Из темноты к свету. Часть 1. Глава 28

    - А вам куда ехать?- спросил Любу парень, сидевший за рулём автомобиля.
    - Сама не знаю,- последовал её ответ, который почему-то всех развеселил, наверное, потому, что они и так все были навеселе.
    - И как это понимать?- спросил, посмеиваясь, один из парней, рядом с которым сидела Люба.
    - Я сбежала... от свекрови,- обиженным голосом ответила она.
    - Ха-ха-ха!- раздался хохот в машине со всех сторон.
    Все развеселились ещё больше, так как сбежать от свекрови в новогоднюю ночь звучало как-то не очень убедительно.
    - А если без шуток?- снова спросил водитель, стараясь осторожно вести машину по ночной дороге.- Куда едете?
    - Говорю же вам, от свекрови я сбежала.., а куда бежала - сама не знаю, не местная я,- повторила сказанное Люба и слёзы хлынули из её глаз.
    - О-о-о! Тогда предлагаю поехать к нам,- предложила единственная девушка, сидевшая на переднем сидении.
    - Спасибо,- ответила ночная беженка и на этом все расспросы завершились.

    Машина ехала неспеша, может потому, что дорога была скользкой, а может потому, что все были изрядно подвыпившие, и водитель тоже. Только почему-то о Любе после этого короткого разговора сразу все забыли, не смотря на то, что сидела она с ними в одной машине. Никто больше не спрашивал её ни о чём, её словно не замечали, как-будто она вдруг стала невидимой.

    Как долго они едут и по каким улочкам петляют в темноте, Люба не обращала никакого внимания. От выпитого за праздничным столом алкоголя, пьяной она себя не ощущала, но в тоже время прибывала в состоянии отрешенности.

    И вот, машина остановилась вдоль какого-то забора, и Люба вышла из неё, оглядываясь по сторонам. Все направились к калитке, и она тоже последовала за ними. Её по-прежнему никто не замечал и не обращал на неё никакого внимания.

    Вместе со всеми она вошла в чей-то дом с низким потолком и маленькими окошками. Проследовав в комнату, в которой стоял длинный стол с остатками еды и  полупустыми бутылками, Люба увидела в углу рядом с окном старенькое кресло.
    Находясь всё в том же затуманенном состоянии, Люба прямо в сапогах и пальто прошла к этому креслу и рухнула в него. Её взору открылась неопрятная обстановка. В стороне стоял старенький разложенный диван, который был застелен покрывалом непонятного цвета, с разбросанными на нём вещами; на полу лежало много мусора.

    Люба с трудом приподнимала тяжёлые веки, было ощущение, что она просто спит и видит сон, наблюдая за всем происходящим со стороны.

    "Какие странные люди,- думала Люба, снимая сапоги, чтобы забраться в кресло с ногами,- они похожи на инопланетян. Нет, они больше похожи на наркоманов, передвигаются замедлено и язык у них едва поворачивается. Сидят за столом пьют и едят, и нет им до меня никакого дела, они просто меня не видят, словно сижу я в шапке-невидимке".

    Сколько времени так просидела, Люба не знала, она просто уснула. Когда она открыла глаза, в окно уже пробивался слабый утренний свет.
    "Где я?"- испугалась Люба, не сразу понимая, где она находится.
    Напрягая мозг, чтобы восстановить последние события, она окинула взглядом полутёмную комнату. На диване, прямо в одежде, спали какие-то люди. Стояла полная тишина, которую нарушало лишь чьё-то лёгкое посапывание.

    Выйдя из ступора, Люба вдруг осознала весь ужас произошедшего. Опустив на пол отёкшие ноги, она осторожно встала, чтобы никого не разбудить, одела пальто, которым укрылась вместо одеяла и обула сапоги, стоявшие рядом с креслом.
    Ступив за порог дома, она почти выбежала со двора.

    "Здесь должна быть машина, на которой мы сюда приехали, я это точно знаю. Но её здесь нет! И эти странные люди, кто они?"- с волнением вспоминала Люба туманные события.

    Оказавшись на дороге, она остановилась, не зная куда идти дальше. Ещё только начало светать и вокруг не было ни души.
    "Что же мне теперь делать?- спрашивала себя Люба.- Мне срочно надо бежать в Константинополь, к своему мужу. И что я ему скажу? Как я могла так мерзко с ним поступить? Что же теперь будет?"

    И она бросилась бежать наугад, изнемогая от усталости. Люба пыталась представить как в её отсутствие страдал и не находил себе места Сергей, не понимая, что вдруг произошло и куда она пропала.
    Любино сердце разрывалось от случившегося кошмара, его пронизывала боль, и ей хотелось на этой дороге просто умереть.

    "Я сама, своими руками разрушила своё счастье. Нет мне прощения, так мне и надо..."- думала Люба и, заливаясь слезами, изо всех сил мчалась по заснеженной и скользкой дороге.
    Она словно находилась между двумя мирами. Случившееся казалось ей сном, от которого она никак не могла проснуться.

    "Я мечтала подарить мужу незабываемую волшебную ночь. Как теперь я посмотрю ему в глаза? Какими глазами? Он никогда не простит меня. А свекровь? Она же меня теперь со свету сживёт. Что же будет теперь?"- казнила себя Люба и без конца плакала.

    Путь казался бесконечным. "А ведь, всего каких-то полгода назад, я шла по этой дороге с бабой Феней в соседнюю церковь, чтобы покреститься",- вдруг вспомнила Люба.
    Однако любой путь подходит к концу, и несчастная всё же добралась до заветного дома.

    Она остановилась у калитки. Страх внезапно сковал всё её тело, сердце бешено застучало и ей перестало хватать воздуха, вызывая учащённое дыхание.
    Люба никак не могла сделать следующий шаг, чтобы войти в калитку. Однако медлить ей было больше нельзя. Она набралась смелости и, открыв калитку, вошла во двор.

    Пройдя в глубь двора, Люба подошла к входной двери и на мгновение остановилась. Повернув голову в сторону сараев, она увидела свёкра, высыпавшего курам зерно из небольшой эмалевой миски. Краем зрения он уловил взгляд невестки, но сделал вид, что её не заметил.

    Люба вошла в маленькую пристройку, что выстроена над крыльцом, и из неё вошла  прямо на кухню. Она сняла пальто и отправила его на настенную вешалку, затем сняла сапоги. Вдруг из комнаты в кухню вышла свекровь. Она посмотрела на Любу с перепуганным видом и почему-то нежным голосом спросила:
    - С тобой всё в порядке? Мы очень волновались за тебя, места себе не находили.
    - Да, со мной всё в порядке,- слегка дрожащим голосом ответила Люба.- А Серёжа где?
    - Он всю ночь не спал, переживал. Вот только недавно прилёг и уснул,- всё тем же нежным и любящим голосом говорила Тамара Григорьевна.

    Люба направилась в спальню, к спящему мужу. Ей казалось, что она не видела его целую вечность. Поэтому, подойдя к кровати, она замерла и стала любоваться им, внимательно рассматривая черты его красивого лица.

    Не удержавшись, Люба прикоснулась пальцами к его губам, и слёзы тут же сплошным потоком снова хлынули из её глаз, а сердце затряслось, заколотилось и запрыгало с такой силой, что её начало трясти.
    Сергей сразу же открыл глаза и мигом вскочил с кровати, бросившись к трясущейся жене.
    - Любчик, что с тобой?
    Любу трясло так, что у неё подкосились ноги, однако Сергей вовремя её подхватил и положил на кровать.
    - Мама-а! Иди сюда! Быстрее!- звал он на помощь свою мать.
    От тряски Люба не могла произнести ни слова, она лишь издавала стоны и тяжело вздыхала, заливаясь слезами.
    - Мама, что с ней?- спросил Сергей, как только Тамара Григорьевна вошла в спальню.
    - Не знаю, сынок,- ответила она, словно в чём-то перед ним провинилась.
    - Видишь, ей плохо. Ей нужно чем-то помочь. Ну, сделай же что-нибудь!- заговорил Сергей приказным тоном.

    Свекровь удалилась и через некоторое время вернулась, держа в руках маленький гранённый стаканчик.
    - Вот, выпей,- обратилась она к Любе, протягивая стаканчик ей в руки,- это святая водичка, тебе сейчас легче станет.
    Люба послушно выпила содержимое стаканчика и, закрыв глаза, замерла, пытаясь успокоиться. Постепенно успокоение пришло, и Люба не заметила как уснула.
   
    Проснувшись, она открыла глаза и с облегчением вздохнула, за окном надвигались сумерки, а в комнате никого не было.
    "Это сколько же я проспала?"- удивилась Люба.

    Ещё какое-то время она продолжала лежать, приходя в себя и осознавая всё случившееся, но потом решилась и встала. Выйдя из спальни, она увидела, что в зале, где стоит чёрный пианино, горит свет. Люба еле слышно подошла к двери и осторожно заглянула через дверное стекло внутрь комнаты, так,чтобы остаться незамеченной. В шкафчиках огромной импортной стенки что-то искал Сергей. Люба открыла дверь и, войдя в комнату, подошла к мужу.

    - Завтра утром мы будем возвращаться назад. Мне нужно одну вещь найти,- строго произнёс он.
    Люба ничего не ответила, она стояла чуть в стороне от мужа и молча за ним наблюдала. Ей было интересно, что он так усердно ищет и никак не может найти.

    И вот, он вдруг открывает дверцу самого большого по длине шкафчика, открывавшуюся сверху вниз, и Любин взгляд падает на стоящие там две трёхлитровые банки с содержимым. На одной из которых по-прежнему наклеена бумажка с надписью "живая вода", а на другой - "мёртвая вода". Рядом с банками лежала всё та же большая и толстая книга с жутким названием "ЧЁРНАЯ МАГИЯ".

    Любу резко передёрнуло от увиденного. Ей почему-то стало не по себе и она отошла к дивану и присела на него.
    "Какие странные вещи, и зачем они ей нужны? Они какой-то страх наводят",-
  с ужасом думала Люба.
    Разговаривать ей ни с кем не хотелось, хотелось просто молчать. За весь вечер о случившемся её никто не спросил и даже не упрекнул. Все вели себя так, словно ничего не случилось и она никуда не сбегала.

    Однако вернулась Люба в Херсон с тяжестью на душе и с головной болью. Она продолжала пребывать в тумане, её уже ничего не радовало, всё казалось обыденным и серым. Учёба, которую она восстановила в институте на ум не шла. Мозг её был заблокирован и не хотел воспринимать никакой информации. Занятия в институте стали превращаться в тягостную обузу и ей приходилось делать невероятные усилия для их посещения.

    Состояние Любы улучшалось только тогда, когда она оказывалась рядом с мужем, от которого получала невидимый и необъяснимый заряд энергии, придающий ей силы.
    Неожиданно её самочувствие стало ухудшаться и то, что произошло с ней, повергло её в шок.

    - Серёжа, у меня появилась тошнота и ещё... задержка. Мне кажется, что я снова беременная,- сказала Люба, лёжа в постели рядом с мужем. От переживаний и недосказанности она никак не могла уснуть.
    - Любчик, тебе обязательно нужно сходить к врачу,- ответил Сергей.
    - Да, я знаю. Откладывать нельзя. Я аборт буду делать. О рождении второго ребёнка и речи быть не может.
    - Мне очень жаль, но ты права.
    - Серёжа, не знаю, что происходит, но мне так тяжело на душе и голова постоянно раскалывается.
    - Может это беременность так влияет?
    - Не знаю, может быть.


    Посещение женской консультации не прошло для Любы бесследно. Её подозрения полностью подтвердились и день приговора был назначен. Тревога за происходящее сильно мучила её. Она ходила в заторможенном состоянии, потерявшись в реальности.
    "Как же мне страшно,- переживала она, ожидая своей очереди,- говорят, что это мучительно и больно. Но я должна всё вытерпеть, у меня нет другого выхода".
    - Следующая, заходите!- раздался голос из приоткрытой двери.
    Люба вошла, а дальше - всё, как в тумане.
    - Так, Катюша, это будет твоя пациентка. Бери инструмент и вперёд - практикуйся!- сказала пожилая врач ещё совсем юной девочке в белом халате.

    Прошёл февраль, начался март, а Любино состояние лучше не становилось. Она настолько привыкла всё терпеть, что своё терпение принимала, как что-то должное. Время от времени у неё болел низ живота и то пропадала, то снова появлялась изливавшаяся изнутри кровь.
    Уже и март к концу подходил, но улучшений по-прежнему не предвиделось. Любе стало ещё хуже. Изливание стало очень обильным и с ним ей было уже тяжело справляться.

   Чтобы не расстраивать Любиных родителей, Сергей решил позвонить своей матери и предупредить её о приезде своей жены, которой нужна срочная помощь в оказании лечения. Он попросил мать отвезти Любу к их знакомым врачам.

    - Как можно относиться к себе так халатно?- удивилась врач, делая осмотр в присутствии Тамары Григорьевны.- Это просто чудо, что она ещё жива. Я удивляюсь  как не случилось заражение. И потом, в любой момент могло открыться кровотечение, и до больницы могли бы просто не успеть довезти.
    - А что с ней?- поинтересовалась Любина свекровь.
    - Ей аборт плохо сделали, кусок оставили. Это настоящее безобразие! Немедленно чистить надо!

    По возвращении из больницы Тамара Григорьевна не удержалась и поинтересовалась у своей невестки:
    - А вы что, не предохраняетесь?
    - Нет,- неловко ответила Люба.
    - Но, так дальше дело не пойдёт... Ладно, так уж и быть, дам один простой совет: своей мочой  подмывайся, хорошо изнутри всё вымывай. Только делать это надо сразу же, чтобы успеть в первые три минуты избавиться, иначе будет поздно. Будешь так делать, никогда не забеременеешь.
    - Спасибо, мама,- искренне поблагодарила невестка, очень удивившись такому наставлению.


    Устранив возникшую проблему, Люба вернулась в Херсон. На учёбу она по-прежнему ходила, как на каторгу. И только в выходные дни Люба немного приходила в себя, когда она с мужем уезжала к своим родителям, у которых остался на воспитании их маленький сынишка.

    Любиной мамой был взят отпуск по уходу за ребёнком. Воспитание внука давалось ей нелегко. Он не хотел ни лежать, ни сидеть, не играть игрушками. В свои полгода он был настойчивым, капризным, беспокойным, требовательным, крикливым и плаксивым. Из-за этого Валентина Ивановна за весь день толком не успевала ничего сделать. И лишь только, когда с работы приходил Николай Иванович, и она передавала ему внука, она могла заняться домашними делами. Внук выматывал своей бабушке все нервы. Она надеялась, что может, когда он начнёт ходить, тогда станет легче справляться с ним.

    Как-то в один из Любиных приездов, Валентина Ивановна поинтересовалась у дочери:
    - Я вот, всё спросить хочу и всё как-то не получается, то забуду, то помешает что-нибудь, а где ваши кольца свадебные? Вы почему их не носите?
    - Ой, мама, и не спрашивай. Мы их в ломбард сдали. Как-то Сергей вёз с собой все деньги, и те, что вы дали, и те, что родители его прислали, и пропали они. Может потерял, а может украли, не знает он. И чтобы выйти из положения, Сергей предложил сдать кольца.
    - Зачем вы сделали это? Нельзя с кольцами расставаться, и терять их тоже нельзя, примета плохая. Ну почему вы нам ничего не сказали?
    - Мамочка, вы и так на себя много проблем взвалили, ещё и эту мы должны были вам подсунуть?
    - Ты даже не представляешь, что вы наделали.
    На Валентине Ивановне лица не было от переживаний, но она не стала объяснять дочери, что именно они наделали, чтобы не расстраивать её. В глубине души она уже знала, что семейному счастью её дочери скоро придёт конец.


     Середина апреля радовала солнечной погодой. День за днём становилось всё теплее и теплее. Только не радовала она Любиного мужа.
     Как-то проснувшись утром и лёжа в постели, Сергей вдруг отчаянно заявил:
    - Я в институт больше не пойду.
    - Почему? Что случилось?- удивилась Люба.
    - Мне стыдно туда идти. Посмотри, какая у меня одежда старая, изношенная. А брюки? Я их ещё в школе носил.

    Любино сердце дрогнуло. Она любила Сергея и ей не важно было в новой он одежде или в старой, она не обращала на это никакого внимания.

    "Действительно, его родители могли хотя бы хоть что-то ему купить. В крайнем случае могли бы денег дать и мы сами купили бы ему обновки,- размышляла Люба.- Надо посмотреть сколько денег у нас и срочно поехать и купить ему необходимые вещи".

    Люба достала деньги, пересчитала и тут же поспешила обрадовать своего мужа:
    - Вставай, Серёжка, в институт сегодня мы не пойдём, а поедем по магазинам, покупать тебе обновки.
    Счастливый Сергей мигом вскочил с кровати и кинулся к Любе, заключив её в свои объятья.
    - Любчик, ты настоящий друг! Как же я люблю тебя!

    Люба никогда не думала, что купить брюки четвёртого роста настоящая проблема. Им пришлось исколесить весь Херсон, чтобы найти хотя бы одни. Ещё купили они плотную кофту на молнии с необычным сочетанием зелёной и белой нити. Но больше всего Люба радовалась купленной рубашке чёрного цвета. К ней она купила светло-серый отрез на брюки, которые собиралась сшить сама.

    Зная, что Сергей вскоре поедет в своё село Константинополь для прохождения очередной практики, Люба планировала отправиться с ним и там на старинной швейной машинке "Зингер", что стоит на веранде у его родителей, сшить ему светло-серые брюки. А поедет она с ним обязательно, это обсуждению даже не подлежит.

    И вот, это время пришло. Сидя за шитьём, Люба радовалась, как ребёнок, ведь шить осталось совсем немного и скоро она превратит своего мужа в настоящего принца.
    Но больше всего она радовалась тому, что Тамара Григорьевна дала ей тридцать рублей, на покупку вещей для Серёжи. Люба набралась смелости и сказала свекрови, что их сыну пора купить новые вещи.

    Увлечённая своим занятием, она не заметила, как к ней на веранду, со стороны комнаты, ведущей из кухни, заглянул Сергей и спросил резким голосом:
    - Где деньги, что мать дала?
    - У меня в кармане, я ещё не успела в сумку отнести.- ответила Люба, удивляясь резкой интонации в его голосе.
    - Давай сюда!
    Люба достала из кармана своего халатика сложенные пополам десять трёхрублёвых купюр и протянула их мужу, не задавая никаких вопросов. Он резко вырвал деньги из её рук и снова скрылся в направлении кухни, откуда вдруг донеслось:
    - Змея! Подавись своими деньгами!

    Люба прибежала на раздавшийся крик и увидела, стоявшую по среди кухни, растерянную свекровь, а вокруг неё на полу лежали разбросанные деньги. Тамара Григорьевна стояла на месте с приподнятыми руками и не понимала, из-за чего такая агрессия у её сына. Сергея на кухне уже не было, он вышел из неё в другую дверь, ведущую к выходу в глубь двора.

    Люба, сама ничего не понимая, что могло случиться, вернулась назад к своему шитью, чтобы к вечеру закончить работу. Когда брюки были готовы, она позвала Серёжку, чтобы он примерил свой новый наряд.

    - Серёжа, если бы ты знал, как тебе красиво в этих светло-серых брюках и чёрной рубашке. Теперь в институте среди ребят ты будешь самый модный и лучший.
    - Какая же ты у меня умница, у тебя золотые руки,- похвалил Сергей свою жену и тут же добавил: - Представляешь, сижу в туалете и зачитался. В это время отец в сарае навоз чистил, не видел, как я туда вошёл. Вдруг прибегает мать и давай ему жаловаться: представляешь, невестка наша, такая-сякая, деньги потребовала; вот, пришлось дать тридцать рублей; она, такая-сякая, промотает их налево и направо... Ну, я и не выдержал.

    Сергей обнял Любу и посмотрел на их отражение в огромном зеркале, которое весело на стене, здесь же на веранде. Люба тоже перевела взгляд в зеркало и увидела совершенно другого Сергея. Он вдруг распрямил свои плечи, чуть приподнял голову, откинув назад отросшие волосы. Он как-то неожиданно возмужал, повзрослел и стал ещё красивее.
    "Как же я люблю его",- подумала Люба, и сердце с новой силой стало эхом отбивать в её груди: люблю... люблю... люблю...