Картина. Глава 1 Осень

У моей семьи было загородный поместье. Родители обожали это место и всяческий поддерживали в нём жизнь. Благо в средствах наша семья не была стеснена.

К сожалению, мои мать и отец погибли, когда я ещё был довольно молод. Поместье стало моим, включая все деньги и другое имущество моих родителей. Но я не любил этот дом. Увы продать его так же не представлялось возможным из-за пункта в завещании. В прочем это было для меня не так важно. Когда я пришёл в себя, то передо мной был мир, сотканный из моих желаний. Их я и принялся исполнять.

Я быстро перестал следить за поместьем и проводил в нём как можно меньше времени. Это здание с чёрными стенами и пустынными коридорами пугало меня. Каждый раз, когда мне приходилось только задуматься о том, что придётся возвращаться туда. По коже пробегал лёгкий холод. Мне всегда казалось, что дом должен источать тепло и уют. Увы в этом здании ничего подобного для меня не осталось.

Порой стоя ночью у порога, мне казалось, что во мраке оконных рам я видел, как белые тени родителей, проплывают по коридорам. Но это был лишь дурман от алкоголя. Заходя внутрь я как можно быстрее включал свет во всех помещениях, дабы не чувствовать холод мрака и одиночество. Хотя это не сильно помогало. В воздухе всё равно витала гнетущая атмосфера.

Постепенно мои средства стали пропадать. В город пришла осень со своими золотом и кровью, которые поселились на каждом дереве. Роща вокруг дома так же пестрила этими цветами и при свете дня казалась невообразимо красивой.

Гуляя по ней, я забывал о многом, что волновало меня. Даже дом на её фоне выглядел не так ужасно. Его чёрные стены контрастировали с буйством красок. Части крыши словно горы нависали над деревьями.

Отчего-то мне захотелось чтобы кто-то запечатлел всю эту красоту. Разумеется, можно было бы всё это просто сфотографировать, но это было слишком пошло и вульгарно для столь прекрасного пейзажа. Поэтому я решил вызвать художника.

Это оказалось довольно сложно. В наших краях, на мой вкус не было хороших мастеров. Все, к кому я ходил напоминали скорее буржуа, старавшихся заработать как можно больше на любом заказе. Они не любили искусство. Их картины были пусты. В них не было ничего кроме набора красок. Изображения лишённые души.

И вот когда я уже было отчаялся, то нашёл странно молодого парня. Он был немногим моложе меня. Худощавый, небольшого роста с белыми как снег волосами, ниспадавшими на его плечи. Застал я его к своему удивлению как раз перед своим поместьем. Перед ним был мольберт, краски и кисти. Сам он одет был довольно бедно и совсем не к месту. На нём были очень широкие серые штаны и белая болохонская рубаха. Подойдя ближе, первым, что я решил спросить было:

 — Вам не холодно?

В ответ он лишь мотнул головой продолжая писать картину. Смотря на дом и рощу, а затем делая несколько мазков на холсте.

 — Если хотите то можете войти внутрь и осмотреться, или выбрать место получше – предложил я.

Снова в ответ было лишь отрицательное мотание головы.

 — Извините, а для кого вы пишите эту картину?

Парень удивлённо взглянул на меня, а затем коротко ответил:

 — Ни для кого.

 — Тогда можно ли у вас её будет купить?

Его это явно смутило, и он вновь отрицательно помотал головой.

Наблюдая за его работой и тем, что медленно появляется на холсте, это вызывало у меня недоумение и вопросы. Даже по той части, что имелась на полотне, было ясно, что картина выходит безупречной. Она передаёт всё то, что я хотел видеть. Прекрасные переливы красок на деревьях словно на них пляшет пламя огня. Дом крыша которого превратилась в хребты гор. Окна в которых горел мягкий свет, а в некоторых виднелись тени людей. Всё это мне напоминало старые времена, когда родители были ещё живы.

Воспоминания всплыли в моём разуме и захватили меня полностью. Я стал видеть и чувствовать уют и тепло дома, которым он когда-то был. Когда семья делала его таковым. Когда мрачные стены вместо страха и одиночества вызывали какое-то греющее чувство в груди. Тогда внутри поместья всегда были радостные люди, все встречали меня улыбками, и дом сиял несмотря на свои чёрные стены, вздымающиеся вверх.

Мне снова захотелось почувствовать это. Уют, тепло, греющее чувство внутри и понимание что это мой дом. Я снова решил спросить у художника:

 — Может быть всё же вы позволите купить её у вас или каким-то способом получить?

Я старался говорить, как можно более отстранённо, дабы в случае торговли не потерять все свои деньги. И всё же было слышно, как мой голос немного подрагивал. Да и я сам был слишком увлечён смотря на мазки кисти и то что за ними образовывалось.

 — Нет – глухо сказал парень. – Это будет плохая картина. Может быть следующая выйдет лучше. В прочем и её, наверное, лучше оставить при себе.

 — Да что вы говорите! – вскрикнул я. – Неужели вы не видите. У вас талант. Я обошёл все художественные галереи и всех наёмных художников. Передо мной представали лишь бесталанные бездари, думающие лишь о деньгах, и совсем ничего не смыслящие в искусстве. Вы же, гений.

На меня уставились два чёрных впалых глаза в которых читалось недоумение и удивление. Руки парня перестали двигаться по холсту, а сам он повернулся ко мне всем телом.

 — Меня зовут Роберт.

 — Эш.

Мы обменялись рукопожатиями. Рука Роберта крепко сжала мою, несмотря на то что сам он выглядел очень хилым.

 — Так что вы скажете, Роберт?

Он задумался и стал смотреть на небо, где облака медленно наплывали друг на друга. Мне казалось, что он видел там гораздо больше чем я. Моё воображение пыталось нарисовать картины, что представали перед его глазами глядя на эти серые массивы сталкивавшиеся друг с другом. Увы кроме облаков я не видел ничего более.
 
 — Да – пространно ответил Роберт. – Я могу отдать вам эту картину, но у меня есть условие. Вы позволите мне нарисовать этот пейзаж во все сезоны и повесите их у вас дома.

 — Конечно, я согласен! – выпалил я как ужаленный. – Если хотите можете даже всё это время жить в поместье.

На это Роберт лишь отрицательно покачал головой. В прочем меня это уже не волновало. Я никак не мог нарадоваться тому что смог-таки заполучить прекрасную картину осеннего пейзажа, на которой всё выглядело именно так, как и должно было, по-моему, мнению. Радость настолько захлестнула меня, что я даже забыл уточнить цену.

Роберт уже отвернулся и продолжил творить. Недолго понаблюдав за ним, я вскоре удалился, оставив его наедине с природой. Ему в прочем, как мне показалось стало намного лучше от этого.

Всё время пока на улице было светло, я периодически выглядывал во окно и видел белое пятно рядом с рощей. Как только на улице начали собираться сумерки Роберт пропал. Конечно я немного испугался. Вдруг он больше не вернётся или может быть он меня просто обманул. Возможно он писал эту картину для кого-то другого. Хотя всё это довольно быстро показалось мне бредом. Да и ясно было что за день он не успел бы закончить своё произведение. По крайней мере я был в этом уверен.

На всякий случай я решил немного узнать о Роберте, когда вечером вернулся в город. К моему сожалению никто о нём ничего не знал. Никто не разу не видел человека с внешностью описываемую мной. Это было немного странно, так как такого человека сложно было бы не заметить, даже несмотря на его низкий рост.

Всё же решив не обременять себя тяготами размышлений, я остался в городе продолжая медленно сжигать деньги, которые у меня оставались. Мне не хотелось думать о том, что всё это может закончится. Что мне придётся вернутся в мрачный дом, с пустыми чёрными глазницами в которых плавают белые призраки. Мне хотелось лишь забыться. Сегодня почему-то даже сильнее чем обычно.

Утром я вернулся в дом и снова обнаружил там Роберта. Холст уже был заполнен на половину. Это невероятно взбодрило меня. Несмотря на то, что погода была отвратительная, да и выспаться мне не удалось.

 — Доброе утро – сказал я.

Роберт молча кивнул головой, продолжая работу над своей картиной.

 — Вы как вижу уже проделали большую часть работы.

Он ничего не ответил и даже не подал знака что слышал меня. Я же решил не обращать на это внимания и спросил:

 — Может быть вам что-нибудь принести?

 — Нет, спасибо, мне ничего не нужно – глухие слова ударились о холст.

 — Хорошо, тогда не буду вам мешать.

В доме было пусто, как всегда. Это снова начало угнетать меня. Я не хотел оставаться один, а знакомые мне компании наоборот ещё больше вгоняли меня в тоску и вызывали желание побыстрее уйти от них.

После недолгих размышлений я сварил кофе и сел на кухне у окна. Оттуда как раз открывался замечательный вид на рощу. Багровые и золотистые переливы приковали мой взгляд. Медленно двигаясь вдоль этого буйства красок, мои глаза зацепились за маленькое белое пятно, которое сильно выделялось на этой прекрасной картине. Это был Роберт. Странно что он вот так просто сидел и писал картину, посреди осени, в одних обносках. Словно ему больше ничего не надо от жизни. Словно эта картина и есть его жизнь.

Вдруг меня осенило, что Роберт так и не назвал цену. На самом деле сегодня мне уже было всё равно, но это хоть какая-то идея для начала разговора. Выйдя на улицу, я тут же спросил его:

 — Во сколько же обойдутся мне четыре пейзажа? Вы так и не назвали цену.

Меня снова встретил недоумевающий взгляд впалых глаз. Где-то глубоко внутри них мерцал лёгкий огонёк.

 — Цена - это то, что все четыре пейзажа должны висеть у вас в доме, в одном помещении.

 — Постойте, но неужели вам самому ничего не нужно?

 — Нет, я сам должен всё создать. – Роберт замолк на несколько мгновений, а затем изменившимся голосом, звонко произнёс. – Возможно всё это уже так близко.

Его слова вместе с внезапной переменой голоса насторожили меня. В прочем у меня до сих пор не было никакого желания копаться в этом или искать здесь какой-то смысл.

 — А в каком стиле вы пишите?

Сам я в них честно говоря вообще не разбирался. Каждый раз, когда ещё в галереях местные художники щеголяли своими познаниями в этом ремесле, мне их слова абсолютно ничего не говорили. По-моему, проще было воспринимать всё это глазами и душой. Но сейчас, мне было безумно интересен этот вопрос, потому как казалось, что эта картина написана в каком-то ином стиле. Таком которого никогда доселе не было. Слишком уж зачаровывающее выглядела картина, пускай всё ещё не законченная.

 — Не знаю – снова донёсся до меня знакомый глухой голос.

 — Как же так? Мне казалось все художники должны знать это.

Роберт лишь пожал плечами и продолжил заниматься своим делом. Я же, не зная, что ещё спросить удалился в дом. Немного походив по комнатам и прикинув где бы лучше повесить картину, я не заметил, как меня сморил сон.

К вечеру Роберт снова пропал. Это было вполне ожидаемо, поэтому я не особо беспокоился о его возвращении. Сам я решил последовать его примеру и покинул тёмные своды поместья оставив вечернюю мглу и серость позади.

Город был наполнен светом жёлтых фонарей. По улицам как всегда бродило множество людей, среди которых, мне от чего-то становлюсь хорошо и легко. Хотя всё это было не на долго. Вообще неясно, зачем я сегодня пришёл в город. Мне просто снова захотелось расстаться с гнетущей атмосферой дома, которая всегда в нём витала.

Проходя по улочкам и смотря в окна небольших домиков мне думалось, как невообразимо уютно жить в них. Свет сочившийся сквозь стекло словно согревал меня. Люди, силуэты, которых иногда замечали мои глаза, всегда казались мне счастливыми и довольными. И несмотря на то что большинство этих квартирок были небольшие. Жить в них даже в тесноте, большой дружной семьёй было бы замечательно. Думал я.

Хотя возможно эти люди, живущие в своих небольших уютных квартирках, мечтали о тех хоромах, что имелись у меня. Наверняка им казалось, что прекрасным иметь большой дом, где все могут иметь свой угол. Ведь они даже и не подозревают насколько холодно и пусто бывает в таких местах.

Ещё немного побродив по городу, я решил заночевать в отеле и не возвращаться домой. Но уже на подходе эта идея показалось мне глупой. Хоть ночь уже давно вступила на улицы затянув небо чёрной вуалью, много народу всё ещё гуляло.

Окна отеля были такими же как небесная гладь. Все они своими глубокими зрачками вглядывались в людей, проходящих мимо. Это зрелище меня отпугнуло, но я таки решил зайти внутрь. Там меня встретил метрдотель, которому было всё безразлично. Его лицо словно высеченное из камня ни отражало никаких эмоций. Складывалось впечатление, что это всего лишь статуя, зачем-то стоящая на ресепшене.

Пробыв некоторое время в дверях и глядя на пустой холл, пустота и одиночество снова наполнили меня. Я выбежал на улицу дабы хоть ещё немного побыть среди людей, чтобы это поганое чувство пропало ещё на некоторое время.

Вернувшись посреди ночи в поместье мне не хотелось смотреть на его фасад, который сливался с небом и высился над всем что было вокруг. Единожды я бросил взгляд на дом, когда открывал ворота и увидел призрак посреди рощи. Белый, он стоял, там не двигаясь и смотрел в сторону дома. Ужас охватил меня. Пускай меня не пугали видения, что приходили ко мне в состояниях плохо граничащих с нормой. Иллюзии в доме были всегда, но в не его приделов, когда мой разум был чист, появились впервые.

Дрожащими руками я открыл ворота и медленно пошёл в сторону белого, слегка мерцающего облака. Не успел я подойти достаточно близко как ореол страха и таинственности распался, а передо мной оказался Роберт.

 — Что вы делаете здесь посреди ночи? – ещё подрагивающим голосом, спросил я.

 — Я пришёл чтобы вручить вам картину. Да и мне казалось вы не против если я приду.

Слова о том, что картина готова, тут же развеяли все мои мрачные помыслы. Мне как можно быстрее захотелось увидеть её.

 — Так что же мы тут стоим, пойдёмте в дом. Повесим её и полюбуемся гением вашего таланта.

Роберт кивнул и взял полотно, упакованное в бумагу, которое стояло рядом с ним. У дверей, я уже приготовился испытать то чувство, что всегда появлялось, когда мне приходилось возвращаться в пустые комнаты посреди ночи. И к моему удивлению оно не пришло. Я чувствовал лёгкую радость и воодушевление, за место пустоты и отчаяния.

Спустя несколько минут мне удалось найти нужный инструмент и повесить картину над камином в главном зале. Комната была довольно крупной, и мы часто вечерами с родителями сидели и смотрели за пляшущим пламенем. Сейчас же я всегда ночевал в этой комнате. Здесь со мной всегда были приятные воспоминания и камин. Который пускай и немного, но создавал иллюзию уюта и давал тепло, которого не хватало этому дому.

Первое время после завершения работы я смотрел на картину как зачарованный. В ней не было той детальности, которая как мне казалось ранее должна быть на таком пейзаже. Её краски в некоторых местах были блёклыми и невыразительными, но всё выглядело намного прекраснее чем в жизни. Смотря на всё это мой разум словно оказывался в том мире. То, что было теперь перед моим домом напоминало лишь плохо скроенный мираж этого великолепного места.

Что удивительно в окнах дома горел свет, там были тени людей, которые мне казались очень знакомыми. Среди них мне удалось разглядеть мать и отца, но меня ни в одном из окон не было.

Из моего бездумного созерцания на картины меня вывел Роберт, сказав:

 — Не стоит так долго на неё смотреть.

 — Почему?

 — Не стоит – глухо сказал он, но при этом его голос тихим эхом отразился от стен комнаты. – В прочем мне пора.

 — Куда же в так поздно? Лучше оставайтесь здесь.

 — Не могу. До встречи

Роберт медленно пошёл к выходу из дома.

 — Постойте, но куда же вы пойдёте, сейчас же уже всё закрыто, а в городе вас никто не знает.

Он повернулся, ко мне, но ничего не ответил. В его чёрных глазах читалось полное непонимание всей моей речи. Словно внезапно я стал говорить на совсем другом языке. Мне стало немного не по себе, но всё же собравшись задал ещё один вопрос.

 — Вы вернётесь зимой.

Роберт кивнул и покинул дом, оставив меня в гордом одиночестве. Оказавшись на улице, он словно белая тень поплыл над землёй. Постепенно его силуэт таял, удаляясь от меня и дома. В какой-то момент он совсем растворился. В это же время улицу осветила луна.