Сказка о Страхе

В одном царстве-государстве, объединившем под своей защитой многие земли, жил-был ужасный зверь, звали его Страх. Обитал он в месте, названном в народе Отторжением.

Место то лежало в нехоженых землях царства, его окружали непролазными колючие кусты, которые одним своим видом отпугивали случайных путников. За кустами начинались овраги, а лес в них был сплошным буреломом. Дорог ни к нему, ни сквозь него не пролегало, да и кому понадобиться пускаться в такие чащобы. Только одна тропинка, нахоженная Страхом, проходила от границ Отторжения и уходила вглубь. И тропинка та так виляла, петляла, ныряла под заваленные стволы, в овраги, обходила по дуге цветущие лужайки, казавшиеся невинными, на самом деле будущие трясиной местного болота, шла между песчаных откосов по старому руслу ручья, меж огромных камней в рост человека.

В общем, место было, прямо скажем, неприветливое, отторгающее. И нормальный человек, которому вдруг понадобилось бы пройти насквозь, глядя на него, сказал бы «Да здесь черт ногу сломит!», плюнул бы и обошел бы вокруг.

Тропинка же уводила дальше в скалы и приводила ко входу в темную пещеру. Там, в глубокой и неширокой пещере, уходящей вглубь скалы, жил Страх. Это был крупный зверь, покрытый темной, длинной и густой шерстью и длинными мощными лапами. Крупную голову венчали острые уши, узкую, вытянутую морду украшали горящие красным глаза и ряд острых белоснежных зубов в оскаленной пасти. Зверь был очень могуч, свиреп и не знал жалости. Длинные когти и клыки в сочетании с силой и ловкостью делали его страшным соперником.

Зверь каждый день обходил границы своей территории, выискивая смельчаков. Тех, кто посмел нарушить границы, он мог растерзать на тысячи мелких кусочков.

Иногда он выходил поохотиться за границы Отторжения. И питался он не мелкими или даже крупными зверушками, а людьми… ну вернее эмоциями людей. А еще точнее, страхом. Он чуял людей не по запаху тела, а по запаху эмоций. Его чутье распространялось на огромные расстояния, а широкие мощные лапы быстро приносили его к цели. Он стремительно проносился, при приближении замирал и незаметно подкрадывался. Он появлялся словно из ниоткуда, в тишине, беззвучно, неожиданно, одним своим видом повергая людей в ужас, сея панику, навевая страх. Именно это и было нужно зверю. Он с аппетитом вдыхал воздух, насыщенный страхом и ужасом. И насытившись, исчезал так же неожиданно, как и появлялся.

Он насыщался к себе в Отторжение, чтобы и дальше охранять это неприступное место. Иногда, ради большего насыщения, разнообразия и развлечения, он посещал людские города. Он приходил ночью, проносясь по городу в поисках жертв и напитываясь страхом от каждого попадающегося человека. Проведя так ночь, он возвращался в пещеру и отдыхал, выполнив свою задачу.

К его труднодоступному жилищу никогда не забредали случайные путники. Таких останавливала граница Отторжения, ощетинившаяся колючими кустами. Не говоря уже о последующих буераках. Поэтому зверь всегда чувствовал себя в безопасности.

Но к нему, в Отторжение, бывало, приходили смельчаки, которые желали победить свой Страх. Не всем удавалось выбраться невредимыми, зайдя на его территорию.

Однажды, осенним днем, именно с этой целью к границе Отторжения подошла девушка. Она была одета по-походному, чем напоминала охотницу. На ней была теплая куртка темно-зеленого цвета, коричневые брюки и мягкие сапожки до колена, позволяющие ощущать неровности земли и тихо ступать. За спиной висел лук, а куртка была подпоясана широким ремнем из толстой кожи, украшенной серебряной пряжкой в виде змеи, кусающей себя за хвост.

Девушка стояла перед границей Отторжения и внимательно осматривала густо поросшие кусты. Приняв решение, она стала обходить границу в поисках более редких зарослей, пока случайно не наткнулась на еле заметную тропинку. Девушка не торопясь заплела в косу свои густые рыжие волосы, чтобы за них не цеплялись ветви, и направилась по тропинке.

Тропинка шла через чуть менее густые кусты, так что не слишком помогала, но хотя бы задавала направление. Девушка медленно продвигалась, аккуратно отодвигая переплетенные меж собой колючие ветки, освобождая себе место. Её внимательность помогала ей находить просветы между ветвями, а гибкость и стройность тела помогали ей словно бы проскальзывать в такие места, расположенные то выше, то ниже. Где-то приходилось проползти на коленях, где-то нырнуть под ветки. В конце концов, колючий лес закончился, и девушка выскользнула из него, оглядываясь и отряхиваясь. Не обошлось без царапин на руках и лице, да и куртка была порезана острыми шипами.

Девушка вздохнула и посмотрела вперед, на новые препятствия, подготовленные Отторжением. Впереди были глубокие овраги. Спуститься, не переломав ноги и не скатившись кубарем, ей было относительно легко. Она ловко, словно горная козочка, перескакивала по опорам, находя их одним быстрым взглядом, помогая себе руками, придерживаясь на кусты и ветки деревьев. А вот подняться на другую сторону по скользкому склону оказалось в разы сложнее. Но в цепкости ей не откажешь, и вскоре девушка, запыхавшаяся и вымазанная в грязи, была за пределами оврагов.

Так она преодолевала препятствие за препятствием, благодаря своей ловкости, аккуратности, спокойствию и упорству стремясь вперёд.

На её счастье Страх был сытый и не жаждал немедленной расправы с незваной гостьей. Благодаря своему необычайному чутью он ощутил девушку еще тогда, когда она подошла к границе Отторжения. Но он лежал перед входом в пещеру, сытый, довольный, на прогретых камнях под теплыми лучами осеннего солнца, и ему совершенно не хотелось шевелиться. Поэтому зверь  спокойно ожидал, когда девушка придет к нему сама, не собираясь прилагать усилий, выходя ей навстречу. Своим чутким слухом он отслеживал, где девушка находится, и продолжал лежать.

Он знал, зачем она пришла. Они все, кто намеренно приходил в Отторжение, искали его. Зверь свирепо-презрительно фыркнул. Он был сильнее их всех вместе взятых. Он существовал и был столь силён, поскольку слишком много людей жило в страхе, поскольку его так часто вспоминали и постоянно его питали этим. Он был силён от страхов всех людей. И он об этом прекрасно знал.

Девушка продолжала идти, следуя за тропинкой. Она понимала, что приближается к цели. Её сердце стало биться быстрее, она ощущала, как её сердце затапливает страх. Её шаги замедлились.

Тропа петляла меж огромных камней. За одним из них тропа неожиданно вынырнула к скале, в которой чернел проход пещеры. А под ней вальяжно возлежал огромный черный лохматый зверь, его взгляд горящих глаз сверлил девушку, буквально припечатывая её к земле. Он её ждал.

«Какая мощь», – одновременно в ужасе и восхищении подумала девушка, не в силах сдвинуться с места.

В одном только взгляде его чуть прищуренных глаз читалась непреклонная уверенность, что ей можно было позавидовать.

Зверь продолжал спокойно лежать, не совершив ни единого движения. Он просто неотрывно смотрел на нее. Ни один мускул на его огромном теле не дрогнул с момента появления девушки в его поле зрения. Все его тело было насыщено свирепой энергией дикого необузданного зверя. И в его неподвижности было столько опасности, сколько девушке не  приходилось видеть и чувствовать за всю свою жизнь. Она поняла, что она встречалась лишь с небольшими страхами, а это Страх с большой буквы.

Зверь, будто бы читая её мысли, фыркнул-рыкнул и снова замер, будто каменное изваяние. Он ждал. Страх просто ждал, что она предпримет, как станет действовать.

Девушка стояла напротив, смотрела на зверя, ощущала страх и бешеное биение сердца. Она тоже ждала. Ждала себя. Она отпустила любые мысли, не позволяя им задерживаться в голове. Согласилась лишь с одной. Она пришла сюда, чтобы побороть свой страх в отношениях. И попала сюда благодаря своей уверенности, упрямству и умению слушать себя, свою интуицию, ощущения. Поэтому самое лучшее, что она может сейчас сделать, это также довериться  себе.

Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Страх будто бы затопил своей чернотой всё её сознание. Она позволила ему продолжать и погрузилась в самую пучину этих эмоций.

Да, это было страшно, но её смелость была сильнее страха. Она ощутила дрожание страха в каждой клеточке своего тела. Она словно плыла в тёмной беспросветной глубине океана. И когда она полностью отпустила своё тело, когда полностью погрузилась и растворилась в океане, она потерялась. Предел страха был достигнут, и она ощутила неожиданное и невиданное доселе спокойствие. Её тело больше не била дрожь, а сердце прекратило так быстро биться. Её сознание ещё словно плыло в океане темноты, но где-то далеко она увидела словно бы сияющие звезды и поплыла к ним. И очень удивилась, когда словно вынырнула на поверхность безбрежного ночного океана, тихого, спокойного и безмятежного настолько, что в его глади отражались мириады звезд и созвездий. Всё безлунное небо светилось и словно бы переливалось.

Девушка открыла глаза. В их глубине простирался океан, сияющий звездами. Она смотрела в горящие огнём глаза Страха и больше не боялась. Ни его внешнего вида, ни его свирепости, ни мощи и силы. Она уверенной лёгкой походкой заскользила к зверю. Она доверилась своей интуиции, она ощущала, что зверь не опасен для неё. Она спокойно протянула руку и прикоснулась к жёсткой шерсти. Другая рука расстегнула пояс, и серебряная змейка, словно вдруг ожив, скользнула по руке на шею зверя. Она несколько кругов сделала по шерсти, собирая его силу, эту энергию силы. И когда змейка так наполнилась, что даже засветилась серебром, она вернулась обратно к девушке, снова становясь пряжкой.

Зверю всё это не причинило ни малейшего беспокойства, от её действий не было никакой опасности, ни девушка, ни змейка не могли причинить ему ни малейшего вреда.

Девушка застегнула ремень. Пряжка-змейка, светящаяся серебром, содержала в себе собранную энергию Страха. Девушка сделала для себя очень важное открытие, что Страх, как и любая другая эмоция, это, прежде всего, энергия. И она смогла просто взять эту чистую энергию и теперь могла использовать её там, где в ней была необходимость. Как Силу для своей защиты, как Нежность или Заботу для себя или других, этой энергией можно было распорядиться по-разному. Она знала, что теперь может тратить энергию, полученную от Страха, а не тратить свою энергию на борьбу со Страхом или защиту от него.

Она, подчиняясь чувствам, порывисто обняла зверю за шею, прижалась к нему всем телом, и от всего сердца сказала «Спасибо тебе». Она отпустила зверя, развернулась, и не оглядываясь пошла прочь из Отторжения.

Зверь будто бы облегченно выдохнул и усмехнулся. В нём что-то неуловимо поменялось. То ли взгляд из свирепого будто бы сменился на мудрый. То ли вместо зверя, если бы девушка оглянулась, увидела бы седобородого старца. Но видение тут же растворилось от внимательного взгляда.

Зверь усмехнулся и дунул вслед девушке. От этого дуновения камни разошлись и деревья расступились, колючие кусты расплелись, открывая ей прямую, ровную дорогу до границы Отторжения. Ей больше не нужны были препятствия.