Второе января

Сказать, что утро началось плохо - ничего не сказать. Я был подавлен и разбит, а ком в горле душил каждый мой вздох. Но обо всем по порядку.

Этим утром ничего не предвещало беды. Второе января - один из тех дней, когда праздники уже закончились, а вот их последствия - нет. Не сказать, чтобы это сильно на мне сказывалось, но пустые тротуары и проезжие части за окном навевали на меня тоску и апатию. Город будто вымер, напоминая большое серое кладбище с монументами - пятиэтажками и черными деревьями вместо погостных букетов. С неба сыпали крупные хлопья мокрого снега, подгоняемые сырым ветром и устилающие все вокруг погребальной простынёй.
Я с трудом выбрался из-под теплого одеяла и, не нащупав тапочек, отправился в ванную, шлёпая босыми ногами по прохладному паркету. Совершив ежедневный ритуал во славу бога Чистоты и Опрятности, я, по привычке, бросил взгляд на своё отражение. С бородой я был похож на сорокалетнего полярника. Взяв бритву в руки, я было поднес ее к щеке, но Моби Дик, обитающий в моем желудке яростно взвыл, напоминая о том, что я не кормил его со вчерашнего дня. "Зато полярники суровые - подумалось мне - и я тоже буду выглядеть сурово".

С этими мыслями я отправился на кухню.

Открыв холодильник, я буднично осмотрел пустующие полки, опуская взгляд сверху вниз. О, боги, лучше бы я этого не делал!

То, что я увидел на нижней полке повергло меня в первобытный ужас. В панике я вынул посуду из холодильника, и бросил её на стол. Мелко порубленные ошмётки, напоминающие белые жиры и красную мышичную ткань вперемешку лежали в глубокой тарелке, покрывшиеся морозной коркой и отдающие странным запахом. Не в силах смотреть на этот кошмар, я отошёл к окну и медленно осел на пол. По щеке скатилась скупая слеза, которая тут же затерялась в густой бороде. "Так вот зачем она полярникам" - мелькнула мысль в моей голове.

Единственное блюдо на завтрак было испорчено варварским, бездушным, холодным мини-адом в коробке, называемым "холодильник". Мой лучший завтрак - крабовые салат - пал жертвой фреона и высоких технологий. Я обхватил колени руками и уткнулся в них лбом:

- Что же я буду есть?! - вскрикнул я, в надежде на то, что хоть кто-то исправит эту вселенскую несправедливость. Но ничего не изменилось, и лишь желудочный кит издал жалобный утробный вой.