Колька влюбляется до безумия в Екатерину Уплисову

Кормили деревянного волка снегом-5

Рассказ-быль

Посвящается моей тете, выдающейся журналистке Екатерине Алексеевне Мурашкиной
    
     В прошлом рассказе мы оставили Николая в компании Елены Бекуа, московской француженки, красавицы, сотрудницы одного из ведущих столичных музеев и члена Тургеневского общества Москвы, проводившего недавно Международные тургеневские чтения на Чистых прудах, в Библиотеке-читальне имени нашего великого классика.  Возглавляет Чтения и Общество Татьяна Евгеньевна Коробкина, известный в Москве человек, и возродивший Библиотеку-читальню с помощью мэра Юрия Михайловича Лужкова. Колька состоит членом общества давно, лет десять или даже больше. Чтения проводятся раз в два года. Николай и другие тургеневеды, в том числе и Леночка Бекуа, читают друг другу и посетителям свои доклады. Для них это праздник, так они не мыслят своей жизни без «Записок охотника», «Отцов и детей», «Песни торжествующей любви» и других произведений Ивана Сергеевича и постоянно находят новые, интересные грани в его творчестве. А через два года уже  мы все будем встречать 200-летний юбилей нашего классика. Тогда будут серьезные торжества по всей стране и за рубежом и, конечно, в Библиотеке-читальне на Чистых прудах в Москве.
     Для Кольки Чтения – это еще и очень личное. Он, конечно, рад видеть Татьяну Евгеньевну и своих коллег-тургеневедов. Но больше всего – Леночку Бекуа. Как мы знаем, он встретил ее – вот, чудо!!! -, еще около дома в Строгино, на остановке трамвая. Она приехала навестить свою заболевшую бабушку, которая жила по соседству. Видимо, Леночка тоже была рада встретить Коленьку. Он был этому очень удивлен и, откровенно говоря, рад. В метро Лена Бекуа расхохоталась после рассказанных Колей анекдотов и… даже прокатилась на Кольке, как на карусели. Он покрутил Леночку. И это среди заполненной людьми платформы станции метро «Строгино»! Колька, скажем так таинственно, не совсем уже молодой. Доцент ведущего столичного вуза. Одет он хорошо, в дубленочке, всегда при нем сумка с его ноутбуком. Так себя ведут скорее студенты. А Леночке было весело почти до «Чистых прудов». Ее белые кудри качались туда-сюда и Леночка без конца хохотала. Пассажиры пялились на Кольку и на Леночку – что это за два дурака? Почему-то Леночка вдруг перестала хохотать, на какое-то время стала серьезной и вдруг громко сказала пассажирам: «Не угадали! Мы журналисты!» И ее сумочки, когда она доставала платочек, выпала на пол вагона и большая красная книжечка с надписью «УДОСТОВЕРЕНИЕ». Честно говоря, пассажиры продолжали пялиться – что это за мужик и девка – два дурака журналиста?!!! Так как Леночка всю дорогу до конца продолжала хохотать.
     Наконец доехали до Чистых прудов, до Чтений. Там приветствовали своих коллег и руководителей Чтений. Конечно, вели себя уже вполне пристойно, не так, как по дороге в метро. Но Коленька, зачитывая свой доклад, был просто счастлив. Так как в зале сидела и смотрела на него, не отрываясь, Леночка Бекуа. Он знал ее уже давно, много лет. Честно говоря, даже не думал к ней приступаться. Мало ли сидит в зале красивых женщин, девочек?!!! На то это и Тургеневские чтения!!! Международные!!! У нас все красивые девочки!!! Тургеневские. Все красавицы. Так просто не подступишься к ним!!! А то можно и пощечину получить! Чего доброго. Красавица-журналистка, сотрудник ведущего музея, филолог, Тургенева прекрасно знает. Блондинка!!! Кудри обалденные!!! Молодая!!! Наша Леночка Бекуа!!! Наконец, московская француженка!!! Обалдеть и не встать!!! Француженка!!! Знает несколько иностранных языков!!! Папочка всегда говорил Коле: «Найди себе француженку!!!» Папа так шутил. Конечно, он даже и не думал, что на Колином пути когда-то появится француженка. А вот она, непонятно как появившаяся. На пути Кольки. Почему непонятно как? Это наше тургеневское общество. К нам приезжают и из Франции француженки. Почти на каждые Чтения!!! Да, пожалуй, на все. Напомню, что жизнь Тургенева была неразрывно связана с Францией. Конечно, московская француженка Леночка Бекуа – это вообще кранты!!! Папочка бы сказал… Он бы ничего не сказал. Просто обалдел бы и молчал. Так часто советовал найти Кольке француженку. Шутя. Он имел в виду просто какую-нибудь хорошую девочку. Не обязательно француженку. Но Колин папа, профессор-историк, одно время преподавал в Парижском университете, в знаменитой Сорбонне. Может быть, поэтому он хотел для Коли француженку. Дело в том, что Колька был в глубоком-глубоком разводе и очень-очень давно. Это совсем не значит, что его не любили женщины. А вот бывшая жена его совсем не любила совсем. Скорее, даже ненавидела. Но Кольку это не беспокоило. Слишком много лет прошло. Честно говоря, Николай свою бывшую жену и забыл совсем. Столько лет прошло. Правда, папочка беспокоился и постоянно советовал Кольке найти француженку. Так папочке представлялся идеал женщины. Мамочка у Кольки была очень красивая. Папочка был счастлив. Хотя Колина мама вряд ли была похожа именно на француженку.
    Итак, доклады Кольки и Леночки, вопросы, прения, выступления, фуршет в кафе библиотеки, и все время Коленька и Леночка рядом. Друг с другом. Леночка оказалась смелой девочкой, скажем так, приблизила сразу Кольку к себе и не стеснялась. Тургеневеды смотрели на них с улыбками.  Колька был ужасно удивлен, точнее сказать, просто обалдел.
     Это был уже последний день Чтений… Увы, увы, Чтения подошли к концу. Они попрощались с Татьяной Евгеньевной Коробкиной, сфотографировались с ней для «Фейсбука». Потом пошли в гардероб. Колька помог одеться Леночке. Она сказала: «Подожди, я сейчас завернусь!» И они пошли к метро с какой-то бабушкой.
     Но на этом сюрпризы этого дня не закончились для Кольки. Как вы уже узнали раньше, очень давно, еще в советское время Колька… работал редактором в программе «Время». Вместе со знаменитым Игорем Кирилловым и другими. Еще будучи студентом факультета журналистики Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, кафедры телевидения и радиовещания. И сейчас, в переулке около библиотеки, он увидел, что чуть впереди них затормозила красивая черная машина с надписью «1 КАНАЛ ТВ». Николай, конечно, понял, что это кто-то из его знакомых по работе в программе «Время» или просто на телевидении. Когда-то он и сам ездил на машине с большой надписью «ГОСТЕЛЕРАДИО СССР». Открылась задняя дверь. Из нее со смехом вышла женщина в красивой шубке. Он услышал: «Привет! Подвезти тебя?» Кто это – удивились Колька и Леночка?… Конечно, Колька сразу узнал голос и эту женщину. Хочется тут написать: это уже другая история… Совсем другая… Так вечер-то еще не окончился. До метро совсем недалеко… «Я иду к метро, - сказал Николай. – Два шага осталось». «Ну и что? Подвезу тебя», - сказала его знакомая. «Ты что, с работы?» - спросил Колька. «Да! Садись, садись, давай!» «Я не один, с Еленой, тургеневедом!». «Садитесь!» - сказала его знакомая. Они и бабушка сели в машину. Поговорить почти не успели, так как через минуту оказались уже у метро. «Ты куда сейчас едешь?» - спросил Колька Леночку Бекуа. «Домой! – сказала Леночка. «А мы с тобой живем вроде в одной стороне?» - спросила Колькина знакомая. «Ты помнишь?» - удивился Колька. Уже во второй раз он очень удивился в  этот день и в этот вечер. Леночка Бекуа и бабушка пошли в метро и поехали домой. Колька остался в машине со своей знакомой. Похитила она его у Леночки Бекуа, можно сказать. Но Леночка не показала никаких эмоций.
     Итак, в машине была Колькина хорошая знакомая. Можно сказать, его друг. Кстати, у него половина телевидения были хорошие знакомые или друзья. Многие из молодых окончили факультет журналистики МГУ и сдавали Николаю экзамены или писали у него курсовые или дипломную работу. А это была известная журналистка Екатерина Уплисова, примерно его возраста, даже немного постарше. Он не видел Екатерину очень давно. И был удивлен, что Екатерина его помнит и даже решила подвезти. Они вспоминали общих знакомых, тоже временами хохотали. И довольно громко. Катя была в норковой шубке, красивая (на телевидении все красивые!!!), держала его за руку. Потом она спросила о Колькиной работе. Сказала, что давно его не видела в Останкино. Ей требовалась помощь для дочки. Она знала, что Николай стал педагогом, доцентом. Екатерина хотела, чтобы Николай помог ее дочке, позанимался с ней. И тоже при этом громко хохотала. Вдруг Коля сказал Кате и водителю: «Подожди, остановимся у киоска!» Он купил для Екатерины большой букет красных роз и вернулся в машину... Пробок не было. Машина быстро летела в сторону Строгино. Проехали новый проспект, мост, Троице-Лыковский тоннель. А минут через пять-десять уже были на Таллинской, у Колькиного дома. «Можно, Катенька, я тебя кофе напою, пивком напою, винцом напою, водочкой напою, коньячком напою, вискариком напою, текилочкой напою?», - спросил Николай. «Конечно, можно», - сказала Уплисова, смеясь. «Что-то у тебя многовато спиртного. Я не напьюсь? Я у тебя-то дома бывала? Что-то не помню». «Да вроде да, - сказал Николай. – У меня все бывали. Я всех зову всегда. Мамочку мою помнишь?». «Конечно, Коля», - сказала Катя. «Конечно, помню. Она всегда у тебя по телефону отвечает. Но только зайду к тебе ненадолго», - сказала Катенька Уплисова. «Без проблем, - сказал Николай. - Пойдем». Он не спросил даже, замужем ли Катенька. Не успел спросить. «А шампанское у тебя есть?» - спросила игриво Катенька. «Конечно, конечно, Катенька, - сказал Колька. «Знаю, знаю, вы, девочки, шампанское любите!!!». «Что-то Иван Сергеевич Тургенев мне сегодня насвистел», - подумал Колька, поднимаясь с Екатериной к себе в лифте. Но надо сказать, что на телевидении считается вполне нормальным ходить друг другу в гости. Домой. Сидеть, пить кофе, выпивать, если есть что, играть на гитаре, травить анекдоты и так далее. И курить, если кто курит. Дымить. Эти посиделки были и вполне приличными. Хотя и поздними. Как правило, на них собиралась полная квартира журналистов. И сегодня уже было довольно поздно. Это мягко говоря. За полночь. Далеко за. 
     Колька вдруг почувствовал, что Уплисова хочет поболтать с ним о новостях про телевидение. Он был не против. Что там нового у нас, в Стаканкино (так называли Останкино), в Яме (так называли Российское телевидение на Тверской-Ямской у Белорусского вокзала), на Татарской, где находится ТВЦ. Так оно и оказалось, новостей накопилось много-много. Катенька закурила (и Колька вместе с ней, он боялся признаться, что уже пятнадцать лет не курит). Бутылка шампанского опустела. Колька накормил Катеньку бутербродами с икрой, кстати оказавшейся в его холодильнике. «Икорка, Катенька, помнишь, как в нашем старом буфете в Останкино. Сейчас там есть икорка?». «Буфет уже не тот, Коля», – сказала Уплисова. Коля накормил ее и другой вкусной едой. Бутербродами с колбасой, ветчиной, сыром и красной рыбой, быстренько приготовил свежую свинину из «Перекрестка», притащил из холодильника вкусные пирожки из «Седьмого континента», фаршированные перчики, маринованные огурчики, блиночки с творожком и медом и салат оливье из «Ашана». Конфеточки, печеньице с чаем и кофейком. «Жены у меня нет, прости, - сказал Колька. – Поэтому угощаю тебя, Катенька, по-простому, по-быстрому. Если не хватит, в «Перекресток» сейчас сбегаю, в «Седьмой»…  «Континент». «Ашан» утром откроется. До утра уже немного…».  Глаза Екатерины блестели. Почти как два прожектора. Вдруг она спросила: «Что это у тебя за блондиночка?» - «Дак я сейчас в Международном тургеневском обществе. Тургеневед. Она тоже тургеневед, журналистка, работает в московском таком-то музее», - сказал Николай. «Кстати, с ней встретился сегодня случайно. Как вот с тобой. Волшебный сегодня день». - «Тургенев. Люблю Тургенева», - сказала Катя и задумчиво закурила еще одну сигарету. Неожиданно для себя Николай обнял Екатерину за плечи и прижал к себе. «Хочешь коньячку? Водочки?». - «Давай» - сказала Уплисова, обняв своей прекрасной ручкой Колькину шею.
     Она еще долго говорила и говорила. Ей это надо. Устала. Хочет выговориться, - понял Николай. Также он понял, что Екатерина никуда сегодня не уйдет. Хоть внизу ее и ждала машина. Но ее это нисколько не волновало. Тем более, уже было почти утро следующего дня. Она сказала, что, самое главное, завтра на работу не надо. Потом она жадно его поцеловала. В губы. «Ну, привет», - подумал Николай, тоже целуя Катеньку.  Голова у него закружилась. «Разве Катя когда-то имела на меня глаз? Что-то я не замечал, дурак я», - подумал Николай.
     На машине меня подвезла. Ко мне зашла. Скучает. Не совсем, наверное, замужем или муж объелся груш… Или мало ей мужа. Какое тут Елена Бекуа? Тяжело им, нашим останкинским девочкам. Пронеслись мысли в голове у Николая. А кому сейчас легко? Кстати сказать, платят на телевидении мало. Только если ты уж не совсем выдающийся журналист. А я то, а я… Какой я дурак… Ушел давно с телевидения… А там самые красивые девочки… Особенно думать ему было некогда. Они самозабвенно целовались с Екатериной…
    Ну и лотерейный билет… Леночка и потом вдруг еще и Катенька… ничего и вдруг неожиданно все… Да чтоб я провалился сквозь землю… Забыл совсем телевидение… Так любил и совсем забыл… В смысле, Николай-то смотреть телевидение не забыл… Но вот в телецентре бывал очень редко и только по делам. Конечно, от своих друзей и однокашников он знал все про телевидение. В смысле, какие там новости. А вот про Катеньку Уплисову он почти ничего не знал… Конечно, старался не пропускать ее передачку. Но только и всего. И часто все-таки пропускал в рабочей текучке… Какой же я осел, дурак, подумал Колька. Но он почему-то понял, что дело-то поправимое. Только вот вроде она, Катенька, не француженка… Или все-таки француженка? - подумал Коленька. Дело в том, что на телевидении девочки худенькие, стройные, правда, похожи на француженок… Ноги длинные, как говорится, от ушей растут… Часто бывшие фотомодели. Но только к ним еще  тяжелее подобраться, чем к тургеневским девушкам типа Леночки Бекуа. Тоже пошлют. И куда подальше… Но не на этот раз. И он, и Катенька были уже пьяненькие и до пояса голые… Простите их. Этих легкомысленных журналистов… Ну, оторвались мальчик с девочкой по полной… любили друг друга…всю ночь… Ну, бывает… «Сразу и «Ася», и «Первая любовь», и «Вешние воды» в одном комплекте», - подумал Колька, имея в виду нашего великого классика Ивана Сергеевича Тургенева, его великие книги о любви, целуя и обнимая Катеньку в своей постельке. И на Полину Виардо немного похожа!!! Едрена мать!!! Наверное, все-таки француженка. Или испанка?!!! Или мне так кажется? Надо спросить, может Катенька имеет французские корни?!! Почему-то ему вспомнились стихи, которые он прочитал в «Новом мире»: «У Амедео Модильяни так много голых баб, как в бане…» Они были с Катенькой уже совсем голые. Совсем-совсем. Так как разделись. Обнимались-обнимались, целовались-целовались… Почему-то ему вспомнились молодые времена. Были новоиспеченными журналистами. Зависли у одной девочки на несколько дней (вроде тогда не у Катеньки). Винцо, телевизор, раухэн (в смысле, в переводе с языка Гете и Шиллера, курили все, дым стоял столбом). Ходили в близлежащий парк. Сжигали на костре свои университетские конспекты. И, Кольке запомнилось, некоторые книги именно Тургенева. И «Асю», и «Первую любовь». И «Вешние воды». В комплекте. Да, на костре. Сжигали дотла. А что с ними делать?!!! Университет окончен, новенький диплом получен!!! Не имея ничего лично против Ивана Сергеевича. И еще немного  похулиганили. Часть рваных страниц конспектов и книг классиков еще для верности и выкинули в окно. Стало быть, и Катенька сжигала и конспекты, и некоторые книги наших классиков. Которые были тогда в наличии у них. Надо у нее потом спросить, что сжигала. Пушкина? Лермонтова? В окно выкидывала?! Мечтательно подумал Николай. Вот помню, как-то Катенька шпаргалочки мне принесла!!! Шпаргалочки!!! К экзамену! А иначе я бы к чертовой матери провалил экзамен!!! Неужели, уже тогда глаз положила, еще на факультете журналистики?!! Студентка Катенька, старшекурсница, красавица, принесла Кольке-первокурснику шпаргалочки!!!! Это незабываемо!!! Твою мать!!! Надо потом сказать ей про шпаргалочки. Помнит ли Катенька?!! Он помнил хорошо, что как-то Катенька согласилась с ним немного погулять. После занятий на факультете журналистики на Моховой, напротив Кремля и Манежа. Они гуляли по Тверскому, Никитскому, Гоголевскому и другим бульварам. Дня два или три. Он угощал ее мороженым, вкусными булочками. Тоже все время хохотали. Где-то они тогда ночевали. Вот вроде у Катеньки-студентки. Но точно не в Строгино, не у Колиных папочки и мамочки.         
     Утром Катенька уже сама варила на кухне кофе и приготовила вкусную еду… Колька не мог никак поверить… Журналистка, телевизионщица, красавица, комсомолка (шутка!). Правда, он также был стройным. И вполне красивым мужчиной в дорогом костюме и всегда при галстуке, в очках. Бывший журналист-телевизионщик. Да, и он был телевизионщиком. Умел микрофон в руке держать. Наверное, прорвало, подумал Николай. Ее и меня. Еще почему-то он понял: недолго быть ему дальше холостым. Он уже больше тридцати лет холостой. Были женщины у него, конечно, были. Но он всегда знал, что его жена будет журналисткой. Хоть сам уже стал преподавателем. Почему-то он вообще не ценил других женщин. Кроме журналисток. После своей жены и своих девок, гражданских жен. Они все не были журналистками.  Но вот почему-то знал, что жена будет журналисткой. Матерой журналисткой. Да вот. Мы такие, типа Николая. Окончили факультет журналистики. На картошку ездили. Наши девочки ходили в ватниках и курили вместе с нами «Беломор». Николай тогда курил, как паровоз! И многие другие мальчики. Да и девочки. И бормотуху вместе пили. И картошку вместе с нами собирали. И падали мешки с картошкой. И рассыпалась она, картошечка…
     С кухни как раз пахло картошкой… ее приготовила… он не мог поверить… Катенька Уплисова. Которая привезла его домой на красивой черной машине. В его рубашечке ходит, еду готовит. «С ума сойду», - подумал Николай. «Ешь, Коленька!» – сказала Катенька. «Спасибо, Катенька», - сказал Коленька. Потом они ели, говорили, хохотали. Катя особенно много смеялась и хохотала. Она вообще любила смеяться. При этом она иногда обнимала Кольку за шею. Иногда курила. И Колька с ней. Он понял, что влюблен в Екатерину Уплисову до безумия (смотри заголовок рассказа). Она, она. Та самая. Екатерина Уплисова. Это происходит не со мной, подумал Николай. Но при этом он знал. И очень хорошо, что девочки с телевидения часто любят… мальчиков с телевидения!!! Правда, он был бывшим мальчиком с телевидения… Но, наверное, это не имело значения. Ну, бывший сотрудник телевидения. Ну ты был. Был сотрудником!!! Уж если Катенька тебя помнит!!! Запомнился ты ей!!!
     Журналисты – вообще говоря, общительные люди. Даже, пожалуй, чрезмерно общительные. Болтуны. Например, Коленька иногда звонил своей однокашнице Олечке. В которую был влюблен до сих пор. Самый короткий разговор у них был около часа, а в среднем - часа три-четыре. Часто звонила ему и Оленька. Как некоторые подружки. Вот такие они, девочки и мальчики журналисты. Им тяжело не в своей среде. Много они друг другу всего интересного рассказывают. Вот и разговор с Катенькой к середине следующего дня далеко еще не закончился. Много накопилось новостей на телевидении и на факультете журналистики… Много, много… Пили кофе и чаек, обнимались, поцеловались… Несколько раз… Потом в постельке полежали… Пообнимались… И не только…
     Наконец, Катенька неохотно стала собираться домой… «Позвонишь мне вечерком. Сегодня», - сказала Екатерина Уплисова. Колька верил и не верил. Она. Она… Кто же еще? Она…  блин. Она. Колька даже протер глаза. На всякий случай.
     Колька проводил Катеньку. Он был очень расстроен. Что она уходит. Но через несколько минут она уже позвонила ему по мобильнику. Не все новости рассказала… Опять громко смеялась… Колька решил рассказать ей несколько анекдотов. Вспоминая, что их очень любит и Леночка Бекуа. Вскоре ему позвонила, конечно, и Леночка Бекуа, московская француженка!!! Через несколько дней. Приходила к Кольке в гости. Чаек пить. И немножко винцо, водочку, коньячок… Они говорили о Тургеневе, тоже о журналистах, о московских сплетнях и много о чем еще им было поговорить. Говорили несколько часов. Не могли остановиться никак. Леночка Бекуа… Ее прекрасные кудри… были рядом. Рядом. Рядом… И тоже, тоже журналистка!!! У нее были проблемы с работой. Колька решил Лене помочь и взять на работу к себе. Кроме шуток. Надо помочь девочке, коллеге. Папочка был бы рад!!! При этом, конечно, он смотрел на Лену Бекуа с любовью и некоторой грустью. В его сердце поселилась Екатерина Уплисова. Да, вот так. Катя Уплисова. Брюнетка. А Леночка была блондинкой. Простите! Блондинки!!! Но на прощание он все-таки крепко поцеловал Леночку. Очень крепко, обнял. Пообещал помочь. Так принято у журналистов. Целоваться, обниматься. Всегда.
     Вот почти и конец рассказа. Наверное, недолго оставаться ему холостяком, уже недолго. Об этом позаботилась хитрая Екатерина Уплисова!!! Смотрите заголовок рассказа!!! Колька влюбился до безумия в Катю Уплисову!!! Просто места себе не находил. В смысле, когда ее нет у него!!! Они же ходили на работу. Какое-то время были женихом и невестой. Как все нормальные люди!!! Он сделал ей предложение. Да, предложение.
     Вот и совсем уже конец рассказа. В загс, загс,  загс. Потом под венец! С друзьями жениха и подружками невесты. Друзьями, в основном, с журналистами. У Кольки так почти все друзья – журналисты. Один, правда, не журналист, работает в администрации Подмосковья. На свадьбе жених танцует с невестой!!! А затем, кто бы из них на этот раз ни женился, с невестой танцуют друзья жениха!!! (Женятся они довольно часто. К сожалению, и разводятся тоже часто). Такой порядок у них заведен давно!!! В данном случае с Катенькой Уплисовой, она была в красивом белом платьице, на головке фата, как и полагается!!! Николай в строгом черном костюме. Танцевали по одному танцу Колькины друзья-журналисты и остальные. С которыми больше тридцати лет дружит. Друзья, честно говоря, также не верили, что это Екатерина Уплисова. Говорили, что ты Колька нам врешь насчет Уплисовой! У-п-л-и-с-о-в-о-й!!! Ты нам врешь!!! Вплоть до печатей в паспортах!!! Пока не показали им эти печати!!! Ой, смотрите!!! Печать: Уплисова Екатерина, в Колькином паспорте!!! Ужас какой!!! А Коленька потанцевал с подругами Катеньки, и с Леночкой Бекуа потанцевал, пообжимался, и с Оленькой, своей однокурсницей-журналисткой. Она ему уши надрала. За нос подергала. По старой памяти. Шампанское было не проблема!!! Лилось рекой. Водка, коньячок, вискарик, пивко, винцо Крымское, сухое и крепленое, несколько сортов, – тоже у них было. И даже текилочка!!! И, страшно, сказать, бормотуха из «Перекрестка», современная, по есть портвейн «777». Несколько бутылочек. И, конечно, вкусная жратва. Наваляли ее на столы. Много-много. Посидели и в ресторанчике, потом в другом ресторанчике, и в «Макдональдс» сходили. Все были пьяные-пьяные и веселились. Все нажрались в говно. Твою мать!!! Наконец пристроили Николая. Впарили холостяка девочке. Прикольно!!! И кому, кому!!! Екатерине Уплисовой!!! Потом, как полагается, сходили к батюшке. В храм в Троице-Лыково, в Строгино.  И даже батюшку напоили!!! Кагорчиком, винцом, водочкой... На тех самых нескольких машинах с известной нам надписью «1 КАНАЛ ТВ», украшенных свадебной символикой, и прокатились до храма и по Москве покатались. Гуляли с неделю. По их просьбе свадьбу сняли операторы телевидения. На память. Екатерина еще долго работала на телевидении. И очень успешно. Наша Катенька Уплисова! Николай бросил работу педагога и вернулся на телевидение. К ней, к Катеньке. К своей жене!!! Известной журналистке!!! И работал потом только с ней и только с ней. Иначе он просто не мог!!! Не думал никогда возвращаться на телевидение!!! Но это если бы не… ну вы понимаете. Он теперь опора!!! Сказать, что он счастлив – просто ничего не сказать!!! Они с Катенькой как его папочка с его мамочкой!!!  Он муж своей Катеньки… Уплисовой! Да, той самой Уплисовой!!! Он стал, страшно сказать, тоже несколько легкомысленным!!! Как и все журналисты!!! Простите, остальные его друзья!!! И ученые!!! Но он по-прежнему член Международного тургеневского общества и еще нескольких научных обществ!!! Так как Катенька совсем не против!!! Любит Тургенева она!!! Как не любить!!! Вместе проходили на факультете журналистики. Вместе шпаргалки писали!!! В том числе и по Тургеневу!!! Книги Тургенева у них дома, в Строгино, по-прежнему, на  самом почетном месте!!!
9 января 2017 года 3 часа утра
         
P.S. Описанные события относятся к середине 1990-х годов