2. Седьмой сын Лутина

Предисловие: действие происходит в вымышленной вселенной. Любые совпадения с наблюдаемой реальностью случайны. Высказывания героев не выражают позицию автора, а служат созданию художественного образа.


Владимир Лутин, президент Рептиссии, мягко приземлился перед небольшим одноэтажным домом. Дом был с трёх сторон закрыт кустами можжевельника, а четвёртая его сторона выходила в поле.

Он поднялся на крыльцо и постучал. Ему открыл молодой человек лет двадцати пяти, со всклоченными волосами, в свободной льняной одежде, на которой виднелись пятна краски. Они какое-то время молча смотрели друг на друга, потом дверь открылась шире и Лутин вошёл вовнутрь. Минув полутёмный коридор они попали на небольшую кухню. Пока хозяин заваривал чай, Лутин немного огляделся и сел за стол.

— Ну здравствуй, Васисуалий, — сказал Лутин сделав глоток из большой эмалированной кружки жёлтого цвета.
— Здравствуй, президент, — хозяин дома поставил на стол тарелку с овсяным печеньем и сел напротив.
— Сколько ты тут уже, второй год?
— Да, через месяц юбилей будет.
— Работаешь сейчас над чем-то?
— У нас тут скоро выставка, я решил дописать свою “Тайную вечерню”. Если ты помнишь, тот последний проект, перед переездом.
— Припоминаю. Солидол на алюминии, кажется?
— Литол, —  поправил его Васисуалий. —  Литол и ещё несколько других смазок. Понимаешь, эта картина остаётся целой только тех пор, пока она лежит абсолютно горизонтально, под углом в ноль градусов. Стоит её поднять, выставить на обозрение, и она начинает стекать вниз, она умирает. И чем выше угол подъёма, тем скорее приходит смерть. У человека есть всего лишь несколько мгновений, чтобы её рассмотреть. Как и саму жизнь.

Васисуалий заметно оживился. Его глаза разгорелись, задавая контраст бледному лицу с рыхлой кожей. “Третий храни: поклоняйся искусству, только ему, безраздумно, бесцельно, — вспомнилось Лутину. — Хотя и первым двум заветам Брюсова он тоже всегда следовал, — подумал президент”. “Как насчёт небольшой экскурсии?” — Лутин поставил кружку с недопитым чаем на стол. Васисуалий кивнул и они вышли из дома.

Пройдя несколько минут по посыпанной гравием дорожке, они очутились у большого чёрного здания без окон в форме идеального куба.
— Это наша Площадка, — указал на куб спутник президента. — Здесь проходят все наши выставки, выступления, собственно, все общественные мероприятия.
— А почему без окон? — Лутин обернулся к Васисуалию.
— Мы часто используем свет в качестве художественного элемента. Так проще, — молодой человек снова оживился. — На той неделе вот было “Свет и Тьма”, это конечно не уровень Джеймса Таррелла, таких технических условий у нас тут нет, но было очень интересно.
— И как это в целом проходит?
— Ну, как. Кто-то показывает свою работу. Кто-то снимает, выкладывает в сеть. Другие пишут отзывы. Каждый вносит свой вклад. И целое становится чем-то большим, чем сумма его частей. Все друг друга лайкают.
— Подожди. Но ведь у вас здесь нет интернета.
— У нас нет выхода в большую сеть. Но есть своя, локальная.

Лутин подошёл ближе к кубу и приложил ладонь к чёрной поверхности. Куб был гладкий и тёплый. На мгновение Лутину показалось, что он вибрировал.

Они направились дальше по посыпанной гравием дорожке обходя небольшие лужи с прозрачной водой. Ночью шёл дождь.

Внезапно Васисуалий помрачнел:
— Многие из нас недовольны. Мы не понимаем, почему мы должны быть здесь.

Лутин продолжал шагать заложив руки за спину. В его голосе зазвучало раздражение:
— Просто вас стало слишком много. Инстаграм, твиттер, стихи.ру, проза.ру, блоги и все эти остальные “точки творческой реализации”. Вы все что-то пишете, снимаете, рисуете, все эти мысли, эта куча никому не нужного хлама, который только засоряет ноосферу, превращает её в помойку. Вы всего лишь пережёвываете то, что до вас жевали тысячи других. Но мните себя при этом демиургами и требуете от других признания. Это заблуждение, думать, что если ты что-то создал, то это что-то имеет ценность. Ценность появляется только тогда, когда это что-то кто-нибудь готов купить, заплатить за это деньги. У каждого из вас был шанс. Целый год, двенадцать месяцев, чтобы превратить свои “творения” в ценность - найти покупателя. Но вы не сумели. И поэтому вы все здесь.

Они подошли к высокому, в три метра забору из колючей проволоки, который окружал лагерь романтиков. Васисуалий молчал и смотрел себе под ноги. Не поднимая взгляда он развернулся и зашагал прочь.

Лутин смотрел какое-то время ему вслед. Когда фигура Васисуалия скрылась за деревьями, президент расправил крылья и легко оторвавшись от земли взмыл в небо.