Память. Глава I

Глава I.
Была темная ночь. Такая темная, что только можно было увидеть редкие огоньки в больших стройных домах. Я шла по узкой аллее, вспоминая все свое детство, пробежавшее на ее узких, но таких широких для меня просторах, абсолютно бескрайних. В моей голове прокручивались эпизоды жизни, один за одним, казалось, что я снова вернулась туда, в ту беззаботность. Вот я лечу на самокате, пытаясь проехать мимо ямок, казавшихся мне такими же глубокими, как каньон, вот я бегу на площадку, что стоит около рынка, куда мы ходили с мамочкой за сыром и другим продовольствием, а вот здание, казавшееся мне запретным миром, миром, куда попадают лишь самые умные дети, умеющие чудесно рисовать, играть на фортепиано, исполнять дивные арии. Думала я так, кстати, до одиннадцати лет, до времени, пока я сама туда не попала, и не увидела, какие там на самом деле дети. Не осужу, талантливые физиономии, но воспитанности им явно тогда не хватало. Так, поневоле вспоминая свои юные года, я дошла до поворота, заворачивающего мою аллею в уютный московский дворик, где я прожила больше семи лет своей жизни. Только спустя долгие годы, я поняла, что года, прожитые там, в однокомнатной квартире, обставленной старой мебелью, сломанным полом были самыми счастливыми в моей жизни, особенно первые три, когда я еще знала, что значит потерять по-настоящему любимого и близкого тебе человека, для меня этот человек не просто бабушка, а моя Валюшка, моя Валентина Михаливна. Полно, хватит о грустном. 
Вот уже полночь. Даже редкие огоньки исчезают из моих полуслепых глаз. Я уже приближаюсь к школьной площадке. Если быть честным, то на ней я никогда не играла. Возможно, иногда мне даже хотелось скатиться с горки, повисеть на турнике, но у меня не было времени. Я старательно училась, занималась в художественной школе, поздно приходила домой. В школе меня не очень любили, часто называли занудой. Нет, я не зануда. Просто я люблю все держать в себе. Я интроверт, это я поняла в седьмом классе, когда я действительно поняла, что мне совершенно неинтересно общаться с людьми, особенно со сверстниками, которые тогда, в 13 лет, думали о мальчиках и новой косметике. На переменках я ходила со своей подругой, имя которой я не желаю называть, а когда мы с ней поссорились, я ходила с «Катей», так ласково я называла книгу о Екатерине II. Хочется отметить, что история я очень люблю и сейчас.
Зачем я все это пишу, хочется Вам узнать, мой милый читатель? Возможно, Вам мое мнение глупо я считаю, нет, я уверенна, что в городе, или даже родных для вас городах, есть места, к которым вы готовы возвращаться снова и снова. Вы получаете удовольствие  лишь от того, что просто там находитесь. Возможно, вы связываете с ними свои детские воспоминания, как я, или там происходили значимые для вас события. Но их объединяет одно слово, способное охватить все прожитое вами время, места, это слово- память.
 Сейчас, сидя на старой скамеечке, на той самой, на которой я сидела много лет назад, снимая ролики, я снова ощущаю себя той одиннадцатилетней девочкой. Вот зачем нам нужна эта память. 
Уже больше полуночи. На небе появляются новые звезды, в домах угасают свечи. Все так же, как и в жизни: кажется, только что угасла чья-то жизнь, но тут же появилась новая. И так каждый раз. Без остановки. Бесконечно.
На улице нет никого. Все спят в квартирах, уютно замотавшись теплым одеяльцем. Дремлют, и видят сны: к кому-то пришла мать, которую он не видел с момента ее ухода, будь куда, близко или далеко, а кто-то безмятежно летает в облаках.
Я сидела на той же скамье долгое время. Уже собираясь уходить, я услышала шорох. Первое, что мне пришло в голову, это злобный человек, держащий за спиной нож, и, конечно же, одетый во все черное, куда же без это. Подготовившись к наступлению, или, скорее, к бегству, мне послышался детский голос, скорее шепот. Я оглянулась в недоумении.
Какого же было мое удивление, когда я увидела позади себя маленькую девочку, лет шести. Ее вид был не беден, но и не богат. Карие глаза, наполненные мыслями, смотрели прямо на меня, сквозь висевшие волосы, блистающие даже в полумраке. Было видно, что она чего-то очень страшится.
-Здравствуй, милое создание!,- ласково спросила я, - Как тебя зовут?
Девочка, имя которой я еще не знала, хотела убежать, но я взяла ее за руку и снова повторила –Здравствуй!
-Здравствуйте.., послышался шепот. –Я..Яся. А…
-Меня зовут Анастасия, для тебя просто Настя. Уверенна, что я не намного старше тебя.,- перебила я. –Как ты оказалась сама на улице в такое время? Где твоя мать?
-Ярослава!!!!!,- отчетливо послышалось с детской площадки. Голос, услышанный мною, был очень неразборчивый, казалось, что этот человек долгое время пил, делая перерывы с сигаретой в руках.
К нам подошла полная женщина, лет тридцати, держащая в руках бутылку недопитого пива. Ее глаза были безумны, очень глупы. Ее кофта была в поту, а волосы растрепаны. Короткая стрижка была ей не к лицу, слишком уж она походила на мужчину.
-Это и есть моя мама.,- сказала Яся, указав рукой на эту особу, неприятную мне.
Увидев меня рядом со своей дочерью, женщина сильно раскричалась, в одну минуту я даже подумала, что лучше бы на меня напал преступник, чем она. Долгие пять минут она мне твердила, что я не имею права находиться рядом с девочкой, и вообще она подаст на меня в суд.
Мне хотелось ей ответить, поспорить с ней, но я поняла, что это бессмысленная трата времени. Человека, как бы мы не старались, изменить невозможно. Нужны лишь год, и его собственное желание открыть для себя что-то новое, почувствовать себя другим. 
Я снова взглянула на Ярославу, окуналась в ее глаза и поняла, что ребенка еще можно изменить. Я представила, что станет с девочкой в будущем.  Сейчас, в свои малые годы, она вместо сна проводит время в пьющей компании, с людьми, которые ее любят меньше, чем алкоголь и разгульный образ жизни. Я увидела, как по глазам малышки бежит слеза. Я приложила свою холодную ладонь к ее щеке и прошептала ей на ушко:
- Я приду сюда завтра в такое же время…
Девочка несмело улыбнулось. Мамаша взяла ее за руку и они быстро скрылись с моих глаз.
А я, возвращаясь домой, думала об этой девочке, о ее жизни, и размышляла, чем порадовать ее завтра.