Брёшка первая. Шулер Джакоб

Вы не поверите, но мой приятель кот действительно носит очень редкое имя: его зовут Теофилом. Вообще-то полностью его следует величать Теофилом Васильевичем, поскольку папу звали котом Васькой, но никто и никогда не вспоминает кошачьих отчеств, а напрасно: коты ничем не хуже людей и вполне достойны уважения, ну хотя бы за древность рода.

Я познакомился с Теофилом очень давно, лет этак пятнадцать назад. За годы нашего знакомства кот рассказал мне множество всяких интересных историй из своей жизни. Не могу сказать, чтобы я верил каждому кошачьему слову, более того, многое в рассказах кота казалось игрой его безудержной фантазии, о чем и было сказано Теофилу, глядя прямо в его жуликоватые зеленые глаза.

– Слушаю я тебя, Теофил Васильевич, и кажется мне, что хоть и интересные у тебя истории, но и брехни в них многовато.

– Ну, насчет брехни – это не ко мне. По этой части у нас главный специалист бульдог Джакоб. Но знаешь, писака, раз уж ты меня подозреваешь во вранье, давай и из этого извлечем пользу.

– Как это?

– Я предлагаю тебе записать мои истории и издать их под названием «Брёшки кота Теофила», а еще сделать примечание, что записано дословно со слов рассказчика и подтверждается отпечатком его правой лапы на рукописи.

– Слово «брёшки» ты придумал от глагола «брехать»?

– Нет, я не претендую на изобретательство слов. Будем считать, что брёшка – это разновидность древнего эпоса, о которой упоминал еще Гомер в своей «Илиаде». Разве ты не помнишь, что об этом говорила Брисеида – любимая рабыня Ахилла?

– Про рабыню Изауру я знаю, а про Брисеиду не помню. Опять ты всё врешь!

– А ты что, помнишь всё, что в «Илиаде» написано?

– Хорошо, убедил. Назову я твои истории брёшками, только вот боюсь, что редактор такое слово вычеркнет.

– Не вычеркнет. Если будет придираться, ты его пристыди: нехорошо не помнить утерянного еще в седьмом веке до нашей эры первоначального текста трудов Гомера.

         ***

            Брёшка первая. Шулер Джакоб.


– Что же это такое? Всё воруют! Всё у меня воруют! Вот опять украли очки. Поймаю вора – загрызу! – ворчал по своему обыкновению бульдог Джакоб, разыскивая потерявшиеся очки.

Причина ворчливости Джакоба заключалась в плохом зрении: оказалось, что собаки, как и люди, иногда плохо видят. Проблемы у Джакоба проявились достаточно рано, поэтому, когда ему исполнился год, хозяйка отвела своего бульдога к специальному собачьему доктору, который и подобрал для пса самые красивые и модные очки.

Надо сказать, что доктор бульдогу сразу не понравился, он даже подумывал, не куснуть ли этого пахнущего лекарствами дядьку за заднюю левую лапу, но решил воздержаться от агрессивных действий, увидев в кабинете всякие страшные стальные приспособления, которые, наверное, использовались для того, чтобы мучить несчастных псов.

Выписанные доктором очки пришлись бульдогу по вкусу, он даже решил, что мероприятие по укусу доктора за заднюю левую лапу можно на некоторое время отложить. В очках Джакоб выглядел очень солидно и казался намного умнее, чем был на самом деле.

Наличие очков позволило бульдогу заняться своим любимым делом, а именно игрой в карты, колоду которых он как-то прихватил зубами в гостиной комнате и перетащил к себе в будку.

То, что Джакоб называл будкой, представляло собой отдельное строение во дворе, укрытое кустами сирени. Мало того, что в домике бульдога было электрическое освещение, так еще имелся и подогреваемый пол, что позволяло пребывать на свежем воздухе с ранней весны до поздней осени, коротая время за карточной игрой.

Джакоб долго приглядывался, прислушивался и принюхивался к хозяйкиным гостям, когда те садились за карточный столик и в конце концов усвоил некоторые правила игры.

Перебрасываться в карты с самим собой было совершенно неинтересно, поэтому Джакоб время от времени приглашал в будку кота Теофила, с которым они играли в «дурака», причем именно бульдог постоянно и оказывался этим дураком, что его очень злило и приводило к желанию как следует куснуть этого наглого рыжего кота.

Чтобы исправить ситуацию, Джакоб придумал «хитрый план»: на каждую игральную карту он на некоторое время клал кусочек какой-нибудь своей еды. Например, на даму пик был положен кружок докторской колбасы, а на бубновую шестерку – толстая сарделька. В результате этих манипуляций каждая карта приобрела свой собственный запах. Играть стало совсем просто: все Теофиловы карты оказались открытыми для Джакоба – достаточно было просто принюхаться к тому, что в данный момент находилось в лапах кота.

Теперь уже Теофил стал постоянно оказываться в дураках. Но кот тоже был не лыком шит, он заметил, что Джакоб во время игры постоянно втягивает ноздрями воздух. Как-то прислонив к носу одну из карт, Теофил явственно почувствовал запах говяжьих котлет, которыми его и пса хозяйка угощала в прошлую субботу. Секрет был раскрыт, но кот не стал говорить об этом слюнявому барбосу, а решил действовать хитростью.

Он вспомнил, что Джакоб не переносит запах свежей рыбы, поэтому в те дни, когда коту удавалось поймать в пруду пару карасей на ужин, бульдог не только не приглашал Теофила к себе в будку, но и запрещал даже приближаться к ней ближе чем на сто кошачьих шагов.

После очередного «рыбного» ужина Теофил припрятал немного рыбьей чешуи и, улучив момент, когда бульдог отправился в дом к хозяйке за кусочком колбаски, забрался в будку и слегка потер чешуей все карты в колоде. Затем, чтобы не попасться на глаза Джакобу, пошел на вечернюю прогулку в Дальний лес.

Вернувшись в будку, пес сразу унюхал противный рыбный запах и обнаружил его источник. Пришлось срочно вынести колоду карт на улицу для проветривания; кроме того, требовалось разыскать этого негодяя кота, чтобы задать ему хорошую трёпку.
Но кота нигде не было, а придворовая ворона радостно прокаркала, что Теофил давным-давно отправился в Дальний лес.

На следующий день злость на кота стала не такой острой, осталась только досада, что карты провоняли рыбой. Поэтому, обнаружив кота, сидящего на верхней ветке яблони, бульдог лишь злобно прогавкал:

– Ты зачем, котячья твоя морда, карты шпортил?

– А ты, псина слюнявая, зачем карты жратвой метил? Думал, я не догадаюсь?

– Ладно, давай мириться. Слезай, поговорим.

– Не слезу, мне и тут на ветке неплохо. Говори, если хочешь, я тебя слушаю.

– Раз ты карты испортил, то теперь думай, как нам новую колоду раздобыть. Без игры в «дурака» я оставаться не согласный.

– А ты и не останешься без «дурака». Куда же ты сам себя денешь? – прошипел себе под нос Теофил, а вслух добавил: – Хорошо, придумаю что-нибудь. Но только, чур, больше не жульничать, а то я тебе в будку подкину рыбью чешую.

Утром следующего дня Теофил сделал вид, что отправился на мышиную охоту в Дальний лес, а сам спрятался за трубу на крыше дома, откуда внимательно следил за калиткой во дворе, дожидаясь, когда хозяйка уйдет в магазин. Как только калитка скрипнула, кот бесшумно спрыгнул с крыши, обошел дом, убедился, что никто, кроме вороны, за ним не наблюдает, и через слегка приоткрытую форточку окна кухни протиснулся внутрь дома. Далее Теофил следовал указаниям, полученным от Джакоба: надо было пройти в гостиную, добраться до карточного столика, затем повернуть налево и запрыгнуть на открытую полку невысокого шкафа, потянуть зубами за ручку небольшого ящичка и извлечь оттуда одну из запечатанных карточных колод.

Самым трудным делом оказалось выдвинуть ящик, ручка которого никак не хотела влезать в кошачий рот. Пришлось помогать себе лапами и когтями, но в результате проведенных действий колода карт оказалась извлеченной из ящичка и спрятанной на полу под шкафом: утащить карты из дома предстояло Джакобу, который однажды уже осуществил аналогичную операцию.

Вечером бульдог успешно завершил задуманное, а хозяйка ничего не заподозрила. Правда, ворона Маура пыталась нажаловаться на двух воришек, но ее карканье не достигло поставленной цели. К тому же Теофил пригрозил, что если ворона не перестанет орать дурным голосом, то придется выдрать из бестолковой птицы десяток «ненужных» перьев и подарить их лесным мышам, которые будут использовать перья, изображая из себя воинственных индейцев.

Играя новыми картами, Джакоб почти всегда оставался в «дураках», но он мужественно переносил унижения, лишь бы только не лишиться партнера по игре. Единственное, что он позволял себе в случае проигрыша, так это ворчать по поводу неизвестно куда пропавших очков:

– Всё воруют! Всё у меня воруют! Опять украли очки. Поймаю – всех загрызу!

Теофил иногда специально проигрывал бульдогу, чтобы не расстраивать Джакоба, вставшего на путь избавления от карточного шулерства. В конце концов, надо же поощрять товарища в его благих намерениях, для достижения которых пришлось заняться нехорошим делом – кражей карт. Теофил оправдывал себя фразой, которую он часто слышал от людей: «Цель оправдывает средства», наверное, люди знают, о чем говорят.

Москва, 2017

Перейти ко второй Брёшке. http://www.proza.ru/2017/02/25/2155