Планерка

                Валерий Недавний
    
                Планёрка

        Андрей Владимирович готовился к вечернему совещанию,  или как в кругу инженерных работников называли планёркой. Положение с выполнением месячного плана было напряженное. Срывы сменных заданий производством ничего хорошего им, работникам инструментального отдела, не сулили. Отдел, в котором он работал, занимался обеспечением завода инструментом и оснасткой. Производственники часто  жаловались на прижимистость инструментальщиков, на их жёсткие требования из-за которых получить лишний инструмент было сложно. И это обстоятельство вызывало  у него опасение, что в результате очередного срыва задания, дирекции завода надоест разбираться кто прав, кто виноват. Возьмут и уволят под горячую руку, а потом попробуй, докажи что ты не виновен? Чутьё подсказывало, сегодня, быть может, решится его судьба. Останется ли он работать в отделе или ему придётся покинуть свою должность, кто знает? И его опасения были не напрасны. Начальник их отдела, обычно проводивший рабочий день в кабинете, уже с утра «носился» по цехам словно угорелый, проверял, нет ли к их отделу претензий со стороны производственников. Чего раньше за ним не наблюдалось. Утро началось с телефонного звонка.
   - Кулешов, тебя спрашивают, возьми, - Валентина сотрудница соседнего бюро, прикрыв ладонью микрофон, протянула ему телефонную трубку.
 - Передай им, - не желая брать трубки, недовольно ответил он, - свёрлами на балку оси цех обеспечен. Если у них что-то другое,  пусть звонят Малышеву. Его раздражало, спрашивали его, а звонили на номер телефона другого бюро. Оно занималось штампами и технологической оснасткой. «Наверное, кто-то из новичков, – решил он. – Обычно старые рабочие, знающие специализацию отдела звонят на номер их бюро».
 - Это из приёмной генерального директора. Тебя требуют, - испуганно шепнула  Валентина.
Она жестами и мимикой лица торопила его. Андрей Владимирович встал и подошёл к её столу. Взяв у неё трубку, привычно отозвался:
 - Кулешов слушает вас.
 - С вами говорит технический помощник директора, - представился ему  женский голос. – Вам необходимо быть сегодня на вечернем совещании. Оно будет проходить, как  обычно, в зале заседаний.
 - Извините, - не скрывая недовольства, напомнил он ей. – Я всего лишь начальник бюро, а не  начальник отдела. На совещания, как известно, ходят руководители производств, цехов и служб. Наш начальник на рабочем месте, сидит в своём кабинете, рекомендую, звоните ему. 
 - Послушайте, Кулешов. Не надо меня учить.
По раздражённому тону этой дамы понял обстановка накалена до предела. Обычно на совещания ходили начальники цехов и отделов. В случаях, когда они отсутствовали,  их замещали заместители. В их отделе его не было. И ему, частенько приходилось представлять на планёрках их отдел. Не потому, что он числился в резерве на замещение начальника отдела, а в силу разных обстоятельств. Приходилось подменять начальника, когда его не было на работе или когда находился в командировке. Иногда приглашали по возникающим вопросам, требующим разъяснения или совета. Чаще  приглашали из-за того, что его начальник, Малышев, на планёрке, часто терялся перед директором по производству. Как человек новый он плохо знал производство. Не имел достаточной информации о своём хозяйстве. И директор по производству, чувствуя неуверенность и расплывчатых его ответов, вынужден был выпроваживать его шефа, требуя направить взамен себя сведущего специалиста. И ему приходилось в таких случаях отвечать и давать объяснения.  Роль «затычки» в ситуации крайнего напряжения ему надоела.
- Я, кажется, ясно назвала вас, - сухо оборвала его рассуждения помощник. - Евгений Яковлевич хочет, чтобы вы присутствовали, а не ваш начальник. Вы меня поняли?
      Андрей Владимирович представил себе миловидную блондинку, сидевшую за столом, в отдельном кабинете. За короткое время в своей новой должности, бывший экономист Лариса стала, чуть ли не правой рукой генерального директора.
 - Понял! - ответил он и в раздражении положил трубку.
 Дело принимало серьёзный оборот. Возвращаясь к своему столу, размышлял, чем может, обернуться для него сегодняшнее совещание: «Наверное, строгим выговором или снятием с должности». Знал, им были недовольны многие.  В отличие от Малышева, который на каждый чих производственников, спешил «откупиться» инструментом, чтобы не оказаться «козлом отпущения», он боролся с расточительством. Проверял обоснованность запроса   производственников, и только после этого разрешал выдачу инструмента, исходя из потребностей цехов и имеющихся остатков на складе.  Знал, при огромной нехватке инструмента, расходуется он не по-хозяйски. Режущий инструмент не всегда снимают и сдают в заточку. На многих станках не работает система охлаждения. Оснастка не всегда в хорошем состоянии, изношена, разбита, из-за чего происходят поломки и преждевременный его износ. Рабочие утаивают инструмент, выручая им друзей и родственников, работающих на других заводах. Понимал, в стране тотального дефицита это неизбежно. Возмущало, мастера и начальники смен, вешают «лапшу» своему начальству, ссылаясь на  литьё, поступающее с браком, на поковки, сделанные якобы не из той стали, жалуются на большие припуски заготовок. И всё объяснения сводят к повышенному расходу инструмента, чтобы получить его больше. А начальник производства, «валят» вину за плохое обеспечение на инструментальный отдел.  Андрей Владимирович понимал, при желании, ответственность за срыв сменных заданий, можно «повесить» на любого. И, кажется, виновного нашли. Выдачу свёрл производству «тормозит» его бюро, то и отвечать должен он, начальник бюро. Чтобы узнать, как прошла утренняя планёрка, и какой на ней был настрой, Андрей Владимирович отправился в соседний цех. С начальником этого цеха у него сложились доверительные отношения. Он рассчитывал через него прозондировать настрой  директора по производству, а заодно узнать, будет ли присутствовать на планёрке их начальник, Малышев?
- Так вот, дорогой, - не скрывая иронии, встретил его коллега. -  Утром на планерке
присутствовал «папа», дал всем нагоняй за срыв сменного задания по балки оси. Получили взыскания начальник и его замы из МСП. А твоего Витька, он как нашкодившего пацана, выгнал с планёрки и сказал ему: «Больше мне на глаза не показывайся». В общем, Андрюша, - товарищ сочувственно ему улыбнулся, -  готовь мыло и задницу. Больше всех на тебя «катил» бочку, крестник папы. Он так и заявил: «Кулешов повинен в срыве сменного задания,   не обеспечивает производство свёрлами». Извини, у меня сейчас в цеху начнётся планёрка, поговорим позже.
 - Хорошо, - ответил он и вышел из его кабинета.
«Папой» в коллективе за глаза называли генерального директора, который сутками пропадал на заводе. Энергичный, грамотный специалист, проработавший на «КАМАЗе» в разных должностях, участвовавший в строительстве автогиганта и прошедший стажировку во Франции. Теперь он выводил их завод из отстающих предприятий,  стараясь сделать лучшим в городе и крае. Начальник механосборочного производства, по слухам, был его крестником. Это был молодой специалист, прибывший вместе с новым директором из Набережных Челнов. Поработав несколько недель в отделе главного технолога рядовым инженером, он вскоре стал начальником МСП. Многие недоумевали такому, скорому, взлёту молодого специалиста. Но потом выяснилось этот «пацан» был сыном одного из заместителей генерального директора объединения, с которым их директор строил комплекс заводов в Набережных Челнах и под началом которого работал.
   В отдел вошёл их начальник. Постояв какое-то время на пороге, шеф, как за глаза его называли Витёк, обвёл взглядом работников, и  раздражённым тоном спросил у него:
 - Андрей Владимирович, ты был сегодня в МСП?
- Да, Виктор Иванович, был! – не скрывая насмешливого тона, смотрел он в глаза
своему начальнику. - Его раздражала кадровая чехарда,  в результате которой  убирали руководителей цехов и служб, назначая на их места специалистов, прибывших с «КАМАЗа». - А вот наладили автоматику станка или нет, извините, забыл узнать, - намеренно уязвил он своим  «безразличием» начальника.
   Его всегда раздражали «патриоты». Своим присутствием на неблагополучном участке производства они как бы демонстрировали рвение и преданность начальству. Сам, проработав долгое время на производстве, он не любил людей, мозолящих глаза рабочим. Будто у них не было других обязанностей кроме как «глазеть» за другими.
- На первую смену бригада свёрлами обеспечена, - доложил он. - А дополнительный комплект свёрл, который вы обещали участку, я запретил выдавать в работу. Одновременно  проинформировал начальника МСП, сказал ему: - «Пока их производство не оформит сверхлимитное требование на свёрла, и не объяснит причину поломок, ранее полученных  свёрл, ничего они не получат».
Это уже был вызов начальнику. Сказав это твёрдым тоном, он сел за свой стол и углубился в изучение картотеки режущего инструмента.
  - Виктор Иванович, - поспешила успокоить его работница соседнего бюро - Анна Васильевна, - в цехе свёрла есть. И в достаточном количестве, я сама проверила. И Андрей Владимирович прав, пусть они объяснят систематические поломки. А то привыкли «давить» на нас директором и парткомом. А поднял вопрос Кулешов о поломках, так в цехе появились наладчики из бюро наладки. А сегодня и главный технолог с ними, ищут причину неполадки станка.
 - Знаю, Анна Васильевна.  - Я вас попрошу, чаще бывайте у них на участке.
«Можно подумать от её присутствия что-то изменится» - усмехнулся он совету шефа.
Малышев метнул в его сторону недобрый взгляд и, не скрывая недовольства, пригрозил:
  - Смотри Кулешов, доиграешься у меня!
Когда дверь за начальником закрылась, работник  его бюро, Геннадий,  тихо спросил его:
 - Чего так не любезно  с ним? Он и так бедный за твоё отсутствие тут страха натерпелся, -
лукавая улыбка не сходила с лица Геннадия Евгеньевича. - А тут ты ещё на него бочку «катишь». Он, словно взмыленный конь, возвращался с планёрок, злой как чёрт. Его уже несколько раз на "ковёр" к директору вызывали.
 - Это на пользу ему, - хмуро ответил Андрей Владимирович. – Пусть хоть немного вникает в производство, а то сидит, на всём готовом, да ещё поучает всех: «Вот у нас на «КАМАЗе»….
    Работницы бюро анализа использования инструмента в полном составе работали над нормами расхода инструмента. Понимая напряжённость рабочей обстановки, женщины не вмешивались в их разговор. Их бюро недавно передали из отдела главного технолога в штат инструментального отдела. Генеральный директор решительно взялся за реорганизацию структуры управления заводом. И Андрей Владимирович понимал его, решившего навести порядок. На работу в инструментальный отдел Андрей Владимирович попал года три назад, когда завод автоприцепов лихорадило, и он был на плохом счету в городе. Поступил он на это крупнейшее предприятие города и края из соображения материальной выгоды. До недавнего времени он работал начальником ремонтно-механического цеха на другом предприятии города. Переехав из сельской местности в город, они с женой приобрели в собственность часть небольшого домика. Денег от проданного в селе дома не хватало на покупку жилья в городе, и они вынуждены были занять деньги у родственников. Чтобы быстрей расплатится с долгами, Андрей Владимирович вынужден был сменить место работы. Завод автоприцепов хорошей репутацией среди предприятий Ставрополя не славился, и желание больше зарабатывать, пересилило в нём негативное отношение к новому месту работы. И он устроился на завод. Зарплата на «автоприцепах», как называли завод, была выше, чем на других предприятиях города, что позволяло быстрей рассчитаться с долгами. В инструментальный отдел Андрей Владимирович перевёлся благодаря знакомству с его начальником. Он взял его на должность начальника бюро покупного инструмента, хотя его профессия механика не соответствовала профилю работы. Но многолетний опыт работы, и знакомство с материально-техническим снабжением решили вопрос в его пользу. Начальника их отдела вскоре перевели на другую работу и на Андрея Владимировича возложили исполнения обязанностей начальника отдела. Но с приходом на завод нового директора началась замена руководящих кадров. Их отдел возглавил новый начальник из числа специалистов приехавших с «КАМАЗа». Особыми достоинствами новый начальник не обладал. Как и все прибывшие специалисты любил хвастать тем, что у них в Челнах самая передовая технология и хорошее техническое обеспечение.  И Андрей Владимирович вновь вернулся к исполнению обязанностей начальника бюро инструмента. Он понимал, вся эта, избалованная тепличными условиями, публика непременно столкнётся с суровой обыденностью и станет вести себя по-другому. «Это вам не «КАМАЗ»», - усмехнулся он. - На который работает вся страна. Здесь, сельскохозяйственный край, где машиностроение в зачаточном состоянии, и рассчитывать приходится на себя». Действительно работа на их заводе была с его точки зрения безалаберной. Сказывалось отсутствие у многих работников соответствующего опыта и знаний. На протяжении рабочего дня в отдел приходили кладовщицы из цеховых кладовых и выписывали инструмент. Порой требовали  инструмент, который не был предусмотрен технологией обработки деталей. И его работникам приходилось ездить по другим заводам города, и обмениваться со своим коллегами инструментом. После двух месяцев работы в новой должности Андрей Владимирович пришёл к выводу, работать так невозможно. И он стал, обзаводится должностными инструкциями. Требовал от своих подчинённых соблюдения  пунктов инструкции.  Поставил перед главным инженером вопрос о разработке и выдаче их отделу «Норм расхода инструмента». Вал необоснованных претензий со стороны производственников к их отделу был немного приостановлен. И это позволило работникам его бюро больше находится на рабочих местах и заниматься работой. Вопреки заведенному ранее журнальному учёту движения инструмента, который не отражал  ясной картины действительности, Андрей Владимирович заставил подчинённых завести картотеку на все виды инструмента и оснастки. Жёстко спрашивал с работников  за перерасход инструмента. Сам проработавший много лет на небольших заводах рабочим, главным механиком, инженером, и знакомый с уловками производственников, когда инструмент «уходил» налево, стал вводить нормы расхода инструмента на каждую деталь. Внимательно изучал технологические процессы обработки деталей. И когда из цехов исходило требование выдать инструмент, не внесённый в техпроцесс, он отправлял производственников в отдел главного технолога.
 - Разбирайтесь с технологами, - советовал он. – Возможно, этот инструмент по каким-то причинам вами использовался раньше, но в техпроцессе заложен другой. Если вас не устраивает он, предъявляйте претензии к ним.
 - Понимаете, - оправдывался начальник участка, - наш цеховой технолог внесла изменение в техпроцесс. Заменила  этот инструмент другим.
 - Это понятно, - прерывал он объяснение собеседника. – Никто не против изменений, если бы они вносились с соблюдением стандарта предприятия.  Но, ваш технолог внесла в цеховой экземпляр техпроцесса изменение, не известив отдел технолога, отдел подготовки производства и наш отдел. А теперь вы требуете выдать его. Правильно я вас понимаю?
 - А что ещё нужно? –  недовольно спросил представитель цеха.
- Нужно чтобы изменения в техпроцессы вносились в соответствии стандарта предприятия. И извещение об изменение проходили в отделе главного технолога, в отделе подготовки производства и в нашем отделе. А у вас в производстве царит анархия, - объяснял он. – Ваш технолог внесла изменение и считает дело сделанным. А в результате что? - Инструмента нет! Почему? Объясняю: - При заказе инструмента мы руководствуемся документацией отдела главного технолога. А так как изменение у них не прошло, наш отдел заказывает только то, что диктует нам отдел главного технолога. Так что разбирайтесь в отделе технологов.
       Его отказы вызывали у производственников негативную реакцию. Вдобавок он нажил себе недоброжелателей в отделе главного технолога. Многие производственники, поняв что, имеют дело с принципиальным работником, стали чаще обращаться в отдел главного технолога, понимая, что многие беды идут из-за недоработок этого отдела. За год работы в отделе, ему удалось навести некоторый порядок.  Не раз на производственных совещаниях, предъявленные к его отделу претензии, были им отвергнуты, как не обоснованные. Давая объяснения на планёрке, директору по производству, он перечислял ошибки и недоработки технологов, ставя главного технолога в неловкое положение.
 - Как можно отделу обеспечить завод инструментом, - апеллировал он к директору по производству, -  если многие технологические процессы не отражают действительности. Например, на обработку этой детали, - он называл номер детали, - цех требует развёртки, а технологией предусмотрена протяжная обработка.
  - Плохо, что инструментальный отдел не имеет развёрток, - бросал с места реплику, обиженный начальник цеха.
 - Объясните, почему у вас на складе нет развёрток? – не принимая его объяснений, спрашивал директора по производству.
  - Я вам уже говорил, - повторял он, -  техпроцессом предусмотрена сверловка детали с последующей операцией протяжки отверстия. Протяжки есть, но цех не может ими работать, так как патроны для них спроектированы и изготовлены под другие станки. А развёртки не предусмотрены.
 - Почему? – директор смотрел уже на главного технолога, ожидая его ответа.
 - Ошиблись, - виновато смотрел главный технолог на председательствующего. – Мы уже внесли изменение в техпроцесс. Разработали обходной вариант, чего он ещё от нас требует?
 - Да, вчера мы получили извещение, - подтвердил Андрей Владимирович объяснение главного технолога. -  А разве до этого отдел главного технолога  не знал об этом? Знал, - перешёл он в нападение, -  но ничего не делал. А ведь мы ставили в известность вас об этом. Вы, наверное, забыли, Николай Петрович, - насмешливо смотрел он в глаза главного технолога, -  что живём мы в стране с плановой системой? И заводы поставщики пришлют нам инструмент, не раньше чем через полгода, после того, как мы заключим договор. А чтобы заказать ваши развёртки, надо ещё защитить фонды на них.
 - Можно выйти из положения, - горячась, отстаивал свою позицию главный технолог. - Ведь свёрла у них на складе имеются. И развёртки подобрать можно, но он же бюрократ. Не хочет искать выхода из создавшегося положения.
 - Я не бюрократ, - парировал он его выпад. – И мне хотелось бы работать, а, не «ломать» голову над тем, как выйти из трудного положения, как вы изволили, выразится. Может, объясните, что делать с тоннами, ненужного, инструмента, который благодаря вашей работе накопился на центральном складе? А это миллионы рублей, – смотрел он на директора по производству и главного технолога. – Да, свёрла такого диаметра, как вы сейчас упомянули, на складе есть, найдутся и развёртки. Но не надо забывать, что они предусмотрены на обработку других деталей. Истратим их, и тогда вместо одной проблемы наживём другие. Вы этого хотите? 
  Присутствующие начальники цехов, отделов и служб молчали, сознавали его правоту.
 - Я считаю, - говорил он в гнетущей тишине зала, - не надо искать козла отпущения в лице инструментального отдела, а самим работать, приводить в порядок техдокументацию. А если допустили упущение в работе, то необходимо исправлять. Директора по производству повернулся в сторону стола, за которым сидел начальник производственно-диспетчерского отдела и сказал ему:
 - Запишите в протокол: - Отделу главного технолога решить совместно с инструментальным отделом вопрос обеспечения  цеха инструментом. На вечернем совещании доложить.
     Это была одна из побед, заставившая многих считаться с его правотой. Андрей Владимирович понимал не всегда генеральный директор, и его замы будут разбираться в тонкостях дела. Попади он им под «горячую» руку, и кто знает, как обернётся дело. «А то глядишь, Андрюша и «загремишь» со своей правотой за проходную завода», - усмехнулся он своему выводу. Положение складывалось тяжёлое. На месячную программу цеху необходимо было триста пятьдесят свёрл, из них длинной серии двести единиц. Уходя в трудовой отпуск, он со своими работниками создал запас свёрл, на четыре месяца вперёд. Буквально по крохам доставали, обменивали их на излишний инструмент. Посылал в командировки работников, заказывали свёрла на стороне. Возвратившись из отпуска, Андрей Владимирович ужаснулся, узнав, что на складе осталось четыреста сорок свёрл. Катастрофически малый остаток, грозил большими неприятностями. Выяснилось, в механосборочном цехе барахлила  автоматика одного из станков, из-за чего свёрла часто ломались. Малышев скрывал  перед директором по производству перерасход свёрл, молчал и не поднимал вопроса о неисправном оборудовании. Боясь потерять должность, он давал указание центральному складу на выдачу свёрл. Придя в ярость от такой расточительности, Андрей Владимирович высказал своему начальнику всё, что он о нём думает. Трусливый Малышев не хотел, чтобы крестник «Папы» жаловался на него.
 - Геннадий Евгеньевич, я тебя прошу, - обратился Андрей Владимирович к своему подчинённому, - напиши письма: московскому «Фрезеру», Томскому инструментальному заводу и переговори с инструментальным заводом «КАМАЗа». Попроси, чтобы они ускорили изготовление свёрл по нашим заказам. Заодно узнай, не смогли бы они в счёт уменьшения поставок свёрл малого диаметра,  увеличить заказ на свёрла этого диапазона. Составь и пошли им список инструмента за счёт, которого можно сделать замену.
   Повернувшись в сторону работницы, занимавшейся номенклатурой осевого режущего инструмента, дал ей задание:
  - Галина, выпиши инструментальному цеху четыреста свёрл, удлинённой серии по ГОСТ 886-77. А я переговорю с их начальником, чтобы им приварили конические хвостовики. Хвостовики возьмёте на складе, - и тут же пояснил, -  В своё время я приказал собрать отработанные свёрла и отрезать с них хвостовики. Они хранятся в достаточном количестве. И займись Галя поиском и обменом свёрл диаметром 12,5 мм. на других заводах города.
 - Андрей Владимирович, - вмешалась в разговор Анна Васильевна, - вы хорошо знаете,  после приварки хвостовиков, нарушится соосность, - предостерегла она.
 - Да, Анна Васильевна, знаю. Сварку будут вести в кондукторе, конечно биения свёрл не избежать. Но другого выхода не вижу. Мы не можем допустить срыва работы из-за отсутствия свёрл.
Его удивляла неспособность молодых специалистов выходить из затруднительного положения, брать на себя ответственность за непопулярное решение.
 - Лучше работать с небольшим отклонением от размера, - продолжал он, - чем завод будет простаивать из-за отсутствия свёрл. Оформим карту отклонения размеров, согласуем её с ОТК. Неужели Анна Васильевна вы не могли объяснить Малышеву что его «доброта» приведёт к останову производства. Поймите, - горячится он, - мы не «КАМАЗ», на которого работает вся страна, а сельскохозяйственный край, где этих свёрл днём с огнём не найдёшь. И рассчитывать надо только на себя, - смягчив тон, продолжил, - это там, в Татарстане, с развитой промышленностью, можно их найти, только не у нас. Не забывайте, в отличие от нас объединение «КАМАЗ» на контроле в ЦК КПСС и получает часть инструмента из-за рубежа.
- Будто вы не знаете, Малышева, - оправдывалась женщина, - говорила ему. Только он и слушать не хотел.
 - Тогда надо было выйти на генерального директора, - подсказал он. - В крайнем случае, на заместителя директора по производству. Объяснить им сложившуюся ситуацию с неисправным оборудованием, чтобы они положили конец всей  этой вакханалии.
 - Ага, чтобы меня уволили, это только вы можете спорить с начальством.
«Что за народ, - возмущался он, - боятся портить отношения с начальством». Говорить дальше с новенькой работницей на эту тему не имело смысла.  Знал, женщины более осторожны, и спорить, тем более ругаться, с теми от кого зависит их работа, не будут.

                2
        Прикинув, сколько свёрл они смогут выпросить и обменять у своих коллег  с других заводов, Андрей Владимирович пришёл к не радостному выводу: «Надо выйти на генерального директора, чтобы он попросил на «КАМАЗе» свёрла». Знал, выйди он с просьбой от лица завода, дадут не больше сотни свёрл. Другое дело генеральный, ему не откажут, зная, что «папа» дружен с заместителем министра. Имеющийся остаток сверл, как рассчитывал он, позволит заводу продержаться с месяц.  За это время  придётся просить поставщиков инструмента увеличить заказы по этой позиции свёрл. А для этого придётся уменьшить заказ на другие позиции инструмента. Может, даже придётся командировать работников своего бюро на другие заводы, просить помощи. Ему до чертиков надоело «цыганить» инструмент у соседей. Заглянув в центральный инструментальный склад, Андрей Владимирович предупредил заведующую, в случае поступления команды «свыше» на выдачу свёрл, на балку оси, она должна, сразу поставить его в известность.  Посоветовал ей, выдачу свёрл цеху без документа не производить. Всячески тянуть время и ждать его прихода.
 - Андрей Владимирович, - попыталась возразить заведующая, - вы же понимаете, позвонят на склад от  заместителя директора по производству или из ПДО. И начнут на меня «давить», угрожать…
 - Не бойтесь, - успокоил он её. –  Скажете: - «Кулешов запретил без его ведома выдавать свёрла в МСП».  Будут настаивать, или грозить,  звоните мне, или в бюро. А к тому времени, я подойду на склад. Вы же понимаете, - объяснял он ей, - свёрл диаметром 12,5 мм, удлинённой серии, мы по всему краю не соберём. Малышев отдал их и почти ничего не оставил на следующий месяц.
  - А что  в производстве происходит, что их так ломают? – спросила его работница склада -  Тамара. - Тут когда ты был в отпуске, прибегал начальник и всё орал на нас: «Выдайте свёрла! Я вам приказываю». А мы ему: - «Виктор Иванович их на следующий месяц не хватит».- Только он нас и слушать не хотел.  По десять, а то и пятнадцать штук им давал, лишь бы на него не жаловались.
 - Понимаете, девчата, - объяснял он им ситуацию. - В цехе работают многошпиндельные сверлильные станки. Случаются сбои в работе автоматики, двигатели привода шпинделей выключаются, и свёрла перестают  вращаться. А подача балки продолжает работать, свёрла врезаются в металл балки, перестают вращаться. От сжатия, при подаче, свёрла вязнут в металле и ломаются словно сухари. Теперь тебе понятно? – Андрей Владимирович смотрел на бойкую Тамару.
 - Не совсем! – она озорно ему улыбнулась.
Как он понимал, этой привлекательной молодухе надоело торчать в четырёх стенах склада, с такими же женщинами как она. Даже цеховые комплектовщицы, мастера, технологи, контролёры ОТК, заглядывающие к ним, на склад,  те же женщины, и ни одного мужчины  с которым можно было «завязать» интрижку.
     Со склада Андрей Владимирович направился в механосборочное производство. Ему хотелось убедиться, работают ли на участке наладчики и какова перспектива наладки линии? Найдут ли причину неисправности? Ремонтники уже возились с пусковой аппаратурой. Из разговора с одним из наладчиков, узнал, причину сбоя работы автоматики ещё не определили. Возможно, к концу смены найдут неисправность и устранят её. «Наконец дошло до них, - усмехнулся он реакции начальства. - Если раньше от их отдела требовали дополнительной выдачи свёрл, то сейчас на участке возились наладчики из отдела главного технолога. – Раньше не занимались, стоило мне упереться и не дать производству свёрл, как зашевелились».   Возвращаясь к себе в отдел, вспомнил разговор, состоявшийся между ним и начальником отдела. Тогда, перед уходом в трудовой отпуск Малышев сказал ему:
  - Можешь быть довольным. Директор принял решение о передачи от технологов в наш отдел бюро анализа использования инструмента. Пока ты будешь в отпуске, они займутся разработкой норм расхода инструмента. А то ты всем надоел со своими претензиями.
В тоне начальника сквозила не скрываемая насмешка в отношении его педантизма.
Виктор Иванович, для себя я вывел «Нормы» из среднестатистического расхода инструмента. И они мне не нужны, - не скрывая досады, бросил он ему. – А вот производственникам «Нормы» нужны, для того чтобы у них не было повода утверждать, что мы не обеспечиваем их в полном объёме инструментом. И мне хотелось, чтобы работники этого бюро не «болтались» без дела, как это было, когда они работали в отделе главного технолога, а действительно занимались работой.
   Выйдя из трудового отпуска, Андрей Владимирович не увидел в кабинете своего начальника.
 -А где шеф? – удивился он, зная, что тот, больше предпочитает сидеть в кабинете.
 - Бегает по цехам, - ответила ему секретарь отдела. – Приходит к себе в кабинет раздражённый, злой, всё ждал, когда ты выйдешь на работу.
 - А чего он меня ждал?
  - В механосборочном производстве что-то не ладится. Оттуда все жалобы идут на наш отдел. – Ты же знаешь, он сам ни бельмеса, проверить их претензий не может. Вот они и «валят» всё на наш отдел. И перешла на расспросы: - Ну а ты, Владимирович, как отдыхал?
 - Какой Таня отдых, - усмехнулся он. - Ездил к родителям, помогал им по дому. Сама знаешь, в селе работы много, это не в городе, - ушёл он от объяснений и поспешил к себе, в бюро. Их отдел занимал последний этаж административного здания. В большой длинной, как казарма комнате, где раньше размещалась раздевалка. Теперь здесь располагались  все три бюро. Работницы бюро анализа использования инструмента сидели за одним столом вокруг своей начальницы и считали нормы расхода инструмента. Двух работниц, вошедших в состав нового бюро, Андрей Владимирович уже знал. Они и раньше работали в этом бюро. Третья, старшая, Анна Васильевна, её «Витёк» прочил на должность начальника бюро, он не знал. Как он слышал от работниц отдела, эта женщина поступила на завод недавно. Судя по высказываниям коллег и своему общению с ней, понял, она неплохо разбирается в инструменте, и в отдел пришла, уже имея опыт работы. Как и все замужние женщины, Анна Васильевна, обременённая семейными заботами, мало уделяла времени своему внешнему виду. Её порой соглашательское, жалостливое, отношение к производственникам раздражало его. В то же время он хорошо понимал её. 
 - Поймите, Анна Васильевна, - не раз, сталкиваясь с ней в спорах, говорил ей, - не могу я выделять постоянно им дополнительный инструмент. И прошу вас, не просите за них, хотя понимаю, вам жалко рабочих. Виноваты в основном  начальники участков и технологи.
 - Вам что жалко свёрл? Ведь их горы на складе, – поблекшие её голубые глаза насмешливо смотрели на него.
Зная, что до этого, она в снабжение не работала и понятий не имеет каким путём всё это достаётся, с грустью сказал;
 - Не жалко, обидно, что из-за бесхозяйственности половина инструмента пропадает. Поймите, на поломки и хищения фондов нам не дают, - стоял он на своей позиции. – Ваша работа, Анна Васильевна и заключается в том, чтобы не допускать нарушений технологии, ставить об этом в известность руководителей цехов. Вы же сами видите,  порой оборудование работает без системы охлаждения. А там где она работает, вместо эмульсии льётся вода. Инструмент не снимается и не сдаётся в заточку. А я уже не говорю о случаях хищениях и поломке инструмента по дурости.
 - Но ваше бюро тоже порой выдаёт цеху инструмент, который не соответствует техпроцессу, - заметила она.
 - Согласен с вашей претензией, - нисколько не теряясь, признал он её правоту. – А кто-нибудь вникал, почему это происходит?- перешёл он к объяснению. – Нет! Конечно, хорошо сидеть в чистом и уютном отделе и заниматься макияжем или маникюром. Вот вы на днях обвинили работницу моего бюро, Галину. Мол, она обеспечивает цех не теми свёрлами.
 - Да она выписала другие, - не те, что указаны в техпроцессе. - А вы знаете, что действующие ныне стандарты не предусматривают такого типоразмера  свёрл? – он смотрел на Анну Васильевну. – Галина и выписала свёрла, изготовленные по  нормали Волжского автозавода. Они по параметрам соответствуют прежним. А ведь работа технолога обязывает его следить за изменениями в техдокументации. ГОСТ на свёрла этой серии отменили год назад, ввели в действие новый стандарт, а кто знает об этом? Никто. Потому что работников отделов стандартизации, подготовки производства дирекция считает за «бездельников», и использует их на других работах. Отсюда все наши беды. Это рабочему простительно не знать ГОСТов и ТУ, а технолог должен их знать, следить и при необходимости вносить изменения в техпроцесс. Мало того, что некоторые из них отстали в знаниях, так ещё и злословят по поводу произведённой нашим отделом замены.
 - Вам хорошо рассуждать, - обиделась она. – В отличие от технологов у вас есть ГОСТы и специализации заводов изготовителей и другая литература.
 - Мне Анна Васильевна эту литературу на блюдце с голубой каёмочкой никто не подносил.  Я сам слежу за ней и своих подчинённых приучаю к этому. В отличие от работников отдела главного технолога я штаны «не протираю», а отслеживаю стандарты и специализации заводов изготовителей. Заказываю их, поэтому в нашем бюро они имеются.
 - Так вы дадите участку инструмент? – Анна Васильевна с надеждой смотрела на него.
 - Выпишем, при условии, если цех признает неисправность оборудования, и подпишет акт о поломке свёрл - смягчился он. - И не надо защищать их формулировками: «износ инструмента», которые вы вписываете в графу - причина выхода из строя инструмента, составляя акт о поломке. Переломали два комплекта свёрл из-за неисправности оборудования, пусть и несут за это ответственность. Поймите достать эти свёрла в нашем регионе невозможно.
 - Неужели так тяжело решить эту проблему?
 - Анна Васильевна! – он смотрел в глаза этой женщины, стараясь понять: «Неужели она не понимает происходящих в стране процессов? Не замечаете  ухудшения уровня жизни?» - Думаю, ничего хорошее нас в будущем не ожидает. Дряхлеющий генсек  и его окружение забыли о народе. Им ли знать, как живут простые люди?
 - Да, в этом вы правы, - согласилась она. - Только я вам не советовала бы так откровенничать с чужими людьми, - её глаза осуждающе смотрели на него.
 - А я вас и не считаю чужой, - усмехнулся он
 - Спасибо за доверие, - и она впервые улыбнулась ему. – Только боюсь, если дойдут слухи о вашем настроении до парткома, неприятностей вам не миновать.
      Вечерняя планёрка проходила обычно в восемнадцать часов, после окончания первой смены и Андрей Владимирович отправился в отдел. Дверь в кабинет начальника отдела была закрыта. Малышев, как он предполагал, ушёл домой или «убивал» время где-нибудь в компании начальников цехов. Усевшись за стол, Андрей Владимирович просмотрел письма подготовленные Геннадием Евгеньевичем: Томску, «Фрезеру» и Набережным Челнам. Завизировав их, он сел за пишущую машинку и отпечатал две личные записки от имени «папы» и отнес их в приёмную, попросив дежурного, передать их на подпись лично генеральному директору, а затем, если он их подпишет, передать на телетайп. В одном из посланий он просил директора Агрегатного завода выручить свёрлами диаметром 12,5 мм в количестве ста штук. А во втором, на имя генерального директора объединения «КАМАЗ», просил взять под контроль их заказ на изготовление свёрл, объясняя необходимость их досрочной поставки. Знал, контроль со стороны генерального директора объединения, который являлся одновременно и заместителем министра, подстегнёт службу инструментального обеспечения объединения к действию. Такое обращение, конечно, не останется без внимания со стороны технического руководства службы инструментального обеспечения. И возможно, негативно отразится на нём, как на авторе послания. Но другого выхода Андрей Владимирович не видел. Знал, без помощи «КАМАЗа» нужного количества свёрл они в своём крае не соберут. Это видимо понимает и их  директор, к которому он, безуспешно пытался «прорваться» на приём, с подобными вопросами. Но бдительные секретари, технические помощники из его окружения, пресекали его попытки. В этот раз дежурил знакомый помощник, и он был уверен, его послания лягут на стол «папы».
                3
     Вечернее совещание проходило в полном составе. Даже заместители генерального директора, главного инженера, секретарь парткома, председатель профкома, секретарь комсомола, экономисты, финансисты, позволявшие себе не ходить на них в отсутствие «папы», и те сегодня присутствовали. Они тихо сидели вдоль стены зала, на отведённых для них местах. Генеральный директор был мрачен, он сидел в торце стола заседаний, перекатывал в руке толстый карандаш и всматривался в собравшихся специалистов. Казалось, настроение генерального директора не предвещало ничего хорошего. Директор по производству вёл совещания. Его стол был приставлен к столу заседаний, образуя букву «т». Сбоку, за маленьким приставным столом, примостился начальник производственно- диспетчерского отдела. Он вёл протокол совещания. По обеим сторонам длинного стола сидели руководители производств, цехов и служб. Остальные расположились вдоль стен зала заседаний. Коротко изложив ход выполнения плана, директор по производству отметил отставание от графика. Поставил задачу второй смене наверстать упущенное отставание и перешёл к заслушиванию отчётов начальников цехов и служб. Генеральный директор слушал и делал какие-то пометки в блокноте. Как  Андрей Владимирович и ожидал, начальник механосборочного производства в своём отчёте признал отставание по детали – балка оси. И заверил, что отставание от графика будет навёрстано. Заканчивая отчёт, он поднял вопрос об отсутствие в производстве запасного комплекта свёрл.
 - Как можно работать в таких условиях? – явно играя на чувствах присутствующих, обратился он к директору по производству. – Опять нас сдерживают инструментальщики, долго мы будем терпеть выходки Кулешова. Он даже своему начальнику запретил выдавать нам свёрла.
 - Всё у вас? – невозмутимо спросил его директор по производству. – Садитесь.
В зале воцарилась гробовая тишина, переходящая в тихий ропот неодобрения. Андрея Владимировича возмутило наглость «пацана», привыкшего, что всё ему легко даётся в жизни. Он ни словом не обмолвился о причине поломки свёрл, ни об их перерасходе. Не упомянул службу КИП и Автоматики, которая бездействовала всё это время. Стоило только ему «упереться рогом», и не выдать инструмент, как началось. Сразу в цехе зашевелились наладчики, тут же появился главный технолог, зачастили проверяющие, даже «Витёк» забегал. Слушая отчёты производственников, он ждал, когда директор по производству начнёт заслушивать отчёты служб. Дошла очередь и до их отдела.
  -  Инструментальный отдел, в чём дело? – поднял его для отчёта, директор по производству.
Андрей Владимирович встал и не успел рта раскрыть, как начальник МСП с места бросил насмешливую реплику:
 - Что его слушать, у них на центральном складе не осталось свёрл. Чтобы скрыть это, он  требует от моего начальника смены оформления сверхлимитного требования.
 - Вы что с огнём играете? – побагровел директор по производству.
Андрей Владимирович ждал, когда председательствующий  выпустит «пары».
 - Мало того, что производство валит план, - гремел он, - так ещё, и вы решили приложить  к этому руку. Запишите в протокол, - повернулся он в сторону начальника ПДО, - Отметить халатное отношение начальника бюро инструментального отдела, товарища Кулешова и объявить ему …
  - Минутку, Анатолий Павлович - прервал его генеральный директор. –  Давайте всё же выслушаем его.
 «Папа» придвинул стул ближе к столу, сел, навалившись на спинку стула. И подавшись корпусом вперёд, чтобы лучше видеть каждого, внимательно оглядел его, и произнёс:
- Слушаем, вас.
Было что-то жёсткое в интонации его тона, не сулящее ничего хорошего. В наступившей тишине Андрей Владимирович уловил шепоток сочувствия коллег. Уж они, то, начальники производств, цехов, служб хорошо знали своего генерального директора.
 - Механосборочным производством выбрана месячная норма свёрл, - начал он отчёт, чувствуя, как от волнения горит лицо. – Наш отдел пошёл на уступки и выдал МСП второй комплект свёрл. Но и он был вскоре выведен из строя, свёрла сломаны из-за неполадки линии, о чём умолчал здесь Сергей Алексеевич. После этого он лично попросил у меня месячную норму свёрл, заверив, что наладчики устранят неисправность. Мы выдали свёрла, поверив в обещание. Однако к устранению неполадки в системе автоматики в цехе никто не приступил. И свёрла были в очередной раз сломаны. Поэтому я запретил центральному складу, без моего разрешения, выдавать свёрла на участок обработки балки оси. Предупредил заведующую складом, всех кладовщиц, что отпуск свёрл возможен при условии, если производством будет представлено сверхлимитное требование с указанием причины поломки инструмента. Об этом я поставил в известность начальника МСП, письменно. 
 - Да врёт он! – вскочил со своего места начальник МСП.- У них даже на центральном складе нет этих свёрл, поэтому и морочит всем нам головы сверхлимитным требованием.
 - Сергей Алексеевич, – стукнул по столу председательствующий, осуждающе посмотрев на него
 - Чего Сергей Алексеевич! – вскипел начальник МСП. - Балка оси не идёт, а этот бюрократ требует от нас оформления какого-то сверхлимитного требования.
Андрей Владимирович видел как, перекатывая в руке карандаш, багровел лицом «папа».
 - Сядьте, - вторично призвал его к спокойствию директор по производству.
 - Спасибо Малышеву, - не унимался  крестник «папы». – Один Виктор Иванович понимал обстановку и давал нам свёрла.
 - Сядьте! – повысил тон, председательствующий. - Или вы не слышите меня?
  - А этот, вышел из отпуска, - продолжал изливать он своё возмущение, - даже своему начальнику запретил их выдавать. -  Работничек, -  презрительно бросил он, опускаясь на стул.
По залу прокатился сдавленный смешок. Одни осуждали его, другие, понимавшие обстановку, – сочувствовали.
    Генеральный директор обернулся, отыскал взглядом технического помощника главного инженера.
 - Вот что Геннадий Фёдорович, - «папа» прошёлся взглядом, вдоль  стены, где сидели приглашённые специалисты, - выбор его пал на начальника планово-экономического отдела и на начальнике финансового отдела. Возьми их, и  пройдите втроём в МСП. Тщательно проверьте всё, что здесь говорилось. Выясните, в каком состоянии линия, и её обеспеченность инструментом.  Вернётесь, и нам доложите.
По залу прошёл шепоток. Едва за вышедшими специалистами закрылась дверь, как генеральный директор встал. Отодвинув стул, он глыбой навис над столом.
- А теперь я должен вам сказать, мои дорогие, - голос его был, тих и зловещ. – Если
проверка подтвердит правдивость сказанного, виновный в срыве дневного задания сегодня же окажется за проходной завода.
В зале заседаний воцарилась гнетущая тишина. Многие с сочувствием смотрели в его сторону, как на обречённого. Как он успел заметить, на лице начальника МСП блуждала довольная улыбка. Он уже предвкушал победу.
 - Планёрка окончена, - кося в сторону генерального директора, объявил председательствующий. – Вопросы, не нашедшие здесь решения, прошу рассмотреть в рабочем порядке. Все могут быть свободны.
 - Всем оставаться на местах! – голос генерального директора был резок.
Вставшие со своих мест специалисты и собравшиеся уходить, вновь стали шумно рассаживаться на свои места. Тягостно тянулось время ожидания. «Хорошо, что «Гену» послал», - успокаивал себя Андрей Владимирович. Женщин, главного экономиста и финансиста он так же знал неплохо. По работе к нему они замечаний не имели, но всё же Геннадию Фёдоровичу он доверял больше. Технический помощник принадлежал к когорте специалистов с «КАМАЗа». До переезда в Ставрополь он работал на Агрегатном заводе, в инструментальном отделе, и отлично знал эту работу. Поэтому он был доволен выбором генерального директора, так как надеялся  на объективное расследование. Время тянулось мучительно долго и директор по производству с согласия «папы» отпустил часть специалистов, не связанных с производством. Наконец проверяющие лица вернулись.
 - Ну что разобрались? – спросил «папа».
 - Да! – и Геннадий Фёдорович протянул ему исписанный лист бумаги. – Инструментальный отдел прав, - стал он докладывать обстановку. - Цех получил две с половинной месячные нормы свёрл, только за эту неделю. Все они сломаны и к использованию непригодны. За исключением тридцати – сорока штук, которые после заточки можно использовать в других цехах.
 - Сколько сломанных свёрл? – директор глянул в лист, пытаясь разобраться с цифрами.
 - Где-то семьсот сорок семь единиц, - услужливо подсказала ему главный экономист.
 - Вероятно это ещё не все, - добавил Геннадий Фёдорович. – Мы на участке ещё не считали. 
 - Что со станком?
 - Нашли причину сбоя, - ободряюще докладывал Геннадий Фёдорович. – Барахлило реле, его уже заменили. Через час, линия должна заработать. Я дал команду мастеру из пуско-наладки домой не уходить. Пусть до конца смены проследит за работой линии. Мало ли что случиться.
 - Хорошо, а свёрла есть? - голос директора по-прежнему был холоден.
 - Есть! – ответил помощник. - На линии осталось восемьдесят процентов пригодных свёрл, - перечислял Гена. – Где-то полкомплекта имеется у бригадира смены. И полный комплект лежит в инструментально-раздаточной кладовой МСП. Выдать их бригадиру комплектовщица отказалась. Требует от него сверхлимитное требование на их получение.
- Вот видите, - вскочил со своего места начальник МСП.
Но его тут же усадили соседи, а Геннадий Фёдорович продолжал информировать:
  - Мы попытались получить свёрла, сославшись на вас, но кладовщица  заявила, без разрешения Кулешова не выдаст. Мы её спросили: «Почему?» Она ответила: «Пока  линию не наладят, свёрл дать не могу». Я её спросил, а как она об этом узнает? «Кулешов с планёрки зайдёт в кладовую и скажет. Он всегда перед уходом домой заходит к нам, интересуется как у нас дела».
- Это же бюрократ, - вновь взвился с места  начальник МСП. - Месячный план валим, все стоят на «ушах», а ему, видите ли, сверхлимитное требование пода….
 - Хватит! – грохнул кулаком по столу генеральный директор, вставая со стула.
Всегда, когда он разговаривал с подчинёнными, Генеральный директор поднялся со стула, опёрся руками о стол, и обвёл взглядом специалистов. Выждал несколько секунд времени, он повернулся к начальнику МСП.
 - Сопляк! Молокосос! – разразился «папа» в адрес своего протеже. – Ты хоть имеешь представление о работе служб материально-технического обеспечения?  Тебя бы умника в его шкуру, посмотрел бы, чтобы ты запел? А теперь вон отсюда, и чтобы я тебя больше не видел. Завтра на планёрку пришлёшь своего заместителя.
       Таким жёстким своего директора Андрей Владимирович ещё не видел. Все молчали, ожидая, кто будет следующим. Но репрессий не последовало, «папа» сел на своё место.
 - Какое положение с этими свёрлами, Андрей Владимирович? – Евгений Яковлевич повернулся к нему - Сможем ли мы продержаться до конца квартала без посторонней помощи?
- Положение тяжёлое, - поднялся он со своего места. – На сегодняшний день мы имеем
свёрл на месяц работы. Запаса на следующий месяц никакого. Ожидать их поставку в ближайшее время  не стоит. Поставщики не имеют нужного профиля металла для этих свёрл. Мы предприняли ряд мер, будем переделывать свёрла с цилиндрическим хвостовиком на свёрла с коническим хвостовиком. У сверла, отрезается цилиндрический хвостовик, а на его место приваривается конический. Будет отклонение по радиальному биению, но самодельные свёрла позволят нам продержаться первое время. Карту отклонения размеров, и разрешение на применение их в работе, мы согласуем с ОТК. Первые образцы уже прошли испытание. Имеем договорённость с московским «Фрезером», он отгрузит через пару недель небольшую партию свёрл, в счёт уменьшения заказа на плашки и метчики. Разговаривал сегодня с Сестрорецком, они  могут изготовить нам свёрла, вместо протяжек.  Но  просят быстрорежущую сталь, у них отсутствует нужный профиль. Я уже дал согласие на замену, и сообщил им, заготовки на свёрла в ближайшие дни отгрузим.  В нашем инструментальном цехе она есть и уже режутся заготовки для Сестрорецка. Работаем с другими поставщиками и территориальными управлениями. Считаю, нужно просить помощи у «КАМАЗа». Письма мной подготовлены, и, переданы  в вашу приёмную.
 - Я уже подписал их, - прервал его Генеральный директор. - По их содержанию понял положение у нас критическое.
 - Кроме этого, - продолжал Андрей Владимирович, - будем вести обмен с соседними заводами. Думаю, срывов по вине нашего бюро не будет.
 - Понятно, садитесь.
По потеплевшему тону Генерального директора, понял, угроза миновала.
«Папа» окинул взглядом уставших специалистов и, обращаясь к директору по производству, сказал: - У меня, Анатолий Павлович нет вопросов.
 - Планёрка окончена, - объявил председательствующий.
 Андрей Владимирович, выйдя из зала заседаний, прошёл в цех. В инструментальной  кладовой его уже ждал бригадир.
 - Спасибо Таня, что продержалась, - похвалил он комплектовщицу. – Думаю, директор остался доволен нами. Ему уже доложили о твоём упорстве со свёрлами
 - Я тут страха натерпелась, когда они комиссией ко мне приходили.
 - Можешь отпустить Виктору Васильевичу свёрла. Неисправность уже устранили, - снял он запрет на выдачу свёрл.
 - Я же тебе говорил, линию наладили, - оживился бригадир. - Так что Танюха выдавай нам свёрла смело.
 - Смотри, Виктор Васильевич, чтобы их не вывели из строя, - обратился он к бригадиру. – Последний комплект отдаём в работу, в следующем месяце будем работать «самопальными». Теми, - пояснил он, к которым приваривали конический хвостовик.
 - Знаю, Андрей Владимирович. Всё будет хорошо, - заверил бригадир. - Кстати, тот комплект стыкованных свёрл, что ты дал нам, я установил на один шпиндель. И знаешь, после сверления отверстия получаются на полторы сотки миллиметра больше. Контролёры ОТК даже не заметили отклонения в размере.
 - Думаю, Виктор Васильевич, процентов семьдесят наших, переделанных, свёрл после проверки их контролёрами ОТК будут приняты в работу. Так что продержимся.
 - Конечно, всё выход из положения.
 - Ну, пока Витя! - попрощался он с ним. - Посматривай, чтобы всё было хорошо.
      За проходной завода Андрей Владимирович оглянулся. Луна привычно возвышалась над зданием заводоуправления, выделяясь ярким диском на чистом, звёздном небе. Бегущие облака на время укрыли нижнюю часть спутницы земли. «Завтра должен быть хороший день», - решил он. Вспомнился покойный отец, умевший по расположению небесных светил на небосклоне определять погоду. Перейдя пустынный перекрёсток, уловил нарастающий гул троллейбуса. Со стороны улицы им. Ленина, подвывая двигателем, спешил в направлении проспекта Кулакова запоздалый троллейбус. С противоположной стороны производственного корпуса, в прессовом производстве, нарушая ночную тишину, глухо ухали вырубные штампы. Это вторая смена готовила заготовки деталей. За перекрёстком горел огнями рекламы универмаг «Юность». Андрей Владимирович пришёл домой в одиннадцатом часу ночи. Сыновья уже спали.
 - Чего так поздно? – поинтересовалась жена.
 - Начальника не было, пришлось за него сходить на планёрку.
 - И какие дела можно решать в это время? – ставя перед ним тарелку с едой, проворчала супруга.
Он понимал её недовольство. Виной всему был дефицит семёйного бюджета. Чтобы поправить финансовое состояние семьи приходилось больше работать. Работа отнимала всё его свободное время. Из-за неё он не заметил, как подросли дети. Да и сам он забыл, когда последний раз отдыхал. Объяснять ей ситуацию не стал. Поев, и не посмотрев, из-за усталости, ночных «Новостей», лёг в постель. Нужно было прийти на завод раньше, чтобы проверить готовность раздаточных кладовых, к работе.

                Ставрополь, декабрь, 2002 год.