Часть 1 Учитель, глава 5 Закадровая тайна

        Астральное тело - Натура, или Всея Любовь - роман 3

        Читать роман полностью здесь:
        http://www.proza.ru/avtor/vseslavsolo&book=3#3

        Часть первая   УЧИТЕЛЬ

        Глава 5
       
        Закадровая тайна

Он только что переехал на новое место жительства...
Он сидел посредине большой комнаты и мерно раскачивался в кресле-качалке. Он сидел в большой комнате, а точнее в большей комнате, чем остальные две, его, теперь трехкомнатной квартиры, расположенной на третьем этаже кирпичного пятиэтажного дома. Со станцией метро «Щелковская» было покончено. Ныне неподалеку «Тульская» и «Шаболовская».
Он продолжал сидеть всё так же раскачиваясь в кресле, а вокруг него возвышались скалистыми выступами уложенные в некоторых местах чуть ли не до потолка, всевозможных размеров картонные ящики, а в них упрессованы вещи, которые он втащил сегодня сюда, обнажив тем самым наготу трех своих коммунальных комнат, разбросанных в разных концах Москвы. «Все, что объединяется — начинает видеть, прозревать, — бегло анализировал свое состояние сидящий в кресле, — но все, что объединяется — меньше движется, и не потому что тяжеловесно, а потому, что незачем двигаться к тому, что уже есть. И это лишь на первый взгляд такой останавливающийся неподвижен, на самом деле, его молниеносное, мгновенное присутствие в уже собранном, едином — дает необычайно-невысказываемую скорость движения...
Но зачем обучаю?.. — То и дело сидящий в кресле порывался встать, прекратить размышления, перестать общаться со своими мыслями, но они продолжали свои размышления с ним, — «Зачем обучаю?.. Да-а... Всегда увлекает самому себе произнести «да», не возразить себе или просто так — поразмышлять на этом протяженном «да», утверждающем некую неуловимую пространственность, неопределенность, видимо чтобы успокоиться или же отобразить ход движения мыслей, закодированных еще под словом «да», но если успокоиться, чтобы следующие несогласия, новые вопросы продолжали выказывать твое несовершенство единения...» — Но размышляющего про себя, где-то неподалеку в его сознании мучило что-то еще, вернее, уже и не мучило, а скорее навязчиво вкрадывалось, каждый раз напоминая о себе, о своем присутствии рядом, и предлагало себя на рассмотрение и анализ. И теперь, произошло, то, что всегда случалось, и сидящий уловил снова объявившуюся логику, и она заговорила:  «И что есть большее зло для ребенка, как не материнская привязанность, как не отцовская привязанность, как не привязанность других лиц к его телу, которое они хоть частично или полностью произвели, реализовали, и которое хоть частично или полностью является их мыслеформой, и которое хоть частично или полностью — есть они сами и это в самом прямом, а не переносном смысле! И потом, от слепоты своей, от неосознания случившегося, они путают себя с ребенком, олицетворяют, не понимая этого, душу ребенка с его телом, но мало того — путают тело ребенка с собою. Столь невежественная иллюзия единения!.. Здесь, подчинение себя себе — раздробленный, заторможенный мир... Они примагнитили родственную частично или полностью себе душу и предоставили в таком же соответствии земное тело призванной душе, так и передается частично или полностью карма по кругу... А болезни тел и душ детских всегда почти искать надо, выявляя причину в тех самых, кто думал и призывал следовательно ребенка. Даже потом, они, призывающие, думают о ребенке, и порою всю жизнь его или свою мешают ему жить по законам собственной кармы. Они думают частично или полностью душою и телом ребенка, думают детьми, даже не брезгуют клясться ими, и совершенно не желают понять, что надо вовремя отпустить в своем сознании тело и душу ребенка или ту часть, которой ты владеешь, предоставить полную самостоятельность в своем сознании от себя — и тогда наступит один из первых позывов освобождения мира, каждый станет делать шаги за пределы кармы, потому что не станет каждый уготавливать себе подобных «призывающих», и станут рождаться дети с собственной кармой и многое другое наступит тогда. Обряд «Наслаждения» в присутствии матери Посвящающейся, которая в большинстве своем предоставила тело и душу ребенку, и является освобождением матери и ребенка. Я знаю, что это когда-то прекратится и я взберусь на вожделенную гору моего желания и осмотрюсь и впервые увижу в какой-то мере себя...»
А за кадром размышлений Шака, в Астрале, здесь же, невидимо шёл иной диалог:
— У каждого свое желание.
— Вы правы, ведущие!
— Конечно главное, и оно есть — рука зовущая на помощь, протянутая в ослеплении ее хозяина.
— И мы пожимаем эти руки.
— Ты простодушно догадлива.
— Спасибо Вам за комплемент, но так и есть: одна хотела знать и узнает, а этот...
— Хочет и получит свое! Пусть даже потом и прозреет — это его дело. Главное, что мы это только на первый взгляд, как думают профаны, — организуем зло. Слава, что организуем, неорганизованное оно бы привело к хаосу... Мы! Мы вершители пути. Чтобы они нашли, смогли бы найти в этом мире, если бы мы не пожимали им руки и не вели бы их по их собственному зову на то?!
— Да. Но иногда все-таки жаль их...
— Нисколько, напротив. Оставь пустое, скоро научишься... Ты видишь, как он протянул свою вожделенную руку? Насколько он ищет нас, чтобы мы помогли ему... Ведь мы их сводим, а они, каждый раз узнавая нас, бросаются в новое ослепление с протянутой рукой о помощи к нам же, и опять обретают наше пожатие.
— А ведь все дело в Причине, я правильно понимаю?
— В том-то и суть, что сменить Причину, значит перестать убегать от нас, только тогда наступит прозрение, но в этом случае, они перестают подавать нам руку, потому что начинают обладать тем, что искали, и наступает любовь.
— Вы хотите сказать, что тогда наступает знание, что мы с Вами на своем месте?
— Да. Наступает любовь к нам и мы ею ослеплены, и мы, словно отворачиваясь от ее света, кидаемся искать новых мощи.
— Заколдованный круг, мне это еще трудно понять.
— Да. Мы приводим к любви за руку, но те, кого мы приводим, только лишь завидя нас, а не того, к кому мы привели, не осмотревшись даже, убегают от того, к кому стремились, думая, что от нас. Мы ведь всего лишь приводим к приводящему.
— Так что же — пожмем и руку этого, Магистр?
— Так и есть, ты как всегда лаконична, Зойка.

          *          *          *
...Она шагала по ступенькам на верхний этаж, думая о своей рядом идущей дочери, и когда она обняла ее, ожидавшую маминого участия, то волнительно прошептала ей:
— Скоро ты узнаешь, для чего я тебя привезла в этот город.
— А папа? — спросила дочь.
— Сейчас он очень занят, сегодня занят...и...некоторые дни занят. Тем более, что мы с тобой устали в дороге и надо набраться сил. Хорошенько отдохнем, кое-что сделаем и скажем папе сюрприз твоим неожиданным появлением.
— Ты меня специально привезла для сюрприза? Ты ведь уехала одна, а потом вернулась, мамочка, за мной?
— Так было надо... Так надо.