Бомбила

     Странная это работа, и трудяга, её совершающий величается тоже странно – «бомбила». И нет вроде бы такой должности ни в одном отечественном справочнике по трудовому законодательству, а вот, прижилось: «бомбила» да «бомбила». В восьмидесятых кто бы назвал водителя автомобиля «бомбилой», так и не понятно  бы было, о ком идёт речь, уж не о гранатомётчиках ли. Но вот впаялся в мозг обитателя новой, вполне уже капиталистической формации девяностых прошлого века, термин «бомбила» и всё, все уже  знают, это человек, оказывающий неофициально услуги по перевозке пассажиров, это, кстати в «википедии» такая формулировка нашлась. Нынче уже кино снято о «бомбилах», масса материала в прессе, есть  рассказы, миниатюры, прочее, и не зря, видимо. Многие в конце восьмидесятых и девяностых прошли «великую школу извоза» на личном транспорте. Был среди этих людей и отставной полковник Петр Михайлович Истомин.
     Не его вина в том, что в свои сорок четыре он оказался не нужен войскам. Народные избранники, чиновники от государства решили, что военнослужащих воспитывать не стоит, сами, мол, все грамотные, а потому разогнать надо в «энтакой матери» всех воспитателей. Михалыч был профессиональным политработником, потому он и ещё десятки тысяч его коллег в момент оказались за воротами армейских КПП.
     Ну ладно, армейский связист, он и на гражданке связист. Военному инженеру, программисту, тоже работа может найтись. Даже тыловик и тот востребован, он хоть в ресторацию, хоть в магазин, везде его примут. А вот куда идти политрабочему, с его твёрдым знанием основ марксизма-ленинизма? Вопрос!  Но работать надо, во-первых молод Истомин ещё, крепок и душой и телом,  во-вторых, пенсия крохотная, на семью явно не хватает. Потыкался было Михалыч но фирмам, да конторам. Не берут, в лучшем случае обещают содействие, на том все переговоры и завершались. Из всего многообразия возможностей оставались лишь места сторожей на автостоянке, да охранников магазинов. Но после полковничьих погон, уютного кабинета с кучей телефонов на столе,  служебного УАЗика, грязная бытовка или сторожка на стоянке, как-то не впечатляли. Бывалые люди говорили, что и денежки там копеечные, к тому же не всегда в полном объёме и вовремя выдавались.
     И вот однажды, сосед Михалыча посоветовал полковнику податься в «бомбилы». А что, сам себе хозяин, когда хочу тогда и баранку верчу, машина у него хоть и старенькая, но движок о-го-го, иномарку запросто сделать можно на хорошей дороге,  опять же опыт вождения у Петра Михайловича приличный, так что можно, пожалуй, и попробовать.

     День первый
     Будильник хотел было похулиганить в установленное хозяином время, но Пётр Михайлович не дал ему такой возможности, поднялся раньше пяти утра, ибо спал он в эту ночь, как говорят в полглаза, всё же сегодня первый его рабочий день в качестве «бомбилы».
     Он  быстро привёл себя в порядок, налил в термос кофе, бутерброды лежали в холодильнике, их ещё с вечера  заботливо приготовила супруга, всё упаковал в старенький портфель, на цыпочках по коридору, и на улицу. «Ласточка» его, ВАЗ 2101, или «копейка» в простонародье, была с вечера мыта и, как и хозяин, была готова ринуться в бой. Её зелёный цвет напоминал цвет заветной долларовой  бумажки и вполне внушал уважение.
     Маршрут Михалыч разработал  накануне, даже выезд в разведку был сделан, а сосед, бывалый водитель, подсказал, где и как дожидаться клиентов.
Итак, вот он у автобусной остановки. В это раннее утро конкурентов пока не видать, но нет и пассажиров. Хотя нет, вон поёживаясь и оглядываясь по сторонам,  от домов бредёт  мужичёк. О!!! Наш человек. Ручкой машет.
     - Здравствуйте! Куда вам?
     Мужчина, не ответив, плюхнулся на заднее сиденье.
     - Поехали.
     - Куда?
     - Прямо пока…
     Прямо так прямо, лишь бы деньги платил. У метро мужчина попросил притормозить, открыл было дверь, но тут же прикрыв её, спросил: «Сколько?»
     - Так сколько не жаль.
     - Это что такса такая?
     - Да нет, не профи я, учусь, так сказать.
     - Чему, машиной управлять?
     - Нет, что вы, денежки зарабатывать учусь.
     - Хорошее дело. Сотки хватит?
     Мужчина достал стодолларовую бумажку и небрежно бросил на переднее пассажирское сидение.
     - У меня сдачи нет.
     - Бери, это тебе на начало бизнеса. Пока!
     Ничего себе подарок. Петр Михайлович был озадачен. Ещё пяток таких пассажиров и можно ещё одну машину купить.  Его «ласточка» была куплена ровно за пятьсот баксов на Зеленоградском авторынке.
Да. Хорош подарочек. Что же, начало положено.
     До часу дня он, покрутившись у автобусных остановок и метро, сумел заработать приличные по его пониманию денежки, вроде как и не устал вовсе, однако передохнуть всё же стоило. Дом был рядом, так что можно  домой заскочить, что он и сделал. Перекусил уже не бутербродами, а вполне по-домашнему, борщом и котлеткой с макаронами. Успел и соснуть минут сорок.
     После отдыха работалось веселее. Он вновь поехал челночить по маршруту «автобусная остановка - метро» и обратно. Часика в четыре Михалыч получил заказ на поездку к рынку на севере Москвы. Далековато, конечно от своих краёв, но уж больно приличным показался ему клиент, к тому же с симпатичной девушкой, и, что вообще закрыло все вопросы, пообещал полторы сотни долларов.
     - Поехали!
     К цели он мужественно пробивался  по пробкам часа полтора, но пробрался. Последние пятнадцать минут пути куда повернуть и как ехать диктовал пассажир, видимо местный был. Остановились в каком-то проезде у трёхэтажного здания.
     - Шеф, ты погоди здесь пару минут, я Наташу провожу и обратно едем, к Замоскворецкому рынку теперь, добро?
     Михалыч засомневался было, и мысль дурная в голове крутилась: «Не кинет ли клиент, всё в этом мире возможно».
     - Да не тревожься ты, вот задаток, сотку бери, ждешь пять минут, и едем.
     Что же, ждём, так ждём. Как говориться «солдат спит,  служба  идёт». Пассажиры вышли.
     Скучал в машине Петр Михайлович полчаса, затем ещё тридцать минут, всё не верилось, что этот молодой человек, с такой открытой улыбкой, такими весёлыми глазами, мог его обмануть. Через полтора часа он всё же вышел из машины, прошёлся к дому и даже заглянул в подъезд. Так и есть, чуть в глубине подъезда дырой зиял, выход на задний двор. «Кинули», так это всё называлось у простых людей. Казнил он себя, как мог: «Глаза честные, улыбка широкая… Получи, дурак безмозглый, «Фома неверующий».
     Ладно, впредь умнее будем, жаль, конечно, времени, да и бензину целый  бак спалил попусту. В машине он на свет посмотрел зелёную бумаженцию, оставленную пассажиром, что-то подсказывало, что разочарования всё ещё впереди. Боже мой! Так и есть, ни тебе водяных знаков на купюре, ни прочих самых примитивных признаков валюты. В руках у него была просто зелёненькая бумажка.  «Получи, ещё науку, «бомбила» несчастный…»
     Домой, всё по тем же пробкам, он пробирался не менее двух часов. Кого-либо подбирать по пути у него уже не было, ни желания, ни тем более настроения.
     Дома праздник по случаю первого рабочего дня был отменён.
     - Мариша, устал я, честное слово устал, извини, спать пойду.
     Всю дневную добычу Петр Михайлович выложил  жене, помывшись, ушел в спальную комнату. Утренних сто баксов он «заныкал», как говорят,  «наудачу». Спрятал, на всякий случай и фальшивку.   Заснуть наш «бомбила» ещё очень долго не мог, и не то чтобы о потерянных деньгах переживал. «В жизни всякое может случиться» - теорию этого понятия он хорошо знал, не мальчишка вроде,  два образования за плечами, некий опыт жизни. Однако почувствовав на собственной шкуре наглость человеческого вранья, он не мог прийти в себя – «как можно так мерзко поступать по отношению к человеку, так нагло врать в глаза… И, что интересно, мир не перевернулся, гром не грянул, молнии не было, дождь не ливанул, никто рядом не помер… Как так могло быть?»
     Но вот могло, так что выводы надо делать.

     Конец недели
     А вот и пятница. Для себя он уже решил, в выходные ни-ни, машину в гараж и только отдых,  отдых и сон, всё набомбился за неделю  вдоволь, надо передохнуть. Усталость он чувствовал. Нет, не физическую, усталость, покрутиться, да побегать ему, здоровому мужику только на пользу, но от чисто житейских проблем он устал чрезвычайно. Столько человеческого горя, радости, глупости, жадности, ненависти, переживаний, сколько он увидел, общаясь с клиентами в эту неделю, ему казалось, он за все свои прошедшие годы не видовал. Насмотрелся всего по самое, как говорят, «не хочу».
     И пьяных  с их дурными претензиями пришлось возить, и трезвых, но тупых и жадных до денег по адресам доставлял. От ГАИшников не раз отбивался, где деньгами, а где просто на жалость брал. Пару раз гидом у иностранцев работал.  Как-то шесть унитазов с рынка вёз, счастливый владелец этой редкой керамики, мало того что чуть его «ласточку» не разломал, так ещё  напряг помочь ему на третий этаж без лифта затащить  несчастную сантехнику. А рассчитался, наглец, как за поездку в метро. Когда Михалыч потребовал достойной оплаты, этот засранец на весь дом орал и материл его, пообещав немедля милицию вызвать. Пришлось ретироваться с десяткой в кармане. А в среду у рынка  усекли его местные «бомбилы», у них там, как оказалось, свой «профсоюз» есть, чуть не отметелили, хорошо наряд ППС рядом проезжал, успел Петр Михайлович уехать. Трижды «кидали» его, и всякий раз он, как и в первый, удивлялся, как же так, как же так можно… Русского, очень уж слезливого эмигранта  по Московским закоулкам возил,  лет тридцать тот в Москве не был, так  всё стены домов щупал и ступеньки целовал. Странно было всё это.
     Перевозил он и покойника в морг. Хорошо заплатили. Да, было так. Однако два дня он как наяву видел того покойного старичка, что приволокли к нему на заднее сиденье, дескать дедушку в больничку надо свезти. К моргу подъехали. Сын дедули объяснил, дорого нынче покойников возить, вот и наврал «бомбиле» про больницу, ему, как оказалось, на такси покойника  дешевле было везти.
     А, в общем-то, всего и не расскажешь. Натерпелся он за эту неделю прилично, но натерпевшись, опыта поднабрался. Жизнь, точнее её задворки, успел посмотреть.
     Деньжат заработал? Конечно, заработал, единственное что его и радовало в этой ситуации, радовало, но и смущало. Он понял уже, сколько в семью не неси, всё будет мало. Два пацана растут,  покупай одежду, не покупай, всё в тряпки за неделю превращается. Поесть, его огольцы так же горазды, что в дом не неси, улетает мгновенно. Опять же жена, молодая ещё, красивая, и ей подарок сделать хочется, рада она и цветочку и даже самой плохонькой брошечке. Ей внимание надо. А на дворе 1992 год, осень, кто знал то время, помнит, что ценники в магазинах чуть ли не каждый день менялись. На полках, то пусто, то густо, если пусто, то значит пусто, если густо, то значит, банки стоят с берёзовым соком или яблочный компот. Так вот и жили в те времена.
     В общем, устал он за эту неделю и мечтал просто выпить водки и хорошенько выспаться.
     Уже к полудню он понял, не надо никаких больше денег, надо ехать домой.
     - Шеф, подбрось, не обижу, на Ленинский мне,..
     Ладно, последний на сегодня клиент.
     - Садись.
     - Шеф, за скорость надбавлю, давай  поживей.
«Ласточка» его сорвалась с места и ходко помчалась в сторону Балаклавского проспекта.
     - Домчимся быстро.
     Не успели они проехать и полкилометра, сзади и слева милицейские машины, мигалки, шум мегафона с требованием остановиться. Пассажир кричит: «Шеф, жми, плачу! Только остановись, голову оторву!!!» Куда там «жми», три машины окружили, Пётр Михайлович едва успел тормознуть, как  его и пассажира уже уложили на землю. А в голове у бедного «бомбилы» одна мысль: «Во, влип, теперь уж долго наверно не отдохну».
     Долго, не долго, но часа два  в кутузке  просидел, пока разбирались кто он, да что он. С его пассажиром всё оказалось просто, вор-рецидивист, с солидным стажем  и кликухой «Пыжик», а с «бомбилой» разбирались как с возможным сообщником. Вот и повози людей, пойдешь на нары сообщником.  Разобрались, благо адекватные люди в милиции работали, да и рецидивист заявил что Михалыч «не при делах». Отпустили полковника. Поймал он такси  и  помчался к своей «ласточке». Слава Богу, стояла  «копейка» там же, на проспекте, где её, любимую и оставил полковник при задержании. Всё вроде на месте, кроме щёток стеклоочистителя, запаски и аккумулятора, успели таки ворюги снять. На фоне разбирательств в милиции эти потери были не так уж и заметны. В общем, часам к одиннадцати вечера, он и его любимая «ласточка», были дома. Машину под окно,  а сам Михалыч бегом на кухню, налил стакан водки, залпом выпил, ещё налил и вновь выпил.
     Всё, в койку…

     «Полкан»   по найму
     Выходные пролетели в момент. Наступил понедельник. К выезду в рейс полковник готовился как на каторгу. Не хотел он извозом заниматься, ой как не хотел, но выхода пока не было, надо ехать «бомбить».
До обеда ездил  без происшествий, студенты правда кинули, шустрые ребятишки попались, едва он остановился, высыпались из машины и бегом, разве таких догонишь. Бегут и ржут, дурака-дядьку мол обмишурили. Да пусть себе смеются, Михалыч на них в обиде не был, сам молод был, кинули, так кинули. Он уже научился к таким вещам философски относиться. Сам виноват, нечего было молодняк в машину брать. Дело у метро было. Только хотел он отъезжать, мужчина какой-то  дверцу открывает.
     - На Загородное шоссе поедем?
     И уже садится в машину. Хотел его Михалыч выдворить, мол, на обед еду, смотрит лицо знакомое. Точно, Игорёк, некогда его бывший Московский сослуживец сел в машину.
     - А вам, товарищ подполковник, случаем на Луну не надо?
     - Петро! Вот это встреча, ты что, таксуешь, полковник?
     - А что делать, жить-то надо, вот и вожу людей.
     - Давай, Петр Михайлович, поехали, заодно и поговорим, если конечно из машины не выгонишь.
     Что же, поехали, сослуживец никак, хоть поговорить можно. По пути Игорь рассказал о себе, о своём бизнесе. Оказывается, он неплохо поднялся, торгует продуктами питания, уже и квартиру поменял, пара машин есть, офис, склады. Правда Михалыч ещё по службе помнил, что прихвастнуть Игорёк ой как мог, и соврать ему было не сложно. Хотя, судя по тому, как одет бизнесмен, всё у него неплохо. Что же, он рад за коллегу, молодец мужик.
     - А что же ты при бизнесе и без машины?
     - Вот, вопрос правильный. Вчера только водитель уволился, а машина в ремонте, так что пока на такси разъезжаю, хотя и накладное это дело. Накладное не в смысле того что денег жалко, просто моё рабочее время больших денег стоит. Побегал вот как сегодня по улице, сделку пропустил, а это деньги. Кстати, может ко мне пойдёшь, плачу достойно, опять же деньги на бензин даю. Пока на своей «копейке» покрутишься, а потом, на мою  машину сядешь, BMW пятый у меня. Как?
     - Не готов. Подумать надо. Хотя заманчиво, если честно говорить.
     - Что тут думать. Вот сразу и начнём. Машину помой, во дворе шланг есть, и помчимся в конторку одну, рядом совсем. Лады?
     Петр Михайлович понял, надо соглашаться, всё не случайный заработок, а  постоянная работа. А потом, смотришь к какому другому делу здесь можно будет приобщиться. Где наша не пропадала...
     Через тридцать минут они уже были у метро «Тульская», там Михалыч часок поскучал в машине, затем на Комсомольский проспект поехали, там тоже порядка часа пришлось ждать нового шефа, а оттуда уже в конец Ленинградского шоссе, домой к Игорю.
     - Домой не приглашаю, ремонт ещё, но новоселье отметим, не сомневайся. Теперь давай домой, а утречком к шести сюда подъедешь. Добро? Пока, до завтра.
Ничего себе, распорядочек. Ладно, завтра посмотрим, что да как.
Домой Петр Михайлович приехал поздно, часам к одиннадцати. Даже с женой толком не успел переговорить, семья уже угомонилась, все отдыхали, и он спать завалился, всё же вставать надо часа  в четыре, не позднее, ещё и бензинчиком поутру «ласточку» покормить надо.
     В половину шестого он уже был у дома шефа. Ждал час, уж  и волноваться стал. Минут без пятнадцати семь к машине подошла женщина с парнишкой.
     - Здравствуйте, Игорь Петрович  к вам послал, я жена его, а это наш младший сын. Игорь Петрович распорядился к бассейну нас подвести, здесь недалеко, я покажу.
     У бассейна Михалыч стоял около часу, затем подвез жену шефа и мальчишку  домой и опять прохлаждался, даже успел коврики в машине протереть, да  стёкла помыть. Игорь вышел к машине в половину девятого.
     - Что, скучаем? Давай подскочим в центр, на Красина, а уж потом и в офис.
Ехали молча, каждый о своём размышлял. Игорь Петрович явно не о Михалыче думал, а вот «водила» -  бывший «бомбила», о себе размышлял: «Это что же, он каждый день, вот так вот с четырёх утра и до полуночи пахать будет. Что-то здесь не то и не так, надо бы подумать хорошенько, а стоит ли «овчинка выделки». «Бомбилой» он хоть семью видит, да деньги в кармане шуршат, мало конечно, денег этих, но всё одно деньги шуршат, а здесь, почти сутки на него пашешь, хоть бы спросил, есть ли на бензин, что в кармане, не голоден ли».
     Игорь, как будто почувствовал переживания Петра Михайловича.
     - Ничего, мы с тобой ещё развернёмся. Ты у меня службу безопасности возглавишь, я уж людей подбирать стал, двух водил наймём, «Газельку» прикупим, ещё пару комнат в офисе арендуем. Ничего, дай время, всё у нас будет…
     В офисе Игоря ждал какой-то партнёр, это так сказала встретившая шефа секретарь: «Серьёзный такой, сразу видно, богатый человек, на часы всё поглядывает».
     Шеф глянул на Михалыча.
     - Петр Михайлович, ты туфли пока почисть, грязные вон какие, и минут эдак через десяток, в кабинет зайдешь, ясно.
     Что же тут непонятного. Но про туфли он зря так, мог бы и промолчать.
Ровно через десять минут Михалыч стучит в дверь кабинета. Чуть сзади него на цыпочках, едва дышит секретарша.
     - Можно, Игорь Петрович.
     - А, Петр Михайлович, вовремя вы. Передайте финансовому директору, пусть готовит документы, через тридцать пять минут едем в банк. Да, BMW, пусть подготовят. Ах да, в ремонте машина, значит MERS  готовят и одного охранника. Всё, вы свободны, ждите у себя в кабинете, я подойду.
     Этой тирадой Михалыч был озадачен, но вовремя понял, блефует Игорёк, наверно так надо и решил подыграть.
     - А встречу с торговым домом «Космос», отменить? Они на десять подъехать планировали.
     Тут уж Игорь Петрович не понял, но отреагировал немедля.
     - Любочке передайте, пусть мой график посмотрит и найдёт для них щель. Все, идите, пожалуйста.
     Дверь закрылась. Любочка прыснула в кулачёк: «Ну, Петр Михалыч вы даёте, что это за «Космос»?»
     - А ты что не поняла, это тот что рядом с MERSом находится. Ну всё, я в кабинет пошёл.
     Кабинет, «ласточка» его, сиротливо стояла во дворе офисного центра. Михайлыч присел на заднее кресло и закемарил. «Пётр Михайлович, проснитесь, шеф вызывает, - это Любочка прибежала за водителем, - я уж думала, что вы уехали. Вы же сказали, в кабинете будете».
     - А я где был, я в кабинете и сидел, мой кабинет это моя «ласточка», другого  пока нет.
     Шеф был уже в куртке.
     - Давай быстрее, где ты пропадал, опоздаем. Ты меня быстренько свези к партнёрам, рядышком это, а сам домой ко мне смотайся, надо мебель принять, через час подвезут. Поехали, опоздаем.
     Через час Пётр Михайлович сидел у Игоря Петровича дома и созерцал несметное количество упаковок мебели. Принял всё по накладной, расписался. Ну и что с этим добром  дальше делать. Жена Игорька тут как тут: «А что Игорь Петрович не говорил вам, что это всё собрать надо?»
     Ничего себе, оказывается он ещё и сборщиком мебели работает.
     - Нет не говорил, я вроде как водителем работаю у него, но не мебельщиком.
     Ах, женщины! Супруга Игоря Петровича так выразительно посмотрела на Михалыча, что тот густо покраснев, принялся активно снимать упаковку с мебели. Всё оказалось не так уж и трудно, по инструкции, да с молотком и отвертками, часа за три он справился. Тут и хозяин подоспел.
     - Михалыч, чтобы я без тебя делал, молодец ты у меня. Давай сворачивайся, поздно уже, дуй домой, а завтра как штык к шести у подъезда.
     Дома новоиспечённый шефов водила был в половину двенадцатого ночи. Жена не спала. Она уже с порога пристально так, чисто по-женски посмотрела на мужа.
     -И где это мы шляемся?
     Принялся было Петр Михайлович объяснять ей что вот мол, устроился на престижную работу, высокооплачиваемую, на MЕRSе скоро нарезать будет, всё в порядке, только потерпеть малость надо бы. Жена, не дослушав, ушла в спальню.  Ладно, завтра разберёмся.
     Утром всё было по схеме предыдущего дня. В шесть у подъезда, в семь к бассейну, в восемь тридцать вновь к шефову дому и на работу. В пути попробовал было Михалыч напомнить Игорьку о деньгах на бензин и вообще, попытался спросить, сколько тот ему платить  будет. Шеф разговор свернул сразу, дескать, не время сейчас, ему сосредоточится надо, подумать о предстоящих сделках: «Помолчи, дружок, потом, помолчи».
     Приехав к офису Игорь Петрович поставил задачу Михалычу привести машину в порядок, коврики почистить, салон протереть и вообще: «Что такая машина грязная, снега вроде нет на дворе и слякоти тоже. Смотри у меня, накажу».
Михалыч от наглости такой совсем опешил. А шеф поспешил в офис и Любочку к себе вызвал. Конечно, мыть машину полковник не спешил, он уже понял, что впросак попал. Вспомнил полковник что и на службе Игорёк такой же был, наглый, самоуверенный, заносчивый, собственно  за эти качества, да за спекуляцию кофе баночного, его и погнали из армии, причем погнали одного из первых, ещё до переворота  ГКЧП. Погнать погнали, но как-то вывернулся Игорек, в приказе написано было «по собственному желанию» ушёл  со службы. Понял Пётр Михайлович, уходить надо от такого работодателя, уходить надо пока не поздно, пока он здесь ещё не завяз.
     Что же, надо шефу объявить своё решение.
     Дверь  кабинета было чуть приоткрыта, Михалыч услышал разговор Игоря Петровича с Любочкой, о нём говорили: «Ты представляешь, с помойки его подобрал, «полкана» этого, дал хорошую работу, не обижаю, так он, наглец такой, деньги требует, дай и всё тут, эти деньги ещё заработать надо, а он «дай денег и всё тут». Видимо выгнать придётся, что я не найду себе приличного водителя, чтобы без фокусов был…»
     Последнюю фразу Игорёк не успел  закончить, Михалыч своей твердой рукой военного пенсионера,  крепко схватил его за шкирку. Игорь Петрович захрипел: «Пусти, милицию вызову сейчас».
     - Давай, зови, воришка мелкий, ты как был засранцем, так им и остался, не подумал я об этом, когда  согласился на тебя работать, сам виноват. А ты, сучёнок запомни, попадёшься на моём пути, порву на части. Понял меня.
В гневе Пётр Михалыч был тяжёл, по шее мог запросто накостылять. Но бить наглеца он всё же не стал, отпустив «бизнесмена», вышел на улицу, выдохнул, сел за руль своей «ласточки» и уже с лёгким сердцем поехал домой.
     Дома был к четырём часам.  Под душ сразу пошел, долго мочалкой тёрся и намывался, вроде как после подземных работ каких, всю нечисть последних дней с себя смыл. Настроение поднялось. Помыл посуду, картошки нажарил, прибрался немножко, а тут и жена с работы пришла. В этот день в семье был настоящий праздник, правда, повода особого не было, так, просто хорошее настроение. А в четверг вновь он на своей ласточке бомбить выехал, деньжата ведь нужны домашним.

     Финал.
     Спустя полгода Петр Михайлович всё же нашел работу, менеджером в небольшую топливную компанию. Учился азам бизнеса, рос в должности, и компания их росла, так что в двухтысячных он  уже вполне твёрдо на ногах стоял. Детишки выросли, получили хорошее образование. Старший с ним работает. Младший по военной стезе пошёл, по отцовой дорожке, правда не воспитателем, командиром стал, но парень настырный, хваткий, далеко пойдёт. Жена по-прежнему в школе работает, а дома  «берегиней» очага домашнего трудится.
     Михалыч чуток располнел, подобрел, однако форму пытается поддерживать. Машина нынче у него представительская, AUDI. Он и её «ласточкой» по привычке величает. «Копейку» свою частенько вспоминает, по-доброму вспоминает, особенно под бокальчик вискаря: «Вот когда я  в девяностых «бомбил» на своей «ласточке», я…»  А дальше он мог говорить уже всё что угодно, ибо за плечами огромная жизненная  школа, и не только армейской службы, но и школа бизнеса, дикого, порой жестокого, сложного, самобытного, и, что не говори, всё же своего отечественного бизнеса, где нашлось место и «бомбиле» на «копейке», позднее Российскому предпринимателю.