Бабушка

   «Лада Седан! Баклажан! Лада Седан! Баклажан!» - звучно заиграла музыка в ушных затычках, приглушая звуки метро и местных сплетен. Поезд двинулся в путь.
Глаза забегали по тусклому экрану, пальцы застучали по цифрам, набирая пароль в Instagram. Десятки сетей, каналов и игр мерцают здесь, с экранов мобил, глаза бегают из стороны в сторону, но ничего абсолютно не видят. Если коротко, двадцать первый век.
   Пожирание взглядом себя любимого в сети, высокого красавца в качалке, прекратилось после краткого сигнала Вконтакте:
— Привет. Ты щас где? На учебу едешь?
   Парень встряхнул своей челкой, взглянул на себя в Айфон, и экран засиял серо-синими красками, когда поезд миновал все цвета радуги в верхних этажах города.
— Хай, нет. Домой еду в метро.
— А, ну нормас тогда, че. Вечерком заходи к Ржавой, накидаемся.
— Я за любую тусу. Но, бля, я на мели, не обессудьте.
— Должен будешь. Кстати, прикинь, такую историю сегодня в универе услышал. Какой-то пацан, бывший студент с нашего фака, бабку свою за дверь выставил и домой не пускал, пока менты не приперлись.
— Да ну. А за что?
— А тебя не интересует для начала, какого черта двадцатилетний мужик со своей бабушкой живет?
— Ну мало ли, ухаживает за ней, у нее пади нет никого больше.
— Скорее уж у него никого нет, кто бы его на шее своей катал. Короче, его недавно с работы уволили, а он и не парился: Доту включил и вперед, а бабка как-нибудь выкатит на своей пенсии. Ну значит, психанула она, скандал ему устроила, типа не будет больше у него Интернета, хоп и провод ножичком срезала. Думаю, ты понимаешь, что чувак был не в восторге.
— Я в ступоре. Серьезно из-за этого ее выгнал?
— Ну да.  Послал ее сначала на три буквы и выпихнул в коридор. Ну она, видимо, потом мусоров и вызвала.
— Че прям послал? Бабушку свою?!
— Ну наверн. Я ж там не был.
   Паренек закрыл телефон и огляделся вокруг. На один мерцающий огонек стало меньше. Поезд мало-помалу приближался к остановке, люди обратили свой взор таки в окна, во тьму подземелья Москвы. Выгнать бабушку из дома, ну надо же. Огонек загорелся вновь, мысли понеслись вдаль:
— Бля, у меня конкретно бомбит! Родную бабушку выгнать, еще и обматерить ее! Я бы еще понял его тунеядство, но такое! Сегодня, походу, мир и не таким удивит! Вот серьезно, я б уже не удивился, если бы какой-нибудь школяр мамку родную зарезал, потому что она в Майнкрафт поиграть не дала. Я б такой ***ни себе никогда не позволил.
   Поезд зашумел громче обычного и постепенно замедлил ход.  Двери открылись и в вагон хлынул поток людей, куда-то все время спешащих. Город, где кипит жизнь. Город, где некогда посмотреть на радугу.
   Трое мужчин, два тощих что твоя кость, третий толстый, как сдобный батон. Две девчонки, от которых веяло юностью и розами, несколько теток под сорок лет, явно не очень довольных жизнью. Последней вошла согбенная старушка с тростинкой, косынкой на голове и зашарканным тряпочным пакетом в руках. Ее тусклые маленькие глазки почти не были заметны под нависшими тяжелыми веками.
— Согласен, брат. Куда вообще мир катится? — пришел долгожданный ответ, и поезд двинулся дальше.
— Вообще к пожилым людям надо с уважением относиться. Все мы когда-нибудь иссохшими стариками будем. Жизнь не так длинна как… — мысли прервались, экран телефона потух.
   Перед парнем стояла бабушка, держась за поручни тонкими морщинистыми руками:
— Внучок, не уступишь? А то колени совсем уж разболелись. Мне до следующей станции только.
— Бабуль, тебе чего?! — Парень потрудился вынуть наушник. — Иди вон, девок выгоняй. Молодые, небось не сломаются.