Надежда Сергеева 3 тур

3.1
Бирюсинка
http://www.proza.ru/2017/01/15/741

Пригласил меня как-то сосед на сомовую рыбалку на Лесном озере. До кордона добирались на соседской «Ниве». После дождей дорога размокла, труженица «Нива» с трудом пробиралась по лесной дороге. Так что добрались мы на место только к вечеру порядком уставшие, потому что пару раз пришлось машину из ям вытаскивать. Хозяин кордона, лесник,  встретил нас радушно, отправил в подготовленную баню. Как же здорово попариться с устатку! А какой запах стоит в парилке от хвойного веничка!   Душа отдыхает.
Когда  вернулись в дом после баньки, нас встретил накрытый стол. Просто глаза разбежались от разнообразия – тут и брусника моченая, и грибочки разные, и картошечка вареная, и капустка квашеная с клюквой, и огурки с помидорками. А царем на столе был сомовик - пирог с сомом. На отдельном блюде лежали куски обжаренного сома. На углу стола пыхтел самовар, на вершине которого стоял заварник, источавший ягодный аромат.
- Садитесь, гости дорогие, повечеряем, - пригласил нас хозяин и позвал, повернувшись к печи, - отец, айда к столу.
Раздалось кряхтение, покашливание, а вслед за ними из-за шторки появился старик.
Росточку невысокого, в самотканой, вышитой голубыми цветами, рубахе, подпоясанный бечевой. Вызвали у нас улыбку вполне современные спортивные штаны. Из-под видавшей виды ушанки выбивались белые как снег волосы, небольшая аккуратная бородка была чуть темнее волос, с пепельным отливом. На ногах у старичка латаные валеночки. Поразили его глаза, смотрят внимательно, но горит в них искорка-смешинка.
Дед уселся на лавку возле самовара, нацедил заварки, наполняя горницу запахом леса. Сын добавил в кружку кипяток, и подал на тарелке кусок пирога.
Трапезничали молча. А я стараясь незаметно разглядывал дедову рубашку. Таких сине-голубых рисунков в русской вышивке я и не встречал раньше. На белом поле вилась голубая веточка, а от нее отходили ниточки, увенчанные крупными цветами - колокольчиками. А по всей рубашке разбросаны маленькие цветочки, похожие на яблоневый цвет.
После ужина все вышли на широкое крыльцо. Дед сел на верхнюю ступеньку, достал трубку, забил в нее щепоть табака из вышитого синими цветами кисета. Прикурил от сыновой зажигалки. Пыхнул пару раз и повернулся ко мне:
- Глянулась тебе моя рубашка?
Я смущенно кивнул, не найдя, что ответить.
- А что скажешь, если ей почти сто лет, - старик серьезно смотрел на меня, и я даже подумал, что он шутит.
Дед попыхтел трубкой, потом стукнул пару раз об перила, выбивая пепел, и проговорил:
- Рубашка эта подарена была еще деду моему. Наутро после свадьбы лежала на лавке возле кровати.
- А кто подарил? – поторопился я спросить.
Лесник помог деду подняться и сказал, - а пойдемте-ка в дом, комарье не даст поговорить.
В горнице старик попросил у сына чаю, сам залез на печь, и рея руки об бока горячей кружки сказал:
- Такие подарки хорошим людям делала Бирюсинка, бирюзовая девка.
- Расскажи, отец, людям интересно будет, - проговорил лесник, усаживаясь рядом с нами на лавку.
- А что ж не рассказать, слухайте. Давно это было…


Жили на хуторе, что за селом Елизарьевским, старичок да старушка, не старые еще, но уже в возрасте, Евдоким да Меланьюшка. Они, как сын их на шахте  погиб, в странствие из родных мест ушли, вот на хуторе задержались на зиму, там и прижились. Хозяин хуторской добрый был, пожалел горемычных, флигелек им выделил, Евдокима на пасеку поставил, а Меланьюшка стала хозяйке с детками малыми помогать, а их-то ни много, ни мало, а аж семеро в том хуторе было. Согрелись душою старички наши, горе полегчало, улыбками лица осветились. Всякий, кто на тоем хуторе бывал ли, работал ли на хозяина, бывало, вечерок коротал во флигеле у Евдокима с Меланьей. Сам-то трубкой попыхивал да были-бывальщины рассказывал, детишек радовал - игрушки из березы вырезал,  а женка евойная напечет лепешек на меду да гостей потчует теми лепехами с ягодным взваром. А потом сядет в уголке, вышивку в руки возьмет, и под разговор вышивает.  Влеготку жили. А как повырастали дети хозяйские, кто взамуж в село уехал, кто на рудник робить подался, погрустнели Евдоким с Меланьюшкой. Вроде и забот-хлопот меньше стало, а грусть-кручинушка заневолила, душу замутила. В то время хозяин-от пасеку-то на дальние луга перевез, Евдоким без дела остался. Сядут бывалочь вместе на лавочку у флигеля, на закат смотрят немигаючи, а из глаз слёзоньки ручейками так и катятся.
Лето уже на излете было, когда пошли старички в лес по грибы. Хорошо набрали, и на засолку, и на посушку. Идут по лесной тропинке неторопко, пташек лесных слушают. Случилось им на взгорок подняться. Пологой тропка была, для старичков нетрудной. Стоят Евдоким с Меланьей на вершине, любуются.   Сосновые  кроны ковром кружевным стелются до самого солнца, местами светлые листики березок в тот ковер вплетаются, а кое-где проплешины видны, там, видать,  еланки лесные, заповедные  спрятаны. А над ними гонит бродяга-ветер облака, и большие, и поменьше. 
Подлетело к старикам большое облако, на птицу похожее, и к самым ногам легло, словно приглашает, мол, ступайте на меня.
Переглянулись Евдоким с женой, поставили свои корзинки наземь, за руки взялись и ступили на облако, а оно их подняло над землей легонько, да к подножию горушки мяконько опустило.
Незнакомое место оказалось. Лес негустой, солнышком просвеченный насквозь.  Подбежала к ним белочка, засвиркала и в кусты, что у самой горушки росли, прыгнула.
Евдоким раздвинул ветви, а там, в горе - глядельце. С две ладошки размером.
Смотрят старики, а им из глядельца девчушка в синем сарафане да косыночке синей улыбается и рукой куда-то вниз показывает.
Присел Евдоким к самым корням куста, а там на листе лежит горстка синих камушков, да не гладко синих, а в прожилочках. Стали старики эти камушки разглядывать и дивятся – на одном будто лицо нарисовано.
Поднял Евдоким камушки вместе с листиком с земли и в глядельце посмотрел. А девчонка засмеялась, головой закивала и показывает, мол, в карман положи. Как убрал старик камушки в карман, так сразу глядельце-то с девчушкой  и пропало.
А тут снова белочка прежняя выскочила, застрекотала-засвиркала и по тропке в лес побежала. Да не просто совсем убежала, а отбежит недалече, пострекочет и ждет, пока Евдоким с Меланьей до нее дойдут. Так довела их белочка до еланки небольшой, со всех сторон густым лесом окруженной. А в самой серединке ее избушка стояла, рядом с избушкой колодец, в ведре вода, ну прям неба кусочек. А позадь избушки - огородик на три грядочки да яблоня с вишней.
Присели старики на лавочку у колодца, глядь, а возле уже их корзинки с грибами стоят. Достала Меланья тряпицу, в коей хлеб с собой брали, расстелила на лавке, а Евдоким на тряпицу камушки из кармана положил. Солнышко на синеве отражается, словно улыбается.
Решил Евдоким умыться водой колодезной, зачерпнул ладонью, глаза омыл. А несколько капелек на те камушки упали.
Снова белочка появилась, стала стариков в избушку звать, отбежит, пострекочет, отбежит, пострекочет. Пошли Евдоким с супружницей за нею, а камушки на лавке остались.
А в избушке все убранство то синее, то голубое!
Шторки на окошках - голубая кисея, скатерть на столе – синий лен, кровать синим одеялом накрыта, печка голубыми да синими цветами разрисована, на полке посуда тож с синими да голубыми цветами.
Стоят наши старик посредь избы, оглядываются, любуются. А думка на двоих одна – чья же это избушка посреди леса.
Вдруг слышат, на крылечке легкие шаги раздались, и входит в горницу девчушка в синем сарафане, ну точь в точь, что из глядельца им смеялась.
Как вошла, в пояс поклонилась и говорит:
- Гости дорогие, я Бирюсинка, одна тут живу, оставайтесь у меня. Станьте  мне батюшкой да матушкой.
Обрадовались старики, обняли Бирюсинку и доченькой назвали.
Стали они втроем жить.
Евдоким из березы зверушек вырезал да глазки им из бирюсы делал, а Меланья полотенца да скатерти сине-голубыми цветами вышивала.
А по вечерам сядут втроем на крылечке, а то на лавочку у колодца да песни поют задушевные. Зверушки лесные да птички собирались на еланке их слушать.
И никогда на той еланке дождя или снега не бывало. Все время – лето на излете.

А с тех пор, говорят, появлялись в избах, где дети есть, игрушки с синими глазами да скатерти иль полотенца вышитые сине-голубыми нитками. Кто их приносил, неведомо. Одно удивительно было – ни продать, ни поменять те вещи никак нельзя было.
Заговоренные оне были.

3.2
Зимородов плащ
http://www.proza.ru/2017/01/15/705

В давние времена жила в одной деревушке женщина. Рано овдовела она, самой пришлось деток своих поднимать. Трудилась не покладая рук, пряжу пряла, да такую, что поискать! Тонкую да нежную.
И было у нее три доченьки. С малых лет мать дочек к труду приучала,  у каждой умение свое было – старшая  полотна ткала, средняя кружева плела, а младшенькая вышивала. И вся их работа наотличку была – полотна тончайшие да легкие, кружева просто загляденье, а на вышивках цветы да птицы, словно живые. А уж пели как за работой сестры! Вся деревня, дыханье затаив, слушала, птица лесная чирикать да свистеть переставала, заслушавшись. Далеко слава о сестрах разнеслась. А как в пору невестину вошли, стали сваты приезжать, да не какие-нибудь простые! А принцы да царевичи.
Да только не складывались дела свадебные никак. Женихи как увидят невестушек, так бежать быстрее ветра бросались.
А все дело в том было, что у ткачихи ступни от кросен растоптались, у кружевницы от плетения пальцы на руках были длинные и тонкие,  а у вышивальщицы глаза стали, что твои тарелки.  И все это от великого труда. Ступнями поножи на кроснах толкать надо. Длинными да тонкими пальцами и плелись кружева всем на диво.  А вышивка тогда оживает, когда стежки малюсенькие, а их, попробуй, разгляди без увеличения.
Как-то малоснежной зимой  прокатились по деревне сани с бубенцами да у избы сестер остановились. Крикнул возница:
- Эй, хозяйка, выходи!
Накрывшись пуховой шалью, вышла мать к воротам, а дочки в оконце выставились, посмотреть.
- Будьте здравы, гость дорогой, - поприветствовала женщина гостя, а сама дивится, тройка белых коней с серебристыми гривами в нарядные расписные сани запряжена,  а в санях старик в красной шубе белым мехом отороченной, волосы и борода белехонькие на ветру развеваются, а бородища такая длинная, что на плечо вознице заброшена.
Старик шапку с головы скинул, поклонился:
- И тебе, хозяюшка, не хворать. Я Зимород, зимы хозяин. Меня к тебе дело важное привело. Поиграли ветры моим волшебным плащом, да изорвали, не могу теперь землю-матушку снегом укрыть. Скоро Новый год, а снега почти нету. Прошу твоих дочерей взяться за починку.
Женщина улыбнулась:
- Доченьки мои рукодельницы, мастерицы смогут починить любую вещь. Давай свой плащ, я им отнесу.
Старик тряхнул мохнатой головой:
- Нет, хозяюшка, нельзя мой плащ в избе починять, растает. Твоим дочерям надо в мой дворец отправиться. А если они с работой справятся, обещаю их замуж выдать за моих сыновей.
Сжалось сердце материнское от скорой разлуки, да что ж поделаешь, коли надобно так.
Позвала мать дочерей, помогла им в сани сесть, достала из кармана платок, смахнула в него слезинки и дочкам отдала со словами:
- Починяйте старику Зимороду его плащ волшебный, а если вдруг трудно придется, платочек мой вам поможет.
Зимород гикнул, взмахнул кнутом, кони взвились, взметнув столб снега, и тройка пропала в снежной замети.
Как во дворец прибыли, повел хозяин сестер в светлицу, где на большом ледяном столе лежал порванный плащ, голубыми искорками посверкивая.
- Вот, девушки, вам работа, - Зимород хлопнул в ладоши и рядом с плащом на столе появился ларец, - а в этом ларце найдете все, что вам нужно будет для работы.
Развернули сестры плащ. В самом центре огромная дырища, кружева по краям местами сильно порваны.
- Зимород, мне  мой станок ткацкий нужен, - обратилась к хозяину ткачиха, - чтобы такую прореху закрыть, надо соткать кусок полотна.
- А мне для работы нужен валик с коклюшками, - проговорила кружевница, - видишь, вот тут и вот тут новые кружева плести надо.
Молча кивнул Зимород и младшую сестру спрашивает:
- А тебе что для работы надо?
Вышивальщица осмотрела содержимое ларца и улыбнулась:
- Здесь и пяльца есть, и нитки подходящие, так что вашими запасами справлюсь.
Зимород стукнул о пол своим посохом, взмахнул широким рукавом своей шубы, и перед сестрами появились и кросна для ткачихи, и валик с коклюшками для кружевницы.
- Я вас, мастерицы, с работой торопить не стану, - обратился к сестрам Зимород, - понимаю, тонкая работа не терпит торопливости, но попросить скорее починить плащ, попрошу. Успеть надо вам до наступления Нового года. Стынет земелька без снежного одеяла.
Поклонились сестры хозяину, а он еще раз посохом стукнул и пропал в снежном вихре.
Ткачиха набрала ниток из ларца Зиморода, выбирая белые, серебристые да нежно-голубые натянула их на кросна. Белые на основу, серебристые да голубенькие на уток  и начала работать.  Понож стучит-постукивает, уток справа-налево ныряет, ткется полотно.
Кружевница валик свой на подставку положила, белоснежные нитки из ларца достала, к ним добавила иголочки ледяные и начала кружево плести. Коклюшки стучат, в руках мастерицы мелькают, словно песенку поют. Иголочки, словно живые,  с места на место переставляются,  плетется кружево. А сестры поют, песней работе помогают.
Вышивальщица  стала внимательно рассматривать узор на целой части плаща, нежными пальцами их ощупывать, чтобы лучше узор понять и запомнить. Потом села рядом с ларцом и давай нитки перебирать-выбирать, да не просто белые, а разные, и синие, и красные, и жёлтые, и зеленые, чтобы разным цветом переливался узор. Потом осмотрела коробочку с иголками для вышивания, а там сплошь все иголки ледяные. Выбрала вышивальщица самые тоненькие, чтобы иглами не повредить полотно.
Сколько времени прошло, не скажу, но только замедлилась работа и у ткачихи, и у кружевницы. Совсем не могут руками шевелить. Нитки-то у Зиморода не простые, снежные да ледяные.  Достала вышивальщица из кармана материн платочек, сначала ткачихе им руки обернула-согрела, потом кружевнице. Помогло материнское тепло сестрам.
Скоро и полотно было готово, взялась за работу вышивальщица. Мелькает иголочка по ткани, за ней ниточки разноцветные тянутся, в узор укладываются.  Готовую заплатку вышивальщица так к плащу приладила, что и не заметно было, где дыра виделась. К тому времени и у кружевницы работа готова была, вышивальщица кружева новые на место порванных пришила.
Только последний стежок девушка сделала, как засверкал плащ, каждая ниточка зазвучала музыкой волшебной.
Видно музыку эту услышав, появился в снежном вихре Зимород. Подхватил плащ, стал его вертеть в руках, рассматривать. И так повернет, и этак, и на свет посмотрит, и к себе примерит. Заулыбался и говорит:
- Вот порадовали старика, рукодельницы-мастерицы. Чудна ваша работа, к плащу его свойства волшебные вернулись. Дайте-ка я вас расцелую, девушки.
И в обе щеки каждую расцеловал.
Смотрят сестры друг на дружку и глазам своим не верят.
У ткачихи ноги нормальной величины стали, а у кружевницы пальцы. Вышивальщица лицо своё ощупывает, а глаза-то размером уже не как тарелки, а как у всех остальных людей.
От счастья сестрички чуть не плачут.
- Погодите, девушки плакать. То, что получили вы, лишь малая награда, - улыбается, на них глядя Зимород,  и зовет, - сыновья мои, пойдите сюда, я невест вам нашел.
В светлицу вошли  три богатыря, собой красавцы, в одеждах нарядных. Отличка у каждого брата от другого - бороды разные. У старшего борода чуть поменьше отцовой, окладистая, пушистая. У среднего, помене, так, по лицу только, а младший совсем безбородый.
- Вот, девушки, ваши мужья будущие, для тебя ткачиха мой старший, Буран, славные снежные полотна вы с ним ткать станет. Для кружевницы – средний сын Иней, он поможет красивыми кружевами  ветви деревьев да кустов украшать. А для вышивальщицы – мой младший Морозко. Будете с ним своей вышивкой окна в домах украшать. Свадебки в самый канун Нового года сыграем!
Поклонились Зимороду в пояс и девушки, и сыновья, и, взявшись за руки, покинули светлицу.
Хозяин, накинул на плечи волшебный плащ, посохом ударил, вихрь снежный поднял и пропал.
А над землею в тот же час снегопад начался. Снег сыпал и сыпал, укрывая уставшую от холода землю.
В новогоднюю ночь гуляла в доме вдовы громкая свадьба.
Вся деревня дивилась, какие у мастериц женихи ладные да красивые.
С тех пор сестры и дети их потом с весны до осени в доме матушки жили, а зимой мужьям помогали зиму украшать.

*********
Кросна – домашний ткацкий станок
Поножи – педали ткацкого станка, с помощью которых механизм приводился в действие
Коклюшки – палочки для плетения кружев