Кавиан. Бета. Глава 5

***
Глава 4
http://www.proza.ru/2017/01/15/1034
***

Не могу от неё оторваться, даже моргнуть иной раз не хочется, боюсь, что открою глаза и с ужасом обнаружу, что всё это какой-то затянувшийся, но прекрасный сон, настолько чарующ вид нашей планеты. Кавиан. В каких мечтах я мог посмотреть на неё со стороны? С далёкого космоса, отдыхая в парке Гигаполиса. Сам город, каким бы красивым и интересным не был, не способен отвлечь моё внимание от нашего прекрасного зелёно-голубого мира, зависшего на фоне ярких прекраснейших туманностей, наливающих фиолетовым почти незаметным оттенком атмосферу Кавиана. Она прекрасна.
Шея затекла, не спас травянистый холмик, куда я пристроил голову. Хорошо просто лежать, распластавшись по мягкой траве парка. Я готов терпеть дискомфорт от придавленных крыльев, лишь бы не отрываться от наблюдения за царицей небес. Но даже от этого чарующего момента я отвлекался, по самой странной причине. Не из-за шума гигаполиса, который зажимает этот парк, наоборот, я отвлёкся, дабы убедиться, что по-прежнему нахожусь в сердце города. Города, который почти не издаёт звуков. Бесконечные кубические здания выстроены идеальной симметрией, не имеют окон, но пульсируют светом и становятся как будто прозрачными, позволяя видеть людей находящихся там; неисчислимое количество летающих аппаратов, от самых маленьких, вроде каплеобразных дронов, до аппаратов покрупнее, но не транспортных вовсе; долгие широкие улицы, где синэты и квинэты гуляют, отдыхая в свободное от работы время – всё это… абсолютно всё не издавало шума, которым обычно наполнены большие города, где нельзя даже продохнуть. Возможно всё дело в этом парке, и он намеренно огорожен невидимым шумоизоляционным полем, чтобы дать посетителям насладиться потрясающими звуками природы, а сама местная природа обдает дыханием жизни, которую я сполна ощущаю, но не могу к ней привыкнуть по естественной причине. Точнее говоря – неестественной: трава здесь не такая как на Кавиане, деревья незнакомые мне, их листья не источают привычного аромата, но от этого они не становятся менее красивыми.
Продолговатый стакан, наполовину наполненный нектаром по-прежнему на своём месте, возле меня, стоит уткнутый в мягкую травянистую землю. Посмотрев мимо моего завтрака, я сосредоточился на дальних горизонтах Гигаполиса, и представлял людей, точнее синэтов и квинэтов, живущих в нём. По пути к этому парку, куда меня любезно привёл Вега прогуляться после медитации, я не встретил ни одного угрюмого человека. Все здесь светились приветливыми улыбками, веяли добротой и нежностью. Они даже пахли как-то по-доброму. Трудно объяснить моё подозрение ко всему этому, невольно ищу подвох. А как не искать, если вся моя жизнь была посвящена борьбе с локусами, а последние годы я провёл в окружении ненавидящих всё и вся людей? Алиот всегда негативно высказывался об этом месте, о Суперстанции, а я… я не хочу теперь даже знать, что есть какие-то другие места кроме этого. Только здесь мне не приходиться, будучи новоприбывшим, ловить на себе странные взгляды, непонимание и презрение. Тарионцы боялись и остерегались меня, обливая грязью за спиной, списывая все грехи на нас всех, а здесь всё с точностью наоборот. Я как экспонат, вызываю у синэтов восхищение, а они сдерживают своё желание подойти и поинтересоваться мной и моей жизнью, чтобы ненароком не показаться навязчивыми и не обидеть. Именно благодаря такому отношению мне было очень просто прийти в этот большой парк, с реками и лесами, и просто лечь на землю, помечтать. Поспать и помедитировать. Попить нектар и поразмыслить. Без лишних мыслей и опасений.
- С вами всё хорошо? – спрашивают меня мимо идущие синэты в красивых лёгких одеждах.
- Да. Всё в порядке, - отвечаю я, приподнимая голову.
Они быстро ушли, чтобы не мешать мне, но пару раз оглянулись, я заметил в их глазах неподдельный интерес. Хотя чем именно я вызываю такой интерес? Тем, что я первый кавианец появившийся на Суперстанции?
Я встал в полный рост, чтобы размять крылья. Могу теперь махать ими сколько угодно и даже полетать, благо тут нет требования на блокировку крыльев крылошипом. Но сильно привлекать внимание к себе не буду. Просто сяду на лавку неподалёку и прихвачу стакан с нектаром. Посмотрю на людей, счастливо гуляющих по парку, осмотрю город, чьи белоснежные небоскрёбы на вид легки как пёрышко. Осмотрю и парк, словно оазис дополняющий красоту этого мира заключённого в сфере, чьи далёкие стены испещрены прорезями, граничащие с куполообразным потолком, который и создаёт имитацию голубого неба и солнца. Уводя взгляд от ослепляющей звезды, я вновь посмотрел на планету. Кажется, я снова впаду в бессознательное состояние блаженства не в силах сдерживать свои радостные эмоции.
Сзади кто-то приблизился. Тень стройной фигуры упала на свободно место на лавке.
- Отдыхаете? – нежным голосом спросила Электра.
Девушка обошла лавку и встала рядом в скромной позе, обхватив себя, словно ей холодно. Моя новая подруга сменила строгий белый костюм на лёгкую одежду из светлых тонов. Лёгкая майка и короткие штаны… по-моему, их называют шортами… да и не важно. Важно то, что сейчас я смог разглядеть кожу её тела, светлую и нежную, которой нет у жителей Тариона. Улыбка не сходит с лица девушки. Лёгким движением она распустила длинные платиновые волосы.
- Отдыхаю, наслаждаюсь. Смотрю на всё, что меня окружает, и не могу никак избавиться от дикого впечатления от вашего мира.
- Зачем же от него избавляться? – посмеялась она, - разве это не прекрасно, испытывать радость от атмосферы, в которой вы находитесь?
- Прекрасно. Так же как и она, - показал я наверх. Электра посмотрела на планету, наполовину сливающуюся с голубым небом.
- Да, как жаль, что Кавиан только отсюда выглядит прекрасной. Кажется, что её зелёный цвет не принадлежит локусам, охватившим всю поверхность, а те редкие бурые пятна не пустыни оставленные станциями.
- Жаль, - мой печальный голос в этой светлой атмосфере как зловоние гнили в пахучем саду, - ещё печальнее от мысли, что иначе уже не будет.
Неудачно высказался. Электра посмотрела быстро на меня и сделала добрый взгляд, села рядом со мной и нежно коснулась моего предплечья.
- Не расстраивайся, прошу.
Подбадривает меня, отчего становится только хуже. Не потому что я теряю надежду, а потому что выгляжу как жалкий слабак. Когда-то я стоял насмерть, защищая своих сестёр, рвал локусы на части, а сейчас опускаю крылья. Устал? Может потерял надежду? Или просто сдался?
- Не отчаивайся Эт’Рэй, - гладит меня Электра, - я уверена, что Хемни не отступит от своих принципов. Он полностью на вашей стороне и сделает всё, чтобы вы снова вернули то время, когда кавианки действительно царствовали на планете.
- Это не выгодно людям. Да и не похоже, что желание Хемни убедить Кавианок «F» отдать свои сады выглядит как шаг к возвращению нам того же величия.
- Но с другой стороны, если не Хемни, боюсь представить, как бы с вами поступили. Да и в любом случае никто бы вам не причинил зла. Вам, Эт’Рэй, нужно в первую очередь сейчас абстрагироваться от всех нравоучений Алиота, которыми он промывал вам голову. Я не говорю, что мы здесь идеальны, противоречия всегда будут иметь место, но мы вам не враги. Пожалуйста, поверьте мне. Не только наш отдел кавианологии хочет добра всему живому на планете. Представьте, что вы бы могли жить в таких светлых местах как это, без угрозы для жизни, жизнь в покое и мире.
Я осмотрел город, понимая, что Электра не имела конкретно его. Но всё же мне стало интересно, чего бы мы достигли, если бы изначально контакт с нами у супериоров имел наивысший приоритет.
- Это всё так удивительно: ваши города, ваша станция, да и вы сами. Я имею представления о вашей истории и как вы прогрессировали, но вопрос «как вы этого достигли» постоянно у меня голове. В ней и не укладывается, как можно жить в космосе или управлять биоботами на расстоянии.
- Кстати вы уже говорите не с биоботом, - улыбнулась Электра подсев почти вплотную ко мне, - я настоящая, вы и не заметили, правда?
- Не заметил. Вот и я говорю о том, что размыта граница между вами и вашими достижениями. Мне Вега вчера показал, как в стакане появляется нектар, как из ничего создаётся подобие сада. Креатизация…
- Она самая, - кивнула Электра, - креатизирование лария позволило появиться всем городам на планете, Гигаполису и многому другому. Некогда примитивная технология 3D-принтинга появившаяся ещё на Земле, стала созидательной силой человечества.
Этим стоит восхищаться, но я не могу всецело поддержать Электру, прекрасно понимая, что для этой созидательной силы нужен ресурс – ларий, агрессивно выкачиваемый из недр Кавиана. Как мне воспринимать этот факт? Так же как и Алиот? Ненавидеть Суперстанцию за её действия, что, мол, они губят наш дом? А дом ли теперь нам наша же планета, где нет ни одного клочка земли с росшими садами, за исключением полуострова, куда скоро мы отправимся. Именно сейчас, после слов Электры меня тянет на тяжёлый монолог. Появляется неудержимое желание высказаться обо всём, что собиралось на душе долгое время. Раньше меня выслушивал Алиот, и я надеюсь, сейчас он снова поможет мне в этом.
- Креатизация, - повторил я про себя, оторвав Электру от любования городом, - хоть яблоко с дерева создаст, хоть глиссер за пару минут соберёт. Мне даже трудно представить, как это всё работает. И прямо таки можно создать всё что угодно? Границ нет?
- Границы существуют, но креатизация достаточно обширная сфера. За создание объекта отвечают программы, которые мы просто называем «схемами». Например, чтобы восполнить ваш стакан пищей будет использована схема нектара, бережно хранящаяся в базе данных Суперстанции. Хранится она наряду с миллионами других схем. Программа загружается в креатор, закачивается ларий и вам остаётся только наблюдать за созданием объекта.
Представить только, сколько лария уходит на создание пищи для людей, а сколько на произведение товаров на планете? На предметы обихода? На здания и небоскрёбы? На станции? Самому больно становится от понимания, сколько планета отдаёт своего ресурса, чтобы удовлетворить людские желания. Что-что, а именно сейчас слова Алиота как никогда начинают пробиваться через стену впечатлений от местных чудес.
- Где Алиот сейчас? – спрашиваю я.
- Я могу его позвать, он вам нужен?
- Если только он не занят.
Электра провела ладонью по воздуху перед собой, и перед ней появилась полоска света, на которой она прямо в воздухе пальцами нарисовала несколько чёрточек, сумела нарисовать идеальный квадрат и прямоугольник. Ещё раз провела ладонью, и полоска света с нарисованными на ней символами исчезла.
- Сейчас он будет, - сказала она.
- Это… это у вас такая коммуникация? – киваю я в сторону, где только что витали нарисованные символы.
- Да, обычная пикткодировка, я подала сигнал, и Алиоту сообщат, что его ждут в парке гигаполиса.
- А как вы вызываете эти полоски света?
Я попытался повторять её движения, забавляя девушку своими неловкими манипуляциями.
- Не старайтесь, - смеётся она, - мы взаимодействуем с сетью с помощью биологической цепочки сетки эпидермиса. У вас и кожа другая и строения тела иное, а наш организм, организм синэтов, «от» и «до» подстроен под управление местным окружением. Грубо говоря, мы часть Суперстанции, и можем не только делать такие простые вещи как пересылать мгновенные сообщения, но и способны автоматически осуществлять обратную связь с сетью, например для мониторинга нашего здоровья.
- Если заболит голова, сеть пропишет вам таблетку?
- Хм, Алиот горазд научить кого угодно юмору, - сказала девушка, а я не понял, это была похвала или сарказм, - нет, речь не о головных болях или болезнях. У нас даже иммунитета нет, отсутствует надобность. Наши организмы состоят из биологического материала лишь наполовину.
- Иначе говоря, вы всё равно немного боты, - развиваю я мысль.
- В очень далёком смысле. Не стоит сразу представлять нас кровожадными киборгами, напичканными искусственными внутренностями. Мы люди, настоящие люди, но имеем совершенно другую анатомию, нежели квинэты. Для нас головная боль это рассинхронизация с сетью, ломка в теле это обновление информационной базы организма, и это я назвала самое страшное, что с нами может случиться. Биологическими заболеваниями мы не болеем.
- А что у вас со старением?
- На Суперстанции стариков нет. Старость как таковая перестала быть проблемой ещё до того как Суперстанция вообще была построена. Но я не могу назвать окончание наших дней настоящей смертью, но и бессмертием тут не пахнет. Как и любой организм, и даже аппарат, тело требует обновления. Наш синхронизированный разум хранится в скайкипах, проще говоря, в  дисках с данными. После того как срок нашей жизни подходит к концу, мы засыпаем и сеть останавливает биологические процессы в нашем теле. Тем временем наше «я» подвергается обработке системой и происходит отделение личности от информационной «грязи». Под грязью я подразумеваю наши личные интересы, предпочтения, например, в кино и музыке, отношения и любовь к чему то, всё то, что не имеет дело к нашей работе. Получая новое идентичное тело, мы лишь отчасти помним, что любили и что делали раньше, но имеем при себе весь багаж знаний, заработанный в течение жизни.
Звучит ужасно. Хотя мне ли об этом судить, ибо я даже не представляю, какого это – перерождение. Как именно Электра не будет помнить, с кем общалась или что любила, но будет помнить всё, чему посвящала время, работая над приоритетами Суперстанции.
- Мой скромный ум не способен понять всех тонкостей, - подытожил я.
- Да не переживайте вы так, - подбадривает меня Электра, - не всё так страшно как это звучит. Плюс ко всему из меня рассказчица никудышная.
Может быть и так. Мне становится не по себе всякий раз, когда я углубляюсь в недра жизни Суперстанции. Большинство того о чём я узнал, идёт в разрез с моими устоявшимися принципами о благородстве, любви к жизни и её почитанию. Само собой с рядом этим вопросом приходят и другие – «что есть разум?», если синэты могут спокойно его хранить в базе данных? А что происходит с нами, если мы умираем? Что произошло с кавианками, которые погибали, защищая родные сады? Это слишком трудный вопрос и прямо сейчас я его не собираюсь задавать. По одной причине – Электра не тот человек, который способен вникнуть в мои проблемы. Она не знает меня и сама по себе совершенно другая. Она может позволить себе говорить о креатизации троотосу, который, по сути, слушает о том, как досуха выжимают его родную планету.
В таких масштабных для меня вопросах только Алиот близкий друг и брат мой. Как хорошо, что на Суперстанции нет нужды садиться на поезда и кольцевать вдоль улиц. Холдеры быстро перенесли Алиота из далёкого отдела Кавианологии в наш парк. Как чёрное пятно, что неопрятно выглядит на белом полотне, так Алиот в своей тёмной одежде расхаживает по парку нежных цветов.
- О чём трындим? – спросил он сходу, - Электра, промывка мозгов официально разрешена?
- Я просто рассказывала, как у нас тут всё устроено, - дипломатично ответила девушка.
- Не надо, ещё захочет тут остаться. Или уже захотел? Эт’Рэй?
Присутствие моего товарища и друга успокаивает меня. Я растянул глупую улыбку и показал в небо.
- Смотри, красивая, да?
- Да-да, - неохотно поднял голову Алиот, - красивая. Ты глаз от планеты оторвать не можешь.
- Эй, я же впервые вижу её со стороны. Войди в моё положение.
- Вхожу. Чего звал то?
- Узнать хотел, как дела?
- Отлично, ходил по своим бывшим местам работы. Убедился, что без меня всё слили в яму.
- Нарочно так говорит, - сказала мне Электра и посмотрела на мужчину, - уверена, скучаешь, вот и ходил.
- Синэтов не спрашиваем. Пошли Рэй, поболтаем.
- А меня бросите здесь? – встала Электра.
- Да! – лаконичный Алиот начал уводить меня подальше, нашёптывая, - ты как тут вообще оказался?
- Просто вышел прогуляться. В коридорах научных отделов гулять как-то не комфортно вот и попросил Вегу проводить меня в сад. Он привёл меня сюда.
- Много тебе Электра лапши навешала?
- Да не вешала он ничего. И отпусти руку! – отдёрнулся я, - это я тебя позвал, поговорить хотел.
Наш разговор продолжился в моём кластере. Алиот не удивился когда увидел кавианский сад, созданный из пустого куба.  Я вдохнул аромат цветов, и, успокаиваясь, ходил вдоль небольшой прогалины, минуя потухший холдер и рукой щупая листья замаскированного креатора. Я знаю, как сейчас выгляжу со стороны, и жду, что по этому поводу скажет моей друг.
- Хреново, да? – спросил меня Алиот после долго напряжённого молчания.
- А что по мне видно?
- Эт’Рэй, я выучил каждую твою эмоцию. Ты думаешь, как я научился понимать тебя, большого зелёного чудака, когда ты только-только пришёл ко мне на обучение?
- Мне сейчас не смешно. Да… ты прав. Мне… как это говоришь - хреново. Понимаешь, я раньше никогда серьёзно не задумывался над некоторыми вещами, давал себе установку, что если начну размышлять, всё станет только хуже. Мы с Электрой говорил о креатизации.
- Нашли вы тему для разговора.
- Не перебивай, пожалуйста! – я случайно повысил голос. Не хотел, признаюсь, но зато Алиот полностью настроился на серьёзный разговор, - все эти ваши города, вещи у людей и станции создавались из лария с помощью креаторов. Ты же понимаешь, почему меня это задело? Они высасывают из нашей планеты все соки, а потом мне же говорят, какие прекрасные вещи они из этих соков делают.
- Рэй, я…
- Я не закончил! Мне было очень больно жить с пониманием того, что я и моя семья это всё что осталось от некогда великой цивилизации. Больно от того, что мир охвачен локусами, и я ничего не могу сделать. А потому ко мне всё чаще приходит понимание, что я должен забыть прежний мир и перестать считать эту планету нашим домом. Потому что ничего, что связывало нас ней, не осталось. Остались только локусы, люди и ваши станции.
- Так стоп! – щёлкнул пальцами Алиот, - ты совсем обалдел так говорить? Ты сейчас открыто заявляешь, что сдаёшься и готов жить дальше, следуя по течению?
- Вот это меня и бесит! - Я подскочил к Алиоту, встал вплотную к нему, - Алиот, ты всегда скрывал своё прошлое о жизни на Суперстанции, но и я не говорил тебе многого о своей. Я молчал о своей злости и ненависти непростительной троотосу, но оправданной тяжёлым временем. До того как вы появились в нашей жизни, я готов был умереть несколько раз, только бы это помогло моей семье. Стоял насмерть, вместе с сёстрами, борясь с корнями из последних сил. Меня вдвойне злит сейчас то, что я не знаю, как относиться к происходящему. Вы люди управляете этим миром, и решаете, что делать и как. Захотели – спустились на полуостров к кавианкам, захотели - смели их всех с земли.
- Не говори ерунды…
- …и что в этой ситуацию могу сделать я, один троотос? Возьму кеноа и пойду колотить людей за то, что они убивают последнее, что осталось от нашей планеты? Это же глупо, сам понимаешь. А потом мне остаётся только смотреть и ослабевать с каждым днём. Но парадокс в том, что я не питаю ненависти к вам. Нет на то причины. Вы, по сути, прилетели на мёртвую планету. Вы изучили нас и начали создавать условия для своей жизни. Вы не захватчики.
- Не захватчики говоришь? – взревел Алиот, - скоро мы спустимся на зону «F» и что это будет, по-твоему?
- Я не знаю. Если Хемни действительно поможет им с локусами в обмен на клочок земли, почему это должно считаться злом?
- Ты, правда, умом тронулся, Эт’Рэй! Синтетический нектар тебе мозги все рассосал? Я в данный момент волнуюсь за тех кавианок больше чем ты. Думаешь я хочу лететь туда ради того чтобы посмотреть как нетронутую кавианскую природу засрут станциями? Да будь моя воля, я бы оторвал голову и Кеплеру и Хемни, какими бы они высокими целями не прикрывались. По-твоему, почему я сбежал отсюда на планету?
- Ботическая дезадаптация, - говорю я, не видя смысла скрывать, что знаю правду.
- Да, это очень удобная версия моего ухода. Но всё было не так. Далеко не так. Мои родители привили мне любовь к вашему миру. Я досконально изучал вашу историю, читал ваши келлеры, язык ваш выучил. Я без ума от вашей культуры и вас самих. Всегда восхищался вами и когда я попал на Суперстанцию, ещё мальчишкой, был счастлив, потому что уверенно смотрел в будущее, где представлял, как общаюсь с вами и помогаю вам. Но реальность как всегда оказалась дерьмом. Я ушёл из отдела кавианологии, потому что мне не понравилась политика Суперстанции. Не понимал, почему супериоры пролетели половину этой долбанной вселенной, чтобы повыкачивать ларий, а не исследовать идентичный нам вид разумной жизни. Вы для них были и остаётесь не больше, чем муравьи, колонной идущей мимоходом, и которую уничтожат, если она начнёт мешать. Ни о каком симбиозе двух цивилизаций не было и речи. Я считаю это величайшей несправедливостью и неоправданностью такой миссии, пусть я и родился спустя столько лет после того, как эта Суперстанции здесь оказалась. Считаю, что вы достойны большего. Это ваш дом, в каком бы плачевном состоянии он не находился. Почему я – человек, не забываю об этом, а ты, дитя этой планеты теряешь дух?!
Может и правда ослабел за время жизни с людьми? Может быть, просто сдаюсь. Или уже сдался. В любом случае чести это не делает, а только нагоняет тоски от оценки своей ничтожности. Только и делаю, что хожу по искусственному саду, и думаю. Сел на камень и уставился в землю, желая найти между травинок причину своих смятений. А в чём смятение? Неужели я отдаляюсь от своей семьи и, теряя связь с сёстрами и братьями, забываю все свои ценности? Про себя повторяю слова, что когда-то сделал бы всё, ради спасения и объединения. А что сейчас? Я узнал, что на планете осталась нетронутая природа, где живут истинные кавианки, не испорченные человеческим присутствием и мне, троотосу, прямо говорят и рассказывают, что с ними скоро случится. Ничего плохого, определённо, но ужасное по самой сути. И меня, как истинного дитя Кавиана… это никак не цепляет.
- Корита сделать? – предложил Алиот. Мне неловко от его взгляда. Он тщательно высматривает мои эмоции, которых я не скрываю и сразу даю понять, что полон сомнений.
Коритный нектар сейчас не самое лучшее решение.
- Я не топлю свои внутренние проблемы дурман напитком, как это делаешь ты, - ответил я другу.
- Вот как? – притих Алиот, - а я всё думал, когда ты начнёшь меня алкоголиком называть?
- Прости, я не хотел обидеть тебя, Алиот. Просто… не так высказался. Пьяная голова не даст покоя моей душе. Ты констатируешь факты, о том, что происходит, а я не знаю, как на всё это реагировать.
- По крайней мере, ты отчасти понимаешь, почему я тебе не говорил раньше о кавианках зоны «F»?
- Вялое оправдание. Но ты прав, не знай я о них и действиях Хемни, продолжал бы жить себе спокойно и думать когда «Квенум» вернёт приоритет. Но и так понятно, что на нас плюнули все кто можно. Хоть бери и говори самому Кеплеру, чтобы отпускал нас на все четыре стороны от ваших городов.
- Рэй, я всё понимаю, но ты всегда в таких ситуациях держался молодцом. А теперь ноешь как девчонка.
- Таких ситуаций никогда не было, Алиот! – громко и жёстко прозвучал мой ответ.
Поздно возвращать свои слова, и даже не извинившись перед человеком, я подошёл к краю сада, повернувшись к своему другу спиной. Я мог продолжить излагать свои мысли, но не стал. Алиот очень смело заявляет, что знает меня при моём возрасте, в… сколько в человеческих годах? 44! Два полных цикла моей жизни. Чуть-чуть больше. Рождённый на закате жизни сада Мэйи-Тэу, мне приходилось сталкиваться с трудностями, жить с ними и преодолевать их. Само собой бороться с локусами тоже. Всё это оставило неизгладимый отпечаток на мне, который я подавляю с того момента как вступил на человеческую землю. А подавлять в себе агрессию, ставшей родной, мне приходиться ради того чего у меня никогда толком не было – покоя; безмятежных медитаций; сладкого сна; сосредоточенности и безмятежности. Нынешняя ситуация ставит меня из одного тупика в другой, заставляет расти волнению и нарушать покой мною обретённый. И я повышаю голос на Алиота, моего друга-человека, который всегда мне нравился и заботливо всему обучал. К сожалению, грубый ответ это не всё, что я могу сделать в порыве раскрываемой злости.
Надо успокоиться. Чего же я нервничаю? За моей спиной Алиот что-то делает. Обернувшись посмотреть спустя минуту, он уже стоял возле меня, со стаканом полного нектара. Коритного нектара.
- На, легче станет, - протягивает он стакан.
- Алиот, мне не нужно….
- Заткни свои мандибулы и пей!
Мандибулы? Простая отсылка Алиота к нашим дальним предкам матерям-богомолам (У которых, кстати, были не мандибулы) заставила меня улыбнуться. Глупая и неуместная шутка, но я оценил попытку Алиота разрядить обстановку. Человек настаивает на том, чтобы я выпил полный стакан корита. Говорит, поможет. Легче станет. Но я знаю, что опьянение приводит только к ложному спокойствию и иллюзии отсутствия проблем. Действие напитка пройдёт и подавленность вернётся. Поэтому не вижу целесообразности пить корит в данный момент. К сожалению люди не склонны так рассуждать, и делать правильные и уверенные решения, оттого квинэты легко впадают в зависимость от алкоголя.
- Я даже слышу, как у тебя шестерни в голове скрипят, - сказал Алиот, всё ещё протягивая мне стакан, - думать иногда вреднее, чем алкоголизм.
В моём нынешнем положении – возможно…
Гораздо легче для меня провести медитацию и попытаться расставить всё по своим местам, разобраться в причинах моего сильного беспокойства и смятения. Но именно сейчас ко мне в голову пробралась мысль – почему бы и не выпить коритного нектара? Он достаточно богат на витамины, несмотря на свойство опьянять. Думаю так, словно пытаюсь найти оправдание своего ещё не свершённого поступка. Я взял прохладный запотевший стакан и выпил до дна весь горьковатый нектар, чувствуя, как кислый напиток будоражит все внутренности. Весь организм взбунтовался, в голову стрельнула на одно мгновение боль. Быстро обратно сел на камень, борясь с дрожью собственного тела. Алиот, наверное, ожидал, что я буду смаковать напиток, пробуя его на вкус и изображая удовольствие, но в глубине своей кавианской души во мне загорелась надежда, что коритный нектар действительно сможет хотя бы на время отстранить меня от тягостных размышлений.
Опьянение не заставило себя ждать. Столь резкое увеличение в организме сока коритного растения сразу же повело зрение из стороны в сторону, появилась тяжесть в голове, за которой сразу наступила небывалая лёгкость и беззаботность.
- Может быть, мне и правда не лететь? – думаю я вслух, - если так посудить, что мне там делать? Вы не хуже меня знаете о кавианках «F», если следили за ними долгое время и изучали. И ты и Хемни знаете их наречие. Мне кажется, моя персона будет для вас балластом.
- Разве ты не хочешь увидеть кавианок, живущих в естественных условиях ещё с давних времён? Мою причину быть там ты должен понимать – это была когда-то моей мечтой, воочию увидеть этих кавианок и ближе взглянуть на быт самых древних существ этой планеты. Чего я не хотел, так это чтобы моё путешествие стало миссией суперстанции. Получается, что я лечу с ними, чтобы посмотреть, как они будут пытаться разрушить единственный островок покоя на Кавиане. А ты, Эт’Рэй, слишком размяк.
- Ваш быт в этом хорошо преуспел, - ответил я, сходу пытаясь правильно подбирать слова на быстро пьянеющую голову, - согласись Алиот что вы, люди, во многом возложили большинство тягот жизни на автоматы и машины, а это негативно влияет на вас самих. Вы становитесь слабыми. Даже твоя любовь к выпивке… что это, как не слабость?
- Моё мнение обо всём этом ты знаешь. Я не устану никогда повторять, что люди это самое омерзительное, что могло появиться в этой долбанной вселенной. Да, мы слабы и зависимы от технологий и в естественной среде в большинстве случаев квинэт сдохнет потому что не найдёт магазин с едой. Но не вы. Естественно, что наш быт на тебя негативно влияет, тебе приходиться мириться с нашим окружением, и я тебе часто говорил, что ты слабеешь на глазах. Ты рассказал сейчас о своём прошлом характере, о том, что добрым тебя нельзя было назвать. Думаешь, я этого изначально не замечал? Ты злился, когда у тебя что-то не получилось, но ты старался сдерживаться. Ты поборол свои негативные чувства, но парадокс в том, что именно они тебя заставляли оставаться сильным. Текучая жизнь в нашей среде так же накинуло дохрена всяких сомнений в твою голову. В своей среде перед важным событием ты бы быстро принял решение, а сейчас не можешь даже банально разобраться в себе. Именно поэтому я настаиваю на том, чтобы ты полетел с нами. Со мной. Тебе это необходимо. Необходимо так же как воля насекомому, надолго запертому в клетке.
И что потом? Я даже не представляю, как Хемни собирается выйти на контакт. Если он не против моей персоны, то я должен буду показаться этим кавианкам, и как они отреагируют на моё появление? Наверное, так же, как и я, когда узнал что помимо нашей резервации, существует целый полуостров заселённый большой семьёй. Ну и что потом? В планы Хемни вряд ли входит слияние нашей резервации с классом «F», при желании это можно было сделать гораздо раньше. Какой мотив держать нас в заточении, добавляя себе проблем, если гораздо легче отправить нас на полуостров, в родную среду, к родному виду, а не выдумывать всякие программы и тратить на это драгоценное время супериоров. Они кстати не поленились, и построили целую резервацию, и вряд ли просто так. Какие-то виды на нас у них точно есть. Следуя этой логике Хемни должен быть против моего посещения полуострова, если так хочет оградить обе наших группы. Но было бы у него таково желание, я не оказался здесь, на Суперстанции.
Не знаю, почему этими вопросами я не делюсь с Алиотом, он может дать свои разъяснения и развеять мою подозрительность, но мне не хочется продолжать эту тему.
- Я просто хочу, чтобы с нашей резервацией что-нибудь сделали, - сказал я, - мои сёстры и братья не выдержат жизни в искусственных садах под куполами. Они вынуждены ежедневно бессмысленно проводить свои дни, даже не выполняя никакую работу. Это влияет на всех нас также плохо, как и ваше человеческое окружение.
- Да, я знаю. Увы, всем заправляет Хемни, и как видишь, сейчас у него другая миссия с высоким приоритетом. Не взорвись «Иридий» всё шло бы своим чередом.
Да уж, наша спокойная размеренная жизнь прекратилась, стоило станции взорваться со страшной силой. Из-за насыщенности событиями последних дней вопросов о том, что же произошло на станции, как-то не проскакивали. Я спросил у Алиота, удалось ли ему что-то узнать.
- Удалось, - утвердительно кивает он, - немного, но крохи информации ухватить смог. Сразу после взрыва утечка информации имела место, потому что никто не мог понять, что же случилось. За тем, что происходило на «Иридий» следили верхушка супериоров, Кеплер и Элмор, поэтому они не допустили, чтобы реальные факты утекли си;нэтам, даже тем, кто был косвенно причастен к происходящему на станции.
- И что же там произошло?
- Ну, достоверных фактов нет, но я почти уверен, что они проводили очень крутой эксперимент. Скорее всего, имела место быть большая концентрация энергии, а такую мощь можно воссоздать только креатизацией.
- В смысле? Креатором? Таким же, как и вот этот? – указал я на аппарат замаскированный под чашу.
- Почти. Креаторы бывают разные: промышленные, социальные, продуктовые… военные, ну и тому подобное. Энергетические креаторы генерируют энергию, например, для питания Суперстанции ну и одна из таких технологий, скорее всего, использовалась на «Иридий». Это в принципе логично: «Иридий» самая большая станция по выкачке лария. Объём огромен, нет ничего проще, чем напрямую бросить трубы к аппарату креатизации и генерировать всё, что только придумаешь. Неконтролируемая реакция как раз таки приводит к взрыву, и если вспомнить, с какой мощностью рванул «Иридий», энергию они креатировали огромную. Вот для чего именно – никто понятия не имеет. Но да ладно, рано или поздно это станет известно, а у меня уже есть идея, как раздобыть информацию. Единственное, я точно знаю, что живой персонал станции эвакуировался за десять минут до взрыва.
- Живой? Квинэты?
- Да, Эт’Рэй, живые человечки, простые работяги станции которые, кстати, сейчас неизвестно где. Скрывают их. Помимо них были биоботы, работающие напрямую с Кеплером, он тоже присутствовал на станции в виде бота. Они были там до последнего, чтобы запечатлеть процесс от начала и до взрыва. Достаточно теперь узнать, кто из синэтов был биоботом на станции, и расспросить его, или же поступить хитрее, каким-нибудь образом попробовать извлечь архивную память биобота, которая хранится на отдельных серверах.
- Как-то сложно звучит, - мой скепсис убрал хитрую улыбку с лица Алиота, - особенно твоё «Каким-нибудь образом».
- Здесь главное хорошенько подумать. Узнать, что там произошло, это, как я и говорил, дело принципа. И кстати меня очень смутило, что сразу же после взрыва Кеплер вдруг заинтересовался полуостровом диких кавианок где «якобы» располагаются большие запасы лария.
- Я тоже об этом подумал.
- О чём именно? – интересуется Алиот.
- О том, что это просто невероятное совпадение, что большие залежи лария располагаются прямо там, где живут кавианки. Ни километром дальше.
- А ты хорошо соображаешь на пьяную голову. Как ты себя чувствуешь кстати?
Я пожал плечами и медленно помахал крыльями. Встал, захотелось вдруг пройтись, размять тело и вдохнуть воздуха искусственного сада. Легче стало. Правда. Появилось какое-то наплевательское отношение, что в данный момент способствует моему спокойствию.
- Самому противно понимать, что я вялое подобие самого себя. Уже бы заняться чем-нибудь, а не ходить за вами туда-сюда как… как эта…
- Собачка.
- Да!
- Надеюсь, скоро всё изменится. Между прочим, мы хоть и знаем диалект кавианок, троотос всё равно может понадобиться, мало ли какие слова они будут использовать.
- Посмотрим. А когда, кстати, мы летим?
- А я даже и не знаю, мне Хемни ничего не говорил. Вега!
В проецированном саду появился человек в костюме.
- Чем могу быть полезен, квинэт Алиот?
- Спроси у Электры, когда вылет?
Спросил. Интересный способ коммуникаций, однако, намного эффективней, чем эти коммуникаторы и браслеты. Вега, аки живой человек выступал в роли посланника Алиота. Со стороны это не выглядело странным, потому что потребовало несколько секунд. Именно столько Вега продержал паузу, видимо спросил по своей внутренней связи Электру и получил ответ.
- Вас обоих уже ждут в Рк-77-Д-85.
Я так понимаю это ангар? Или что они используют на своей станции? Названный набор букв и цифр был ведён Алиотом на иинэ лиственного холдера и нам открылся портал на огромную платформу, где внимание привлекли не размеры и наличие больших кораблей, а открытый космос нависший прямо над нами. Чёрное полотно, усыпанное звёздами, наше солнце, чей свет и жар подавляется невидимым полем и дополняет эту красоту наша планета безмятежно нависшая высоко над нами.
Мне всё равно как называется эта платформа, по мне это привычный ангар. Множество кораблей отличались друг от друга видом и цветом и явно предназначались для каких-то работ снаружи станции. Но все они всего лишь муравьи на фоне гигантского, вытянутого, обтекаемого глиссерона, с гордым названием на канопусе «Реликт».
- Впечатляет, - скромно  сказал я, следуя строго за Алиотом.
Никогда не видел глиссероны собственными глазами. Читал о них, видел картинки, не более того. Честно говоря, затрудняюсь даже ответить какова задача этих кораблей? Если не подводит память то это грузовой транспорт, используемый для мест, куда затруднительна телепортация. Это я так думаю. На самом деле корабль (Если его корректно так называть) выглядит внушительно, и грозно, несмотря на свою изящность.
Впечатляет, конечно же, открытый космос над нашими головами. Мы идём как будто по обычной улице, и, опустив взгляд, даже не подумаешь, что от безжизненного вакуума нас отделяет защитный экран. Но это всё же не сильно удивило меня, за пару дней пребывания на гениальном сооружении человечества привык к подобному. Меня и Алиота ждут, несколько синэтов в белых одеждах стояли у края, опущенного из брюха «Реликта» трапа. В центре между двумя мужчинами стоит Электра одетая вновь в свой строгий красивый костюм.
- Решили улететь без нас? – обвиняя, спросил Алиот.
Мы стоим под самим брюхом Реликта. Слова Алиота раздались эхом, дезориентируя.
- Пока ещё никуда не улетаем. Ждём Хемни, - холодно ответила Электра, - проходите.
Правильно ли я понимаю, что именно на этом глиссероне мы спустимся прямиком на полуостров к кавианкам? Мне кажется это не совсем удачное решение – опускать такую махину в среду тех, кто в глаза не видел даже самих людей. Не завидую тем, кому «посчастливится» увидеть «Реликт» спускающегося с неба. Я следовал строго за Алиотом, хотя видел, что он сам не очень хорошо ориентируется внутри просторного корабля. Воспользовавшись помощником по навигации, мы достигли главного мостика, где сейчас собралось много людей обсуждающих скорый отлёт. Я напрягся, вступая за Алиотом в просторный зал, где множество мужчин окружили трёхмерную модель планеты, разворачивая её в плоскую поверхность с изображением полуострова. Все разом посмотрели в мою сторону, но никакой реакции не последовало. Им как будто всё равно, что здесь появился троотос, что меня радует на самом деле. Наконец-то хоть где-то ко мне не будут приставать с вопросами и мучать пристальными взглядами.
Алиот почувствовал себя неуверенно в обществе синэтов, хотя что стоило ему просто вникнуть в суть дела и своими резкими словами настроить людей на нужный лад, чтобы создать комфортную среду для своего обитания. Все ждали Хемни, но во время этого ожидания нам с Алиотом довелось послушать о будущих действиях, в которых нет ничего особенного. Глиссерон будет спущен на полуостров и оставлен там, в качестве мобильного посольства и телепортационного пункта.
Все синэты, собравшиеся здесь являются экипажем корабля. Их просто вводили в курс дела и когда все разбрелись по своим местам, на мостике появился ещё один квинэт, Маджорис собственной персоной.  Здоровый и лысый мужик, только так его можно назвать, но он удивил меня своей новой одеждой, которая больше похожа на защитное снаряжение, какое я видел у солдат «конпора». Тело Маджориса скрыто за прочными, похожими на чёрный пластик, пластинами, а через стыки виден плотный костюм. На груди красуется несколько значков, и только присмотревшись внимательно в хмурое лицо мужчины, я заметил на его висках круглые устройства, из которых тянулись провода, пропадающие за ухом. Я точно помню, что ничего подобно при нашей прошлой встрече у него не было.
- О, вы уже здесь, - улыбнулся мужчина и подошёл ко мне протягиваю руку, - снова здравствуй, Эт’Рэй.
- Здравствуйте, Маджорис, - пожал я руку человеку.
- Чувствуй себя как дома. И ты, Алиот.
- Какое-то вялое приветствие, - нахмурился мой друг, - даже руки не пожмёшь?
- Хочешь, чтобы я тебе сделал одолжение?
Несколько фраз между мужчинами прозвучали далеко не по дружески, но руки они друг другу пожали. Они друг другу слабо улыбнулись, как улыбаются два человека, чьи судьбы заставили их пойти по разным дорогам и забыть на время про дружбу, а теперь они снова встретились. Сейчас Алиот был куда веселее, нежели тогда когда мы летели к кратеру. Но может, потому что он тогда был с перепоя.
- А что у вас на висках? – спросил я Маджориса, не скрывая интереса.
- Чтобы ума прибавилось, - шутит Алиот.
Маджорис провёл пальцам по приспособлениям на висках и неважно махнул рукой.
- Это так, рабочая необходимость.
- Я почему-то думал, что квинэты не подвергают себя подобным модификациям. Если честно я вообще сначала, ещё тогда в ангаре, подумал что вы синэт. Ругаетесь также как мой друг.
- Друг? – переспросил Маджорис, сильно засмеявшись, - Алиот, а ты изменился, у тебя даже друзья начали появляться.
- Рэй классный парень, дружба с ним стоит тысячи никчёмных людей.
- Всё такой же нытик, как и раньше.
Теперь я понимаю, почему Алиот так резко притих. Они были знакомы и их шуточные тёрки между собой путали меня. Но они перекинулись несколькими словами и словно забыли друг про друга. Маджорис вновь заинтересовался мной. Я понял это, когда он, вернувшись к столу, повернулся ко мне с явным желанием что-то спросить.
- Так вы… капитан? – осторожно спросил я.
- Капитан? Дружок ты явно читал не ту литературу. Зачем «Реликту» капитан? Этот старпёр сам тебя доставит куда нужно, только скажи. Да, «Реликт»?
- Совершенно верно, - прозвучал грубый металлический голос.
- А вы, значит, продолжаете свою миссию по безопасности?
- Конечно! – гордо сказал Маджорис, скрестив мускулистые руки у груди.
- Он боится, что нас поколотят кавианки и сделают из его посудины котёл для нектара, - иронизирует Алиот.
- Вообще-то Алиот, кеноа – копья кавианок, достаточно остры чтобы проткнуть тебя насквозь даже в средней экипировке. Смотря, какая кавианка попадётся, если из семьи Агма, то рой себе могилу, эти девчонки церемониться не будут.
- Откуда тебе знать? Ты их даже в глаза не видел.
- Видел, я не сидел на жопе ровно пока ты тусовался с квинэтами в Тарион-2. Я знаю о боевом потенциале кавианок, кроме этого у нас куча собранных данных. Это даёт представление об их возможностях. А ты можешь похвастаться тем, что знаешь о них всё, даже анатомию, но мне пока эти подробности ни чему. Хотя… меня всегда интересовали вопросы о кавианках. Эт’Рэй, сможешь меня просветить? У нас пока есть время,  и я хочу удовлетворить своё любопытство.
- Могу, - кивнул я.
- У меня всё никак времени не находится узнать об этом самостоятельно, даже книжку почитать, но всегда было интересно – вы ведь, троотосы, отличаетесь от кавианок также как у людей мужчины от женщин?
Я как будто попал на лекцию. Скучаю по ним, если честно, мне всегда интересно рассказывать о нас и своей культуре. Хотя бы сейчас восполню тягу к обогащению знаниями людей.
- Отчасти, - ответил я, - у кавианок достаточно слабы медитативные возможности, но они восполняют это всё хорошими инстинктами и большим количеством чувств, нежели у нас. Например мы к кавианкам не испытываем половое влечение как у вас мужчины к женщинам. Троотосы наслаждаются исключительно эстетической красотой кавианки, а кавианский секс, то есть поцелуй, является правом кавианки, а не троотоса.
- Вот оно как? – поднял брови Маджорис, - а почему ваши бабы называют себя кавианками, а вы себя троотосами.
- На самом деле нас тоже можно называть кавианцами, но это сложившаяся традиция, уходящая в глубокую древность, когда почитаемую семья Троо, то есть семью всех особей мужского пола, считали отдельной расой.
- Это вопрос первокурсника! – вмешался Алиот, – Маджорис я бы на твоём месте постеснялся об этом спрашивать, учитывая, что ты имел дело с кавианологами.
- Меня такие подробности кавианок никаким боком не касались, ты придумал лишнего, возомнив, что возившись с тобой и летая по всей планете, я сильно горел желанием что-то знать о них. У меня тоже полно своей работы. Но сейчас есть отличный повод утолить свой интерес, пока мы ожидаем Хемни и тем более сделать это при помощи самого настоящего троотоса. Я, например не знал что вы, Эт’Рэй, такие… высокие. И телосложение у тебя неплохое, хотя не могу представить тебя со штангой в руках.
- У них состав и строение мышц отличается от наших, - умничает Алиот, - хотя внешне различия между нами минимальны. Волокна мускулов троотоса намного эластичней и крепче и способны работать с большими нагрузками, а всё благодаря нектару, который они пьют. Клепцетин содержащийся в нектаре как белок для нас.
- Кстати о еде, - поднял палец Маджорис, - могу я задать не совсем приличный вопрос?
- Смотря, что считать неприличным, - ответил я.
- Ну… я знаю немного вашу анатомию, и ни для кого не секрет что у вас пищеварительный тракт отличается от человеческого.
- У них всё отличается от нас, - сказал вместо меня Алиот. Я был не против, что он берёт инициативу ответа на себя, всё-таки он получше меня сможет объяснить, - Сердце у них сразу за крепкой грудной клеткой напротив солнечного сплетения, - Алиот жестикулирует, показывая пальцем на Маджорисе воображаемую анатомию, - лёгкие имеют больший объём. За почки и печень у них отвечает редуцироны, железа которые часто меняются в размере в зависимости от потребности организма в функциях этих желёз. И да, я знаю, что ты хотел спросить Маджорис, этот вопрос волнует всех и каждого. Кишечника у них нет, так что сесть и погадить они не могут.
- А как же отходы… все дела?
Алиот посмотрел на меня. Я повернулся и поднял клафт, чтобы оголить свой треугольный затылок, с которого тянулись множество хвостиков.
- У них продукты жизнедеятельности выходят в виде пота, он, кстати, даже не пахнет.
- А вот это удобно.
- Как сказать, - ответил я, - такое строение нашего организма ставит крест на употреблении твёрдой пищи, и мы не можем оценить изыски человеческой кухни. Наш удел пить правильно смешанный нектар усваиваемый организмом и хорошо выводимый через дерму.
- Что такое дерма знаешь? – спросил Алиот Маджориса.
- Знают, - ответил Маджорис, - а подожди, а что будет, если ты съешь кусок жареного мяса?
- Это вряд-ли. Во-первых, ни одну кавианку или троотоса вы не заставите есть продукты животного происхождения. Мы, как это говорится у вас - жуткие веганы. Но если предположить что всё-таки на стадии голода нам придётся съесть кусок мяса, то хорошего будет мало. Наш желудок спасибо не скажет, попытается переварить, возможно, отберёт нужные элементы из пищи. Но этот процесс будет длиться от силы минут пять и очень скоро попросится наружу. Так как у нас нет кишечника и привычным для вас способом мы выводить из себя продукты жизнедеятельности не способны, то еда выходит только одним доступным способом.
- Рвотой, - досказал Маджорис, довольный своим правильным ответом.
- Правильно, этим же способом выходит вся пища, которая не способна превратиться в жидкость и выйти в виде пота. Поэтому мы пьём нектар.
- Тогда почему у вас в процессе эволюции не появились какие-нибудь хоботки вместо рта?
- Ответ на этот вопрос может дать только тот, кто нас создал – Иренд Нуво.
- А… этот тот тип, который якобы зародил всю жизнь на планете?
- Да, это… тот тип.
- Генетический код всей фауны на планете заблокирован, - пояснил Алиот, - эволюционировать они могут весьма незначительно. Пройдёт ещё миллион лет и кавианки никак не изменятся.
- А разблокировать его можно?
- Можно, только никто не будет ждать миллион лет, чтобы посмотреть, что сделать эволюция с кавианками. Да и не факт что работа с генами кавианок будет иметь успех, это лишь гипотеза.
- А как это – заблокирован?
- Твою мать, Маджорис, ну как тебе объяснить? Есть клетка, есть внешние факторы, так вот эти факторы могут долбить клетку всем, что попадётся под руку, но клетка будет регенерировать, не подстраиваясь под изменения условий, отсюда и отсутствие эволюции. Эти зелёные появились сразу в необходимых для жизни условиях. Кстати ты никогда не увидишь жирную кавианку или коренастого троотоса, это всё их гены. Это как твой компьютер, запороленный так хорошо, что его не взломает даже Кеплер. Вот и у нас так мало данных что руководство отдела кавианологии пока не ставит на этом приоритет.
- Значит, Иренд Нуво утёр вам нос.
- Существование Нуво не доказано, всё, что у нас есть это келлеры кавианок, строить на них доказательство не получится. Всё равно, что читать библию и верить на слово что бог существовал.
- Что за библия? – нахмурился Маджорис.
- Забудь, это тема старых времён, - отмахнулся Алиот.
- Меня всегда удивляло, как при таком росте вы можете летать, две пары крыльев кажутся недостаточными.
- Жили бы они на Земле, они бы поднялись максимум на пару метров. Гравитация Кавиана слабее Земной, но это разница незначительна. Эт’Рэй, ты сколько весишь?
- 62 килограмма.
- Вот, это при росте 2.87 и развитыми физическими данными, на Земле он бы весил за центнер и понятно дело никакие крылья такую тушу не поднимут.
- Понятно. Хах, представь наших баб, помешанных на своём весе, вот бы их на Землю.
- Ага, чтобы ноги переломали, - посмеялся Алиот.
Интересная получалась беседа. Маджорис, с виду суровый мужчина, как маленький мальчик жадно выпытывал из меня подробности о моём быте кавианца. Алиот перестал отвечать вместо меня, позволив мне самому всё объяснять. Мне было не трудно, в любом случае надо было как-то скоротать время, пока весь глиссерон ждёт супериора. До его прибытия мне оставалось только наслаждаться возможностью рассказать о себе, о сестрах, о том, как устроена наша иерархия, что любим и что ненавидим. В итоге вопросы у Маджориса иссякли, он, как впрочем, и все присутствующие синэты перестали быть для меня простыми незнакомцами и в свою очередь делали всё, чтобы я тут чувствовал себя комфортно. Неловко становится перед Алиотом, ему таких почестей не достаётся.
Хемни очень сильно задерживается. Никто не знает почему, но я подумал, что это ожидание может пойти мне на пользу, я смогу узнать больше об этом месте. Меня интересует глиссерон, как он устроен и для чего предназначен, как происходит полёт, и кто им управляет. Маджорис с энтузиазмом рассказал о «Реликте» где, как я понял, он проводил большую часть своего времени. Глиссерон это подобие биоразумной машины, и выполняет она не только транспортировочные задачи, она также обладает способностью трансформироваться в мобильную базу, которая будет размещена после приземления на полуостров. Как это будет происходить мне неведомо, а технические термины и подробности о самом «Реликте» я усвоить так и не смог. Глиссерону не нужен тот, кого я называл устаревшим словом «капитан», за передвижение этого большого судна отвечает сам «Реликт», ему лишь нужны координаты. В остальном глиссерон полностью автономен, и не нуждается в экипаже. Все синэты и квинэты на борту относятся только к миссии Хемни.
Вся суета сконцентрирована на главном мостике. Меня впечатляет эта обзорная площадка, размещённая на вершине глиссерона, откуда открывается хороший обзор. Это вытянутое помещение, я бы даже сказал овальное. Стен как таковых нет, длинные приборы и информационные панели с пикткодами строили это помещение, а в конце большое сегментированное окно, которое одновременно и большой иллюминатор и монитор, с постоянно меняющимися пикткодами. Мне стало интересно, что они означают, но Маджорис убеждал, что ничего особенного для меня в этих пикткодах нет, просто вспомогательная информация. Как раз тогда, когда мои вопросы о строении глиссерона подошли к концу, со стороны долгих коридоров послышалась суматоха. Много синэтов входят на мостик, и ведёт эту группу сам Хемни. Супериор Хемни. Интересная мысль пришла в голову, поле того как я увидел Кеплера в настоящем виде, я почему-то думал что Хемни появится здесь в подобном обличии, то есть явится сюда не знакомый высокий мужчина, а высокое худое существо с овальной головой. Самому стало смешно от такого ожидания, но было спокойнее, что Хемни по-прежнему остаётся биоботом, только на сей раз он сменил свой белоснежный типичный для синэтов костюм на снаряжение, которое не отличается ничем от того какое надето на Маджорисе. Зачем биоботу такая одежда, будто он собирается в бой, я не понимаю, но ему, наверное, видней. Рядом с Хемни, пестрящая белоснежными цветами красивого костюма идёт Электра, разбавляя монотонные шаги стуком своих изящных высоких туфель.
Хемни выглядит полностью настроенным на предстоящую работу. Он уверенно подошёл к проекции планеты и несколькими жестами превратил голограмму в плоскую карту и уложил эту проекцию на стол. Карта становится более детализированной и рельефной. Появляются очертания океана Лаунгер, зажимающего уже известный всем нам полуостров.
- Приступаем, друзья, - приказывает Хемни, готовя всех к старту.
Я встал рядом с супериором, очень хочется получше разглядеть полуостров. Хорошее изображение позволило отчётливо разглядеть обширные сады кавианок: долгие зелёные равнины, которые упираются в тёмно-изумрудное полотно - Локусы.
Подготовка к отлёту завершена, хотя я даже не знаю, к чему именно Хемни так тщательно готовился, что опоздал на собственную миссию? Тренировал речь? В принципе не помешает, учитывая, что он будет разговаривать с совершенно другой расой, которая даже людей никогда не видела. Всё ещё не могу представить их реакцию, когда «Реликт» начнётся спускаться чуть ли не на их головы.
- Реликт, погнали! – махнул рукой Маджорис, обращаясь к глиссерону.
Команда принята. Грубый металлический голос корабля информирует нас:
- Реликт – М-789, приступаю к задаче: транспортировка; спуск в координаты М.Т. – 981-221-115. Команда старт.
Двигатели запустились, я чувствую слабую дрожь. Нарастающий далёкий гул напускает странную тревогу. Некомфортно чувствовать себя в брюхе огромного глиссерона способного летать по космосу.
- Запуск реакторов. Состояние нормальное, - отчитывается «Реликт», - замыкание цепи – успешно. Внимание экипажу - закрытие основных и резервных шлюзов через 15 секунд!
Сообщение повторилось несколько раз, и после отсчёта я заметил загоревшиеся цвета на одном из сегментов купольного потолка мостика. Шлюзы закрыты и как только «Реликт» отчитался об этом, на сегменте с данными о двигателях начала высвечиваться просто тонна цифровой информации. Дрожь усиливается, но не сильно. Я смотрю в просторный иллюминатор, не обращая внимания на загораживающий вид пикткоды. Глиссерон медленно поднимается, взлетая над платформой огромного ангара.
- Подъём, - сказал реликт.
Глиссерон оторвался от посадочной платформы. Сейчас он поднимается прямо к отблескивающему полю, за которым начинается открытый космос. «Реликт» сообщил об удачном проходе через поля и завершил свой отчёт о нормальном состоянии систем и начале полёта к планете. Пикткоды на некоторых сегментах иллюминатора исчезли, и я смог разглядеть нашу планету. «Реликт» развернулся, и теперь Кавиан, цель полёта, прямо по центру иллюминатора. С этого момента вся суматоха на мостике и громкие слова «Реликта», что-то там о скорости, о градусах, о дистанции, пролетали мимо меня. Я смотрю на Кавиан, планету, по которой ходил ещё вчера. До чего трудно привыкнуть к космическим масштабам, всё пытаюсь увидеть на Кавиане, непосредственно у границ океана и континента полуостров, куда мы летим, но Маджорис говорит, что это бессмысленно. По его словам увидеть отсюда на планете такой маленький клочок земли, всё равно, что пытаться разглядеть муравья за сто метров.
- Отсчёт пошёл, - сообщил Маджорис, - прибытие через час и двадцать пять минут.
- Больше часа лететь? – ошарашено спрашиваю я, - но… планета… она как будто вот она, переда нами.
- Рэй, космос это не цетороссовое поле, - не отрываясь от иллюминатора, говорит Алиот, - Суперстанция, в обычном нашем понимании расстояния, от планеты очень далеко.
- Интересный факт, - включился в наш разговор Хемни, - если бы Суперстанция летала бы на расстоянии хотя бы 400 км от поверхности планеты, она бы занимала внушительную часть неба, если смотреть с поверхности Кавиана. На самом деле если бы не рассеивающие свет поля, которые делают Суперстанцию невидимой с определённого расстояния, то с самой планеты её можно было увидеть невооружённым глазом. Говорю это чтобы вы, Эт’Рэй приблизительно понимали, насколько Суперстанция огромна.
Я предполагал о таких внушительных размерах, но меня действительно удивил факт, что Суперстанция на самом деле скрыта от наших глаз. Никогда даже не задумывался об этом.
- Ладно, - вздохнул Алиот, отходя от иллюминатора, - что делать эти полтора часа, Хемни?
- Можете перекусить и отдохнуть, в отдельном отсеке глиссерона.
- Так и сделаю. Эт’Рэй, ты со мной?
Я не успел вставить слово, Хемни перебил меня:
- Эт’Рэй, на самом деле, мне надо с вами поговорить. Прошу за мной, - кивнул в сторону коридора Хемни.
- Эй, а в чём дело? – подозрительное спрашивает Алиот, как и всегда когда со мной хотят говорить без его участия.
- Ничего страшного, - успокаивает супериор, - я буду вводить Эт’Рэя в суть нашей будущей работы.
- Работы? Это связано с тем, что ты напялил на себя военную экипировку?
- Это не военная, а разведывательная, - поправил Маджорис, вклинившись в разговор.
Алиот только раскрыл рот, желая что-то сказать, но рядом с нами возникла Электра.
- Алиот! – перебивает она, - оставь их в покое, пошли, они поболтают о своём, а мне надо с тобой поговорить.
Мой друг был не особо этому рад, но Электра насильно повела его за руку прочь с мостика. Я же последовал за Хемни, в отдельный отсек, обустроенный в качестве комнаты для отдыха, наверное, для квинэтов которые бывают здесь, когда глиссерон участвует в долгих полётах или стоит где-нибудь в дебрях Кавиана в качестве базы. Особо не разглядываю эти помещения, это просто комнаты синего цвета с мягкой мебелью. Всё моё внимание сейчас только на Хемни. Высокий супериор указывает мне на кресло, но сразу попросил прощения, вспомнив, что для троотоса привычные человеческие кресла неудобны. А я только сейчас подумал, почему глиссерон обделён всеми чудесными свойствами суперстанции. Кресла не могут подстраиваться под сидящего, хотя даже у тарионцов такие технологии имеются. Видимо не желая меня обидеть, он не стал садиться, а подошёл к продолговатой стене увешанной анимированными картинами каких-то неизвестных мне личностей.
- Томить не буду, - заговорил Хемни, - я был откровенен, когда говорил, что буду вводить вас в курс дела. Не удивляйтесь, но вы теперь являетесь важной персоной в нашей миссии.
Тон разговора Хемни так и намекает, что мне нужно серьёзно отнестись к его будущим словам. Иначе я и не думал воспринимать всё, что он говорит, и это не смотря на то, что так и не понимаю, как относится к нему.
- Я внимательно слушаю, - говорю я.
- Как вам уже известно, из моих вчерашних слов, контакт с полуостровом планировался уже очень давно, и в действие наш план должен был прийти ещё не скоро. Опустим подробности о причинах, по которым мы оставались для кавианок «F» в неведении, вам нужно лишь знать, что мы во имя благих целей соблюдали закон Кеплера о невмешательстве.
- Тогда как вы исследовали их и изучали?
- У нас есть свои способы, вы не поверите как самые обычные камеры, замаскированные под цветы способны собирать огромные объёмы данных, плюс к этому мы мониторили всю местность дронами и пускали вдоль их границ нетоды.
- А это что такое?
- Шарообразный зонд, не суть важно.
- И вы так уверены, что кавианки, даже случайно, не замечали ваши аппараты?
- Исключено. Закон Кеплера соблюдается нами с максимальным приоритетом, и мы не допустили бы, чтобы кавианки обнаружили наши технологии. А почему вы так этим интересуетесь?
- Интересно, этот полуостров, куда мы сейчас спускаемся, заселён кавианками класса «F», так? А я и моя семья определена вами как класс «D», правильно?
- Правильно.
- На нас тоже распространялся закон Кеплера? Вы изучали нас? И является ли наше спасение вашей инициативой, или простой случайностью?
- Случайностью? – легко удивился Хемни, - я, если честно не совсем понимаю, о чём вы говорите?
- Я поясню. Алиот рассказал, что наш класс не представлял для вас никакого интереса, и вы спасли нас от локусов не из благих намерений, а потому что мы оказались на месте, куда вы впоследствии спустили станцию по добыче лария. Если бы зона высадки была хотя бы на километр правее, вы на нас не обратили бы внимание.
- Эт’Рэй, это лютая чушь, которая была навязана вам Алиотом.
- Может быть, - признаюсь я, - но ему я пока верю больше чем вам.
- Понимаю, - вздохнул мужчина, и сложил ладони, - вы ждёте, что с моей стороны, как со стороны главы кавианологии будут действия, которые помогут вам, но разве я не заслужил хотя бы толики вашего доверия из-за программы «Квенум», помогающая вам контактировать с людьми и налаживать понемногу связь с нашим миром? Это прозвучит как дешёвое хвастовство, но моими стараниями была построена резервация, и простите, я перебью вас, потому хочу сказать, что понимаю какие там условия, терпимые, но в долгосрочной перспективе невыносимые, но я стараюсь, поверьте, очень стараюсь сделать вам благо. Вы относитесь ко мне, супериору, пытающимся оказаться вам максимальную помощь с подозрением, но верите на слово Алиоту в том, в чём не убедились сами и не видели. Простите, но я считаю такое отношение к нам… не ко мне, к нам всем, несправедливым.
Его слова заставили меня задуматься. Порой неприятно осознавать, что неправота имеет место быть. Хемни сказал правильные вещи, Алиот горазд рассказывать про всех обитателей суперстанции мерзкие вещи. Но я никогда не верил ему на слово, я слушал, делал свои выводы и думал когда-нибудь найти опровержения или доказательства. Недоверие к Хемни основывается на непонимании многих открывшихся сведений скрытых от меня, я не могу объяснить и тем более сказать супериору, что всё, что происходит передо мной и на моих глазах выглядит как какая-то ширма, прикрывающая истинное отношение синэтов к нам и действия которые они собираются предпринимать. Я думаю. Хемни дал мне на это время, и пришла такая мысль, что о чём-бы я сейчас не размышлял, это может не иметь значения, потому что я лечу вместе с ним и си;нэтами на этот полуостров. Знаю что в этом есть моя личная причина но толика того доверия о котором говорил супериор всё же присутствует.
- На чём мы остановились? – я захотел продолжить разговор.
- На том, что уже давно планировали выйти на контакт с кавианками класса «F». Я не скрываю цель этого прибытия, как вы могли и сами догадаться – это ларий. На месте полуострова обнаружены залежи, способные покрыть недостачу, возникшую после катастрофы на станции «Иридий». Именно это и вынудило Кеплера отправить меня, чтобы наладить контакт с кавианками, предложить им взаимовыгодные условия и, получив добро, занять небольшой участок их земли.
- И какую роль в этом играю я?
- Немаловажную. Понимаете, я готовился к выходу на контакт долгое время. Я безупречно знаю ваш диалект, всю вашу культуру, ваши ценности и мировоззрение, но всему этому мешает один факт – я предстану перед кавианками в нынешнем виде, в виде биобота. Это касается и людей и синэтов. Никакая подготовка не заменит вашего участия, участия настоящего троотоса которого в любом случае примут куда лучше, чем нас. Пожалуйста, не воспринимайте это как оскорбление, но вас, Эт’Рэй, я хочу сделать катализатором в наших с кавианками отношениях. Но! Я прошу заметить что, конечно же, я не буду на вас взваливать всю ответственность, вы будете неким рычагом, потянув за который нам будет легче добиться их расположения. Что скажете на это?
Его идея мне уже не нравится. Даже не собираюсь скрывать это.
- Из меня очень плохой дипломат. Да и не знаю, мог бы я вообще быть кем-то вроде посла.
- Участвовать в переговорах буду лично я, просто надеюсь, что вы окажете помощь и поспособствуете доверию к нам, расскажете, что мы пришли не причинять им зло, а наоборот. Вы сможете помочь мне в этом?
- Вы же понимаете что это очень серьёзный вопрос?
- Конечно, я ради этого вас и взял с собой, вы посетили Суперстанцию и летите вместе с нами к диким кавианкам. Четыре года назад вы не могли запомнить наши «странные» имена, теперь же являетесь единственным разумным существом на планете, который одинаково хорошо ориентируется в двух мирах и способен проложить между ними мост. Это серьёзно.
- Я постараюсь, но сразу скажу – сочинять сказки об утопии вашего человечества не стану, это мои сёстры, пусть и дальние и… как говорит Алиот, вешать лапшу я им не буду.
- Я ни в коем случае не призывал вас делать что-то подобное. Хочу чтобы вы не забывали о цели нашей миссии, я говорю не о станции – это забота Кеплера, наша с вами задача это наконец открыть завесу неизвестности кавианкам и сделать это так, чтобы это не вызвало конфликтной ситуации.
- Буду помнить. Так что мне сейчас делать?
- Ничего. Отдыхайте, время до прибытия на полуостров ещё есть.
- Мы спустимся с трапа прямо туда?
- Да, только не все сразу. Спущусь я и несколько моих коллег, кавианки должны увидеть, кто с ними здоровается. Не волнуйтесь, всё должно пройти хорошо.
Я надеюсь. Наш разговор закончился, и Хемни ушёл, оставив меня в этих комнатах для отдыха. Тут очень тихо и безлюдно, а значит, хорошее место, чтобы хорошенько подумать о том, на что я согласился. В чём собственно проблема помочь Хемни с установкой контакта? Я не могу описать моё чувство лучше, чем ранее выразился Алиот, он хотел встретиться с кавианками без участия супериоров – моё желание, чтобы всё произошло так намного сильнее. Думаю, правильно сделал, определив свою позицию, не собираюсь рисовать из человечества прообраз самого Иренд Нуво, но и поливать их грязью не буду, пускай кавианки сами решают, как им реагировать на появления иной цивилизации.
Последний час полёта шёл особенно долго. Всё это время смотрел в открытый иллюминатор на нашу планету, замечая, как она медленно, наплывая на нас, приближается. Всё отчётливее виден континент, всё гуще становятся облака, нависшие над океаном, всё больше разрастается ледяной колпак на южном полюсе. Такая огромная планета, и подумать только что когда-то кавианки владели ею всей. Электра верно подметила, Кавиан выглядит красиво, весь континент, землёю опоясывающий верхнюю часть планеты, налит зелёным цветом с редкими крапинами бурого, увы, вид из космоса обманчив, весь континент покрыт локусами до самого океана а бурые крапины – города людей и станции. Постепенно ночь чёрным полотном накрывало планету с востока как одеяло, укрывающее ребёнка. Настал момент, когда мы приблизились настолько, что весь Кавиан занимал обзор. Мы летели прямо к границе океана, где уже виден полуостров – маленький выступающий треугольный клочок земли, настолько крохотный что, не зная о нём и не заметишь. Смотря на такие размеры и зная, что на самом деле полуостров огромен невольно впечатляешься от космических масштабов. Солнце близится к горизонту, насыщая атмосферу Кавиана золотым цветом и постепенно мрачнея, отчего на небе начинают чётче проясняться фиолетовые туманности, добавляющие соответствующий цвет в местный мир.
За время, что мы летим, никто даже не зашёл в эти комнаты для отдыха, как будто они вовсе никому не нужны, но за дверьми я слышу суматоху. Мы почти прибыли. Глиссерон вошёл в атмосферу, очень сильно замедлился и начинает вращаться, выравниваясь в воздухе. Спускаемся мы вертикально, пронизывая облака. Когда я вернулся на мостик, тут снова образовалась тьма народу. Синэты следят за показаниями на мониторах-иллюминаторах, Алиот стоит рядом с Электрой, читает пикткоды, которые я не понимаю, а Хемни величественно заняв место у центрального окна, смотрит, как перед глиссероном поднимаются облака, а земля становится видна на горизонте.
- Есть активность, - рапортовал один из бесчисленных синэтов, - кавианки увидели нас.
- Хорошо.
Многие надписи и пикткоды я не понимал, но на карте на столе по центру мостика хорошо видна равнина, граничащая с садом, где зелёными точками помечались кавианки. Этих точек становилось всё больше, они стекались со всех сторон к границам сада. Кавианки увидели нас и готовятся к чему-то. Даже не представляю, какие у них сейчас мысли – они видят огромный глиссерон спускающийся с неба.
- Сто метров, - раздался голос «Реликта», отчитывая от этой цифры каждые десять метров.
Через минуту медленного спуска, глиссерон завибрировал. Я не вижу, но чувствую дрожью пола, как из брюха огромного «Реликта» выползают мощные ноги-подставки. Финальный стук и резкое прекращение вибрации ознаменовали окончательный спуск на землю. Посадка совершена, синэты продолжают озвучивать данные, а Хемни внимательно наблюдает через пикткоды в иллюминатор. Теперь и я мог видеть, что происходит за плотными окнами мостика. Мы сели на равнину и прямо перед нами простирается густой сад… настоящий сад, полон плотными горизонтами иплисов и крепких деревьев кеноа с острыми прямыми ветками обвитые растениями. Как-то и не верится, что вижу настоящую, живую растительность, не выращенную ларием. Но кавианок не видно. Ни одной. Все они, если судить по зелёным точкам на карте, прячутся в саду перед нами. Зелёные точки медленно начинают покидать плотные границы сада. Я снова смотрю наружу через толстые, загромождённые пикткодами окна. Надеюсь увидеть, наконец, кавианок. Они выходят. Отсюда трудно подробно их разглядеть, но их количество, огромное количество, поражает. По равнине, плотной, но неровной шеренгой к нам приближались далёкие силуэты в капоа и с кеноа в руках. В небе над шеренгой образовался большой рой, быстро настигнувший глиссер сверху. Они кружат над нами, видимо ожидая команды своих хозяек.
- Они приближаются, - сказал Хемни, не замечая огромный рой над «Реликтом».
Супериор долго смотрел на приближающихся кавианок, рой над нами продолжает кружить, но на равнине все застыли на месте и смотрят в нашу сторону.
- Опускайте трап, - сказал Хемни, - пора.
  Команда выполнилась сразу. Едва раздался «пшик» как все кавианки с равнины поднялись воздух и пугливо улетели обратно в сад, рой над нами рассеялся. Так сильно их напугал звук опускающего трапа. Хемни взял с собой двух синэтов, и они пошли на выход. Мониторы позволяют видеть происходящее снаружи. Супериор спустился с трапа, сделал со своими коллегами несколько шагов и громко выкрикнул:
- Фиа э лоа! Мы пришли с миром!
Все на мостике замолчали. Наши взгляды устремлены в сторону сада. После слов Хемни не произошло ровным счётом ничего. Супериор ещё раз громко повторил эти слова.
- Через громкоговоритель не проще? – недовольно вздыхает Алиот.
- Помолчи, - заткнула ему рот Электра.
Настала полная тишина. Атмосфера вокруг наливается некой важностью момента. Хемни ещё раз громко повторил слова и один из синэтов тут же заговорил.
- Кавианка идёт нам навстречу.
Я встал ближе к окну, всматриваясь в далёкий силуэт, идущий со стороны сада. Это агмианка, кто же ещё будет в капоа и с кеноа в руке? Сильная и крепкая телом, она осторожно и явно не без страха приближается к нашему «Реликту». С приближением она всё больше замедлялась и в таком темпе, медленно-медленно приблизилась к Хемни.
- Не бойся, - тут же сказал Хемни на нашем диалекте, - мы пришли с миром.
Эти слова он повторил ещё раз, когда агмианка не решалась что-то сказать в ответ. Она продолжает стоять, грозно наставив длинное заточенное копьё и нервно махая крыльями. Но своё кеноа она опустила, сделала ещё шаг и прерывисто поклонилась.
- Фиа э лоа, - прозвучал её ответ.
Интересная ситуация. Она напоминает мне встречу Айхас Ари с Иренд Нуво, когда он прибыл на эту планету в далёкой древности. Что в данный момент ощущает эта агмианка, ставшая, наверное, героиней в глазах остальных, если осмелилась приблизиться к «Реликту».
- Кто вы? – спрашивает агмианка.
Хемни осторожно сделал шаг вперёд и поклонился.
- Ваши братья по разуму, жители вашей планеты, существа, пришедшие к вам с протянутой рукой помощи. Мы – люди. Я – человек, и как у вас, у нас тоже есть имена. Меня зовут Хемни, как зовут вас?
- Нэ’Тус, - агмианка назвала своё имя, не скрывая гордости. Я не видел кавианку хорошо даже через мониторы, но заметил как весь её треугольный лоб шрамирован символами как у Тэк’Тус из разведывательной группы.
Хемни вместе с коллегами общались с кавианкой, осторожно и обдумывая каждое слово. Нэ’Тус обернулась к саду и махнула рукой. Наверное это означает что ситуация в норме. Не знаю, означал ли её жест, что бояться нечего, ибо для них видеть огромный глиссерон, которого несколько минут назад не было как минимум страшно. Не так прытко как раньше кавианки снова покинули сад и медленно летят навстречу к «Реликту». Все из семейства Агма, вооружённые кеноа, но среди них появились несколько субтильных агхарианок. Они сразу подлетели к Хемни и поклонились.
- Фиа э Лоа, ирендис нуволеа , - поздоровалась агхарианка, - я Айлис. Наши семейства приветствуют вас. Простите за нашу осторожность, мы… мы не знали, как всё это воспринимать.
- Я всё понимаю, Айлис, - говорит Хемни мягко, голосом таким нежным каким не способна сказать даже человеческая женщина, - простите нас за такое резкое появление, но иначе никак нельзя было. Мы здесь чтобы сказать вам всем, что вы не одни на вашей захваченной локусами планете. Хочу, чтобы вы успокоились и развеяли все подозрения, мы прилетели к вам с миром, и чтобы помочь с локусами. Я также хочу сказать, что вы не единственные на этой планете.
Признаюсь, ожидал более холодного приёма, но Айлис и Хемни очень быстро разговорились и хорошо понимали друг друга. Я слежу за их действиями через монитор, но ко мне подошёл синэт, явно желающий что-то сказать.
 - Хемни просит вас спуститься с глиссерона.
Хемни просит? Удобно быть супериором, говорить с кавианками, но оставаться на связи с си;нэтами. Супериор назвал себя человеком, хотя ничего общего он с ним не имеет, и вообще находится в теле биобота. Оно и понятно, тут надо постараться, чтобы объяснить кавианкам, кто такие люди, и только потом, если повезёт, браться за объяснение других моментов.
 Что же, пришло время мне явиться к ним, к моим дальним сёстрам, о существовании которых я не знал всю свою жизнь. Алиот подбадривающе похлопал меня по предплечью, а Электра мило улыбнулась. Странно, но только у начала трапа я осмотрел себя и подумал, как выгляжу. Я одет в кавит, серую одежду, сделанную людьми для меня, она очень констатирует на фоне моей светло-зелёной кожи. Почему-то внешность и то, как меня оценят сотни и даже тысячи кавианок, сейчас меня волнует больше чем сам исторический момент. У выхода Хемни и его подручные расступились, как расступаются подчинённые какого-то большого босса. Свою важность я, наконец, почувствовал. Начинаю спускаться. Последний шаг я сделал ботинком на траву, на мягкую, нежную землю, слегка утопающей под ботинком. Не теряя гордости, я прошёл вперёд и предстал перед огромной армией за крыльями стройной агхарианки с гордо выделенным на лбу символом королевской дочери.
- Фиа э лоа, сёстры, - громко сказал я, - я Эт’Рэй, брат ваш из дальних земель. Я принёс весть о том, что вы не одни.
- Получилось, - с дрожащим голосом говорит Айлис, - получилось! Вы встретили нашу группу кавианок с троотосом, которую мы послали?
- Да, мы обнаружили их.
- Что с ними? – влезла Нэ’Тус, забыв совершенно про людей.
- С ними всё в порядке, - мои слова подействовали как мощнейшее успокаивающее, Нэ’Тус облегчённо вздохнула и сделала шаг назад, позволив агхарианке Айлис продолжить диалог со мной.
- Это невероятно, - говорит она, - вы, Эт’Рэй, и вы, люди, живёте единым обществом?
Можно и так сказать. Расписывать трудные отношения с людьми сейчас не самый удачный момент, я решил дать балл хорошей репутации человечеству, ответив всего лишь «Да».
- Госпожа Айлис, – учтиво заговорил Хемни, - это исторический момент ознаменовавший новое будущее в наших цивилизациях. Мне бы хотелось поговорить с вашей главной кавианкой, королевой, и обсудить с ней это событие.
Айлис вместе с агхарианками поднялись в небо и улетели, скользя по воздуху – докладывать королеве подробности о прибывших. Перед нами предстала агмианка, чей символ говорит, что она главная сестра семьи Агма. Её изумление от увиденного, как и у всех остаётся сильным, но в видно как она трезво оценивает всю ситуацию и сдерживает эмоции. После нашего недолгого знакомства, она начала осматривать огромный глиссерон и расспрашивать об этом. Хемни лучше меня смог поведать ей о летательном аппарате необходимый людям – бескрылым от природы существам, на что Нэ’Гас с опаской попросила, чтобы все люди не покидали пределы этого «чудища». Разумеется, никто и не собирался этого делать. Закон неприкосновенности продолжает соблюдаться и без воли кавианок даже Хемни не осмелится сделать лишний шаг из под брюха «Реликта».
Со временем Алиот и Электра тоже покинули «Реликт», они начали исследовать почву, в которой утопают ноги глиссерона. Внимание ко мне слишком велико. Агмианки окружили меня со всех сторон, смотря оценивающими взглядами и не давая проходу, касались меня и смущённо отступали, словно троотос для них это нечто новое и непонятное. Но кроме впечатлений от меня они испытывали какую-то опаску, видно как они хотят приблизиться, даже Нэ’Гас и Нэ’Тус, но отступают, как будто я отпугиваю их. Сразу вспомнил Тэк’Тус и её резкий страх перед моей «аурой». Если нувиан и правда существует во мне, то именно он отпугивает всех кавианок.
Хемни хотел сразу наладить диалог с королевой. С новостями о скорой встрече прибыла Айлис, но совершенно с другими вестями. Произошли какие-то недомолвки в их семействе, и королева пока отказывается встречаться с Хемни, а Айлис не имеет права обсуждать с человеком важные дела. Я вмешался, чтобы узнать, в чём причина, на что Айлис ответила мне.
- Это очень важное событие и королева желает чтобы в разговоре с… с человеком участвовал наш старейшина - Дэй’Рах. Но он пока не даёт ответа. Он не хочет встречаться с людьми.
- Тогда можете его попросить поговорить хотя бы со мной? – говорю я, даже не зная, что предлагаю. Понятия не имею, кто такой Дэй’Рах, но трепет в голосе Айлис уже рисует картину старого, даже старее Аг’Тэса, троотоса, который с подозрением относится к произошедшему событию.
Хемни принял во внимание эти заминки и с позволения кавианок все они вернулись в «Реликт» а мне позволили остаться с кавианками. Айлис обещает передать мою просьбу Дэй’Раху, а сама попросила Нэ’Гас найти мне место для медитации. Уже темнеет, но мне не хочется ни спать, ни медитировать, но чтобы не нарушать их правил я согласился, покорно преследуя вглубь сада Агма, и уже когда опустилась ночь и начинали загораться вейцики, я устроился на маленькой прогалине.
Повсюду агмианки, не способные успокоиться и не посмотреть на меня. Как-то неловко от такого обильного внимания. Куда не глянь – кавианки, жадно высматривающие каждое моё движение. Я для них подобен экспонату. Но внезапно все разлетелись, шумно и быстро, как птицы разлетаются с дерева раскачанного человеком. Передо мной, в круг образованный свитой статных кавианок приземлилась агхарианка, трепет перед которой и уважительное отношение навело меня на правильную мысль – это сама королева. Иинэ красиво обхватывает изящную талию хрупкой агхарианки, а её голова обвешана местными украшениями, но всё это: её наряд, её украшения меркнет на фоне красоты королевы. Необычной красоты. Она не такая как у агмианок, эти красивы сами по себе, чисто физически, приковывают своё внимание точёными тренированными телами, но королева обладала совершенно иной красотой. Очарование взгляда зелёных глаз, плавные изящные движения, милая невинная улыбка, печать доброты на лице и лёгкая походка, словно она ходит по воздуху. Красота, которой я могу наслаждаться вечно.
Её зовут Кэ-Ус, символ имени и королевской власти гордо красуется между сяжками, шрамирован куда отчётливее, чем все остальные. Агхарианка осторожно, но по-доброму, подошла ко мне и, взяв ладони, приложила руки к груди.
- Фиа э лоа, Эт’Рэй, гость с далёких краёв.
Быстро же ей рассказали обо мне.
- Фиа э лоа, госпожа Кэ-Ус, - тут же здороваюсь я, - простите за мою скромность, для меня находиться здесь, среди прекраснейших кавианок и красивых садов, настоящее чудо.
- Спасибо за добрые слова. Располагайтесь, эта часть сада полностью в вашем распоряжении. Я думаю, что нам всем нужно спокойно провести эту ночь, а на утро продолжить знакомство. Просто я не могла не поприветствовать нашего дорогого гостя.
- Очень приятно, госпожа Кэ-Ус. Спасибо за такое радушие.
  Красивая агхарианка улыбнулась мне. Эта улыбка была не простой, не как жест доброты, а как жест материнского внимания. Переменившись в лице на строгость, Кэ-Ус подозвала к себе агмианку. Главную сестру:
- Нэ’Гас! Проследи, чтобы нашего гостя никто не беспокоил!
- Да госпожа! – ответственно сказала агмианка.
Королева ещё раз мне поклонилась, и покинула это место. Нэ’Гас, убедившись, что мне будет тут комфортно, взмыла в воздух и громким горловым криком разогнала абсолютно всех, пригрозив суровым наказанием за нарушение моего покоя. Я остался один, и это будет моя первая медитация в настоящем саду.