ч. 262 Нагруженная жертва

§262. Нагруженная жертва

   Чисто физические нагрузки могут быть либо температурными, либо динамическими. От подобных действий могут рухнуть горы, испариться моря, треснуть земная кора.
В то же время при сочетании определённых условий из обычного графита создаётся алмаз.
По отношению к живой природе можно сказать следующее. Инстинкт самосохранения или бегство от жертвенности в то же время есть средство избежать нагрузки.
Тем не менее, полную легкость, равно как и абсолютную пустоту, мы понимаем как отрицание самой жизни. Космонавты в начале полёта испытывают громадные перегрузки, прежде чем ощутить утрату веса.

   Личность в течение жизни с равным успехом преодолевает сопротивление среды.
Жертва всегда тяжела, как и сама жизнь. Жертвенная тяжесть напрашивается на сравнение с плодом в материнском чреве. Недаром о беременной женщине говорится, что она «тяжела».
Выражаясь проще - утяжеление есть прибавление и, следовательно, тяжесть соответствует лишь преджертвенному состоянию.
Иными словами - чем большую тяжесть мы взвалим на себя, тем большая лёгкость нам будет дана. Нагрузка - явление как физического, так и психического плана.
Природные нагрузки ощущаются при тесном соприкосновении с внешними силами или посторонними телами, которые в момент усиленного давления на объект перестают быть таковыми.

   Психическая нагрузка или эмоциональный прессинг могут быть вызваны, прежде всего, влиянием агрессивных чувств, которые постепенно перетекают в душу человеческую, подвергшуюся натиску, вызывая её деформацию или надлом.
При накоплении фактических знаний или избытке мыслей нагрузка возрастает изнутри интеллекта, словно проверяя его на прочность, чего он иногда не выдерживает.
В иных случаях человек намеренно нагнетает нагрузку, желая инициировать творческий выплеск или вдохновение.
Одновременно с этим он, порою сам того не желая, формирует и закаляет дух, так как целенаправленная нагруженность ведёт к созиданию, но при условии порождения её личной волей жертвы.

   Нагрузка производит напряжение, которое служит причиной твёрдости на грани катастрофы. Именно в мгновение высшего напряжения жертва обретает конкретную и символическую реальность, даже будучи «не от мира сего».
Мало кто из народов мог бы выдержать нагрузки при освоении и защите громадных пространств Северной Азии.
Это дано было осуществить триединому братству восточных Славян вкупе с другими народами России.

   Географические условия Сибири и Дальнего Востока мало пригодны для любителей лёгкой жизни и скорой наживы.
Дремучие леса, болота, степи, суровые горы, тундровые пространства - всё это есть в Сибири и наряду с резкими перепадами климата являлись и до сей поры служат факторами жертвенной нагруженности нации.
Зачастую иные либералы сравнивают жертвенный подвиг освоения Сибири Славянами со жреческим поглощением северными американцами Луизианы, Техаса, Калифорнии и других благодатных земель, им изначально не принадлежащих.

   Хотя чикагским рейнджерам и приходилось прогрызаться сквозь Скалистые горы и просачиваться сквозь пустыни в поисках золота, но всё же стоит вспомнить, что самая северная точка штата Мэн расположена на широте Волгограда, а Нью-Йорк обретается на широте Ташкента. Это ещё раз доказывает, что никакого сравнения между потомками славян и потомками европейцев быть не может и не должно. К тому же уничтожить племена, стоящие ниже по техническому обеспечению гораздо проще, нежели их окультурить. По лёгкому пути геноцида и пошли янки.