Новое в родословной Глава 1-2 Часть 3-8 дом дедушк

ДОМ похожий на несохранившийся дом Василия

Иродионовича Степанова - моего дедушки Васи




НОВОЕ   В   РОДОСЛОВНОЙ

ГЛАВА 1-2  АСТРАХАНСКИЙ  РОД  СТЕПАНОВЫХ

ЧАСТЬ 3-8  ДОМА ВАСИЛИЯ ИРОДИОНОВИЧА СТЕПАНОВА


Ну вот, мы и посмотрели чудом сохранившиеся ДОМА, когда-то принадлежавшие членам большой семьи астраханских СТЕПАНОВЫХ из рода ГРИГОРИЯ СТЕПАНОВА и сына его – ИРОДИОНА СТЕПАНОВА.

Не все ДОМА сохранились. Время проглотило их, не оставив и следа.
Оставшиеся дома уже потеряли своё былое великолепие и радушность. Их объятия уже не согревали тех, кому это предназначалось ранее.

Интересно, хранят ли старые стены, не раз перекрашенные или с переклеенными обоями разных расцветок под стать временам и вкусам их новых хозяев – память о своих первых законных господах?

Вот дом КУПЦА СТЕПАНОВА ГРИГОРИЯ. Он сохранил не только внешний вид, но и  печальную память о трагических событиях, происходивших в застенка астраханского Губчека.

А это дом – КУРДОВЫХ. Когда-то он принадлежал предкам ЛЬВА СТЕПАНОВА – мужа Марии Иродионовны Степановой ( в замужестве – Курдовой).

Вот дом племянника купца Степанова  - Василия Григорьевича Степанова, трагически погибшего в годы террора. Дом изрядно разрушен. От былого великолепия почти ничего не осталось…

Дома сыновей Иродиона григорьевича – не сохранились.

Их было пятеро: Фёдор, Григорий, Дмитрий, Николай и Василий.

Дом Фёдора Иродионовича сгорел…

Гигорий Иродионович являлся настоятелем Троицкой церкви. Дом его так и назывался – ДОМ НАСТОЯТЕЛЯ. Мне не удалось узнать – где этот дом находился и существует ли он сейчас…

То же самое – не известно – где жил Дмитрий Иродионович и что стало с его домом?

Дом Николая Иродионовича.

Ещё в молодости, когда мой отец – сын Василия Иродионовича – (Владимир Васильевич Степанов) брал меня в свои поездки в Астрахань, мы всегда ходили в гости к сыну Николая Иродионовича – Николаю Николаевичу Степанову. Или, как мы его называли – дядя Кока.

Пока мне неизвестно – квартира, в которой жил дядя Кока – досталась ли ему от его отца, а дом, в котором находится эта квартира является ли бывшим домом Николая Иродионовича?

Дом старый. Квартира дяди Коки занимала часть верхнего этажа этого дома и была очень большой, старой планировки. Возможно, когда после революции дома реквизировали, его семье оставили квартиру в этом доме, отобрав всю остальную часть дома.

Я надеюсь, что скоро узнаю об этом и внесу сюда дополнения.

В этой квартире сегодня живёт правнучка Николая Иродионовича.
 

И, наконец – дом моего деда – Степанова Василия Иродионовича. Он тоже не сохранился. Скорее всего его снесли.

У меня нет фотографий нашего фамильного дома. Но в детстве и потом -  бабуся (жена Василия Иродионовича) и – мой отец часто вспоминали об этом доме.

В одну из поездок в Астрахань, опять же в моей молодости – где-то в шестидесятых годах прошлого века, меня отец сводил к этому дому. Я хорошо запомнила его внешний вид.

Я подобрала фотографию дома, похожего на тот дом и поместила вверху этого раздела...

 Дом был двухэтажный, деревянный, относительно большой в длину. На втором этаже располагались спальни и детские комнаты. На первом этаже была большая гостиная и разные подсобные помещения.

Гостиная комната занимала большую часть первого этажа. В ней почти во всю длину комнаты стоял длинный стол. И с одной стороны всю стену занимал величественный по своему виду – буфет.

Этот буфет я хорошо помню. С ним связаны воспоминания о моём детстве.

Когда дом забрали и превратили его в коммунальные квартиры, семья моих дедушки и бабушки переехала на новое место жительства – в предоставленную им квартиру. Они с собой забрали – стулья, кровати с металлическими набалдашниками в виде шаров, два кованных сундука, стулья и пианино.

В начале 30-х годов моя бабушка с сыном, моим будущим отцом  - уехали из Астрахани и в течении всех очередных переездов эта перечисленная мебель кочевала вместе с ними. Длинного стола из бывшей их гостиной я не помню, так как стол у нас всегда был небольшой, квадратный и не раскладной – видимо купленный позже.

Из всей мебели мне особенно запомнился буфет. Где бы мы не жили , буфет всегда занимал целую стенку комнаты, служившей нам столовой.

И оставили мы его в последней квартире – в подмосковной Шатуре, когда переезжали из неё в посёлок Дзержинского, не имея жилья и снимая крохотную комнатку в деревне Гремячево, у тёти Фени. Без кроватей обойтись было нельзя, а мебель, в том числе - буфет и сундуки оставили просто так – в пустой квартире – будущим жильцам.

Буфет был, вероятно – дубового дерева, коричневого цвета, который от старости – потемнел и превратился в цвет наступающей ночи. Вверху слева и справа были отделения с одностворчатыми дверцами, а средняя часть – широкая с двумя большими дверками. На всех дверках были прикреплены резные деревянные фигуры орлов. И наверху буфета возвышались деревянные резные украшения, создававшие вид короны в середине и по бокам  тоже – орлы.

Нижняя часть буфета выступала вперёд и целый верхний ряд её состоял из разных выдвижных ящичков. А ниже опять были до пола дверки, скрывавшие целый ряд полок.

До сих пор - при воспоминании этого буфета у меня в памяти всплывают две картины.

Первая – которой я не была свидетелем.

Это – когда буфет стоял в гостиной астраханского дома Василия Иродионовича.

В среднем центральном отделении буфета у дедушки Васи всегда стоял целый ряд графинчиков с наливочками и настойками собственного изготовления. Когда приходили гости – в основном его братья, перед обедом, он брал гостя под локоток и с таинственным видом подводил к буфету. Затем он открывал дверки буфета и предлагал гостю выбрать из арсенала графинчика тот, который будет сопровождать обед.

Он вручал гостю маленькую рюмочку и начиналась дегустация.

Василий Иродионович наливал глоточек настойки или наливки  в рюмку и хозяин вместе с гостем не спеша смаковали напитки до тех пор, пока на столе не были расставлены все закуски, с которых по обыкновению начинался обед.

Выбранные графинчики ставились на стол и обед начинался…

А второе воспоминание, связанное с буфетом относится к моему раннему детству.

Родилась я в Казани, в 1935-м году. Жили как все – и в холоде и в голоде. В самые голодные годы по карточкам иногда вместо сахара выдавали конфеты – маленькие подушечки. Бабуся их ссыпала в сахарницу и прятала в одном из многочисленных отделений этого буфета в надежде, что мы с братишкой – Борькой их не найдём. Она нам каждый день выдавала по паре этих подушечек, стараясь растянуть лакомство подольше.

Вечерами бабуся, уложив нас спать, тушила в спальне свет, а сама ещё долго занималась хозяйственными делами в столовой.

Я долго не засыпала. И думала…

А думала я о том, что днём бабуся была всегда у нас на виду, и давая нам эти конфетки, себе их не брала. Я никак не могла понять – почему она не берёт себе тоже конфетку. Неужели ей не хочется? И, уже лёжа в постели, я начинала фантазировать. Я думала, что бабуся днём не берёт, чтобы уже без нас вечером устроить себе пир.

Я представляла бабусю в виде царствующей хозяйки. Вот она залезает и садится на выступающую часть буфета, как на трон. А внизу на полу к ней сбегаются в гости «слуги» - мышки и крысы, живущие у нас под полом и выходящие ночью на промысел.  И вот бабуся достает сахарницу с конфетами и ест их – сколько захочет. А мышки и крысы смотрят на неё снизу и - ждут своих гостинцев…

 Я засыпала под эти фантазии, которые врезались в мою память вместе с воспоминания об этих маленьких подушечках с повидлой внутри, а сверху обсыпанные прилипшим сахарным песком.

Ну вот, потянуло меня на ностальгические воспоминания о детстве. Не буду вспоминать, как мы проводили вечера с бабусей, забравшись на большой сундук и грея спины у боковой стенки тёплой печки и слушая сказки и рассказы нашей бабушки Мори…

Это было так давно… И всё это уже осталось в далёком прошлом также, как состарившиеся дома, в которых жили наши предки разных поколений, и те дома, которые уже исчезли с земли, также, как и люди, жившие в них…