Мажор 3 Пародия. Не виноватая я Эпизод 1

     Понедельник - день тяжелый. Как он мог не проспать на работу, если вчера не спалось до трех часов утра? Мечты о Вике, думы о Кате,  воспоминания о Вике и Кате, потом снова о Кате и Вике. Кончилось тем, что у него перед глазами встало лицо Леры. На этом его мечтания о женщинах оборвались и он наконец-то уснул.

     Снилось ему неведомое существо. Поэтому, проснувшись, он сразу понял, что проспал, и Пряников точно вышвырнет его на улицу за систематические нарушения трудовой дисциплины. Грустный и вялый, он поехал на работу, понимая, что это его последний рабочий день.

     Остановив машину в входа в отдел полиции, он обреченно вошел в здание. Дежурный кинулся к нему: « Соколовский, срочно к подполковнику!»

     «Так и знал», - подумал Игорь,  и  двинулся в сторону кабинета начальника. Из двери, на которой было написано неприличное слово «эксперт», выглянула Вика и приложила к губам палец, призывая молчать. Игорь перепугался, он понял, что увольнением не обойдется, видимо будут карательные меры. А когда мимо прошел Жека и сделал вид, что не узнает, Мажор понял -  ему грозит расстрел.

     Он пригорюнился. «Интересно, - пришла ему мысль в голову, - а если попросить последнее желание, то какое? Чтобы Вика вышла за него замуж, или чтобы Катя простила?»  Ведь говорила ему жена: « не соглашайся на третий сезон». Не послушал. Тьфу, опять дух Прилучного воскрес. Прямо двуликий Янус. 

- Можно? - спросил  двуликий, входя в кабинет Пряникова.

- Давай, Игорь, жду тебя. Тут дело такое. Ты слышал, что у нас прошла серия ограблений богатеньких мажорчиков? Некоторым не повезло: один похоронен, трое в реанимации, а вот четвертый в «дурке», но дал показания, и с его слов составили фоторобот. И одну  вычислили. Приехали в адрес, а там две бабы скандалят, старая и молодая. Вся кухня и ванная в крови, эксперт  до сих пор работает. Та, которая постарше - свекровь, сделала заявление, что молодуха пришила её любимого сыночка, расчленила и спустила в унитаз или в мусоропровод. Там эксперту года два работать, если все версии проверять. Но ему уже помощь из министерства дали. А молодая  не колется, говорит, что мужик её на рыбалку ушел с другом ещё пару дней назад. А её самой не было дома, только вернулась, а тут такое творится, да и мамаша пришла и давай орать всякие мерзости, подрались они с ней. Кстати,  у неё бланш на лицк. Ты должен сыграть Мажора. Мы тебя к ней в камеру подсадим.

- Да вы что? Как меня в женскую камеру, я же все-таки мальчик.

- Да че ты прикидываешься? Ты уже давно мужик, давай, прояви свои мужские способности.  Взяли её за убийство мужа, но ты коли её на грабежи, и главное, узнай, с кем она в доле.

- Андрей Васильевич, да расколет она меня.

- А ты старайся,  упорство и труд -  внеочередное дадут.

- А можно что-нибудь другое?

- Что например?

     Мажор замялся и воровато спрятал глаза.

- Ладно, посмотрим, - понимающе кивнул Пряников. – Держи коньяк, потом возместишь бутылку. Я и забыл, что у тебя денег сейчас нет. Ладно, пей так, бесплатно, одно дело делаем.

     Игорь выпил прямо из горлышка, коньяк был не очень, прокомментировал: « паленый подсунули».  Пряников взял пустую бутылку: « отдам на экспертизу».
Вызвал конвоиров и отправил младшего лейтенанта полиции в камеру, предварительно обыскав, забрав все вещи и спрятав их в сейф.

     Когда полупьяного и слегка помятого Соколовского впихнули в камеру к яркой задержанной с большим фингалом под глазом, он вдруг заговорил по-французски: « миль пардон, мадам, или мадемуазель?» Попытался поцеловать ей ручку и продолжил по-русски: « я прилягу ненадолго».

- Я тебе прилягу, - заверещала соседка, - вы кого мне привели, это же мужик?

- Я не мужик, я Соколовский Игорь, - пытался представить он себя.

- Ты что, баба, - продолжала кричать она, - его надо в мужскую камеру.

     На что караульный ответил: « А мы его и привели в мужскую камеру. Женская переполнена. Там бомжих привезли, сидеть не где».

- Так вы его туда добавьте, он все равно пьяный, не поймет.

- Не положено, оставляем здесь.

- Мадам, не волнуйтесь, я - джентльмен, правда, немного перебрал и подрался, кстати, честь дамы отстаивал.

- Ну и как, отстоял? Что-то вид у тебя потрепанный.

- Так потрепали. Сначала одни, потом другие. Ну те, которые довезли до места нашей с вами встречи, тоже постарались. Сразу предупреждаю, с женщинами на первом свидании ни-ни ,не дерусь, -  посмотрел ей прямо в глаза, увидев большой фонарь, перепугался, - надеюсь, это не я?

- Да нет, другие постарались, как тебя, Мажор,  кличут?

- А ты так сразу и поняла, что я Мажор?

- Да у тебя на морде все написано.

- Ну зачем так грубо, у вас тоже на, пардон, морде кое-что написано. Я же молчу,- и добавил, -  меня все зовут Сокол. А вас как величать, красавица?

- Так и зови, красавица.
 
     Из-за двери послышалось: « Анка-пулеметчица, ругается, как пулемет при вражеской атаке».

- Говори тише, нас слушают. А ,кстати, кого? Тебя или меня? Меня  не надо. Я уже всё сказал, что я о них думаю, - гордо сказал Сокол, выпятив грудь. -  А ты ничего.  Давай на ты?

- А чего ты такой говорливый, надрался что-ли?

- Грубая ты Анка, а ведь дама. Воспитание  получила.  Не надрался, а напился. В любви мне не везёт. А у тебя с этим как?

- Так ты подсадной?

- Почему? - оскорбился Игорь.- я в штате.

- Ты знаешь, за что меня взяли? Они решили, что я убила своего мужа.

- Да ты что, а зачем? Ты красивая… Так у тебя мужика грохнули? Может за меня пойдешь замуж?

- Да невиноватая я. А своего мужа люблю. И за тебя не пойду.

- Несчастный я, никто за меня замуж не хочет. Ни  Вика, ни Катя..- две скупые пьяные мужские слезы потекли из синих глаз Сокола, Финиста ясного. 

     Анке стало жалко пьяного арестанта и она прижала его голову к своей груди. Игоря заинтересовало такое близкое соседство. Он, как кот, потерся головой о грудь подозреваемой.

- Хорошо сидим,- порадовался наш котик, и предложил, - давай выпьем за знакомство?

- Ты что, где возьмешь?

     Открылось окошечко, в которое просунули бутылку коньяка.

- Я же говорю, слушают, а где конфеты даме? – придрался Мажор.

- Сейчас будет,- голосом Пряникова ответил конвойный.

- Вот так бы сразу, - голосом министра внутренних дел сказал Игорь и подошел к двери. Условным стуком постучал в окошко, которое тут же открылось и ему протянули коробку конфет.

- Давай, дорогая Анка, за знакомство, надеюсь за близкое,- и сделал большой глоток из горлышка.   

- Давай, Соколик, ты тут у них свой, - и она тоже глотнула, да так, что в бутылке забулькало, - люблю на халяву.

- Кто тебя так отоварил? Хошь отомщу? Ты мне нравишься. – влюбленно посмотрел на пулеметчицу.

-Хочу, а не побоишься?

     Игорь гордо выпрямился, но устоять не смог и свалился на скамью пыльным мешком.
 
     Затем снял пиджак и постелил даме. Дама села на итальянский пиджак ручной работы и фонарь засветился на её лице, никто и никогда с ней так не обращался. Даже Пряников замер за дверью от торжества момента.

- Зуб даю, зуб русского офицера. Какой хочешь? Коренной?  Кто тебя так?

- Мне достаточно твоего слова, зубов не надо.  Мы с моими подружками наладили один промысел, таких Мажорчиков, как  ты, разводить на бабки.

- Слушай, возьми в долю, совсем без бабок остался. Тяжко… - попросился в партнёры Сокол.

- Ну так вот, поживились мы не плохо, но мужики наши - придурки, им обязательно надо было узнать откуда у нас бабки, а вдруг, мы им изменяем, выследили нас и начали зачищать за нами все следы. Последнего мажорчика еле отбили, своим телом защитила, вот фонарь и поставили.

- У тебя боевое ранение. Так ты с мужиком дома потом продолжила разборки. Можно признать самооборону.

- Да я и правда не знаю, что с ним, на рыбалку ушел.

     Конвойный из-за двери голосом Пряникова успокоил: "Её муж после рыбалки напился с другом, поскандалили и подрались, щукой друг друга отделали, эксперты подтвердили, везде рыбья кровь. Мужик вернулся невредимый, правда весь в крови и шелухе. Мамаша его отмывает".

- Ну вот, я же говорила, не виноватая я, а мне  не верили. – горько произнесла Анка.

- Менты, что с них взять, они никому не верят, даже мне, хотя я свой - в унисон ей добавил Игорь.

- Какой свой, ты даже на работу вовремя не ходишь,-  женским ревнивым голосом откликнулся конвойный.

 - Как у вас тут строго, разве за это сажают? – возмутилась преступница.

-  И не только за это, сегодня вообще расстрелять хотели.

- Соколовский, ты ври, за не завирайся, - послышался грозный голос начальника конвоиров.

- Анка, слушай, давай я за тобой по этапу пойду? Все равно меня никто не любит.

- Начальник, веди на допрос, все скажу, я раскаялась. У вас такие душевные офицеры, только его пожалейте, расстреливать не надо. – Анка даже расплакалась от жалости к Мажору.

- Да кому он нужен, проспится и пусть домой отвезут, и бутылку пива купят, - распорядился Пряников, открывая дверь камеры.