Мажор 3 Пародия. Клятва Эпизод 4

     Вечером в среду, после встречи с тестем, тела Аверьянова и Соколовского привезли и выгрузили в доме Жеки и Ниночки. Хозяйка  распорядилась унести их в гостевую комнату и сбросить на широкую кровать. На прикроватную тумбочку опытная супруга опера поставила несколько бутылок ледяной минеральной воды.

     Через несколько часов у обоих практически одновременно началась ломка, под кодовым названием сушняк, вода оказалась очень кстати.

     А когда Ниночка рано утром с видом доброй волшебницы принесла два огромных чайника свежезаваренного крепкого и сладкого чая и начала отпаивать двух дрожащих существ, которые мало чем напоминали русских офицеров. Если только пару часов назад они не принимали участие одновременно в сражениях  при Бородино, Ватерлоо и Ледовом побоище. Возможно они и вышли победителями, только их все-таки изрядно потрепали. Но чай оказывал поистине живительное действие, они уже начали двигать руками и ногами, и даже были сделаны попытки привести себя в порядок.

     К семи утра, глаза у наших героев блестели и они снова были готовы к подвигам. Но Нина обломала им весь кайф, сказав, что папе ещё плохо, и мама ругается на зятя, спрашивая, что они вчера с отцом сделали. И они должны дать страшную клятву, что папу спаивать они больше не будут. На что Игорь ответил, что ещё не известно кто кого спаивал, но посмотрев на решительное лицо дочери вчерашнего собутыльника, честно ответил: « мы не хотели. Он сам нас заставил. Но мы больше не будем».

     Жека вообще боялся что-то сказать, из личного опыта зная, что самое лучшее идти в несознанку. Поэтому, прикинувшись глухонемым, присосался к очередной чашке чая. Постепенно Ниночка успокоилась и, глядя влюбленными глазами на непутевого мужа, сказала: « Попей ещё чайку» и добавила из чайника. Жека благодарно засопел. Мажор тоже подставил свою чашку и получил заветную дозу жгучего бодрящего напитка.

     В восемь их уже везли на работу, за руль им сесть не разрешили, не помогла  мятная  жвачка с тройным эффектом, в машине пришлось открывать окно, стойкий запах перегара пьянил даже водителя.

     Но в кабинете, когда зашла начальница, сидели два огурца, свежих, подтянутых, но дурно пахнущих.

- Когда пить прекратите? – сурово спросила Виктория Сергеевна.

- Вчера было в последний раз, - четко доложил Аверьянов.

     Соколовский в эту перспективу не верил и опустил честные глаза.

     Дверь резко распахнулась, вошел подполковник, в  красивых подтяжках, принюхался и спросил: «Что, бомжей допрашивали». «Так точно», - вытянувшись в струнку, четко отрапортовал Жека.

 - Проветривать надо, - сделал замечание и  открыл настежь форточку. Свежий морозный воздух  освежил душную атмосферу.

- Красивые подтяжки, - польстила Вика, - вам идут.

     Пряников подозрительно посмотрел на них: «Я чего-то не знаю? Погоны не жмут?»

- Да все нормально, работаем с бумагами. – встрял Игорь. – А подтяжки классные.

- Ну точно, что-то скрываете, подтяжки второй месяц ношу. А ты Соколовский их перед Новым годом все ощупал только что на зуб не попробовал.  Ладно, занимайтесь делами. – и вышел.

     К обеду офицеры-огурцы уже совсем пришли в себя и, хотя продолжали хлебать чай из фирменных чашек, начинали соображать и даже мимоходом раскрыли парочку преступлений из стопки нераскрытых за последние 50 лет.

     Как похвалился Мажор, это были дела на одну трубку, явно переврав строки Конан Дойля о Шерлоке Холмсе. И гордо посмотрел на Викторию Сергеевну, та подошла и, посмотрев на папку, сказала: « Срок давности по краже постельного белья с чердака многоквартирного дома истек 36 лет назад. Мозги совсем пропили.»

     Игорь обиженно посмотрел на предмет своей страсти и ответил, красиво, как ему самому показалось: «Зато профессионализм не пропивается», - и оглянулся на Жеку, мол, каков я. Жека поднял палец вверх, правда поначалу перепутав, средний с большим. Но друг не обратил внимания на эту ошибку.

      Телефонный звонок оглушительно заверещал, предвещая бурю, шторм и смерч в перемешку с цунами. Вика не успела донести трубку до уха, как из неё, как из динамика, раздался зычный рёв начальника: « Этих сиамских близнецов ко мне, пулей». 

- Доигрались, допились, к начальству вызывают. Пойду с вами, может отобью. – отважно встала Вика.

- Не надо, - пытался защитить любимую женщину Соколовский. – Ну не убьет же он нас?

- А я не допонял, что мы с тобой опять сделали, - воскликнул Жека. – Может государственную тайну раскрыли? Тогда трибунал и расстрел…

- А ты хоть одну такую тайну знаешь, горе луковое? – спросила начальница.

- До вчерашнего вечера не знал, но что было вечером не помню. Может и узнал что-то секретное.

- Ладно, что горевать, пошли. Два раза не расстреляют. – мудро резюмировал Мажор и попытался поцеловать на прощание капитана.  Но у него это не получилось, старшие по званию панибратства не потерпели.

     Отваги у русских офицеров полицейского разлива хватило на то, чтобы дойти до кабинета начальника, на стук в дверь не хватало ни сил, ни храбрости, поэтому они скреблись довольно долго, пока чей-то пинок сзади не отправил их в кабинет, преодолевая препятствие в виде деревянной хлипкой двери,  собственными лбами.

     В кабинете был заместитель министра внутренних дел России, парочка начальников из министерства, уровня не ниже замзав отдела, Пряников, который давал указания двум мальчикам, накрывающим стол. Пинок сиамские опера получили от своего вчерашнего собутыльника и про совместительству тестя Аверьянова. Тесть имел бледный потрепанный вид, но у него хватило сил, взяв обоих за шкирятник и чуть приподняв над полом, представить начальству и своим друзьям и собутыльникам двух русских офицеров, на которых должен равняться каждый уважающий себя гражданин и патриот России. Офицеры легонько посучили ножками в воздухе и плавно опустились на пол.

     Капли живительной влаги упали на благодатную почву. Первый тост прозвучал из уст главного – за Главного командующего, уже с трудом выговорил он, но эстафетную палочку подхватил Соколовский, у которого  не прошел ещё вчерашний кураж. Аверьяновский тесть оборвал всех и приказал: « Слушать всем. Люблю, когда он правду-матку режет, хоть некоторым (он имел в виду свою жену, которой не понравились последствия) это не по душе».

     Игорь, воодушевившись, поднял тост за тех патриотов, с которых они, рядовые русские офицеры берут пример чести, мужества и самоотдачи на службе Родине, при этом, стреляя глазками на замминистра, начальника и  тестя, давая понять, кто для него этот пример. Когда у него уже закружилась голова от этой стрельбы глазами, он выпил залпом рюмку, занюхал хлебушком и полез целоваться к Жеке, явно перепутав его с Викой.

     Все выпили, раздались крики Браво, и несчастному младшему лейтенанту пришлось на бис повторять этот тост с разными вариациями, пока он не рухнул на стул в изнеможении. Жека лежал рядом. Старшие товарищи были выносливее. Но круче всех был подполковник.

     Он был последний оставшийся в строю, и именно он руководил отправкой и доставкой всех присутствующих в конечные пункты их дислокации. Сам он уснул на своем посту, уткнувшись в папку  дела о воровстве постельного белья с чердака многоквартирного дома, которое спустя почти 50 лет так блестяще раскрыл лучший опер Игорь Соколовский.

     А под дверью кабинета начальника маялась неприкаянная Виктория Сергеевна, которую так тревожила судьба младшего лейтенанта.