XVII

17. Пока мы молчали и не знали на что решиться вошла она сама, сопровождаемая девицей, села на мою кровать и тут же зарыдала. Мы не могли не проронить ни слова, только наблюдали как вкопанные за заранее приготовленным спектаклем плачущей. И когда ливень ее слез стих, обнажив гордо свою голову и хрустнув громко руками, она сказала
-  Откуда у вас эта смелость и нахальство? Где вы выучились этим сказочным проделкам? Жалко мне вас, клянусь Богом, ибо безнаказанно нельзя видеть того, что не положено.  Ведь здесь у нас водится столько Божеств, что легче найти Бога, чем человека. И не думайте, что я пришла к вам за местью! Нет, юность ваша больше сподвигла меня прийти, чем ваш проступок. По незнанию, думаю, совершили вы столь тяжкий грех. Сегодня ночью я была напугана столь грозным ознобом, что подумал уж не третичная ли лихорадка это. Я попросила во сне об исцелении, и было мне велено отыскать вас и хитрым способом получить лекарство от припадка! Но даже не об этом я столь тружусь, но о том, какое горе тревожит мое сердце, такое, что я верно, скоро умру! Не разглашайте никому по своей юношеской блажи тех таинств, что видели в святилище Приапа! Протягиваю потому к вашим коленям молящие руки, прошу и молю не надсмехайтесь над тем что видели, и не делитесь ни с кем вековыми тайнами, о которых едва и тысяча человек знает!

[XVII] Tacentibus adhuc nobis et ad neutram partem adsentationem flectentibus (не придя ни к какому решению) intravit ipsa, una comitata virgine, sedensque super torum meum diu flevit (заплакала). Ac ne tunc quidem nos ullum adiecimus verbum, sed attoniti expectavimus lacrimas ad ostentationem (демонстрации) doloris paratas. Vt ergo tam ambitiosus (окружающий) detonuit imber (прогремел ливень), retexit (обнажила) superbum pallio caput, et manibus inter se usque ad articulorum strepitum (хруста) constrictis (сжав): "Quaenam (откуда) est, inquit, haec audacia, aut ubi fabulas etiam antecessura latrocinia (столь сказочные /почти россказни/ разбойничьи дела) didicistis? Misereor mediusfidius (Клянусь Богом) vestri; neque enim impune (безнаказано) quisquam quod non licuit, aspexit. Vtique nostra regio tam praesentibus plena est numinibus (божествами), ut facilius possis deum quam hominem invenire (найти). Ac ne me putetis ultionis (по причине мести) causa huc venisse; aetate magis vestra commoveor (сподвигла) quam iniuria mea. Imprudentes enim, ut adhuc puto, admisistis inexpiabile (неискупимый) scelus (грех). Ipsa quidem illa nocte vexata (мучаема) tam periculoso inhorrui (содрогалась) frigore (от холода/лихорадки), ut tertianae etiam impetum timeam (не третичная ли это лихорадка боялась). Et ideo medicinam sommo (во сне) petii, iussaque sum (было приказано) vos perquirere (найти) atque impetum morbi (припадок болезни) monstrata (показным образом) subtilitate (хитростью) lenire (облегчить). Sed de remedio (излечению) non tam valde laboro (страдаю/тружусь); maior enim in praecordiis  (в сердце) dolor saenit (тревожит), qui me usque ad necessitatem mortis (к необходимой смерти) deducit, ne scilicet iuvenili impulsi licentia (свободой/вольностью) quod in sacello (святилище) Priapi vidistis vulgetis (не распространили бы), deorumque consilia (таинства) proferatis (не выдали) in populum. Protendo (протягиваю) igitur ad genua (коленям) vestra supinas manus (обращенные вверх руки), petoque et oro (прошу) ne nocturnas religiones iocum risumque faciatis (не придавать насмешке), neve traducere velitis (не стремитесь) tot annorum secreta (вековые тайны), quae vix mille homines noverunt (едва 1000 человек знает)."