Брат и тетка Уля

   Мне три года, брату десять. Он целыми днями со мной, больше смотреть некому. Мать на колхозных полях, отец там же на тракторе, с раннего утра и до позднего вечера.            

    Лето. Жара. Мы с братом лежим на животах, за домом в лопухах и калачиках, в засаде и наблюдаем за теткой Улей, идущей по воду с ведрами на коромысле. Наблюдение чередуем с едой травы -"калачиков".

    Тетка Уля - фашист, а мы с братом разведчики. Брат толкает меня локтем в бок и говорит шепотом:"Много калачиков не ешь, а то заболеешь и умрешь и ни в коем случае не рассказывай фашисту, что ели траву."Я послушно киваю головой. Зоркая тетка Уля - фашист раскрывает засаду разведчиков и громовым голосом, неумолимо приближающегося наказания, спрашивает: "А шо вы тут робытэ?! Калачыкы iстэ?! А я ось мтерi розкажу! Де маты, на ланкi? Ну, нiчого, я дождусь вечора! Маты тобi дасть за то, шо дытыну травой кормыш!"

     Грозная, полная тетка проходит мимо. Брат по-быстрому крутит моими пальцами по две дули на каждую ладошку и учит меня, что нужно крикнуть грозному фашисту, соседской тетке. Я слушаю брата и кричу звонким голосом в след тетке:


     " Тетка Уля, рули-рули, на тебе четыре дули!" - выставив вперед себя два маленьких кулачка со скрученными пальчиками в фиги, которые вот-вот разойдутся.

     Тетка останавливается, словно громом пораженная, багровеет и после тяжелой паузы кричит: "Ну, падло, ты заробыш вечером! Ты думаешь я не знаю хто дытыну навчыв?! Все, тобi конец! Анiчка-ясочка, не слухай цього дурачка, вiн нiчому хорошому тебе не навчыть. Я матерi все розкажу!"

     Брат хватает меня за руку и тянет во двор, там на середине двора, он палкой рисует в пыли круг, в который сажает меня и приговаривает: "Это волшебный круг, из него нельзя выходить, иначе закамянеешь, превратишься в гранитный камень навечно и никогда не станешь человеком. Я скоро приду и заберу тебя из этого круга." Он срывается с места и убегает на речку, куда мне дорога заказана, я не смгу спуститься одна по крутому каньону.

    Сижу. Солнце печет прямо в лысую голову. Мои золотистые кудри были недавно сострижены, после того,как брат протащил меня по зарослям репейников. Мама, состригая мои волосы, плакала, спрашивая сыночка, что он наверное это специально сделал, чтобы меня не расчесывать? Брат врал и говорил, что я сама залезла. Не хотел он каждое утро меня причесывать и слушать мое вытье, поэтому и уговорил меня нацеплять цветущих репейников в волосы и маме не признаваться, а также рассказал, что лысым быть лучше. Брату я верила и по волосам не убивалась, лысым действительно было лучше, не надо причесываться. Мама перестала плакать, видя мое спокойствие и хорошее настроение. Я стала похожа на своего любимого брата.

    Солнце в зените пекло в мою лысую голову, а темно-серое платьице, не давало защиты. Хотелось спать. Я закрыла глаза и сидела не шевелясь, даже мысли не было выйти из круга, так велика была вера в заклинание.

     Тетка Уля, возвращаясь с полными ведрами воды на коромысле, спросила меня: "Анiчка, чого ты сыдышь посеред двора в таку жару? Иды в хату.
      
     - Я не могу выйти из волшебного круга, окамянею.
     - ну, падлюка, дывы шо робэ?! Загонэ дытыну!

Тетка Уля - фашист поставила ведра, взяла меня на руки и ласково сказала: "Ця собака тобi набрехала i побiгла на рiчку, не вiрь ему и все розказуй матерi. Тетка Уля отнесла меня к себе домой, искупала в корыте, накормила вкусным борщом и уложила спать на самую красивую своим убранством кровать. Я до сих пор помню вкус того борща и проявленную заботу теткой Улей в отношении меня. Она любила меня, часто забирала к себе, но терпеть не могла моего брата.

     Прошло много лет, и однажды, моя Душа бродяжничая по мирам и измерениям забрела в домик тетки Ули. Там было темно и сумрачно. Я была рада встрече с ней. Мы сели на скамейки друг против друга и поговорили по Душам, а потом она сказала, что мне пора, задерживаться дольше нельзя.

   После этой странной встречи во сне, с давно ушедшим человеком, мне стало легче, очевидно моей Душе нужно было проститься с Ульяной.