Случай на трансформаторной подстанции

В пожарной охране Ленинграда я прослужил восемь лет, ушел со второго курса факультета журналистики на заочный, не желал слушать, что картавый ублюдок говорил о телевидении. Был на многих пожарах. На одном - тушили трансформаторную подстанцию в Кировском районе, и увидел, что у ствола А, остался только один человек из трех. А ствол А дает 50 литров воды в секунду. Его держат, накинув брезентовые лямки, три бойца, иначе не удержать. И этот боец, в строительной каске без забрала (каски с забралом были только у офицеров) орет, оскалив зубы. Потому что когда горит трансформаторное масло, оно дает такую температуру, что трава в радиусе метров двадцати загорается. И вот этот мужик орет, но ствол не выпускает. И тогда я понял - да что же это делается, вокруг офицерья полно, но никто не бежит на помощь герою. Сунул аппарат в кофр, кофр бросил к столу начштаба пожаротушения и побежал к ствольщику. Вместе стали охлаждать баки с трансформаторным маслом. Они могли рвануть в любую секунду. И тогда не писал бы я эти строки. И не было бы у меня сына Егорки. Но я к этому времени уже трижды с этой костлявой сукой перевидался в армии, и запашок ее знаю. В ноздрях возникает сладкий трупный запах. И под ложечкой - лёд. И тут чувствую - писец, вот она, за спиной. А голос у меня - зычный, я же старший сержант, нас в учебке Бердичевской гоняли как сидоровых коз. Чтобы могли парней в атаку поднимать. И заорал я ствольщику на ухо: "Бежим!". Бросили мы ствол, он стал крутиться, чуть нам ноги не перешиб. Бежим, чую - сейчас .изданет. "Ложись!" - ору как труба Иерихонская. Плюхнулись в воду, она там была пополам с трансформаторным маслом. Глубина - по колено. Тут как долбанет! И по воде над нами - фыр, фр, фр. Осколки от изоляторов. А по стали корпусов - дзинь - дзинь - уиу! Рикошетят! Три раза мы залегали. Три раза вскакивали. Выбежали из района поражения. И тут мой напарник, его Иваном звали, спрашивает - у тебя закурить есть? Лезу, идиот в карман, а кисет с табаком намок, трубка разбухла. Подошли к штабу пожаротушения - дайте в зубы, чтобы дым пошел. Дали "Беломор". Закурили. А со всех сторон - сирены, подкрепления подтягиваются. Бойцы в теплоотражательных костюмах в самое пекло лезут. Пенная атака! Пенная атака! - орут репродукторы. Спустя много лет я прочитал, что при горении трансформаторного масла выделяется "оранж Би". Им американцы джунгли травили. И себя заодно. И вьетнамцев. С тех пор я по утрам кашляю как каторжный на урановых рудниках. А снимки мои с того пожара посмотрел Валя Брязгин, из «Ленинградской правды», они еще были сырые, глянцеватель на втором этаже Дома Прессы работал плохо. Или я поторопился. Валя сказал - снимки сырые. И закурил.