Часть 1. Причастность к выдающемуся

В конце лета я  узнала, что в буддийском Храме собираются на какой-то традиционный праздник. Я была там только один  раз,  мне было интересно, и  хотелось ещё пообщаться с Учителем после поездок автостопом.

Мне в компанию нашлось  два товарища. Пока мы добирались, я лучше рассмотрела село, в котором находился Храм.  Село как село. Но для меня на всём был отпечаток чего-то загадочного, необыкновенного и величественного.

Остановка. Небольшая аллея с лавочками в центре села, продовольственные и хозяйственные магазинчики-домики. Детский садик, респектабельные домики с цветами, холмы, птицефабрика, обсаженная туями и запах падали за ней.
Высокий холм, с которого обозревалось село, и узкий спуск,поросший репейником. Внизу мусорник и почти пересохшая речушка и опять подъём, домики с фруктовыми деревьями и цветами.

Ещё издалека появлялась крыша Храма, потом величественные, массивные каменные стены. Недалеко от храма был дом, заросший травой, в котором ночевали миряне.
Оказалось, что никакого праздника нет, мы ошиблись. Учитель был недоволен. Он любил, чтобы всё было под контролем, без неожиданностей, хотя признавал их неизбежность, но не любил. Но раз мы приехали, то нас разместили в Большом доме (для мирян).

Я его рассмотрела получше, прихожая, общая комната с печью, зал для тренировок, большая и маленькая комната для ночлега.

Знакомый мне житель Храма был чем-то занят. С нами общалось двое неизвестных мне доселе молодых людей. Один, увлечённый единоборствами, напряжённый и Молчаливый. Другой, более расслабленный и любопытный, был рад гостям. И живо интересовался, кто мы и откуда?

 Он был высокий крепкий, с широким плечевым поясом, подстриженный на лысо, с приятными чертами лица, которое выглядело несколько странно и несколько демонически из-за небольшой рыжей бородки. Звался он Андреем. Про себя рассказал, что он из Черкасской области, услыхал про Храм, и добрался сюда автостопом. Последнее меня очень расположило.

Когда я рассказывала про себя, то  упомянула восточные единоборства. Тут мы сцепились с Молчаливым, сначала на словах. Он заявил, что женщинам это занятие не подходит. После этого заявления мы сцепились в тренировочном зале.

В общем-то он довольно быстро и очень сильно заломал мне руку и ждал, или это было изначально оговорено, что я попрошу прекратить. Я не просила, больно  было сильно, я не могла сдержать крик, орала от боли, но не просила и всё пыталась вырваться, это затянулось.
 
Тут вмешался Андрей. Он оттащил Молчаливого. Тот с облегчением поддался Андрею. Это был компромисс для всех: я не просила прекратить, Молчаливый мне не уступил, а Андрей выглядел благородно и здравомысляще.

Когда мы перевели дух, я узнала, что Молчаливый получил подготовку миссионера, и готовится покинуть Храм и распространять Учение. Я посмотрела на него с сочувствием, ещё больше я сочувствовала тем, кому он будет распространять Учение.

Через время мы пошли пообщаться с Учителем. Я присматривалась к обстановке во дворе монастыря, рядом со мной стоял Андрей он был в каком-то скромном и благоговейном настроении и ему хотелось говорить. И он сказал о себе, - я строю Храм.

 А я почувствовала, как же это хорошо быть причастным к чему-то выдающемуся.
Потом мы прошли в дом и разместились в алтарной комнате. Большой алтарь, 2х ярусная кровать за шторами, диван, маленький столик. Большой аквариум, красивые вещи, посуда, картины и книги. Жители Храма и гости расположились на полу,  на большом ковре, на восточный манер. Атмосфера была таинственной и уютной, как в сказке со страшными и не очень приключениями.

Учитель рассказывал что-то увлекательное из своего жизненного опыта, в Вузах такого не рассказывают. Во время повествования Учитель часто вставлял как бы между прочим наставления.

 И вот я слышу, что в жизни очень важно научиться вовремя отступать, потому что можно выиграть бой, но проиграть сражение.

 Для меня это прозвучало так, как будто Учитель присутствовал при поединке с Молчаливым в спортзале и это непосредственно касалось меня и этой ситуации. Может кто-то из ребят ему рассказал, а может это был резонанс с Учителем и Храмом.

Учитель был в таком домашнем состоянии, что я решилась рассказать, что путешествовала автостопом, познакомилась с гонщиками,людьми увлечёнными. В конце концов, Учитель много рассказывал о выживании и интересных людях.
 Но он вместо того, чтобы оценить это как следование его примеру, и поощрить, припечатал меня заявлением, что автостопщики хорошо подходят для того, чтобы воровать их и продавать на органы.

В какой-то степени я восприняла это  как отеческую заботу, однако было обидно, что Настоятеля не интересовало, что я вынесла из своего личного опыта. А в ответ на  запутанность с субличностями Настоятель сказал, что эти затруднения у меня потому, что я ещё не на Пути.

Его ответ поверг меня в ступор и придавил. Я не была способна уточнить в тот момент, что это за Путь, как на него встать и как это поможет мне в моих затруднениях? Это прозвучало так загадочно и величественно, что хотя вопрос о Пути и возникал у меня в голове, но по большому счёту я пугалась и вопроса, и самого Пути.

Всего этого мне хватило с головой, чтобы я угомонилась с вопросами, и обратила своё внимание на что-то менее ошеломляющее, и более понятное. Тем более, что среди жителей Храма нашёлся подходящий собеседник.

 Когда общение с Настоятелем закончилось, мы вернулись в Большой дом, в котором ночевали приезжие и некоторые жители Храма. Я продолжила разговаривать с Андреем, и окончательно  расслабилась. В тот момент с ним было легко, просто и всё понятно. Он не скрывал интереса к моему вниманию. И это было ещё и очень приятно. Так как я уже наговорилась , то больше слушала его рассказы.

У Андрея была сестра, которая путешествовала автостопом в одном платье. У него была девушка, которая преподавала танцы и была очень боевая. Как-то они гуляли вечером, и к ним пристал какой-то псих, так она ему так врезала, что он сразу отстал. Андрей даже не успел вмешаться. Он говорил с большой гордостью про эту девушку, и звали её Настей. Я не решилась спросить, почему он её оставил. Я и так в этот день потратила очень много решительности.

Но вопрос, что за сильная тяга привела Андрея в Храм, мне казался не таким опасным, и я поинтересовалась.

 Он с удовольствием пояснил, что  увлекался произведениями Карлоса Кастанеды. Из разговора с Андреем я поняла, что Кастанеда много писал о практике Бренности. Я уже слышала имя этого автора от Жени- ювелира. Но Женя слишком меня подавлял и относился пренебрежительно, чтобы я всерьёз изучала его интересы.
 
  На протяжении разговора я рассматривала комнату. Скромная запущенная обстановка. Но она мне казалась необычной, и напоминала об изменчивости и о том, что вещи когда-нибудь состарятся и будут разрушены.

На стене висел лист бумаги с текстом о Пути Самураев. Текст был длинный и суровый. При первом прочтении из его содержания в моей памяти отложилось примерно следующее:
Я понял, что путь самурая это смерь. Что бы ты ни делал считай, что ты уже умер. Если у тебя есть выбор, всегда выбирай смерть и живи так, как будто ты уже умер. Тогда ты сможешь выполнить свой долг. Ежедневно представляй множество видов смертей, которые подстерегают тебя повсюду, а дальше перечисление…
Смерть повсюду, не нужно быть всё время настороже, считай, что ты уже умер...

Продолжение: http://www.proza.ru/2017/01/27/1266