Маркиз во фраке и в жасмине эзотерический романГл1

                Маркиз во фраке и в жасмине
                (эзотерический роман)

Глава 1
Дуэль
Один из секундантов, граф Кот де Рыжак, открыл ящичек с пистолетами. Фактически это были орудия убийства, громадного размера и калибра, с пулями толщиной в палец.
— Господа, у вас еще есть время для примирения, — сказал он, протягивая пистолеты.
Маркиз Кис де Лякэт представил, как криво улыбнется Киси Лорэн, узнав, что он пошел на попятную, и не убил ненавистного ему барона. Поэтому ответ был мгновенным:
— Нет, нет, тысячу раз нет! Стреляться немедленно и с десяти шагов!
Барон Мяв Когтиусак нагло ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:
— С десяти шагов я этому чернявому хлюсту его белую манишку его же кровью выкрашу. Уж будьте спокойны. Давайте скорее пистолеты.
— Господа, это ваше окончательное решение стреляться? — спросил второй секундант, он же одновременно и врач. Звали его Валери Котбром.
— Да, — дружно ответили маркиз и барон.
— Тогда, к барьеру! — одновременно скомандовали секунданты.
Стоял февраль месяц, но во Франции зима в этот год так и не удалась. Снег временами шел, но не густо и поля выглядывали из-под него черными проплешинами. Вот и сегодня, он внезапно выпал, чтобы своей белизной оттенить картину дуэли и людей в темных одеждах с пистолетами наперевес.
Барон был одет в глухой, пепельно-голубого цвета китель, застегнутый на блестящие, огромные золотые пуговицы и в такого же цвета панталоны, обтягивающие его стройные ноги, и заправленные в черные сапоги с умопомрачительным глянцевым блеском. На уровне сердца, от пуговицы к нагрудному карману, тянулась золотая цепочка от часов. Мяв был высокого роста, широкоплеч и мускулист. Сойдись они с маркизом в рукопашной схватке, от последнего остался бы один пшик. Громадная, как небольшой арбуз, лапа Когтиусака уверенно сжимала пистолет. Для барона это была не первая дуэль и, как он надеялся, — не последняя.
Маркиз по случаю дуэли оделся в черный фрак и белую манишку. На ногах у него красовались пижонские черные туфли с белыми носками. Чередование черного и белого маркиз продумал давно. Для себя и, конечно, для женщин он создал имидж франта. Немножко развязный, немножко чопорный, одетый с вызывающей фривольностью, с игривым букетиком из жасмина, приколотым к фраку. Небольшая черная бородка, узкой полоской тянущаяся от нижней губы к подбородку дополняла ансамбль одежды. Тонкие усы на его полноватом лице подчеркивали какую-то кошачесть облика. Да и роста маркиз был небольшого. Его не спасали даже высокие каблуки черно-белых туфлей, которыми он так гордился.
Секунданты, на расстоянии десяти шагов воткнули сабли, обозначив место дуэли, и отвели каждого из противников на десять шагов назад от барьера.
— Господа, — твердо и четко выговаривая слова, торжественно произнес Кот де Рыжак, обращаясь к дуэлянтам, — по команде «Сходитесь!» вы начинаете движение навстречу друг другу и должны остановиться у барьера. Но стрелять можете в любое время. Каждый делает по одному выстрелу. Дуэль длится до тех пор, пока один из вас не будет убит или тяжело ранен, короче физически не сможет продолжить дуэль.
Барон и маркиз церемонно раскланялись и заняли исходные позиции.
— Раз, два, три... Сходитесь! — скомандовал Кот де Рыжак.
Противники пошли навстречу друг другу. Мяв мерил снег широкими шагами основательной и твердой походкой, в то время как Кис, на своих высоких каблуках, вынужден был широко расставлять ноги на ширину плеч, чтобы не упасть и поэтому передвигался к барьеру семенящей пробежкой. Естественно, барон первым подошел к барьеру и навел прицел на мотающегося из стороны в сторону маркиза. Но стрелять он не стал, а, прицелившись, дожидался, когда противник остановится у барьера, чтобы наверняка его пристрелить. Кис оценил ситуацию и, не доходя до барьера несколько шагов, вытянул руку с пистолетом и первым выстрелил. От отдачи оружия он поскользнулся, сделав ногами и руками немыслимый пируэт, но устоял и выпрямился. Мяв упал навзничь, широко раскинув руки.
— Что, скушал репку, проклятый Когтиусак?! — яростно воскликнул маркиз. Он хотел было переступить через барьер, но Кот де Рыжак остановил его:
— Господин маркиз, не переходите за барьер. У барона есть право на ответный выстрел. Стойте и ждите.
В это время барон повернулся на бок и, опираясь на руки, стал подниматься. Снег был разрыт им до черноты, но крови на нем не было.
— Чертовщина какая-то! — пронеслось в голове маркиза, — от моего выстрела он упал, значит, пуля попала в цель и вместе с тем он встает живой и невредимый, и я не вижу на нем следы крови. Может быть, пистолет был не заряжен?
Увы, случай правит миром. Случай управлял и рукой маркиза, нажавшей на курок. Пуля действительно попала в грудь барону, но от смерти его спасла большая золотая пуговица, которая сплющилась, но отрекошетила смертельный для Когтиусака свинец.
— За мной выстрел! Выстрел за мной! — воскликнул барон, — я убью этого котяру.
Он навел пистолет на маркиза и произвел свой законный выстрел.
Маркиз ничком упал в снег. Черный фрак покрыл белый снег. Из-под фрака сочилась тонкая струйка крови.
— Готов! Туда ему и дорога! — процедил сквозь зубы барон.
Валери Котбром подскочил к маркизу со своими медикаментами. Он перевернул Киса де Лякэта на спину и, схватив левую руку, начал нащупывать пульс.
— М-да, — промычал врач себе под нос, — пульс еще прощупывается... посмотрим рану. Так... правая рука в локте раздроблена... а... вот... и входное отверстие... Боже какая дырка! Не пуля, а зверь! Снаряд артиллерийской пушки. М-да... а где же выход? А вот... вот... здесь... Наверняка пуля раздробила ему ребро...
Комментируя самому себе скорее по привычке обстоятельства осмотра, врач положил на раны необходимые тампоны и наложил повязку. Когда он закончил перевязочные работы, то по привычке, еще раз приложил руку к пульсу раненого. Пульс не бился. Губы посинели, нос заострился.
— Господа, маркиз Кис де Лякэт скончался! — диагностировал Котбром.
Он хотел ладонью прикрыть веки мертвого, но с ужасом увидел, что желтый зрачок маркиза не остекленел, а самым внимательным образом ходит в орбите глаза, следя за действиями врача.
— Ничего не понимаю, — растеряно забормотал доктор, — пульса нет, а глаза видят... бред какой-то!
В этих внимательных глазах убитого маркиза доктор почувствовал законы иного мира. Он ощутил, что эти глаза уже не принадлежат телу, но живут в другом, неведомом ему духовном состоянии. Ни у одного из своих пациентов за долгие годы врачебной практики, он не видел таких глаз. Он видел глаза больные, слезливые, опухшие и красные, даже бессмысленные глаза идиотов, но глаза, в которых был отражен мир неведомого духа, доктор видел впервые.
— Ну, чего вы там застряли? — подошел Кот де Рыжак, — помочь перенести тело?
— Я не знаю... можно ли это... трогать... — дрожащим голосом ответил доктор.
— Ах, доктор, вы видимо устали от своих многочисленных пациентов, или они вас заразили... богатым воображением, — хмыкнул граф, — коли вы уже над мертвым телом принялись размышлять.
— Но здесь сейчас не мертвое тело, здесь переплетены тело, душа и дух, -пробормотал доктор.
— Тело вижу, — отрезал Кот де Рыжак, — душа мертвого отошла в мир иной, так мне объясняли священники, а дух... дух — это выдумка философов.
— Я никогда не видел, как душа отходит в мир иной, — задумчиво произнес доктор, глядя на тело маркиза, — сколько людей умирало на моих руках, они просто становились твердые и молчаливые как камни. Видимо это случается потому, что душа отходит от тела. Думаю, что душа живет между телом и духом.
— Не хотел бы я, доктор, попасть к вам на операционный стол, — небрежно бросил Кот де Рыжак.
— Вы, граф, думаете, что кто-то хочет попасть на мой рабочий стол? Все хотят избежать этого. И только адские боли заставляют человека просить резать себя.
— Вот вы и режете так, что душа со свистом отлетает, — пробурчал граф, -да еще при этом размышляете душа это или дух.
— Если есть иная жизнь, значит, есть и дух, — твердо произнес доктор.
— Господа, — вмешался в разговор Когтиусак, — я продрог, валяясь здесь на снегу, замочил панталоны и китель. Ну, сколько можно колдовать над трупом? Погрузите его на повозку и с Богом отсюда!