Парочка рассказов об ужасных происшествиях и чудов

Плавание в ад и дальше.
                1.
       Был обычный дождливый день. Волны ударялись об пристань, принося к берегу водоросли. Команда  судна «Акулий плавник» собиралось в плавание. Многие называли капитана дураком. Говорили, что не стоит плыть в такую непогоду, но капитан Билл Грант был непреклонен. Если капитан решил отплыть в столь плохой день, то он отплывёт.
       Кроме капитана в команде было ещё шестеро. Джон Митчелл, Ник Таунсенд, Джон Корин, чернокожий Билл Севедж, Нил Бравура и Джеффри Симонс. Все эти парни много лет плавали с Биллом и знали его паводки и привычки. Они знали, что капитан безумен, но когда он безумен, то море приносит им дары.
       Сети сложены. Еды навалом. Люди готовы к отправке. Родные пожелали рыбакам удачи, и судёнышко отплыло от берега, отдаляясь всё дальше.
       Берега земли людской скрылись за стеной дождя. Теперь судно оказалось во владениях морского дьявола и его чудовищ. Волны налетали на судно и разрезались об него. Рыбаки готовили сети, спрятавшись за плащами. Капюшоны закрывали их лица. 
       И вот сеть была кинута в воду сильными руками рыбаков, заклинённая на улов надеждами семи человек.
       Корабль всё плывет, разрезая волны, а рыбаки всё ждут рыбы. Улова всё нет и нет. Сеть колышется от ветра и волн, и не понятно попалось ли, что в неё или это просто воображение рыбаков слишком разыгралось от долгого ожидания улова.
     -Ну же где же? Где эта поганая рыба. Столько можно мёрзнуть под проливным дождём?- Довольно маленького роста Джеффри дрожал как тонкий стебель на ветру.
     -Ладно, подождём. И не столько ждали. Пойдём лучше внутрь друг, а то тут слишком холодно стало.- Сказал Билл Севедж и, положив руку на плечо Джеффри, пошёл с ним в каюту.
     -А мы тут значит должны остаться под дождём и мёрзнуть. - Сказал злобно не бритый, толстокожий Джон Корин.
     -Не злись на них. Вот выпей рому. - С улыбкой не сходящий никогда с лица сказал Ник. С белых его волос стекала влага на лицо, а оттуда на могучую шею.
     -Давай твою мать, должно же хоть, что-то скрасить этот убогий день. - Толстокожий залпом выпил пол бутыли, вытер потрескавшиеся губы. Теперь и на его мерзкой роже засверкала жёлтая, смердящая улыбка.
     Рядом с этой пьянью, сидел на ящике довольно пожилой мужчина с седой бородкой. В зубах его была курительная трубка, из неё клубился дым, растворяющийся быстро в каплях бесконечного дождя.
     Старомодный Нил Бравура. Он седел. Его глаза глядели вдаль. Нил всё чаще тяжело вздыхал. Толи старость всё же нагоняет этого повидавшего войну мужчину или страх гнетёт дух его, кусает острыми клыками и пускает кровь.
    -Что с тобой старик? Небось, жажда гложет твои дряхлые лёгкие? Ха-ха-ха. – Ром или, что там бурлило в желудке Джона Корина, слишком веселило пьяницу со стажем.
    -Нет, совсем не жажда мучает меня.
    -И что же тогда может мучать морского волка в столь мерзкий день?- Джон хлебнул ещё.
    -Я не вижу маяка и даже его огня, а я всегда вижу его огонь, когда мы в море.
    -Может, света нет. Такое бывает во время сильной бури, ты ведь знаешь. – Сказал, утешая колышущееся сердце старого морского волка Ник.
    -Нет, я знаю этот старый, стоящий пряма как стрела маяк. Каждый винтик, каждый болтик и кирпич. Мистер Джонс менял там всё на днях. Маяк не мог сломаться. Я пойду нужно сказать капитану Биллу об этой странной аномалии.
    Хрустя старыми костями, набитых пулями второго рейха, Нил поднялся и пошёл на капитанский мостик.
    Там капитан, сверяясь с картой, откладывал дальнейший путь. За штурвалом стоял помощник Митчелл. Внутрь согреваемый горячей печкой, вошёл Нил, снимая с головы чёрный капюшон.
    -Капитан я не хотел вас беспокоить, но у меня плохая новость.- Нил сел на стул, тот заскрипел или это были кости?
    -Что случилась Нил, замучила дрожь в ногах или может Корина сожрала акула?- Капитан улыбнулся и, отпив горячий кофе, стал слушать серьёзнейший доклад.
    -Маяк. Он не светит больше. И если вы считаете, что он сломался, то я скажу вам «Вы не правы».- Нил подставил озябшие руки к печке.
    -Думаешь, мы сбились с курса?
    -Да. Именно так. Мы сбились с курса и плывём всё дальше в никуда.
    -Митчелл посмотри по компасу наше направление.- Строго приказал бывалый капитан.
    -Плывём на север. Всё верна, как и надо капитан.
    -Вот видишь. Видимо, что мистер Джонс просто плохо выполнил свою работу. Как и всегда. Поэтому ступай в каюту и поспи, молодые справятся и без тебя.
     Нил потёр виски, глубоко вздохнул и пошёл в каюту спать, ожидая, что будит хорошо и опять, что-то заскрипело. Может это пол или всё же кости?

2.
     Старый Нил проснулся. Кап, кап, кап. С потолка капали прозрачные капли. Соседа по каюте нет. Нил улыбнулся и пошёл к ночному блестящему горшку. Помочился, туго, надел штаны.
       За окном ещё бушевала буря. Нил сразу помрачнел, от таких вестей. В желудке заурчала кошка, и Нил решил поесть. Открыл он дверь каюты и вдруг сердце прихватило. Кости затрещали в безумном вальсе и ноги подкосились. Нил упал, к его измятым пяткам, спрятанным в шерстяные, кусачие носки стекалась кровь.
       Весь коридор, который был зелёный, оказался перекрашен в кроваво-красный цвет.
       Лампа в коридоре перепачканная красным, испускала смуглый красный свет. На полу как змейкой распластался чей-то разорванный кишечник.
       Нил ели встал. Надел он плащ, сапоги и вязаную шапку. Взял нож большой с деревянного стола.
       С трудом передвигая ноги, Нил пошёл вперёд. Первая каюта, никого, вторая, третья, кругом один погром, но не души нет на этом злачном корабле.
       Бах…. Один выстрел и тут второй. Страх схватил за сердце Нила, но он пошёл наверх, на капитанский мостик.
       Там Таунсенд на столе с большущим тесаком, но не в руках, а между рёбер. Подбородок на столе, а лоб к верху под столом и в нём как в кубке кровавый сок и мозг.
       Окна все разбиты. В помещение льёт вода. Бах… и снова выстрел. Нил выбежал, наружу готовя блестящий нож для сильного удара.
       Под дождём был только капитан. Точнее он был единственным живым. Капитан ревел от всего пережитого. В его правою руке издавая знакомый Нилу запах, находился револьвер. С него стекала влага, становясь багровой в мгновенье.
     Рядом на крюке для сети испуская кровь из круглых дыр, весел Джон Корин. За спиной рыдающего капитана лежит его помощник. В голове три пули. За видневшимися рёбрами ничего.
    -Капитан? О Господи, что вы сделали?- Нил подошёл ближе к капитану.
     Тот ничего не отвечал, лишь плакал. В его душе осталось лишь отчаяние и боль. Нил забрал от капитана ствол и отвёл того к себе в каюту.
     Только там выпив бутылку рому, капитан сказал.
    -Это не я сделал с ними это. Они сами…. Сами разрывали друг друга на куски.
    -Но у них же в телах пули. Пули вашего оружия.
    -Да я стрелял в них, но только, чтоб остановить их безумие.
    -Я схожу ка к вам в каюту и найду ещё патронов.- Нил проверил. Барабан пустой.
     Не пробливавшись только из-за пустоты желудка Нил шел, вперёд дрожа от страха. Может и его настигнет внезапное безумие.
     Нил взялся за ручку двери и повернув её открыл чёрную, зловещую дверь с надписью «Каюта капитана» и потрескавшейся краской.
     Мимо головы старого Нила пролетел гарпун. У стала, стоял Билл Севедж. Его правое, бедное ухо было разорвано . Билл прижёг его свечой. От одежды Билла остались лишь лохмотья. Босые ноги Билла были измучены осколками стекла.
    -Билл это я Нил. Не убивай меня. Я не враг тебе. Ты же знаешь это. Столько знаем….
    -Молчи. Молчи проклятье или придушу оболочку, в которой ты сидишь! Проваливай морских пучин проклятье и дверь закрой! Закрой же тварь, закрой же сука!
     Нил послушал друга и уйдя закрыл треклятую дверь. И вдруг шум. Справа. Из сортира. Нил достал блестящий, ждущий крови нож и пошёл на проверку обстановки.
     Дверь сортира, была испачкана кровью. Кровавые следы от рук испачкали  дверную ручку. Снова Нил открыл скрипучую, гнилую от крови дверь.
     За дверью была ужасная картина. На унитазе сидел человек не большого роста, без кожи. Вся кожа была на стенах, а кровь стекала в унитаз с тонкою и толстою кишкой, и парой почек. Одежда изорвана, насколько можно и брошена на деревянный пол. В руках измученного трупа лежит топор.
     Нил всё же пробливался и закрыл окровавленную дверь. Тук-тук. Этот стук, он был из сортира. Но там же только труп бедного Джеффри Симонса. Может всё же в барабане револьвера, не только гильзы, но и одна, хотя бы одна блаженная, святая пуля. Надежды оправдались. Одна пуля всё же оказалась в барабане.
       Нил взвёл курок и вновь открыл дверь в сортир. Трупа нет. Трупа нет! НЕТ!!! Куда? Куда он исчез?
       -Ни-и-и-и-ил!!!- Закричал из каюты капитана Билл.
       Нил побежал к каюте капитана. Ему на встречу выпрыгнул, обезумевший от страха Билл. За ни выбежало тело Джеффри с топором. Она махало топором, разрезая воздух и крича.
       -Бахте! Слугус! Армаглах!
       Нил прицелился. Вздохнул и нажал на тугой курок нагана. Бах и глаза нет. Труп упал, расплёскивая кровь.
       Билл стоит, прижавшись к окровавленной стене, пытаясь, отдышатся. Ведь он, стоя в каюте капитана, был испуган тем, что его лучший друг без кожи, вылез из расцарапанного шкафа.
       -Нам нужно убрать тела. Нельзя, чтобы они лежали, где попало.- Сказал Нил, взяв Джеффри за руки. Билл ему помог и вместе, осторожно они оттащили трупы в каюту капитана. Там нашлись ещё патроны. Двадцать штук, мелких, смертоносных пуль.

3.
       И вот, наконец, случилось чудо. Капитан, который плакал, как дитя успокоился и задремал слабенько сопя. Билл и Нил отправились на мостик. Хоть экипаж и пережил, кораблём надо управлять. Компас в дребезги разбит. Карты нет, звёзд не видно.
     Ветер бьёт в лицо. В помещении адский холод, но те, кто остались сильные люди. Для них ветер и холод ничто.
     В глаза ударил свет. Маяк светил экипажу впереди. Наконец земля. Наконец спасенье. Осталось лишь доплыть и можно будит про всё забыть. Хотя можно ли забыть про столь ужасный случай. Когда друзья мертвы. Убитые самими ими.
     Скорей всего их всех посадят в тюрьмы. Ведь кто поверит в столь бредовую страшную историю? Правильно никто. И будит Нил сидеть в тюрьме и будут сниться ему сны, про то, как он убил дорогого друга Джеффри. Как все его друзья лежали мёртвые кругом, а Нил, что время уже пришло, был жив.
     Появилась суша из стены дождя. И понял тут старый Нил, что не их земля тут. Это вот земля, на которую он смотрел, была чужая, во всех и каждом смысле. То как выглядели камни. То, какие исходили от них тени. Какого цвета была трава. Она была пожухлой. Песок на берегу был тёмный, как чернозёмная земля. Этот остров был зловещ. Он был кинут всеми. Единственное, что здесь было старый, старый как сам Нил маяк, заросший всякою травой. Но он светил, хотя негде было та ему брать ток.
       Нил и Билл взяли капитана, сели в шлюп и поплыли к берегу, где человек, не человек, а всего лишь жертва. Экипаж высадился на ужасном острове. Люди измученные и истощённые до самых душ пошли в маяк, надеясь найти там хоть кого, лишь бы человека.
       Внутри всё было пыльно. Никого здесь нет уже много лет. Но в печи горят дрова и цветы у круглого окна цветут. Билл оставил остальных и поднялся на самый верх, где было видно всё. Остров был зловещ и пуст. Не деревьев, не кустов. Только камни и пожухлая трава. Зачем же светит этот странный, брошенный маяк.
       Вдалеке засветилось, что-то. И не в море, а на суше. За холмом светилось это, что-то, как костёр. Билл спустился вниз и попросил у Нила револьвер. Тот сначала отпирался, но потом глубоко вздохнул, отдал оружие своё и был не прав.
       Билл пошёл по мокрою траве измученный до нельзя. Остров шепчет, что-то. Страх окутывает душу. Маяк всё светит в спину. И вот холм, пройдя Билл, увидел капище, ужасней которого в мире нет. Вокруг него огромные, чёрные камни. На них древние слова. В центре капища костёр и нет вокруг него людей. Билл подошёл поближе, ещё ближе и ещё. Пока не оказался у самого костра. Он так свети и грел, что не хотелось уходить отсюда Билл.
       Револьвер упал на землю, руки потянулися к костру. В жилах закипела кровь. Руки обгорели. Кожа лезет с плоти, падая в огонь. А Биллу всё приятней. Плоть горит. Чёрный дым идёт от рук, но всё же так приятно, так блаженно это чувство, когда горит твоя плоть.
       Вокруг бедняги Билла появились монстры ужасной кошмарной внешности. Они бесформенны и злобны. Они огромны. Из тел их растут щупальца и клешни. Тот там глаз вырастит на теле, то там тут же пропадёт. И пасти с огромными клыками ждут мяса. Человечий плоти, сладостной как мёд. Косточки хрустят. Плоть сочица красным соком. Как же вкусен человек, особенно когда он не один.         
       Старик и спящий капитан сидят у печки. Ждут, когда закончится кошмар и начнётся утра. Но кошмар только начался. Из стен появились существа, без формы. Они сожрали капитана. Старик в то время побежал на берег к шлюпу. Чудовища парили над землёй, догоняли старика. Им хоте лося ещё. Больше мяса, больше крови.
       Шлюп отплыл. Нил гребет, как может. Твари глядели на него паря, на месте испаряясь медленно, зловеще.
       Нил заснул. Он был измучен. Кости мучили его, треща от боли.  Волны шлюп несут куда-то. Куда? Плевать. Главное подальше, как можно дальше от монстров, острова и корабля.
       Тучи расступились. Солнце засветило в старое лицо. Нил проснулся. В дали земля. Та самая родная. Где ждут его и его друзей. Где жёны молятся за мужей и думают, что те ловят рыбу. Но нет, они мертвы. Их плоть варится в желудках монстров.
 
4.
       Виновен!!! Кричал судья. Нила обвинили в смерти всех его друзей. Корабль всё же найден был. Весь в крови, пустой. Психолог посчитал, что Нил, переживший ужасную войну, слетел с катушек.
     Нил сидит в мелкой комнате без окон. Где стены мягче самого лучшего матраса. На Ниле белая одежда. Она заляпана слюной. Нил плачет, плачет круглый день. Ведь он, то знает, что случилось. Он знает, что скоро он умрёт ведь старому убийце давно за шестьдесят, и он вернётся на остров. Ведь убийце дорога в ад заказана.

Конец.


Сладкий запах пота.

 
    Я чувствую твой мерзкий запах. Пот выдаёт тебя. Он пахнет как машинное масло. Зря ты пришёл сюда. Всё равно ты не нашёл бы ответы которые ты искал. Мне надоела твоя игра в прятки. Твои попытки увильнуть, от встречи с моими когтями глупы. Иди сюда, чтоб я выпустил твои потроха. Помял меж моих клыков и проглотил.
     Прости, что я такой болтливый. Я так давно не разговаривал с равным моему уму. Давай же познакомимся. Я Клахмат король подземного Парижа. А ты…. Плевать. У пищи не спрашивают, как её зовут. Познакомься с моими подчинёнными и едой. Крысами, тараканами и прочей мерзостью, чей вкус мне изрядно надоел. Как и те, кто входит в моё царство без приглашения!   
     Хватит прятаться поганая мерзость, которая ходит по туннелям подземного королевство королем, которого я являюсь как крыса! Ты своим шампунем портишь милый, чарующий запах дерьма и помоев! Уничтожаешь идеальную тьму светом фонаря!
       Ты пришёл за моим сокровищем да? Я знаю твои желания. У вас людей одни желания.  Найти блестящие, золотые монеты, которые принесли сюда такие как ты больше полу века назад. Я загрыз всех, кто хотел найти эти монеты, увидеть их блеск, почувствовать тяжесть, а потом потратить их все без остатка. Разменять на уродливые бумажки.
       О-о-о…. Ты близко. Твой парфюм изменился человек. Это моча? Конечно моча. Как я мог не узнать ее. Я могу узнать этот запах из тысячи. У вас проблемы с мочевым пузырём при встречи со мной. А вот и лужа. Куда же ты уполз. Я хочу увидеть тебя.
       Ты справа или с лева? Какой же путь мне выбрать? «Вздох». Ага ты с лева. Решил искупнуться в дерьме? Тогда я за тобой. Жди меня не уходи.
       Капли твоей крови такие сладкие, хоть и приходиться слизывать их с пола. Я в предвкушении вкуса всего твоего тела.  С одеждой может и придётся повозиться, но зато, каков будит результат. Много мяса, слаще которого я давно уже не ел, кишки и косточки, а глаза и мозг, это деликатес. Я питаюсь крысами, собаками и кошками, которые случайно забредают на мою территорию. Хотя пару лет назад я съел маленькую девочку. Она свалилась в люк, сломала ногу. Так рыдала, она так рыдала, а когда увидела меня…. Её крику не было предела. Я порвал её платьице и вгрызся в грудь. Вырвал сердце острыми клыками и проглотил не живая. Её труп никогда не найдут, как и твой.
       Столько людей искало эту маленький деликатес. С ружьями в руках они рыскали в поисках дитя, чья мать плакала наверху среди таких же сладких деликатесов. Они нашли лишь туфельку в крови. Ты бы видел их лица, ка они боялись и бежали.
       У тебя тот же запах, что и у девочки. Я даже с начало подумал, что ко мне пришёл призрак, но нет.
       Кровь, кровь, кровь…. Её всё больше. Ты истекаешь её. Ты слаб, бледен. Почти что труп. Хватит бороться. Ты уже мой. Я вижу тебя. Ну, куда…. Куда же ты бежишь, я же найду тебя! Ты в моём королевстве, на моей земле! Твои раны уже гниют! Тела твоё заражено помоями моих тоннелей! Ты умрёшь и попадёшь в мою пасть!
     Спрятался за дверью. Ты дурень думаешь, что я не пройду  через этот ржавый кусок метала. «Скрежет». Тебе всё страшнее. Твоё сердце сейчас взорваться от страха. Ты уже осознал всю горечь твоего положения. Твой мозг пытается понять, как же ты меня слышишь. Почему в твоём мозгу раздаётся мой голос. «Дверь открылась».
     Ох…. Бедняга. Ты не дождался меня. Ну, зачем нужно было портить свой мозг отвёрткой. Теперь он будит не такой вкусны. С кем я разговариваю? Передо мной лишь труп, пища. Да начнётся же обед!