Тупики и кошмары - в борьбе с болезнью

Разве могут тупики и кошмары бороться с болезнью, наоборот, они ее усугубляют, увеличивая страдания. Попробуем разобраться…. Начнем с того, что состояние нервной системы определяет характер сновидений. Особенно наглядно это проявляет себя во время болезни…. Сильнейшее пищевое отравление, сопровождающееся тяжелыми снами. Снилось, будто я куда-то бегу, тороплюсь, возможно, в свой родной город. Сознание сильно заужено и я вижу только то, что недалеко впереди меня или рядом…. Быстрые сны (смотрите статьи с таким названием) стремились вырвать меня из застревания на раздражении, вызванного отравлением и перенаправить их вперед – вверх, в видение, чтобы лишить раздражение подпитки. Но такое убегание от раздражения дает временное облегчение, передышку, поэтому все заканчивается кошмаром…. Так, бегу по высокому отвесному берегу с авоськой в правой руке, наполненной продуктами. Я бегу по тропинке по самому краю обрыва. Это не опасно, так как есть еще небольшой промежуток земли между тропинкой и обрывом. Это – для страховки. К тому же, я очень внимателен. На пути попалась небольшая бетонная плита, наклоненная примерно под углом в сорок пять градусов. Надо по ней подняться – рисковать не стоит и уйти вправо, подальше от обрыва. Там путь безопасней и короче…. Ускорение позволяет расслабиться, так как ранка лишается подпитки, но не спасает от травмирования, так как ранка не уравновешена противоположностью. К тому же, односторонняя направленность мышления рано или поздно загоняет в тупик…. А вдруг, поскользнусь? Не поскользнусь, так как плита шершавая. Все учел, можно подняться. Поднялся, осмотрелся. Направление вправо заводит вообще в какое-то непроходимое ущелье, из которого я никогда не выберусь и погибну. Нет, лучше я продолжу двигаться привычным путем, тем более, что пологий и безопасный для движения берег находится совсем рядом. Теперь, надо спуститься по наклонной плите вниз и продолжить путь по краю берега. Надо быть осторожней, потому что край плиты заканчивается на краю обрыва, а не на тропинке. Ничего страшного, плита шершавая и поскользнуться на ней я никак не смогу, так как я это уже проверил на подъеме. Одно дело – на подъеме, другое – когда спускаешься. Но я уже начал движение вниз и события не могу изменить, чтобы  просмотреть другие решения проблемы. А это – изъян ускорения, направленного только вперед и не уравновешенного противоположностью. Черт, плита оказалась склизкая, то ли от тумана, то ли от выползней. Я начал стремительно скатываться вниз и падение уже никак не остановить. Все, лечу, какой кошмар! Что делать? Надо исходить из того, что есть и постараться сохранить вертикальное положение, чтобы упасть ногами вниз. Глубина может быть маленькая. Буду надеяться, что это не так и упрусь ногами в мягкое илистое дно. Боюсь бездонности. Мне может не позволить выплыть пакет с продуктами, который намотан на руке. Надо от него освободиться. Продукты жалко. Идиот, жизнь важнее, выбрось их. Пакет, как назло, накрутился на запястье и никак не сбрасывается. Сосредоточься на проблеме, она сейчас первостепенная. А потом – мысли наверх, с направленностью на спасение. Сбросил, вошел ногами в болотистую воду, выплыл, выбрался на берег. Оказалось, что я сбросил еще, чтобы выжить, всю одежду и теперь я совершенно голый. Что делать? А выход искать надо. Сосредоточься и оглянись вокруг. Ага, можно прикрыться листом от лопуха. Прикрылся, но это не дело. Еще больше сосредоточься. В руках у меня уже появилась майка. Можно ее использовать в качестве трусов. Когда начал примерять майку, в ней оказались трусы. Уже легче…. Кошмар принудительно заставил меня сжаться, мобилизоваться, свести к минимуму любую активность и остановить одностороннюю направленность мышления. То есть, кошмар выполняет роль принудительного торможения перераздражения, что позволяет видению начать усиливать свои целебные позиции. Поскольку раздражение до конца не успокоилось, неприятные сновидения продолжись…. Снилось, будто я живу в своем доме, где много комнат, в том числе и больших, но он без крыши и во многих местах течет (примерно теперешняя ситуация). Каких-то знакомых веду к себе в гости. Идем, улыбаемся, шутим. Подошли к в входной двери, а на ней нет замка. Может, я забыл закрыть, а может в дом пробрались воришки. Я говорю знакомым, чтобы обыскали все комнаты. Точно, обнаружили двух бомжей, которые сгребли награбленные вещи в два мешка. Что делать? Наказать. Но они просят прощения и говорят, что все награбленное оставят. Все равно – наказать. Как ты их собираешься наказывать, ведь это бомжи? Самому надо было за домом внимательней следить. А вдруг сам окажешься на их месте и с тобой поступят жестоко. Совсем запутался, никакой концентрации. И бомжи куда-то исчезли. Надо как-то осмотреться, разобраться. Какие-то музыканты собираются репетировать в одной из больших комнат. Надо бы к ним пристроиться, может тоже поучаствую. В подростковом возрасте мечтал. Но ведь везде все течет (мысли, из-за раздражения, не успевают выйти на позитив и клинятся на негативе, который принуждает свести количество возбуждений к минимуму).  Надо сначала найти комнату, которая не протекает, обустроиться в ней, а потом заняться осмотром других комнат и подумать, как правильно ими распорядиться. Черт, какие-то мужики вперлись. Похоже – целая строительная бригада. Гоню их вон, а они и не думают уходить, говорят, что им деваться некуда. Что делать? Все равно, мне с ними не справиться, пусть пока поживут, а я займусь своим обустройством. Как только перестал на них давить, тут же нашел с ними общий язык и даже подружился. Вспомнилось, как сам скитался по северу и как мне нигде не отказывали. После примирения, мужики тут же ушли и напряжение, по отношению к ним, полностью снялось. Черт, надо разобраться в обстановке, но все время клинит на тупиках, тревоге. Мысли стремятся подняться «наверх», в позитив, а раздражение сваливает их «вниз», в негатив, чтобы принудительно затормозиться и рассредоточиться. Рассеянное внимание как раз этому и способствует. По этой причине люди больные становятся невнимательными. Чем в большей степени принудительно успокаивалось раздражение, тем более позитивными становились мысли, тем большую инициативу захватывало видение. Как хорошо, что этот механизм саморемонта заложила природа, без него человеку (и всему живому) просто не выжить. Так что сновиденческие тупики, провалы в памяти, кошмары играют важную роль в нормализации психики и здоровья, но это в том случае, если их не подавлять, а дать разрядиться естественным образом с помощью глубокого сна и отдыха. Людям, с повышенной эмоциональной чувствительностью, часто снятся кошмары. Это потому, что они подавляют страх и спасаются от него в самообмане. Кошмары принудительно возвращают их в жесткую реальность и указывают им возможный вариант хода событий, если они будут игнорировать реальность. Чтобы справиться с ночными кошмарами, им надо снизить возбудимость, стабилизировать равновесие и укрепить сильное Я, противостоящее страху. Агрессивная защита должна быть сильной. Болезнь делает человека слабым и лишний раз напоминает, что не стоит решать все вопросы исключительно с позиций силы, иначе в какой-то момент из агрессора, превратишься в жертву. Но и чрезмерная слабость – во вред, так как нервная система становится незащищенной от травмирования. Лучше всего и правильней, задействовать разум, который, балансируя на лезвии бритвы, находит оптимальные варианты решения любых проблем. Во время болезни лучше не подавлять раздражения, как это делают многие сильные люди, привыкшие все решать с позиций силы, а отпустить мысли и позволить себе побыть слабым, чтобы образовавшиеся ранки смогли раскрыться и зажить естественным образом. 27.01.2017 г.