Папино сердце

 


        Сердце Светланы было переполнено яростью от этой возмутительной новости. Она твёрдо решила подать в суд на врача и на тех, кому всё дозволено в этой жизни, только потому, что у них много денег, и они способны всё купить, абсолютно всё! Нет, такого вандализма, такого бессовестного надругательства над телом её покойного отца, нельзя прощать никому.

        – Накажу, ох и накажу жесточайшим образом всех, кто причастен к этой варварской истории. Я их судами изведу со свету белого, – подумала, одеваясь как можно приличнее, разгневанная Света.

        После того, как Кларка-проныра, через пару месяцев после похорон Светиного папы, узнала эту ошеломляющую новость и рассказала ей с мельчайшими подробностями, Ветла едва не потеряла сознание. Горькие слёзы обильно омывали её беленькие щечки, красивые, выразительные губы нервно вздрагивали и сквозь всхлипы, едва слышалось:

        – Эт-того не м-мо-жет быть!
        – Ещё как может, – твёрдо сказала Кларка. А это означало, что Кларка говорила чистую правду, что она дура, выдумывать такие криминальные истории…
 
        Света с Ларисой, а именно так родители назвали её подругу, познакомились ещё в первом классе, да так они и просидели все одиннадцать лет за одной партой, сдружились, стали подругами по духу, никакой зависти, никакой корысти и никаких слёз. Вру, был один пренеприятный случай со Светкой в десятом классе, когда она на уроке физкультуры прыгнула самовольно через коня, воспользовавшись тем, что учитель вышел из спортзала на пару минут.

        А дело было так: девчонки прыгали через козла, после энергичного разбега они отталкивались двумя руками о его спину, и, разведя ноги в стороны на момент пролёта над козлом, затем приземлялись на спортивные маты, с поднятыми вверх руками и со слегка согнутыми в коленях ногами. А мальчишки, которых в классе было вдвое меньше чем девчонок, прыгали через длинного коня. Длинноногая Светка легко справилась с коротышкой-козлом и, пока учителя не было в спортзале, решительно подошла на начало дорожки ведущей к коню, пацаны молча расступились, с интересом наблюдая за происходящим.
Лариса всё поняла и полушепотом сказала:

        – Ветла, а может не сто…, но было поздно, она не успела закончить свой вопрос, Света начала энергичный разбег, теперь её не остановить. Света всё делала правильно; энергичный разбег, прыжок двумя ногами в центр подкидной доски, потом взлёт и парение над спиной коня, и в момент опускания тела, активный и точный удар двумя ладошками в спину коня, как можно ближе к его краю, чтобы в заключительной фазе полёта, после этого толчка, тело из горизонтального полёта перешло в вертикальный. Плечи должны подняться вверх и тогда ноги сами поймают точку приземления, но, увы… Что-то пошло у подруги не так.

        Нет, она не упала на радость завистникам. Она всё сделала точно, но на выходе с коня, она зацепилась копчиком за самый краешек этого, пристёгнутого к полу, скакуна. Приземлилась она правильно, без падения, но вот оказия: ноги онемели и не слушались Светланы, а слёзы, от адской боли, в два ручья, покатились по её бело-розовым щёчкам, ну просто в два ручья, и без её, на то, согласия.

        Лариска, почуяв неладное, подбежала к окаменевшей Светлане, пытаясь успокоить и увести подругу подальше от этого злосчастного коня, пока не появился физрук. Но у неё ничего не вышло, Ветла стояла как вкопанная в центре гимнастического мата. Адская боль в копчике парализовала её двигательный аппарат.
   
        Верная подруга всё поняла, и, обняв Светлану, стала потихоньку, силой уводить на свою половину спортзала, словом, благодаря её стараниям, к моменту возвращения учителя, Ветла была в норме, а её бело-розовые щёчки за несколько секунд, стали розово-алыми, это Клара перестаралась, когда впопыхах своими ладошками, вытирала горькие слёзы со щёк своей подруги. Вот и разрумянила её без румян.

        Кстати, почему Света называет Ларису Кларой? Новое имя для Лары, Светлана придумала ещё в шестом классе, когда впервые услышала популярную скороговорку: «Карл у Клары украл кораллы, а Клара у Карла украла кларнет», так с лёгкой руки соседки по парте, Лара стала Кларой, правда это только для одноклассников, домашние по-прежнему называли её Ларисой.

        Клара тоже решила не отставать от подруги, она, недолго думая, пошла от противного, если Светка к её имени добавила одну букву, то она решила убрать букву С, получилось оригинальное имя – Ветка, но оно продержалось не более трёх месяцев. Клара, со своей поэтической натурой, окончательно остановилась на имени – Ветла, ну очень она гордилась своей выдумкой. А Светлане было совершенно всё равно, что Ветка, что Ветла, главное, чтобы нравилось её лучшей подруге…

        …Света, выйдя из квартиры, хотела бежать на стоянку такси, чтобы как можно скорее ворваться в эту квартиру и устроить там такой скандал, какой способны устраивать только профессиональные журналисты с юридическим образованием, но, остановившись, подумала, что ей сейчас необходимо всё хорошенько обдумать и действовать строго по плану. А поэтому, лучше ехать троллейбусом, чтобы было больше времени для подготовки к бою.
        Когда она уселась у окна, закомпостировав свой талончик, мысли её неожиданно изменили своё направление, ей снова вспомнилась школа, как они, уже, будучи Ветлой и Кларой, в седьмом классе на уроке зоологии производили вскрытие живых лягушек для практичного ознакомления со строением их внутренних органов.
 
        На каждую парту было роздано по одной досточке и по одной лягушке, их нужно было вначале уложить на спину, и булавками приколоть растянутые лапки лягушки, к этим самым досточкам. У Клары всё выходило легко и даже грациозно, Ветла только оттягивала лапки лягушки, а Клара уверенно прикалывала их к досточке. На этом обязанность Ветлы заканчивалась, а начиналась роль художника и писаря.

        Клара уверенно брала в руки скальпель, и ещё увереннее, делала разрез брюшка, лежащей на спине лягушки. Сделав Т-образный разрез, Клара аккуратно, двумя крючками, раскрыла брюшную полость, и стало отчётливо видно, как с повышенной частотой, колотилось сердце лягушки. Количество сердечных сокращений лягушки, можно было сосчитать визуально, без прибора.

        Ветла достала аккуратно заточенные цветные карандаши и начала производить зарисовку внутренних органов, проделав всё быстро и аккуратно, она начала делать подробное описание произведённого эксперимента. Работа продвигалась легко, всё у этой парочки было продумано, Клара была исполнителем, а Ветла имела задатки талантливого журналиста, что ей в школьные и студенческие годы, очень помогало в учёбе.

        В конце концов, умение легко и быстро формулировать свои мысли и наблюдения, дали великолепный результат; Светлана с золотой медалью окончила среднюю школу, затем юридический факультет с красным дипломом, и с огромной радостью устроилась работать в редакцию солидной областной газеты юристом-консультантом. Работа ей очень нравилась, ведь совмещать сразу две профессии, юриста и журналиста это ли не мечта для молодого специалиста.

        Правда политические и экономические события в стране разворачивались не в лучшую сторону; предприятия потихоньку начали проводить сокращения своих сотрудников, маленькие заводы и фабрики закрывались, их объявляли банкротами, Света с грустью наблюдала за происходящим.

        Ну, вот и в их дом пришла беда, развал Советского Союза набирал обороты, количество жертв росло с каждым днём. Отец Светы оказался не нужным своему родному строительному комбинату, которому он отдал более тридцати пяти лет добросовестного труда, сократили всех, кому было более пятидесяти пяти лет. Отец осунулся и похудел, стал молчалив, ведь до получения законной пенсии нужно протянуть целых пять лет. Света как могла, утешала отца, говорила, что у неё хорошая зарплата и ему нечего волноваться, и если они начнут экономить по-умному, то спокойно смогут прожить втроём два-три года, а там и младшенький защитится, получит диплом, найдёт хорошую работу и всё наладится.

        Оказывается, у Светланы есть ещё младший брат, который сейчас учится на третьем курсе, по стопам сестры он не пошел, а решил стать компьютерным программистом. Братец-молодчина! Сумел поступить на бюджет и вполне справляется с учёбой собственными силами.
Санёк, а именно так любит Светлана называть своего братишку Александра, который моложе сестры на пять лет, и, именно пять лет ему было, когда умерла их мама, Саша её не помнит совсем, а Света припоминает её грустные глаза, и всегда носовой платочек находился в её руках. Она обнимала обоих детей, целовала их светлые головки и отвернувшись от них, украдкой вытирала горькие слёзы носовым платком. Света тогда всё это замечала, но ничего не понимала, да и что мог понять ребёнок в десятилетнем возрасте?

        Но, вот сейчас, опытная не по годам Ветла, видя отцовское отчаяние и полное бессилие в борьбе за выживание всей семьи, как-то вечером, придя с работы, разделив с отцом и братом скромную трапезу, вдруг вспомнила своего профессора, который любил повторять:
        – Юриспруденция не позволит своим верноподданным остаться без куска хлеба!
И дочь, поблагодарив своего седеющего отца за вкусную еду, изрекла:

        – Юриспруденция не позволит своим верноподданным и их родным, остаться без куска хлеба с маслом, – и все, в три голоса, весело смеялись, потому что знали, Светлана слов на ветер не бросает. Света, начав перемывать грязную посуду, рассказала отцу и брату, что сегодня она вымолила у главного редактора разрешение изредка писать статьи не только для юридического раздела, но и для других, правда под его строгим контролем.
Шло время, Света стала приносить домой больше денег.

        Боже, как же это хорошо, что оба её, самых дорогих мужчины не курят, да, экономия денег существенная, но куда приятнее общаться по вечерам с нормальными мужиками, а не с вонючими амбициозными тошнотиками. Ветла, уже давно для себя решила; половинку свою будет искать только среди некурящих парней и никаких компромиссов, по этому поводу, быть не может.

        …Кондуктор троллейбуса объявила именно ту остановку, которую Света с трепетом ожидала. Выйдя из троллейбуса, она быстро нашла нужный ей дворик и тот номер дома, который узнала от верной подруги и который она уже видела на интернет-картах. Внимательно его осмотрела, и, заметив уютную скамейку под раскидистым старым платаном, решила перед боем, присесть на эту скамейку и собрать все аргументы в один боевой кулак, и никакой защиты, только наступление по всему фронту.

        И только она присела на уютную скамейку, как снова её мысли вернулись к семейной трагедии. Лишь на восьмом месяце походов в поисках работы, отцу повезло, его приняли на работу, но повезло ли на самом деле, увидим дальше.

        Одним словом – нашёл, нашёл он себе подходящее место, на одной крупной автобазе, директор лично, изучив его короткую запись в трудовой книжке, сказал:
        – Да, ценный кадр, будем брать, но только не крановщиком, а автослесарем.

        И, несмотря на свой безупречный, тридцатипятилетний стаж водителя-авто крановщика, с опытом работы на пяти моделях, самых последних, самых современных автокранов, отец с радостью согласился стать ремонтником. Лучше бы он отказался, но, увы!
        Получив работу, отец повеселел, в его озорных глазах появились лукавые искорки отца, счастливого, хоть и неполного семейства. Жизнь постепенно возвращалась в старое русло, но, вот от рациональной экономии они решили не отказываться, хотя их семейный бюджет снова стал полноценным.

        Без особых трудностей пробежал первый трудовой месяц, и отец решил купить сыну обновку с первой зарплаты. Он зашёл в престижный спортивный магазин и выбрал Саше симпатичные кроссовки фирмы «Nike», он давно знал, что сын обожает эту фирму.
Алексей Фёдорович решил в первый раз побаловать сынишку качественной и дорогой обувью. Примерял он на свою ногу, благо, что у сына нога перестала расти на одном размере с отцовской ногой, что намного упрощало возможность покупки обуви, без присутствия Александра.

        Придя домой, отец застал сына на кухне, он наливал для себя чашечку «Миргородской» из холодильника, увидев это, Алексей Фёдорович попросил сына:    
        – Налей и мне, пожалуйста, – и пока сын доставал вторую чашку, пока наливал воду, отец тоже поторопился и достал из коробки новенькие кроссовки, очень похожие на мокасины. Когда Саша повернулся, держа в обеих руках, по чашке минералки и увидел эту молодёжную обувку, у него, то ли от радости, то ли от неожиданности перехватило дыхание, и он не знал, что ему делать с этими нелепыми, чёртовыми чашками. Выручил отец, который сказал:

        – Давай сюда мою чашку сынок, а вот это для тебя, с первой получки, носи, на радость.  – Саша, отпив пару глотков воды, наконец, изрёк:
        – Какие красивые, пап, спасибо тебе за такие кроссовки, я именно о таких и мечтал, о лёгких с эластичной подошвой, а главное…
        – А главное, – перебил сына отец, – что у них полиуретановый протектор.
        – Да, – сказал сын, – это очень прочная и надёжная подошва, и мне хватит не на один год.

 Оба улыбнулись.
        – Класс? – спросил Алексей Фёдорович,
        – Высший класс! – ответил ему сын, и оба весело засмеялись.
За каких-то пару месяцев, быт этой семьи стал возвращаться в старое русло, отец и дочь отвечали за приготовление первых и вторых блюд, а Санёк отвечал за доставку продуктов и напитков. Пили они, и минеральную воду трёх видов, миксуя её перед употреблением, и соки различные, но больше всего они любили хлебный ароматный квас.

        …Света сидела на скамейке, с головой уйдя в пучину воспоминаний, а её правая рука машинально теребила золотой медальон на цепочке, и это тоже подарок отца, но произошло это уже со второй папиной зарплаты. Эти злосчастные восемь месяцев безработицы, очень сильно изменили характер отца, и, слава Богу, в лучшую сторону. Он стал внимательнее и добрее к своим, уже взрослым детям. Каждый вечер он взял за правило, подойти к сыну, посидеть с ним рядышком, плечом к плечу и расспросить о новостях студенческой жизни, и было видно, что это не праздное любопытство, а живой интерес к учёбе и увлечениям своего младшенького.

        Как-то вечером, Алексей Фёдорович подсел к дочери на диван, обнял её правой рукой по-братски, да нет, по-отцовски, за шею и его ладонь, такая знакомая с самого детства, показалась Светлане чужой, морщинистой, имеющей неизвестный ей доселе, запах. Дочь взяла ладонь отца, погладила её и, заметив под ногтями чёрные полумесяцы, тихо спросила:

        – Пап, ты, наверное, сильно устаёшь? Может, ты бросишь свою слесарную работу, будешь дома заниматься ведением нашего домашнего хозяйства, и время для отдыха у тебя будет, и любимые книжки сможешь снова перечитать.

        Света с самого детства знала, что её отец примерный читатель, он мог забыть утром пакет с едой, но книгу – никогда. Ведь рабочий день крановщика неравномерно загружен работой, то раствор не успели подвезти, то кирпич, то плиты перекрытия или арматура ещё в пути, словом, всегда есть возможность открыть на закладке начатую книгу и прочесть десяток, другой страниц до привоза стройматериалов. А вот книги, которые он брал с собой в кабину своего автокрана, он всегда оборачивал газетой для сохранения, когда книга была прочитана, она разворачивалась и помещалась на книжную полку, всегда только на своё место.

        – Да, Светуля, чтения интересных книг мне очень не хватает, на этой работе с чёрными руками, да и времени свободного нет совершенно, только один обеденный перерыв. Ты же знаешь, перекуров для меня не существует, но ты меня книгами не провоцируй, я должен поставить на ноги нашего студента, да и до шестидесяти лет хочется доработать, чтобы честно получать свою законную пенсию.Света не стала возражать отцу, она прекрасно знала его характер, и то, что им решено, так и будет им сделано.

        – Золотое сердце у папы, – подумала дочь, целуя его в щеку.
        – Извини пап, пойду приму душ и лягу спать, завтра мне понадобятся новые силы и свежая голова.
        – Спокойной ночи, доча, приятных тебе сновидений.
 
        Дни пролетали своей чередой с такой скоростью, что красная рамочка настенного большого календаря, иногда не успевала перепрыгивать с одного числа на другое, иногда задерживалась на два-три, а то и на четыре дня на одном и том же месте. Но потом, словно очнувшись, начинала чётко отмерять дни недели и числа уходящего месяца. Так трудовые будни, монотонной рысью добежали до третьей зарплаты Алексея Фёдоровича, и снова сюрприз. В этот раз Алексей Фёдорович купил предмет, о котором он мечтал ещё со школы. Сегодня он пришёл домой первым.
 
        – Вот и хорошо, – подумал он – успею приготовить что-нибудь новое, чтобы дети поели свежее, – а сам понёс покупку в свою, самую большую комнату, и водрузил её в центре стола, оглянулся и поспешил на кухню. Сегодня намечается интересный вечер с детьми, вот только нужно поторопиться, и закипела работа на кухне, только посуда иногда подавала свой голос. Вскоре вся кухня была заполнена ароматом мяса, которое отец тушил со знанием дела на сковороде, под стеклянной крышкой, добавленные специи ещё больше разнообразили ароматы кухни, хотя окно было распахнуто настежь. За окном был май-бродяга, сирень сгорела за неделю, а сейчас дурманила акация и звала к себе в гости на старую-старую скамейку. Вечернее солнце перед тем, как спрятаться за горизонт, тоже решило принюхаться к вкусному блюду через открытое окно и только потом, уйти на ночной отдых. И дождалось-таки, когда Алексей Фёдорович поднял стеклянную крышку сковороды, красно-солнышко своим длинным лучом-языком несколько раз успело лизнуть румяные кусочки сочного гуляша, пока хозяин их аккуратно переворачивал. Понравилась солнышку эта стряпня, и оно, удовлетворённое результатом, спокойно покатилось за крышу соседнего дома.
 
        Первым домой пришёл Александр, пошумел сливным бачком, потом прожурчал в ванной водичкой, и появился на кухне, привлечённый сногсшибательным ароматом…

…Внимание Светы привлёк худенький, бледный подросток, который выкатил из второго подъезда старенький велосипед, и начал потихоньку наматывать круги по двору. Минут через пять, на балконе третьего этажа, старенькой пятиэтажки, появилась молодая, но уже полуседая женщина и громко сказала:
– Алёшенька, не гоняй так быстро, я тебя умоляю, ты уже забыл, что тебе говорил врач.
        Парень послушался и начал потихоньку сбавлять скорость. По выражению его лица, было видно, что эта просьба ему не очень понравилась, задорный огонёк в его впалых глазах потух, и он стал на малой скорости «выписывать» змейку.
Картина снова повторилась, на том же балконе появилась уже знакомая нам женщина и взмолилась:
        – Сыночек, я тебя умоляю, езди осторожно, без всяких там выкрутасов, не дай бог тебе упасть.
        Светлана стала внимательно рассматривать этого парня и пришла к такому заключению:
        – Хилый парень, с физкультурой не дружит, уже конец лета, через неделю в школу, а на нём совершенно не видно загара. Может у него сахарный диабет или, не дай бог, эпилепсия. Вот он перестал ездить по кругу, подъехал к платану, поставил под ним свой велик, и присел на край скамейки, на которой сидела Света.

        – Устал? – машинально спросила она и внимательно посмотрела в его глаза.
        – Да нет, я теперь здоров – смущённо улыбнулся паренёк.
        – Ну, тогда, здоровый Алексей, пожелай мне удачи.
        – Желаю…  – и после паузы, не выдержал и спросил: – а в чём?
        – А, в священной войне за правду.
        – Тогда я вам, от всего сердца, желаю победы, – и его глаза загорелись юношеским любопытством, стало очевидным: ему понравилась эта красивая девушка.

Света решительно тряхнула головой,
        – Ты что, забыла, зачем сюда приехала?
        Она стала вспоминать статью уголовно-процессуального Кодекса, по которой полагается от 8 до 12 лет лишения свободы за пересадку внутренних органов покойника любому другому больному, без письменного согласия на то, его ближайших родственников, то есть – её и Александра. А ведь у них, не то, чтобы попросили письменное разрешение, их даже по телефону не поставили в известность. А напрасно.

        Решили сыграть втёмную? Со мной такие фокусы не пройдут.
        Спасибо Кларке, верной подруге, не окажись она волею судеб, в той больнице после института, ничего бы я не узнала, и ни с кем не пришлось бы воевать. Это лягушки во всём виноваты, которых они с Ларисой препарировали на лабораторных занятиях, это из-за них, её лучшая подруга стала отличным, молодым, подающим надежду, хирургом. Так думала Ветла, направляясь ко второму подъезду. По её расчёту двадцать четвёртая квартира должна находиться именно во втором подъезде.

        Длинные, красивые пальцы молниеносно пробежали по номеронабирателю, и на дисплее высветилось: 24К.  Секунды ожидания показались вечностью.
        – Кто это? – услышала она старческий женский голос. Этот простой вопрос выбил Светлану из равновесия, а ведь как представиться, она совсем не подумала, и, машинально ответила:
        – Я журналист. 
        – А! Заходите, пожалуйста, – поспешно сказала старушка.

        Заиграла резкая мелодия домофона и щёлкнула электрическая защёлка. Света решительно вошла в чистый подъезд и стала подниматься по ступеням. Глаза её лихорадочно сканировали дверные таблички с номерами квартир. На первом этаже – нет, на втором – нет, и вот, она поднялась на третий, и сразу же на двери справа она увидела номер 24.
Рука Ветлы потянулась к кнопке звонка, но она не успела её нажать, послышалось щёлканье замка, и дверь распахнулась…

        …Света переступила порог квартиры и почувствовала божественный аромат папиной стряпни. Она быстро разделась, вымыла руки и без приглашения вошла в кухню, где два её самых дорогих мужчины уже заканчивали сервировку стола на три персоны.

        – Милости просим, – непринуждённо улыбаясь, отец пригласил дочь к столу. После вкусного ужина и чаепития с майским мёдом, Алексей Фёдорович решил презентовать свою покупку:
        – А теперь, дорогие мои, пойдёмте в мою комнату, я хочу показать вам один предмет, о котором я мечтал ещё в детские годы. И вот, сбылась моя детская мечта, я не знаю, что вы можете подумать об этом, – и дети вслед за отцом вошли в его комнату.
В самом центре стола стоял новенький, не менее полуметра в диаметре, географический глобус земли. Сын и дочь в изумлении смотрели на это чудо с красивой лакированной подставкой из дорогого дерева. Отец, опережая вопросы своих детей, сам начал рассказывать:
 
        – Ещё в школьные годы я мечтал стать путешественником, мечтал побывать на всех континентах, как же мне нравилось рассматривать на уроках географии небольшой, потёртый глобус и фантазировать о различных экспедициях, открытиях и находках. Прошло много лет, а я помню свою учительницу по географии, её звали – Поллинария Фёдоровна, ей уже тогда было за сорок, она была скромной, никакого макияжа она не применяла и никогда не носила брюк, не то, что теперешние учителя.

        – Да, папуля, – первой, после папиного откровения, нарушила тишину Светлана.
– Я по сей день, ничего не знала о твоих школьных мечтах, так вот откуда у тебя такая тяга к чтению, во всём виновата твоя учительница географии. У меня тоже были хорошие учителя, но такого фанатизма они мне привить не смогли. – А Санька тем временем, придвинув к себе глобус, начал с интересом рассматривать все материки.

        – До чего же здорово: одним движением пальца, вращать нашу прекрасную планету, нет друзья, перед картой такого приятного ощущения я никогда не испытывал.
        –  Высказался полушёпотом изумлённый Санёк.
        – Я, детки, сделал этот подарок уже для вас, вот вы только представьте себе, – пройдёт немного времени, вы встанете на ноги, окрепнете, и вам захочется побывать в других странах, ведь сейчас это уже очень просто осуществить. Вот вы побывали в какой-то стране, приехали домой, и отметили на этом глобусе тот город или два, которые вы посетили, и так каждый раз. Вы только представьте себе, как этот глобус будет выглядеть лет через двадцать – тридцать. Да он же будет как новогодняя ёлочка, только вместо игрушек вы будете наклеивать цветные бусинки или бисер, на те, города, которые вы посетите. Вы только представьте себе, когда такую красоту увидят ваши дети, да у них с детства будет невероятный стимул к учёбе, чтобы выучить несколько иностранных языков и исколесить весь земной шар. – Саша оторвался от глобуса, и обняв отца сказал:

        – Пап, ты гений, это отличная идея, только жаль, что мне ещё почти два года учиться, а потом надо будет найти хорошо оплачиваемую работу, заработать деньжат, и только тогда я смогу съездить за границу, у меня же и загранпаспорта нет пока.
 
        – Сын, как ты думаешь, зачем я работаю? Неужели ты думаешь, что я пожалею денег на то, чтобы приобрести турпутёвку для тебя или для Светы? Дай только время. И загранпаспорта для вас оформим…  Света, улыбаясь, перебила отца:

        – Папуля, что ты всё о нас беспокоишься, а самому разве не хочется съездить в тёплые страны на лазурные моря и янтарные пляжи?

        – Доча, поверь мне, что в моём возрасте, даже мои детские мечты, уходят на второй план. Я остаюсь верным читателем и домоседом, вы же знаете, по телевизору я смотрю только последние новости и не более. И никакое количество ТВ каналов не заставит меня тупо сидеть, и, разинув рот созерцать, события чужой жизни. Сидя перед телевизором человек тупеет и раньше срока превращается в развалину…

        …На пороге стояла миловидная, совершенно седая старушка, с очками на носу. В руках она держала блестящие спицы, с которых свисал почти готовый, с разноцветными полосками, шерстяной носок, а зелёная нитка серпантином убегала в просторный карман фартука. Старушка – божий одуванчик, улыбаясь, отступила от порога и пригласила Свету войти:

        – Здравствуйте, входите, не стесняйтесь. Прикройте только дверь за собой, пожалуйста. Вы, наверное, пришли, чтобы написать статью о трансплантации сердца?
        – Да, я к вам пришла не стесняться и не извиняться. Я пришла объявить вам беспощадную войну. Ну, конечно же, и разгромная статья будет написана обязательно, не сомневайтесь.–
        С лица старушки мгновенно испарилась улыбка, а глаза округлились от удивления. Как не удивительно, но Светлана не имела, ни малейшего чувства сострадания к этой обескураженной старушке, и, только было, она собралась продолжить свою наступательную речь, как с кухни выбежала та самая женщина, что с балкона дважды пыталась урезонить своего велогонщика.

        – Простите девушка, вы, что себе позволяете в чужой квартире?
        – Простить? Вы хотите, чтобы я простила вам воровство? Вы думаете, если у вас муж бизнесмен и денег куры не клюют, так вам всё дозволено, даже чужое сердце можете украсть у бедных родственников. Я это так не оставлю безнаказанно. Иски в суд я умею составлять на профессиональном уровне, ведь я – юрист, так что ждите больших неприятностей.
 
– Девушка-юрист, остановитесь… какой бизнесмен? Какие куры?
Но Ветлу понесло; она сделала пару шагов вглубь коридора и громко прокричала, так чтобы её крик проник в обе комнаты, этой злосчастной квартиры:
– А ну, бизнесмен, мужик, выйди, дай я хоть погляжу, кто тут выкупил сердце моего отца, кто это счастливчик, а? Что кишка тонка, прячешься за спины старухи и супруги? Выходи, я кому сказала! Где ты там? – последние реплики она прокричала уже фальцетом.
– Так это же я… – Ветла оглянулась на голос за спиной; на пороге стоял тот самый изумлённый подросток, он казался ещё бледнее, чем на улице. Входная дверь была открыта нараспашку, переднее колесо велосипеда было уже в квартире. Соседи, медленно поднимаясь на верхние этажи, с любопытством, по очереди заглядывали в эту самую, 24 квартиру. Мама сорвалась с места, подбежала к сыну, закатила велосипед и прислонила его к свободной стене. А мальчик, закрыв входную дверь, там и остался стоять.

– А, ты тоже живёшь в этой квартире? Проходи дорогой и помоги мне добиться правды, ведь ты же мне пожелал победы в этой войне за справедливость.    
        – Не надо войны, я вас очень прошу. Это мне пересадили сердце вашего папы. Нужно было очень срочно, иначе, сейчас меня бы уже не было. – Светлана стояла ошарашенная таким поворотом событий.

        – Понимаете, у моего Лёшеньки врождённый порок сердца, и каждый год, на стыке весны с летом у него случался тяжёлый сердечный криз. Врачи после последней диагностики, заявили, что дни его сочтены… а тут такое совпадение группы и резуса.

        – Эт-того не м-мо-жет быть! – Света закрыла ладонями лицо и слёзы потекли с такой силой, что она начала умываться ими, а платочка у неё не оказалось, ведь она шла воевать, а не слёзы проливать. Ветла, не отрывая ладоней от лица, немного опустила их вниз, открыла заплаканные глаза и прошептала:

        – Хотя, почему не может? Вот оно, настоящее чудо! Папы нет, а сердце его живёт и дарит жизнь мальчику. Это фантастика, моего папу звали Алексей, так же, как и тебя. – После этих слов, она подошла к нему, обняла и снова начала плакать. Бабушка с удовольствием поддерживала своей старческой слезой воинственную незнакомку. Подросток стоял не шевелясь, опустив свой взор в пол коридора, ему нравились такие горячие объятия.
        Впервые в жизни его обнимала не бабушка, не мама, а такая красивая девушка, как тут не потерпеть.
        Наконец Света оторвалась от подростка, посмотрела на маму и бабушку, осмотрела тесный коридор, и, только теперь она поняла, какую ошибку она допустила. Только теперь она увидела, что в такой квартире не живут миллионеры и ей стало стыдно за такое знакомство с нормальной, адекватной семьёй.

        – Простите меня ради бога за мою истерику, я всё поняла, я была неправа. – И не дожидаясь ответа, быстро развернулась, подошла к двери и, щёлкнув щеколдой – вышла. Две женщины и мальчик стояли в оцепенении, чего ещё можно ожидать от этой, убитой горем, красивой сумасшедшей?...

        …Ветла влетела в свою квартиру и обнаружила брата в ванной.
        – Санёчек, родненький, выходи скорее. Выходи, я расскажу тебе невероятную историю. У нас с тобой ожидается пополнение… – услышав новость о пополнении, Саша выскочил из ванной комнаты, как с нудистского пляжа, прикрывшись скрещёнными ладонями:

        – Сестра, ты что зараза, залетела? ты не могла подождать пока я закончу институт? Я и так сплю по пять часов в сутки, а теперь и совсем не смогу выспаться. – Светлана загадочно улыбаясь, сказала:

        – Одень трусы, братишка, сейчас я расскажу тебе загадочную историю о папином сердце.
        – Свет, ты чё это? Я что ли не знал, какое у нашего отца сердце?! Золотое! Так ведь?
        – Да так, так! Оботрись, одевай трусы, и выходи, я до сих пор не верю. Ой, надо срочно Кларке позвонить, чтобы приехала немедленно. – И пока Света звонила своей подруге и просила её приехать как можно скорее, брат вышел из ванной комнаты в трусах и футболке, и, умостившись на диване, сказал:

        – Такой переполошенной я тебя никогда не видел. Очевидно, я прав, и через месяцев семь, восемь или девять, в нашей квартире появится ещё один человечек, который заберёт мой покой, эх, сестра, сестра. – Света загадочно улыбаясь, подсела к брату на диван, обняла его, поцеловала в висок и сказала:

        –  Сегодня я увидела одного подростка…
        – И влюбилась с первого взгляда. – Позлорадствовал Александр. – Но так быстро дети не рождаются. Тем более от неопытных подростков.

        – Санёчек-дурачочек помолчи, я волнуюсь и начинаю путаться.
        – Вот, вот, какой же это двуногий паук успел так быстро запутать тебя в свои сети?
        – Саш, ну не валяй дурака, ты вспомни, что написано в папином Свидетельстве о смерти? «Смерть наступила в результате потери большого объёма крови, вследствие дорожно-транспортного происшествия». Ты вспомни, там ещё было написано, что по прибытии скорой помощи, тело папы было обескровлено, хотя скорая прибыла в течение 5-6 минут. – В дверь позвонили, Света побежала открывать дверь. Санёк сидел так ничего и, не поняв со Светиного рассказа. Одно он знал точно – папу не воскресить никакими разговорами и ему от этого было очень грустно и даже больно.
 
        В комнату вошла Клара, поздоровалась, он нехотя ответил, не выказав никаких эмоций, сидя на том же месте. Следом зашла Ветла и пригласила подругу к столу, который стоял посреди комнаты.

        – Что ты узнала нового от хирурга? – поинтересовалась Света, когда они удобно устроились на мягких стульях.
        – А всё оказалось банально просто: парень был обречён на мучительную и не на мгновенную смерть, он лежал на поддержке, но время его истекало. Но, вот его величество – Случай, преподнёс парню неоценимый подарок в виде ДТП, в котором одновременно гибнут три мужчины с различными травмами головы, но сердца у них остаются совершенно здоровыми и пригодными к трансплантации. Лаборанты, по запросу больницы произвели моментальный экспресс-анализ, выяснилось, что у вашего папы полное совпадение группы крови и резус фактора. Медлить было нельзя, и ребята, игнорируя все инструкции и предписания, везут ещё тёплое тело Алексея Фёдоровича для спасения безнадёжного мальчишки. Дело в том, что эти два хирурга учились в одной группе в нашем институте, я их очень хорошо помню, я только поступила на первый курс, а они были уже на последнем курсе, красавцы, весельчаки, таких не забывают.
 
         Наш профессор часто повторял: «Чтобы стать отличным хирургом, талантливому человеку после окончания института ещё понадобиться пять лет, посредственному – десять, а бездарному и двадцати не хватит». Так эти парни, из первых. Так вот, один из них пошёл работать в больницу, а второму в больнице показалось тесно, и он устраивается в бригаду Скорой помощи, это именно они, с риском для своей карьеры, совершили гражданский подвиг.
 
        – Светочка, какого там подростка ты сегодня видела? – наконец не выдержал будущий программист.
        – А, ну вот ты и включил свои мозги в розетку. Да, я именно его сегодня видела,
он катался на велосипеде в своём дворе. Мы с ним даже поговорили, ну а потом был кошмар, и не во сне, а наяву и в чужой квартире, стыдно-то как. – Приуныла Света.
 
        – Ларочка, а что ты нам только что говорила о полном совпадении анализов? Это ведь наводит на мысль, что этот малый нам с сестрой кем-то доводится.
– Чёёё-рт! Санёк, ну ты профессор, а я об этом как-то и не подумала. Что же это получатся, что Алексей Фёдорович и мать этого подростка встречались?
– Да, я гарантирую, как минимум, один раз, это точно произошло. – Уточнил будущий программист.
  – Боже, правильно в народе говорят: «Пути господни – неисповедимы!» – Уходя в себя, прошептала цитату из Библии, Клара. После некоторой паузы, первым очнулся Саша:
– Так девчонки, я не юрист, я – программист, и я беру командование в свои руки; сейчас я возьму немного денег из папиной заначки, потом мы идём в супермаркет, покупаем торт, коробку конфет, упаковку хорошего чая и в полном составе выдвигаемся на взятие этой загадочной квартиры. – А сам, достав семейный альбом, вытащил из него папино фото.
– А это зачем тебе? – поинтересовалась Ветла.
– Сестричка, это же главный вещ док. Когда мы увидим реакцию той женщины на это фото, мы всё поймём по её глазам. Я очень надеюсь, что мои догадки подтвердятся. Кстати, а как её звать?
Сестра пожала плечами, – ты знаешь, мне не до знакомства тогда было, закатила то ли истерику, то ли допрос с пристрастием.
– Ну, всё, дамы, выдвигаемся медленно, но уверенно, нас ожидает интересный визит с официальным знакомством. – Саша одел приличные шорты, новую тенниску с карманами и, положив в карман фото, он обул свои – папины кроссовки. Девушки уже стояли на лестничной клетке и были в некоторой растерянности. Когда Санёк закрыл дверные замки, и, посмотрев на них, всё понял и произнёс:
– Ошеломляющая новость вас лишила дара речи? на вас, мои певуньи, это вовсе не похоже. Клар, ты же на машине? – и получив утвердительный кивок, скомандовал:– наш путь лежит к ближайшему супермаркету.
   
        Когда Светлана набрала уже знакомый номер квартиры, уже через мгновение в динамике домофона послышался звонкий голос подростка:
        – Кто там?
        – Алексей, это снова я…
        Почти мгновенно щёлкнула магнитная защёлка дверного замка, и, ещё в работающем домофоне, послышался тревожный вопрос матери мальчика: – ну зачем ты её впустил? – а когда они поднимались по лестнице, то услышали, что дверь для них уже открыта. Светлана вошла первой и сразу же предупредила:

        – Только не волнуйтесь, пожалуйста, мы пришли с миром и никаких претензий выдвигать не собираемся.
        – А что же вам от нас нужно? – воинственно спросила мать подростка, обняв своего бледного сына двумя руками. Бабуля тоже была начеку, – нам от вас ничего не нужно.

        – Я очень виновата перед вами, прошу простить меня за истерику, но вы же, не были в моей шкуре, и на тот момент я почти ничего не знала. А вот сейчас моя подруга, хирург той самой больницы, может рассказать нам всем очень много интересного. Меня зовут Светлана, а можно узнать, как зовут вас? – с небольшой заминкой, женщина ответила, – Валентина Михайловна, а вы, Светлана, не были в моей шкуре.

        – Я вас прошу ещё раз – простите меня. А сейчас у нас к вам небольшая просьба: поставьте, пожалуйста, чайник для чая, мы тут кое-какие сладости принесли, ну чтобы разговор проходил в тёплой дружеской обстановке.

        Бабуля, нутром учуяв таинственность предстоящей темы, сорвалась и побежала на кухню. Валентина Михайловна сдержано пригласила гостей войти в большую комнату, в центре которой стоял прямоугольный стол. И когда Света с Кларой выставили содержимое пакета на стол, ей пришлось всё собрать и отнести на кухню, чтобы там аккуратно разрезать торт и принести обратно со стопкой блюдечек и чашек.

        А когда всё было готово, чай налит в чашки и все расселись по обе стороны стола; хозяева, с одной стороны, а гости – с другой, слово взяла Света,
        – Как вы уже знаете, два с половиной месяца назад, мы потеряли своего папу. Мы с братом росли сиротами, наша мама умерла, когда Саше было пять лет, а мне десять. Трудно было очень, но папа выстоял и не стал искать себе новую жену, но…
Тут Света пристально посмотрела в глаза Валентины Михайловны, которая от этого взгляда вдруг изменилась в лице и попыталась втянуть голову в плечи, Света продолжила свой рассказ:

– Неожиданная смерть папы вдруг раскрыла нам с братом обратную сторону медали его жизни вдовца. Валентина Михайловна, мой брат высказал интересную гипотезу и хочет показать вам одну фотографию, пожалуйста, подтвердите или опровергните её.

– Скажите, пожалуйста, вам знаком этот человек? – и Саша ловким движением руки, выдернул с кармана тенниски папино фото. Хозяева квартиры в три пары глаз уставились на фото, и если бабушка с внуком смотрели на него равнодушно, то мама мальчика вдруг оцепенела, а когда Саша сказал, что это их отец, она заговорила:

        – Боже мой, это он! – простонала убитая горем женщина. Она закрыла лицо двумя ладонями и заплакала, – а я переживаю, ну почему он мне так долго не звонит? Вы только не подумайте, что я хотела украсть его у вашей семьи. Ведь мы с ним познакомились уже после смерти вашей мамы, Алексей, помню, очень переволновался после похорон вашей мамы, и попал в кардиологию, а я лежала после побоев своего первого мужа, на которого потратила свою молодость, всё ждала, что человек повзрослеет и станет примерным семьянином, да так и не дождалась. А вот в больницу от его рук я попадала дважды; первый раз на десять дней, а во второй раз три недели пришлось валяться. Вот тогда-то я и приметила вашего отца, он всё с книгой сидел в фойе, и никогда я не видела, чтобы к нему приходила жена или дети. Однажды, в фойе больницы мы сидели рядом, и я осмелилась и спросила: «Извините, о чём эта книга?»

        Сейчас я не вспомню, что он мне ответил по поводу книги, но вскоре он мне начал рассказывать о своей жизни, о ранней смерти супруги, и, конечно же, о вас много интересного рассказывал. Алексей был общительным человеком, и я сразу увлеклась им. Но он был закрытым, в плане семьи, семья, даже неполная для него была святыней, и, лезть туда он не позволял никому, хотя я и делала несколько попыток, но каждый раз получала жёсткое – «Нет» Выйдя с больницы, я сразу же, подала на развод. После знакомства с вашим отцом, я стала совсем другой, ведь до того я жалела мужа, а он меня унижал и бил, вот моё терпение и кончилось. Слава богу, что детей он не любил и не хотел заводить, так что я была спокойна, что не останутся сироты.

Валентина Михайловна ещё долго изливала свою душу новым слушателям. К чаю никто не прикоснулся, он давно остыл, все внимательно слушали исповедь женщины, которая много лет назад, могла стать для них мамой, правда неродной, но судьба распорядилась иначе – она стала мамой ихнему брату.
  Она промокнула салфеткой слёзы и печально улыбнулась:
– Вы, наверное, подумали, что я искала материальную выгоду от вашего папы? Никогда я не просила и не намекала на алименты, но он был очень порядочным человеком, и сам добровольно приносил деньги один раз в два, три месяца.

– Валентина Михайловна, не о том сейчас мы говорим, – не выдержал Санёк, и добавил: – я не могу поверить – у меня есть родной, младший брат. Но, он мне больше чем брат, ведь у него в груди бьётся сердце моего папы. Ведь мы к вам пришли не с аудитом, так что не нужно говорить о деньгах. Вы только вникните в эту ситуацию; наш папа подарил вам первенца, по какой причине у него слабое сердце можно только догадываться – то ли солнечные бури виноваты, то ли дурной парад планет, но наш отец был здоров и в этом его вины нет. Получается, что, если бы папа не погиб в ДТП, возможно сегодня вашего сына, а нашего брата, уже не было бы в живых, так что уважаемая, смерть папы разрешила вашу проблему самым наилучшим образом. – Санёк во время разговора, непроизвольно то накрывал, то открывал ладошкой фото отца, а когда он замолчал, подросток потянулся к фотографии, и пододвинув её к себе, вдруг сказал:
 
– А я припоминаю, я несколько раз видел этого дяденьку в нашем дворе, он всегда сидел на той самой скамейке и всегда читал книгу.
– Сыночек, то же был твой отец, а не чужой дяденька, – заревела навзрыд женщина уже никого не стесняясь, – он же приходил полюбоваться тобой, ну и передавал мне немного денег.
Старушка тоже слезила, одной рукой она вытирала слёзы, а другой гладила голову внука. Саша встал, обошёл стол, обнял брата и сказал:

– Братишка, конечно очень жалко, что ты не был знаком с нашим и с твоим папой, но что тут можно исправить? – ничего, остаётся жить и радоваться жизни, и с этого момента у нас всех начинается совершенно новая жизнь. Мы будем постоянно общаться, я возьму шефство над твоим физвоспитанием.
– Боже, как они похожи; – почти прошептала бабушка, поправляя очки на носу, – у них одинаковый овал лица, уши одинаковой формы, а цвет волос как у близнецов.
– Да, сомнений быть не может, у этих красавцев был один отец. – Вынесла свой авторитетный вердикт, улыбающаяся подруга-медик. Ветла достала свой мобильник и сфотографировала своих братьев.

За окнами темнота тихо вошла во дворы, но никто не обращал внимания на время. Мама вспомнила об остывшем чайнике и поспешила на кухню, чтобы подогреть его снова. Тем временем, Света разложила на блюдца всем по кусочку свежего тортика, и младшенькому, почему-то, достался самый большой кусок.   
 
        Сердце Светланы переполнилось любовью и нежностью к этому, ранее незнакомому мальчику, но отныне ставшего для неё с Сашей, родным, в котором продолжает жить и радовать две семьи, которые и объединило папино любвеобильное пламенное сердце.
        "Ай, да папуля, вот это сюрприз из сюрпризов ты нам подарил после смерти",- подумала счастливая Светлана.