Памяти моего деда 3

               3.Из маминого дневника.

Далее я просто перепишу мамины воспоминания, как она воспринимала жизнь своей семьи, полной переездов и испытаний. Звали мою маму Валентиной Николаевной:
  « Перебираю пшено для каши и, вдруг, перед глазами наша разрушенная церковь, и мы с мамой перебираем рожь. Нужно выбрать из неё спорыш, чёрные, как само зерно, ядовитые семена. Они шли в фармакологию. Мне тогда было лет 10.
А мама в этой церкви венчалась с папой в конце 20-х годов прошлого века.(странно как-то воспринимается). Папа с мамой стояли перед алтарём, а по крыше церкви град камней. Это папин соперник сопровождал венчание своеобразной симфонией. Мама дружила с этим парнем, он тоже был из бедняков.
И мама, когда вспоминала своё венчание, говорила: «Я уже тогда чувствовала, что с отцом жизнь не заладится. Что и произошло».
Но «симфония», или война, разрушила нашу семью – это ещё вопрос.
А то, что папа очень любил маму, я в этом никогда не сомневалась. Он очень сожалел, что я больше похожа на него, чем на маму.
   Зачем нужно было разрушать церковь? Она очень хорошо смотрелась рядом со школой.
Меня крестили, когда училась во 2-м классе, в г. Калаче, что в 7 км. от Ильинки, нашего села».                02.10.02.
« В 1926г. мои родители вступили в законный брак. Венчались в церкви , в Ильинке,
Регистрировались в Калаче, в семи километрах от села.
Спустя три года, папу забирают на военную службу. Мама ждёт брата, который родился 14 июня 1930г. Назвали его Иваном. После срочной службы, папа в село, домой не вернулся. Поступает в военное училище в Киеве.
По настоянию родителей (матери и отчима, дед Лука умер от ран в Воронеже, участник войны с Японией) мама едет к отцу. Ваня остаётся на попечении бабушки Поли. У неё он и прожил до моего рождения.
После окончания училища, папа получает назначение в Гомель, затем в Минск, где я и родилась 2-го сентября 1934г.
В 1-й же отпуск мама с папой едут в своё родное село Ильинку. По дороге умудрились меня где-то заразить скарлатиной. Мне было всего несколько месяцев. Последствия этой болезни остались у меня на всю жизнь. Уши.
Когда Ваня увидел папу и маму, то встретил их такими словами: «Чого ты так довго не
забырав мэне». В нашем селе коренные жители говорили на смешанном русско-украинском языке.
Из Минска переезжаем в Антоновку, это дачное место рядом с Минском.
С этого момента я начинаю реально, самостоятельно воспринимать окружающий меня мир.
Сначала снимали комнату на даче Олимпиады Николаевны, вдовы генерала - путейца. К ней часто приезжала племянница из Минска. У неё была замечательная коса. Однажды, по чьей-то просьбе, она расплела косу и волосы покрыли её всю, до самой земли. Такие косы я видела всего дважды в своей жизни. Второй раз у практикантки – студентки Элеоноры Багратовны(?), в 1948г. Она заканчивала ашхабадский университет, проходила у нас в школе практику, когда мы с мамой жили в Ашхабаде.
После Антоновки, мы переехали в Козырево, военный городок. Ваня пошёл в первый класс, а я в ясли.
Папа вскоре поступает в военную академию им.Фрунзе в Москве. Мама стала работать воспитателем в детском саду. Папа часто приезжал к нам из Москвы, и, почему-то, первой его всегда встречала я. Перед окончанием академии, папа проходил стажировку в Гродно.
Мы были с ним лето. Жили в летнем доме, недалеко от железной дороги, с ещё одной семьёй – Киселёвыми. Как и у нас, у них тоже было двое детей Алик и Аля.
Однажды, мальчишки заманили нас в костёл, а сами удрали. Тёмное, пустое помещение, наводящее ужас. А тут ещё, открывается дверь и в её просвете появляется длинная, тёмная фигура ксёндза. Лицо молодое, доброжелательное. Он улыбался. Но Аля с криком рванулась к выходу, я за ней. Ни она, ни я не могли объяснить нашим мамам, чем мы были так напуганы.
После окончания стажировки и выпускного вечера папа получил назначение в Таллинн.
В начале мая 1941г. мы переехали туда.
Сняли комнату в старом городе, хозяйка относилась к нам хорошо. Она первая и предупредила нас о приближающейся войне. Но мало кто верил, т.к. до последнего момента нас держали в неведении, чтобы не было паники.
Квартира была на 2-м этаже. Окна нашей комнаты выходили во двор. Мебель вся казенная. Ваня целыми днями пропадал на улице. У него появилось много товарищей и среди ребят- эстонцев. Белые ночи читал напролёт,  всё, что мог достать. Любовь к книгам у него осталась на всю жизнь, как и у меня.
Война застала нас в парке Кадриорге (?), куда нас повёл Ванин товарищ, из местных. Мы кормили чёрных лебедей около пруда, когда нас разыскал посыльный солдат с запиской
от папы. В записке папа писал, чтобы мама взяла с собой самое необходимое и шла с нами
на пристань. Там уже, на железнодорожных путях, стояли товарные вагоны, в которых в два яруса были сделаны нары. Расположились на нижних и с нетерпением стали ждать папу. Боялись, что не успеем с ним попрощаться. Почти перед самым отправлением папа нашёл нас. Стройный, молодой, красивый. Ему же было всего 34 года.
Да, Бог моих родителей внешностью и другими человеческими качествами не обидел.
В каждом вагоне был провожатый солдат с автоматом. Впереди нашего состава шёл
Пустой товарный состав. При налётах составы останавливались, и мы бежали под насыпь,
за рельсы. Налёты были частые. Не помню, где именно с нами распрощались солдаты и вернулись обратно в Таллинн, в свою часть.
Потом была Ивановская область. Не знаю точно место. Жили у хозяйки в доме. Женщина упорно просила маму оставить меня у неё. Олимпиада Николаевна тоже просила её об этом. Почему? Потом мы оказались в мамином родном селе. Жили у тёти Марии, маминой младшей сестры. Но с приближением немцев к Воронежу военкомат семьи военнослужащих отправил на Урал. Так мы оказались в 50-ти км. от Челябинска, в г. Аргаяш, где я пошла в 1-й класс. Мотались долго по чужим углам, пока нам не дали комнату на 2 семьи, где мы прожили 42-й и половину 43-го года вместе с тётей Асей Шевцовой и её годовалым сыном Славой. Она сама из Полтавы, вышла замуж за ильинского. Очень красивая хохлушка, умная, добрая. Устроилась работать на молокозавод, оттуда часто приносила сыворотку. Мама устроилась в госпиталь. Мы с Ваней по очереди нянчили Славика. Ваня учился утром, я во 2-ю смену.
От папы в этот период никаких вестей не было. Выжили, благодаря маме».
                12.10.01.

   «В 1-й класс Ваня записал меня в конце августа 1942года. Это было в Аргаяше, городе челябинской области, где с осени 1941 мы жили в эвакуации.
Мама из-за работы и бытовых хлопот (главная из них – чем нас кормить) совсем упустила из виду, что пора идти в 1-й класс. Когда мы с Ваней прибежали в школу, директор посмотрела на наши разгорячённые лица, улыбнулась и сказала: «Опаздали, чем же вы так заняты были?» Ваня объяснил, что всю зиму и лето мы жили в совхозе, и только недавно переехали в город.
Запомнила улыбку этой женщины. Так улыбаются матери, любящие своих детей.
Само здание школы было занято госпиталем. Это было двухэтажное, светлое, просторное здание. Я часто там была у мамы на работе. Читала стихи, а иногда и  что-то пела. Раненые всегда старались чем-то угостить. Маму они уважали, а некоторые даже предлагали руку и сердце.
От папы в это время не было вестей. Он лежал в госпитале в блокадном Ленинграде.
… 2, 3, и почти 4-й классы я училась на родине моих родителей и близких родственников.
Школа была одноэтажная, из простого кирпича, построена ещё помещиком села Ющенко.
В одной комнате учились сразу два класса: 1+2 ; 3+4. Школа была 4-х летка. Учил нас муж маминой подруги Василий Васильевич. Из армии его комиссовали подчистую.
В апреле 1946-го года за нами из Дальнего Востока приехал младший брат папы, дядя Ваня. Так мы с мамой оказались в Манзовке Уссурийского Края, где я и закончила 4-й класс. 5 и 6 уже заканчивала в Уссурийске, куда папа вскоре переехал. Бывший город Ворошилов.
7-й класс начала в Ашхабаде, да из-за землетрясения в 1948г. пришлось его заканчивать
В Закарпатье, в г. Мукачево в 1949 году»               
                06.01.04.
«Летом 1943-го, вернулись в Ильинку. Опять мотались по чужим углам. Ваня поступил в Воронежское суворовское училище. Мама привезла из, освобождённого от немцев, Ставрополья, бабушку Полю. Полтора месяца заняла дорога туда и обратно.
Детские годы в Ильинке – это единственное светлое воспоминание моего детства.
Весной 1946-го приехал брат папы, дядя Ваня. Папа просил его привезти нас с мамой на Дальний Восток. Папа наш оказался там после окончания войны с Японией.
Сначала приехали в Манзовку (?), затем переехали в Ворошилов (Уссурийск). Здесь я подружилась с девочкой Августой Копейко. Она на год старше меня. Жили на одной площадке. Отец – полковник, мать Изида – казачка, брат и сестра. Затем они переехала в Москву.
В 1947 году отец поступил в академию генерального штаба. Мама не захотела ехать в Москву, т.к. папина «фронтовая подруга» всё время около него. Промыкались с мамой зиму. Было очень голодно и трудно. Как только закончился учебный год, мама распродала мебель, и мы уехали к её старшей сестре, тёте Насте, в Ашхабад. Купили комнату у тёти Вари, (маминого отца родная сестра), обустроились, как могли. Мама устроилась на работу в институт эпидемиологии и микробиологии. У меня масса новых друзей. Купались в арыке, объедались тутовником. Школа рядом, через дорогу. Но год выдался не
спокойный. В мае тяжелая операция, в октябре страшная катастрофа – землетрясение.
Собрались все наши родственники в одну времянку, кто остался жив, перезимовали, а весной мама купила на окраине Ашхабада времянку, и мы покинули наших «гостеприимных», «хороших» родственников.
У мамы стали появляться претенденты в мужья, не все вели себя подобающим образом по отношению ко мне. И, поэтому, когда летом неожиданно в Ашхабад приехал отец и пригласил меня на лето к себе в гости, я согласилась.
Оказывается, мои милые родители решили, что мне лучше будет у папы. Так, вопреки своей воле, я оказалась в Закарпатье.
Закарпатье – юность моя,
«Закарпатье – счастье моё»
«Закарпатье ты моё, Закарпатье
 Ты мне силы даёшь сейчас жить
 Край любви, чистоты, благородства
 Как могу я Тебе изменить?»
Летом 1949 года я оказалась далеко – далеко от Ашхабада, в Мукачево. Пустой большой дом, где раньше жил управляющий именеем какого-то венгерского графа, большой сад, огороженный глухим забором. Справа военный госпиталь, слева – жилой дом.
Чистый, красивый,  утопающий в зелени, город. Папа меня познакомил с дочерью своего
Сослуживца – Валей Веселовой. Она года на два была меня старше. Старшеклассники собирались в двухдневный поход. Одни ребята и преподаватель физкультуры. Я, кроме Вали, никого не знала. Тем более, что в Ашхабаде училась в женской школе и с ребятами мало общалась. В поход идти не хотела. Но Вале нужно было выяснить отношения с одним десятиклассником.  Пришлось идти. Я потом с удовольствием вспоминала этот поход. Ребят было человек семь. Маршрут был интересный. Всё время шли в горы. Забрались на порядочную высоту. Облака были под нами. Кругом красота первозданная. Ночевали на поляне. Ребята разбили палатки, приготовили ужин, уложили нас спать, а сами всю ночь дежурили. С ружьями. Время тяжёлое, в лесах ещё скрывались банды бандеровцев.
У Вали перемирия не состоялось, к вечеру второго дня вернулись домой.
Лето промелькнуло быстро. И вот моя новая школа, четвёртая по счёту. 7 «Б» класс.
Сижу на первой парте у окна одна, никого из ребят и девочек не знаю.
Чувствую себя неуверенно. И вдруг, в класс влетает невысокого роста мальчуган с
Криком: «Где новенькая?» Ему показали на меня. Подбегает к моей парте. Большие
Серые глаза, красивый лоб, и весь какой-то простой и необыкновенный. Уставился на
Меня удивлённым взглядом, а потом во всеуслышание заявляет: «Это моя будет».
Ребята засмеялись, а я смутилась» .               
                12.10.2001.
О дедушке дальше ни слова. А этот мальчуган, как вы, может, уже и сами поняли, стал моим отцом в будущем.
Но это другая история, тоже очень необычная и интересная.
                23.01.16.
Окончание:http://www.proza.ru/2017/01/25/1538

Начало:http://www.proza.ru/2017/01/17/1581