В Париж! В Париж!

               

                Светлой памяти
                Зои Алексеевны Плотниковой.

         Ну, кто я, спрашивается, такая, чтобы не любить Париж?

Как будто ему от этого холодно или жарко.

Это он выбирает, кого ему любить.

Наверное,  моё провинциальное нутро с Парижем не уживается.

Вернее с его фасадной помпезностью.

Поэтому , когда мой муж целыми днями мотается по музеям, выставкам и

концертам, я брожу по старым парижским улочкам, семейным

ресторанчикам и небольшим рынкам, которые  интересны, наверное, только

таким закоренелым провинциалкам, как я.

В общем, если бы не нужда, то видала бы я этот Париж вместе с его

Гранд Опера и Елисейскими полями.

Но нужда такая есть.

И у этой нужды есть имя.

Это подруга моего счастливого и безмятежного детства, когда все мы

мечтали жить в Париже и выбирать себе мужей из миллионеров и

королевских наследников.

Но получилось так, что в Париже живёт одна Юлька, потому что, как ни крути,

а Париж признанная столица мировой культуры.

А Юлька и есть эта самая культура, в самом академическом понимании этого

слова.

Она профессиональный исполнитель современного классического танца.

Исполнитель первоклассный с множеством дипломов и наград.

Еще она ведёт мастер-классы по всему миру, включая Россию и Белоруссию.

Юльку любили все и всегда, хотя она для этого абсолютно ничего не делала.

Скорее даже наоборот.

Никогда не ходила с нами на вечеринки.

Не участвовала в девичьих разговорах и сплетнях.

А уж такие вопросы, как кто, когда и с кем, её вообще не волновали

настолько это было за гранью её интересов.

Сколько я помню Юльку Плотникову, её интересовали только музыка и

современные танцы.

Она всегда весила около сорока, почти ничего не ела и имела удивительно

сильные и красивые ноги.

Все знали, что её ждёт большое будущее.

Но больше всех в это верила её мать, тётя Зоя, у которой мы любили

пропадать, потому что с нами она была на равных.

Она не обращала внимания на то, что мы, четырнадцатилетние школьницы

курим в доме её сигареты.

Говорила  с нами обо всём, как будто мы её давние подружки.

Её муж был директором обогатительного комбината для цементного

производства, и к концу девяностых семья уже жила, как на войне.

Угрозы рейдеров становились всё серьёзней.

А потом пропал их старший сын Андрей.

Тётя Зоя истратила кучу денег и сил, чтобы найти его.

Но он пропал навсегда.

Тогда - то и решили Юльку отправить в Париж, тем более, что её  пригласили

в театр Джеймса Тьерре, знаменитого внука Чарли Чаплина.

От всех волнений и передряг умер отец.

А в начале нулевых мать нашли мёртвой в луже крови в её собственном

доме.

Юлька тогда  готовилась к конкурсному выступлению.

За неделю до конкурса ей сообщили о смерти  матери.

Похороны откладывались до заключения экспертов, и она осталась в

Париже.

Но выступать у неё не было никаких сил.

Без матери своей  жизни она не представляла.

Она буквально свалилась в депрессию.

Когда я прилетела в Париж, то не узнала её.

Она вся почернела.

Казалось, что нет сил, чтобы вывести её из этого состояния.

Она ничего не ела и почти не спала.

Об её участии в конкурсе не могло быть и речи.

И тогда Джеймс предложил ей танцевать только для матери, большой портрет

которой с подсветкой будет установлен в первом ряду.

-Смотри только на неё!

-И танцуй только для неё!

Я не особо разбираюсь в современном танце, но то, что она вытворяла на

сцене, не позволяло никому остаться равнодушным.

Когда, закончив танец, она опустилась на пол, зал буквально взорвался

аплодисментами.

Она должна было подняться и выйти на поклон, но у неё не было сил встать.

Двое коллег буквально дотащили её к рампе.

Зал не прекращал овацию даже, когда её увели за кулисы.

Врачи констатировали полное физическое и нервное истощение.

Она долго лежала в больнице абсолютно равнодушная ко всему.

И даже первая премия её не обрадовала.

Потом она долго сидела в Черкесске, надеясь добиться правосудия.

Но убийц так и не нашли.

Сейчас Юлька снова в форме.

Даёт по всему миру концерты и обучает детей во многих странах.

В её небольшой квартире, в центре Парижа, вечно живут какие-то люди.

Иногда их так много, что ей приходиться ночевать в гостинице, чтобы хоть

как-то выспаться.

Она опять одна, потому что никакой мужчина не может выдержать  ритма

ёё жизни и вечного отсутствия дома.

Когда она, всё-таки прилетает домой, я лечу в нелюбимый мной Париж,

чтобы обнять её и зарядиться энергией, которую источает эта хрупкая, но 

невероятно сильная женщина.

Женщина, которая любит жизнь.