Дело табак

На перекрестке у моего дома каждое утро автобус собирает рабочих на завод "Эфко" - из окна видно. Нынче впервые наблюдал новую картинку.
Мужчины окружили пожилого соседа у открытой двери автобуса, и по очереди отсыпают из его жестяной коробки табак в газетные обрывки.
Над живописной группкой поплыл сизый дымок.
Мужики перешли на самокрутки.
Я ещё помню..
...я еще помню наших хуторских курильщиков, из моего детства. Тогда у людей денег на папиросы не было - чадили махоркой. Была такая зараза - в жесткой бурой оберточной бумаге. Или того круче - разводили самосад. Это такой широколистный табачище. Лучше всего он рос у деда Емельяна - бывшего моряка с "Потемкина". Дошло до того, что, когда он умирал в своей столбяной хатенке за занавеской, бабы-плакальщицы на скамейке рты открыли от удивления. Это когда из-за занавески раздались причитания бабушки Ульяны":
-Амелька, Амелька, сам-то ты умер, а табак твой стоит...
Это он глядела на листы самосада за окном.
Там плантация была такая, что муха не долетала до середины - падала замертво.
А уж если кто на хуторе появлялся с пачкой "Казбека" - считай богач. Угощал папиросами, как червонцем одаривал.
Я думал - те времена ушли навсегда.
Ан нет. С нового года курево подорожало. Вот чёрный рынок и ожил.
Сам я никогда не курил. Но даже я не мог вчера пройти по рынку равнодушно мимо женщины с пачками знакомой махорки.
Ждала она где-то. Как сибирская язва. Как муха це-це.