Уроки церковнославянского

Певчая Валентина


 Забытый всеми край города: слева от дороги редкий лес с возвышающейся над ним старой кирпичной трубой то ли пекарни, то ли мелькомбината, справа – здания, точнее убогие деревянные строения, ровесники не то победой не то бедой рожденного городского поселения. покосившиеся кресты столбов вдоль трассы, ветхие загоны для давно забитого скота, переносимый с места на место неистребимый никакими призывами окраинный мусор и синдромные лица побирающихся то тут, то там аборигенов. Таков он был и есть сейчас, этот старый поселок Новый.

  Когда-то работал здесь поселковый клуб. На диво просторное и необычное среди общей архитектурной бедности строение. И уж потом узналось, что был проектировщик его в свободной жизни своей священником. Да еще и не простым, а архимандритом. И что заложил в свой проект точный образ будущей церкви. Пока что без куполов и колокольни, но именно так: не клуба, а классического православного храма! И родился на этом месте нынешний Успенский храм.

  А еще есть здесь расположение части войск внутренней стражи. Да только кто его знает, что это такое? И чему учат своих бойцов отцы-командиры там, за высоким забором? Разве что регулярно бывающий у них, сам бывший командир отделения спецназа, богатырского сложения иерей Успенского храма отец Владимир?

  Курсирующий ранним утром вдоль поселка Нового седьмой маршрут бывает полон людей. От остановки «Церковь» до расположения части и до храма – дорога одна. И так бывает, что к восьми утра по левой стороне узкой дороги идут в свою часть бравые солдатики и офицеры внутренних войск, а по правой её стороне так же серьезно и деловито, спешат прихожане храма: матушки, певчие, свеченосцы; молодые и – не очень, но тоже на службу.

   А ещё помнится мне, как очень медленно, выверяя каждый шаг, подходила к порогу храма женщина на костылях. И, сразу же, несколько человек устремлялись к ней на помощь. Поддерживали с двух сторон, открывали ей дверь:

- Заходите, пожалуйста, Валентина!

- Спаси Господи, матушки!

  Значит, зачем-то нужна была и она тут этим ранним, ни свет, ни заря утром? Значит, и она здесь тоже была воин – воин рати Христовой...

  Это случилось несколько лет назад, когда после праздничной пасхальной службы собрались прихожане храма в трапезной, чтобы похристосоваться, по обычаю, отведать только что освященных куличей, да принесенной матушками нехитрой снеди. Народ собрался за столом разный, иные пришли сюда впервые и, уставшие от ночной службы, сидели за столом и кушали молча. И вдруг в дальнем, развернутом к выходу концу стола раздался чей-то голос. Сидящая там женщина запела песню:

«Если тебя неудача постигла
Если не в силах развеять тоску
Осенью мягкой, осенью тихой
Выйди скорей к моему роднику».

  Это было звонкое и чистое пение. А голос все звучал, звеня и переливаясь, словно вызывая для нас из небытия щемящие душу слова:

«Если глаза затуманились влагой
Из родника поплещи на глаза
Можешь поплакать, спокойно поплакать,
Кто разберет, где вода, где слеза».

  Только когда мы расходились после трапезы, я увидел женщину, которая пела всем нам. Она сидела у другого конца стола на низкой инвалидной коляске и, улыбаясь, прощалась со всеми, кто проходил мимо нее.
  Потом я узнал, что Валентина поет в церковном хоре. И именно ее голосом звучат читаемые в начале каждой воскресной утрени псалмы. Чтеца никогда не было видно. Был в храме лишь звонкий, родником льющийся в утренних, едва тронутых светом свечей, сумерках голос:
- «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей...»

  В конце года я исполнил свое давнее желание – пригласил певчую Валентину на один из своих уроков по церковнославянскому языку для показа моим ученикам настоящего, используемого на службах распевного чтения. Тогда, на уроке, она, извинившись, что не может по немощи встать на ноги, прочла отрывок из Евангелия и первый псалом. И дети, стоя слушали ее сильный, неустанным колокольчиком звучащий, певучий голос:

- «Блажен муж, иже не иде на сОвет нечестивых,
  и на пути грешных не ста,
  и на седалищи губителей не седе...»

  И каждая буква славянского текста, включая не произносимые в обычной нашей речи безударные гласные, звучала у неё отчетливо и ясно.

  Уже уходя, она сказала детям, что для правильного чтения нужно все время держать губы трубочкой, как будто произносишь букву «о». и четко произносить окончания слов. Так вот, она поделилась с нами секретом своего искусства.
  Ну, а мне всё не забывалась та, спетая ею однажды песня о роднике. Наконец, нашлась и купилась книга иеромонаха Романа с его стихами, одно из которых так и называлось: «Родник». и снова читались и оживали в памяти впервые услышанные той пасхальной ночью слова:

«Видишь вон там журавли пролетели.
У горизонта растаял их крик.
А если ты болен, прикован к постели,
То пусть тебе снится целебный родник».

  Между тем, несмотря на мучительную болезнь самой Валентины, день за днем звучал в общем церковном хоре на радость людям живой родничок ее голоса.

  Наши занятия в воскресной школе продолжались своим чередом. Медленно, воробьиным шагом, осваивалась славянская азбука. Мы уже почти добрались до буквы «ж» или «живЕте», что означает – «живите!».
  В тот день наш батюшка сказал в конце проповеди, что просветляются лица тех, кто имеют чистую совесть.
-Так же, как у нашей певчей Валентины, которая умерла совсем недавно. Она очень болела, но честно исполняла свое служение, пела для нас...

  И я понял, почему не так, как обычно, звучало в этот день пение в храме. Как будто не доставало теперь в струнном раду одной струны. Как будто спрятался и смолк вдруг, всегда поющий в стенах нашего храма звонкий и светлый ручеёк...

  В конце следующего в воскресной школе занятия я спросил у детей, помнят ли они нашу Валентину. Лишь один мальчик не поднял руки, потому что его не было на том уроке.
- Тогда давайте сейчас все вместе прочитаем первый псалом так, как читала она.
  Я вытягиваю губы трубочкой, как бы стараясь произнести букву «о». и начинаю, стараясь не поменять ни одного звука:
- Блажен муж, иже не иде на сОвет нечестивых...

  Забытый край города. Покосившиеся кресты столбов вдоль дороги, по которой мчится ранний седьмой маршрут. Остановка «Церковь». Справа – купола православного храма, а слева от дорожки – пост воинской части. И снова идем мы воскресным утром, каждый – на свою службу, по этому вот узкому пути. Идут взрослые и их дети, идут офицеры и их солдаты.

  И бывают среди нас потери. Но все новые свежие силы становятся в строй, заменяя собою гибнущих воинов. И точно так же, как это бывало во все времена - не оскудевает  малый христианский остаток наших людей. Потому что именно из этого, малого, произойдет духовное возрождение великой страны. Потому что...как же там пела Валентина?

«За родником белый храм
Мельница старая.
Этот забытый край,
Русь нам оставила».




-----------------------
Опубликовано(текст и фото автора):
www.angvremya.ru/society/43726-uroki-cerkovnoslavyanskogo.htm