Белая мгла внутри

      Вода захлестнула спальню. Мутная, темная жижа плескалась и билась о края кровати. Липкие брызги разлетались по стенам, оставляя за собой грязные влажные разводы. Пахло сыростью, затхлостью промокшего насквозь подвала, плесенью, ползущей по взмокшим обоям.

      Вязко сглатывая и озираясь по сторонам, я принюхивался, ощущая всю нелепость и нереальность происходящего. Запах вызывал тошноту, гадкий комок подступал к горлу и давил изнутри. Газета, брошенная на пол вечером, проплывала мимо растекшейся бесформенной кучей намокшей бумаги. Комнатное болото поглощало, затягивало в трясину, превращая вещи в мусор.

      Брезгливо вглядываясь в темноту, я пытался понять, откуда взялась топь. Влажная постель липла к телу, оставляя грязные илистые следы. Размазывая пальцами скользкие капли, я продолжал осматривать спальню. Близоруко щурился, вдыхая через раз. В комнате кто-то был.

      Гулкие чавкающие звуки доносились из угла, разлетались по комнате глухими хрипами и бились о стены, сливаясь с дыханием болота. Плеск усиливался, увлекая за собой огромное склизкое нечто. Силуэт надвигался, грузно вскидывая длинные перепончатые конечности. Дымка ползла следом, окутывая монстра, не давая разглядеть в подробностях и испугаться.

      Край матраса прогнулся от тяжести, пружины натужно завыли под увесистой зеленой лапой не то рыбы, не то жабы. Марево сгущалось, плотной пеленой обволакивало меня и предметы вокруг. Зрение теряло и без того сомнительную остроту. Силуэты расплывались, двоились перед глазами, причудливо меняли форму, надвигаясь ближе.

      Туман заполнял все вокруг, тонкими струйками заползал внутрь с каждым вздохом, путал мысли и отключал сознание. Все поглотила мгла. Не осталось ни болота, ни монстра в углу. Белая завеса стала почти ощутимой, материальной. Густой клейкой субстанцией, неотвратимо надвигающейся сплошной стеной.

      Я отступал, отползал по кровати, утягивая за собой постель. Задерживал дыханье, не пуская едкий дым, опутывающий голову тонкой паутиной. «Тупик», — пронеслось в голове, когда я ощутил за спиной резное деревянное изголовье. Бежать больше некуда. Безрезультатно помотав головой, стряхивая дурман, я вглядывался в молочную пелену. Силуэт проступил неожиданно. Совсем нечеткие, размытые контуры появились внутри плотного облака.

      Тонкая рука, хрупкое запястье, обтянутое светлой, почти прозрачной кожей. Длинные пальцы тянулись к моей груди, холодком пробегая по шее к колючей щеке. Взгляд скользнул вверх: изящное предплечье, выступающие ключицы, острый подбородок, бледные скулы.

      Образ казался почти реальным, приближался ко мне, смотрел, не мигая, застывшими кипенными глазами. Страх отступал, давая телу передышку. Глубокий вдох — и дым заполнил пустые легкие, захлестнул изнутри пронзительной белизной. Призрак наклонялся ближе, тянулся за поцелуем, еще секунда — и перед глазами мелькнул длинный скользкий язык. Наваждение спало, обнажая раскрытую клыкастую пасть, истекающую зловонной слюной. Щелчок массивных челюстей — и тишина.

Last night I woke the fuck up.
I realized I need you here, as desperate as that sounds.



~Текстовая зарисовка на арт иллюстратора David Ardinaryas Lojaya созданного для альбома "The human Condition" Jona Belliona на песню "Woke the Fuck Up".