько раз умираю и воскресаю вновь, кричу внутри и одновременно теряю дар речи. Из груди словно вырывается яркий свет, который способен ослепить всех вокруг. Я увидел звезды, я увидел миллионы звезд, целую вселенную в его глазах, от масштабов которой мне стало неподдельно страшно. Я могу потеряться в ней в любую минуту, и не смогу уже вернуться обратно. Мне не хватит воздуха, я задохнусь, очарованный красотой. Я запираюсь в этой вселенной, подаренной мне одним взглядом Исака, и только навязчивая болтовня этой белобрысой девчонки возвращает меня обратно, напоминает, о том, что я совершенно в другой реальности.
   С виду, должно быть, я не подаю ни единого намека на то, что чувствую, потому что девушки рядом со мной не обращают на это внимания. Им важно только то, что я отвечу.
- Да, я приду, - я перебиваю речь Вильде, которую даже не слышал, лишь бы уже перестала трещать на ухо, а сам все еще смотрю на Исака, в надежде, что он снова удостоит меня своим взглядом. Но этого не происходит.
- Круто! – Вильде взвизгивает и берет Сану за руку. – В пятницу в семь в театральной студии. Ты не пожалеешь!
   Сана все так же ехидно улыбается мне и дергает Вильде за руку, напоминая, что пора идти. Зависшая около меня Вильде все еще широко улыбается. Я привык к такой реакции на себя со стороны девушек. Я могу  очаровать любую. Но, по иронии судьбы, мне не нужна никакая девушка. Мои мысли забиты только этим кудрявым безобразием с щелями в зубах и смешной мимикой.
   Я подмигиваю Вильде прежде, чем Сана в последний раз дергает блондинку и они уходят к соседнему столику, а именно к тому, за которым сидит Исак и его компания. Неужели девушки тоже их позовут в свою группу? Эти четверо не похожи на тех, кто состоит в каких-нибудь кружках. А что, если они запишутся в эту группу…чего? Обнимашек? Совершенно забыл, как она называется. Тогда это может быть шансом узнать Исака немного лучше, мы сможем наконец-таки поболтать. Мне надоело слушать его голос только тогда, когда он обращается к кому-то, а не ко мне. Я хочу, чтобы этот задорный мальчишеский тенор прозвучал в мою сторону хотя бы раз.
   Дрожащей рукой я открываю блокнот, чтобы оценить, что успел набросать, пока эти новые знакомые меня не отвлекли. До полноценного портрета тут еще рисовать и рисовать, и похоже закончить рисунок Исака сегодня не судьба, ведь фигуры Вильды и Саны полностью скрыли парня из моего поля зрения. Я делаю еще пару штрихов по памяти, когда мысли об Исаке снова заполняют мою голову, не давая сосредоточиться на рисунке. Что я чувствую к этому парню? Что он значит для меня? Неужели это действительно моя очередная больная фантазия? Нет-нет-нет. Я не позволю болезни снова взять надо мной верх, я не дам ей разрушить все снова.
   И, если это эффект болезни, то почему, когда Исак смотрел на меня всего несколько секунд, я чувствовал себя живым и настоящим, а после того, как он отвел свой взгляд, я стал чувствовать себя пустым, холодным и брошенным?..