6. Выбор. Окончание

Я слушал Кристину, и думал о том, как будут складываться наши с ней отношения, когда она все расскажет мне про Глеба, а она вдруг сказала:

– Он мой родной брат, Майкл! Глеб мой родной брат! Моя мама родила Глеба в 19 лет, а меня через двадцать лет. Все эти годы отец и мама мечтали о втором ребенке, а Глеб, на момент моего рождения даже представить не мог, что у него появилась сестра, которая по возрасту может быть его дочерью.
Я росла обычном ребенком до пяти лет, но однажды ночью родителей разбудил мой крик. Они вместе с Глебом прибежали в детскую и увидели, что я плачу и кричу во сне. Все мое лицо было мокрым от слез, я махала руками, как будто боролась с кем-то и жутко кричала:

– Нет, пожалуйста, помогите им! Помогите им, ведь их пятьсот человек, посмотрите, их пятьсот человек!
Около четверти часа все пытались меня разбудить, но ничего не получалось. Тогда папа решил вызвать скорую помощь, однако, через какое-то время я перестала плакать, повернулась на бок и успокоилась. Утром я вела себя, как будто ничего не произошло, и родители побоялись задавать мне вопросы о том, что я видела во сне.

– Мы должны показать ее врачам, – сказал папа, – странно, но она разговаривала во сне, как взрослая, даже назвала цифру пятьсот, а ведь она умеет считать только до ста!

В десять часов утра в новостях сообщили, что над океаном столкнулись два пассажирских самолета. Все пассажиры погибли. Их было ровно пятьсот человек.
Глеб всегда был рядом со мной, много времени уделял моему образованию, в результате в 15 лет я стала студенткой Академии космоса, которую закончила незадолго до поступления на работу в наш Центр.

Я помню, как на втором курсе к нам в аудиторию вошел парень в очень красивом свитере. Все девчонки подошли к нему и начали разглядывать, так как цветовая гамма была необычной. Я молча стояла у окна. Ко мне подошла Лена, девушка с которой он встречался и спросила:

– Кристина, а ты что стоишь в углу, как не родная! Как тебе свитер?
– Не знаю, – ответила я и вышла из аудитории.
Озноб охватил все мое тело, так как до того, как ко мне подошла Лена, меня молнией пронзила мысль: «Причем тут свитер, если парень уже мертв!» Ровно через неделю Лена пришла на занятия все в слезах:

– Саша умер! На операционном столе. У него была опухоль головы, но нам сказали все будет хорошо. Обманули!

Я не могу перечислить все трагические события, о которых я знала раньше других. Особенно запомнилось день рождения маминой подруги Анны. Мне тогда было десять лет. День рождения совпало с двадцатилетием совместной жизни Анны с мужем. Когда она сообщила об этом за праздничным столом, мама прошептала папе:

– Идеальная семья, остается только позавидовать!
Но я уже слышала иные слова: «Разведутся сразу после двадцати пятилетия.» Так и произошло.

За месяц до защиты диплома в Академии мне приснился сон о том, что к Земле приближается космический объект, в результате столкновения с которым Земля исчезнет. Ничего не рассказывая Глебу, я уговорила его разрешить мне понаблюдать за космосом. Именно так я ему и сказала: понаблюдать за космосом.

– Давай, рассказывай, Кристина! – произнес он таким голосом, что отступать мне было некуда, и я ему все рассказала. Спустя некоторое время КМонстр временами был уже доступен для наблюдения на наземной аппаратуре, и Глеб попросил меня создать модель его движения. Так мы узнали примерную дату встречи КМонстра с Землей. Обо всем случившимся Глеб доложил в министерстве и даже был вызван на прием к президенту. Все остальное ты знаешь.

– Почему ты мне раньше не рассказала об этом?
– Майкл, мы знаем друг друга около четырех месяцев. Я даже и не задумывалась о том, что должна тебе об этом рассказать. Кроме того, для всех нас главным является наш Проект, а не мои родственные отношения с Глебом.
– А где ваши родители?

– Они живут в Марсианске. Глеб часто видится с ними, а я только тогда, когда они приезжают в наш город. После того, как Глеб рассказал мне о моем сне с двумя самолетами, я боюсь летать.

Я смотрел на Кристину и думал о том, как не легко ей жить на этом свете, предвидя беды окружающих её людей, понимая, что она никак не может предотвратить эти беды. Мне было жаль ее, очень жаль, и в то же время я чувствовал к ней какое-то особое чувство, которое охватывало меня всего. Она уже не казалась мне взрослым ребенком, наоборот, я видел в ней очень серьезного и сильного человека.

«Что со мной? Почему я не могу без нее, почему я не могу представить себе, что она может вдруг встать и уйти от меня, уйти, чтобы никогда больше не вернуться?»
– Кристина, я хочу сказать тебе, что я люблю тебя.

– И я люблю тебя, Майкл! Завтра ты уезжаешь на космодром, мы увидимся только через месяц. Я хочу тебе сказать, что у вас все получится, вы ликвидируете КМонстра и спасете Землю.

– Время покажет, Кристина. Впереди полгода работы, многое может измениться. Если Глеб получит одобрение министра на твой уход из центра, чем ты планируешь заниматься?
– Я хочу заняться медициной. Но только…
– Только после того, как будет ликвидирован КМонстр?

– Нет. Скажи, я могу приглашать Татьяну Ивановну помогать мне, когда ты будешь уезжать на космодром?
– Конечно. Знаешь, пожалуй, я договорюсь с Глебом на отсрочку моей командировки на неделю.
– Зачем?
– Кристина, мы должны пожениться. Я люблю тебя. Ты согласна выйти за меня замуж?

– Хорошо! Пусть будет так!
– Это высший пилотаж, да?! – закричал я радостно на всю квартиру.
– Почему высший пилотаж, Майкл?
– Потому что я давно понял: как только ты произносишь «Хорошо! Пусть будет так!», это означает что ты полностью согласна.

– Хорошо! Пусть будет так! – повторила она и рассмеялась.
Я посмотрел на нее загадочно и лукаво, взял телефон и позвонил в службу доставки. Через десять минут я вручил Кристине огромный букет цветов, которые принес курьер.

– Спасибо, Майкл! Я чувствую себя очень счастливой! У меня сегодня день счастья! А знаешь почему?
– Знаю дорогая: ты согласилась быть моей женой, и первые испытания прошли успешно!

– Есть еще один повод для нашего счастья, Майкл!
– Да? И какой?
– Майкл! Скоро у нас родиться мальчик. Он уже полтора месяца живет во мне. Я разговариваю с ним, и он очень любит тебя.
Она вдруг задумалась, а потом добавила:
– Он очень красивый, Майкл! Космической красоты!


За день до предполагаемого падения КМонстра на Землю, Глеб, я и вся Рабочая группа были на космодроме. К этому времени четыре станции «висели» в заданных точках расчетной орбиты. Всю ночь никто из нас не сомкнул глаз. Все население планеты жило своей обычной жизнью, ничего не зная о приближающейся беде. Об этой беде знали только мы, сотрудники Центра, делающие все для ее предотвращения.

Я несколько раз звонил Кристине, она была дома, Татьяна Ивановна уже два месяца жила у нас, помогая моей жене.
Наконец, настал час икс, мы все замерли у монитора, наблюдая за приближением КМонстра. Это чудовище оказалось совсем не таким, каким оно выглядело в момент предыдущих испытаний. Оно было таким ярким, что на него невозможно было смотреть даже на экране монитора!

Оно все ближе и ближе приближалось к Земле, и мы уже не чувствовали какой-либо опасности для себя, мы были хладнокровными учеными, наблюдавшими за процессом сближения КМонстра с Землей.

Казалось, напряжение достигло апогея, каждый из нас ничего не слышал, кроме биения собственного сердца. Даже информацию, которую каждые три минуты сообщал нам робот, не доходила до нашего сознания, мы наблюдали только за головой КМонстра и данными, мелькавшими на приборах.
Первый пучок умного солнечного луча почему-то не попал в КМонстра, и мы все замерли, в ожидании нового выброса.

– Процесс ликвидации начался, – услышали мы голос робота в наушниках.
На экране вновь появилась голова КМонстра, и мы увидели, как эта огромная, ярко светящаяся глыба, начала плавиться, изменяться в размерах и буквально таять у нас на глазах.
– Получилось! Родная, получилось! – повторял я, мысленно обращаясь к Кристине.

Через два часа КМонстр был ликвидирован. В пункте управления стояла тишина.
Прежде чем идти к Глебу на очередное совещание, я вышел на улицу и позвонил Кристине. Телефон не отвечал. Тогда я позвонил Татьяне Ивановне.

– Майкл, дорогой, у вас родился сын! Мальчик космической красоты!
– Татьяна Ивановна, а как Кристина? Почему она не отвечает на мои звонки?
– У нее все хорошо! Роды прошли без осложнений, два часа назад ее уже перевели в палату! Я вам сейчас продиктую телефон врача, записывайте!

Я тут же перезвонил врачу.
– Доктор, меня зовут Майкл, я муж Кристины.
– У вас родился сын, хороший, здоровый мальчик, нам всем почему-то хочется сказать космической красоты. За всю свою многолетнюю работу я никогда не видела такого красивого ребенка, как ваш сын.

– Спасибо! А, как Кристина, как она себя чувствует?
– Мне жаль, Майкл! Она умерла…
– Как умерла? Как умерла, когда умерла?

– Поверьте, у меня нет объяснения случившемуся. После благополучных родов мы перевели ее в палату, но спустя какое-то время по всему отделению разнесся ее крик. Я вбежала в палату и не могла поверить своим глазам: она спала, металась во сне, махала руками, как будто дралась с кем-то и постоянно повторяла:

– Я не отдам тебе Землю. Я ни за что не отдам тебе Землю!
Мы пытались ее разбудить, а она неожиданно замолчала и проснулась. Я подошла к ней, чтобы как-то успокоить, и увидела ее глаза. Мне казалось, она смотрит не в окно, а куда-то далеко-далеко, на сотни километров вдаль. А потом она вдруг сказала:
– Майкл, дорогой, я очень люблю тебя. Прости меня, за мой выбор…
Это были ее последние слова.

Продолжение называться "Код доступа"...
http://www.proza.ru/2019/01/25/728