Южная сторона небес полнится чудесами!

Прокопьевская метеосводка на 13.01.2017 г. (21:00 местного времени): температура воздуха – минус 12°С, атмосферное давление – 745 мм рт. ст., влажность воздуха – 97%, облачно, незначительные осадки в виде мелкого снега. Высота нижней границы облаков не более 200 м.

Надо ж было оказаться возле окна спальной в такой момент: довольно яркий красный шарик на южной стороне неба взмывает ввысь по почти вертикальной траектории – вполне закономерно; наверняка, в «Лагуне» гуляет подвыпившая компания и, хотя нет ещё и девяти вечера, решила «пульнуть в небо» салютом под «старый новый год». Зову дочку, полюбоваться действом: вот уже и шарик «салюта» достиг своего зенита – поднялся градусов на тридцать выше линии горизонта, скрываемой ближайшими к окну жилыми пятиэтажками, и начал падать. Точнее, покатился по пологой дуге на восток, явно увеличиваясь в размерах и не думая рассыпаться в море вспышек или угасать.
Облака висят низко над землёй, посыпая редкой мелкой крупой улицу. Телевизор в соседней комнате за спиной – в зале – вполголоса вещает в выпуске новостей о слабом утреннем землетрясении на юге Кузбасса, с очагом в районе Шерегеша. А за окном яркий шарик на секунду-другую теряется из виду то ли за зданием районного суда, то ли за сучьями деревьев, почти всегда густо облепленных воронами и снегом.
Теряется. Появляется вновь. Ещё больше увеличивается в размерах, приближаясь, набирая высоту, обходит наш дом с востока: едва успеваю в ближайшей к окну точке заметить на фоне серого облака, подсвеченного снизу уличными фонарями и отражёнными от снега многочисленными бликами окон домов, некую тень, отбрасываемую шаром. Возможно, и не тень даже, а ореол, шлейф немного темнее облака, овального очертания. Возникает ассоциация с зажжённой сигарой, где тлеющий кончик – наш красный шар, а тёмный размытый шлейф за ним – тело сигары.
«Сигара» обходит дом с востока и мы с дочкой также вынуждены сменить ориентацию: перемещаемся в мой кабинет – пред наши очи лежит север. Шар уходит вдаль на северо-восток, снова превращаясь в шарик, «ныряя» пару раз за дома; дёргается, в последний раз меняя направление, чтобы исчезнуть окончательно в низких облаках или просто раствориться в атмосфере. На часах уже почти без четверти девять, по телу бегают мурашки, а в голове звучит гитарное вступление к песенке «South of Heaven»…

* * *

Исследователь уже не мог излучать в одиночку, да и в Клубке едва ли хватало излучения даже на Связь. Часть прочих исследователей навсегда прекратила свой метаболизм, и сам Исследователь был на грани этого: органическая и неорганическая пища, дававшая энергию химических преобразований в нём, была инъекцией глюкозы человеку с поражённым пищеводом – то есть тем, что только продлевает агонию, но не даёт жизнь.
Исследователь изучал планету человека довольно долго, поэтому не мог избежать в своих мыслях некоторых аналогий, как бы обезличены ни были для Исследователя люди, как бы ни был он сам обезличен для них. Светило на планете в текущий период не покидало горизонт надолго, кристаллизовавшаяся вода сковывала пространство вокруг Исследователя, когда он впадал в вынужденное оцепенение, чтобы экономить скудную энергию. Чтобы изгибаться или выходить на Связь с прочими исследователями, химических процессов было явно недостаточно, по крайней мере, на данной широте планеты, в данной ориентации её к светилу. Другое дело, энергия распада ядер, но она гарантированно выдала бы присутствие. Поэтому, Исследователь ждал. Ждал либо прекращения метаболизма, либо возможности прочной Связи в Клубок с прочими исследователями для завершения миссии.
И время пришло: по горам Шории пробежала дрожь. Зыбь, едва ощутимая самими горами и едва ощутимая людьми на склонах гор. Маятник, зародившийся ранним утром тринадцатого января. Немой взрыв – от разрядки напряжения горных пластов, копившегося годами. Всплеск, едва ощутимый шорох, но имеющий достаточный потенциал для Исследователя и прочих исследователей. К исходу светила за западный край небес, кристаллизованная вода больше не могла сковывать пространство вокруг них. Все, у кого не прекратился метаболизм, вышли на Связь в Клубок. Излучение было слабым, длина волны – холодного красного цвета. Впрочем, и здесь Исследователь не смог избежать аналогий, так как определения «холодный» и «красный» не принадлежали его миру, а являлись абстрактными категориями тех аборигенов, которым удалось наблюдать завершение миссии Клубка, поднимавшегося шаткой заваливающейся походкой уставшего и измотанного путника, к Полярной звезде. Поднимавшегося вечером в пятницу, тринадцатого января, с поверхности той планеты, где был канун нового года по одной из устаревших систем летосчисления – даты традиционного ожидания чудес, свершений и чего-то нового. «Ракета фейерверка на излёте сейчас потухнет за домами!» – подумал случайный абориген из числа свидетелей завершения миссии. «Какая кошка гоняет красный клубок по небу?» – подумала маленькая дочка этого наблюдателя…

17 января 2017 г.