Что-то там про подростков. 18 глава

Это московский гипермаркет.

Отдел самого выдающегося в мире мебельного магазина.

Мы на съёмке финальной казни.

Тут куча фальшивых комнатушек, замаскированных под шикарный интерьер, который вы можете оформить на кассе для отделки своей скромной халупы. Немного кухонной утвари за двумя следующими поворотами. Отдельные элементы домашней обстановки в виде кроватей, шкафов и прочего хлама. А также неплохое кафе на выходе.

Отвратительное.

Самый посредственный ресторанчик в мире.

Уже несколько дней кампания успешно прикрывается созданием нового филиала на просторах очередного торгового центра. Десятки человек должны заходить на съёмочную площадку в костюмах гастарбайтеров.

До запуска прямого эфира осталось пять часов. У нас идут последние приготовления. Первые начались ещё два дня назад.

Почему-то в детстве всегда думается, словно, став большой шишкой, больше не придётся совершать грязную работу. Но оказавшись богатым в реальности понимаешь, что только ты и можешь контролировать всю суету, ведь очень опасно для хорошего результата доверять выполнение мелочей кому-то другому.

Некоторые участники съёмочной группы оказались вынуждены ночевать прямо на месте.

Им ещё повезло.

У актёров выбора нет в принципе. Они уже шесть дней здесь живут. Двое суток под заключением репетиций, одна ночь на свободе. Гуляйте, развлекайтесь, отдыхайте на деньги, которыми нам приходится покрывать все издержки.

Почему я так халатно отношусь к своей бухгалтерии?

Три недели назад мы десантируемся в Москве. Пока что нас тут совсем мало.

Самые незаменимые.

Договор на аренду помещения уже давно готов. Стоило бы поблагодарить Тимофея за такую доступность, но для него это слишком большая честь. Непомерно крупная цена для фаллоимитатора моей сестры.

Поэтому мы сразу же идём за реквизитом.

После того, как в интернете впервые появляется общедоступное объявление о нашей открытой расположенности к диалогу с рекламными фирмами, все находящиеся в радиусе действия моего телефона навсегда забывают определение слова «тишина». В этот раз им нужны синонимы к термину «назойливый».

Но благодаря трём менеджерам, сидящим на приёме предложений вместо меня, мне обеспечивается более-менее спокойное существование.

В магазине я звоню одному из них:

– Переведи, пожалуйста, пару клиентов на мой мобильный.

Интересуюсь:

– Какие у нас самые выгодные поступления?

В это время по другому оператору до меня пытается добраться Кристина.

Отвечаю на вызов:

– Привет, дорогая.

Она проявляет акт отвращения. Я составляю план объяснения:

– Шучу.

Кристина пытается удивить:

– Только что предложили десять миллионов за три секунды в эфире.

Откуда у них номер моей сестры?

В другую трубку говорю:

– Нет

У сестры я спрашиваю:

– Рублей?

Она подтверждает.

Я отвергаю:

– Не пойдёт. Только что забраковал два миллиона долларов за две секунды.

Никто не просил девочку браться за неподходящую работу.

В детстве женщины имеют тенденцию быть склонными к управлению мальчиками. Как правило, когда ты ещё не вырос все взрослые тебе постоянно твердят, что противоположный пол в раннем возрасте взрослеет быстрее. И ростом они превосходят мальчишек и умом. Так спешат стать старыми в юности, что приходится играть маленьких в зрелости.

Но у мужчин всегда всё под контролем. Каждый год наш разум соответствует проходимому в данный момент этапу развития.

Рост тоже.

И если пятилетний парнишка слушается десятилетнюю даму это значит, что он учится оценивать ситуацию, расставлять приоритеты, а также ждать подходящего момента.

Или же из него просто вырастит подкаблучник.

Нельзя нарушать баланс.

Одни создают жизнь, другие – условия для неё.

Не нужно мешать мужскому полу обустраивать мир.

Всё, что не делается, всё для детей. Мы умрём, а они продолжат наш путь. Поход человечества к чему-то великому.

Люди ищут личный смысл. Но все мы существуем ради одного. Чтобы поддерживать заранее продуманный план. Проследовать от одной точки к другой по дороге, длинною в одну очень разросшуюся династию.

Осмотрев ключевую часть ассортимента, я спрашиваю у нашего профессионального режиссёра:

– Какая краска подходит лучше всего?

Делюсь своими соображениями:

– Просто я всегда использовал всякую ерунду. Что первое под руку попадётся.

Эксплуатирую лесть:

– Ты, как специалист, должна знать.

Результатом оказывается понимание того, что Толстый происходит от очень знатного рода остряков. Его подход к отбору съёмочного персонала теперь можно охарактеризовать, как: оставляет желать лучшего.

Режиссёр неожиданно извещает:

– Никогда не занималась подобным на съёмках порно. Там ведь не нужна фальшивая кровь.

И всё же Толстого в некоторой степени даже можно поблагодарить за совершённую глупость. Теперь мне известно, как успешно сохранять эрекцию на протяжении суток.

Это-то она знает.

В отличие от того, что нам необходимо.

По телефону я сообщаю Толстому, что в следующий раз наш новый режиссёр снимет свой новый фильм уже с его участием в роли девушки. Если подобные фокусы не прекратятся в ближайшее время.

На что он отвечает:

– Знаешь, что дали, с тем и работал. Выбор был не такой уж и обширный. Ты ведь даже не в курсе, но после вашего отбора я с каждым кандидатом лично проводил собеседование. Она – лучший вариант.

В это время к нам присоединяется Марти.

Пока я в очередной раз пытаюсь унизить Толстого, прикрываясь слабенькой бронёй из его непрофессионального поведения, англичанин срочно спешит что-то сообщить. Но на данный момент существует кое-что значительнее потока свежей информации от Марти.

Административный момент

Ведь если хочешь быть качественным руководителем, нужно уметь вовремя осаживать своих людей, предостерегая их от попыток зазнаться. Чтобы склонность тех к работе стремилась к идеалу, а не падала от уверенности в своей совершенности.

Толстый замолкает. Я побеждаю. Мы заканчиваем.

Теперь Марти может сказать:

– Прилетел пару часов назад. С Дашей всё хорошо: её сегодня повезли домой. Там о ней должны позаботиться родители.

Кажется, курс лечения вступил на дорогу регрессии.

Марти вытаскивает интернет из кармана, попутно сопровождая всё речью:

– Тебе нужно кое-что знать.

Мы смотрим видео. Пару секунд и в кадре появляется Даша. Всё типично. Это очередное видео от наших конкурентов. Человек, стул, верёвки. Моя пьяная, но бодрая на первый взгляд, девушка начинает принимать таблетки из рук вежливых актёров. Которые услужливо закидывают колёса в рот, а затем, через запрокинутую голову, смачивают их подход к желудку.

Одна.

Две.

Пять.

На восьмой её начинает трясти, а между губ потихоньку совершается утечка пены.

После десятой в серые зимние колготки впитывается вышедший обед.

При получении двенадцатой Даша больше не шевелится. Поэтому самый болтливый из них может произнести свою очередную гнилую фразу.

Патетичное завершение.

Два слова для меня:

– Жди нас.

Марти информирует:

– Я не смог дозвониться ублюдкам. Хотел устроить козлам тёмную, но они даже ответить не удосужились.

Он оправдывается:

– Тебе тогда не надо было смотреть. Натворил бы чего-нибудь не того.

Что может быть хуже из не того, чем организованное избиение?

Он снова тыкает смартфоном мне в лицо:

– А вот видео про Киру.

Я смотрю.

Говорю:

– И что? Это же наше.

Испробовали новый вид компьютерной графики. Не свежий для других, но инновационный для нас. На монтаж ролика было потрачено восемь полных дней.

Марти отвечает:

– Ну, да. Ты на количество просмотров гляди.

Нашел время, чтобы придаваться низменной гордости за такой жалкий повод, как количество ознакомлений с подставным снафф видео, не дотягивающим до своей развязки.

Меня больше интересует возможность устроить настоящую бойню.

Осознавая своё полнейшее участие в рождении опасных социопатов.

Чуть не убивших мою будущую жену.

Сейчас до эфира остаётся два часа. Проходят последние репетиции. Каждое движение актёра – это прекрасный повод облажаться и спалить контору раньше времени.

Проходя мимо кухонных шкафов и тумб, на которых отрабатывается сцена нарезки помидор, я впервые за три недели связываюсь с Дашей. Она беспокоится за меня сильнее, чем мне следовало бы тревожиться за неё.

Моя любовь спрашивает:

– С тобой всё хорошо?

Гораздо лучше, чем с ней.

Сейчас в мире всё удачнее, чем у неё. Кроме стран, в которых идёт война. Где конечности детей разлетаются просто по ошибке. И помимо государств с низким уровнем жизни.

На самом деле, много где дела хуже, чем у Даши.

Наверное, когда оптимистам хочется грустить, они вспоминают эти очевидные моменты и их тоска сразу пропадает.

Она говорит:

– Я беспокоюсь за тебя.

Минуя двух толстяков, которые заталкивают манекен трупа в шкаф, отвечаю ей:

– Всё хорошо.

Случайно натыкаясь на бандитов с бензопилами и автоматами, играющих роль финальных гостей, впервые говорю это с полной уверенностью в своих словах:

– Я тебя люблю.

Даша молчит.

Она солидарна:

– Я люблю тебя.

Этот момент войдёт в историю наших отношений.

Он уже в ней.

Первое взаимное признание в любви за всё время нашего знакомства.

В данный момент мы запускаем камеры. Через десять секунд. Три федеральных канала нашей страны транслируют картинку в каждую семью. Один американский. Двадцать мировых. Плюс не меньше сотни кабельных по всему миру.

Пять секунд.

За всё время переговоров с рекламными агентами, нам поступило около сотни предложений. Три из них достигли восьмизначного номинала.

Две.

Поэтому нам пришлось расширить радиус действия съёмки до парковочных просторов. Теперь практически у всех наших мажоров одинаковые марки авто. Но мы как могли спрятали эту неловкую навязчивость.

Одна.

На самом деле, опорная часть всех сложных моментов была записана заранее и будет транслироваться вперемежку с передовыми событиями.

Ноль.

Трансляция началась.

***

Люди. Человечество. Зачем вы убили мою жизнь? Почему создали интернет, телевидение, компьютеры? Ладно. Я понимаю причины основания. Но для чего было пускать это в массы?

Спасибо. Ведь теперь у меня есть возможность стать блогером и просрать всё в поисках аудитории. Вместо того, чтобы пытаться найти себе живое общение, я могу подыскать фальшивых друзей. Могу не устраиваться на работу, а целыми днями смотреть сериалы. Зачем девушка, если можно переспать с красоткой по скайпу?

Спасибо, прогресс.

Так мы жалуемся вечно. Если всё плохо, нужно, чтобы всё было хорошо. Если всё хорошо… хорошо не бывает никогда. Такова человеческая природа. Небольшая пародия на счастье в людях рождается только тогда, когда они чувствуют, что их дела лучше, чем у большинства. Нет необходимости иметь миллион долларов, зная, что где-то там умирают голодные дети. Достаточно обладать конкурентом, сопоставимым с тобой в успешности, но при этом менее успешным, чем ты.

Мы рады, когда побеждаем в соперничестве, а не когда выигрываем у беспомощных. Нам нужно верить, что успех зависит от превосходства, а не из-за того, что кто-то поддаётся.

ГГ хочет рассказать, к чему его привело соперничество.

***

Голые стены, никаких окон.

Интерьер не для дома, но более гостеприимен, чем в тюрьме.

Я здесь один против исполнительной власти. Стараюсь дать отпор человеку, ведущему допрос. Уже которую минуту он льёт мне ерунду про то, что мои друзья дали показания против меня. Якобы нет никакой второй группировки. Типа, я создал две банды. Одна убивает людей, а другая – нет.

С целью…

Чтобы…

У меня нет ответа:

– Зачем мне это?

Он обходит за спиной и спрашивает:

– Сколько вы заработали за всё время существования проекта?

Почему, как правило, никто не любит распространяться о прибыли? Особенно блогеры. Просто они слишком много о себе думают. Нормальные же люди скрывают заработки ради своей безопасности.

Чтобы не исчезнуть с планеты из-за денег.

Да и относится к тебе будут проще, если не увидят перед собой мешок, набитый безграничными возможностями.

Мы поимели почти сто пятьдесят американских купюр от идеи. Девяносто из них за последний выпуск. Около сорока миллионов за три рекламных контракта. Остальное собирали по крошкам.

Но вслух я только увиливаю:

– Пару миллионов.

Идя напролом, он задаёт самый главный вопрос:

– Что произошло в торговом центре?

– Вы видели, что там было?

– Видел.

– Я тоже. Разница между нами в том, что я всего лишь там присутствовал. Ничего не подстраивал. Ни с кем не договаривался. Никого не трогал.

– Как же так вышло, что съёмки превратились в кровавую бойню?

– Давайте я расскажу. Представьте: вот мы занимаем своим выпуском уже пятнадцать минут эфирного времени. Через пару секунд должно начаться самое интересное. Спустя пару этих секунд всё так и происходит. Вламываются незваные гости. В руках автоматы, топоры, бензопилы, перфораторы. Начинают всех раскидывать. Бить. Насиловать! Поднимают брошенные камеры. Сами снимают весь хаос. Потом следует шикарная речь. По типу: мажоры не имеют права на жизнь. Они нелюди. Бездушные твари. Принимаются убивать богатеньких детишек. В этот момент людям должны уже включить заранее отснятые дубли…

– Может расскажешь то, чего я не видел?

– Так я ведь и говорю: крики, стоны, оторванные конечности. В эфире всё моргает, ничего не разобрать. У нас – спокойно. Мы раскладываем заранее подготовленные трупы. Ведём дело к финальной речи. К тому, чтобы раскрыть миру тайну: все выпуски были ненастоящими. И тут я слышу выстрелы. Не по телевизору, а прямо у нас.

– …

– Оказывается, те, кому мы дали автоматы, зарядили их боевыми патронами. И тут началось. Только уже взаправду. Круче сюжета не придумаешь. Людей расстреливают, бьют, режут. А я стою посреди магазина и ничего сделать не могу. В ступор попал.

– Так, хватит.

– Дайте договорю, раз уж спросили. И представляете, что потом? Затем людям перестают показывать картинку, где всё моргает и ничего не разобрать, а переключают на наши камеры. Где свет не переставал гореть, поэтому очень отчётливо видны все прелести человеческого умерщвления. Тут я хватаю стул и бью им одного из ублюдков.

– Всё, довольно!

– А вы чего ожидали? Это всё, что мне известно. Позже приехали вы. Тоже начали пальбу, после того, как парочку ваших задело.

Пытаюсь объяснить ему:

– Вы сами-то подумайте. Что за бред? На кой чёрт мне это нужно? Моего друга подстрелили!

– Есть люди, готовые и не на такое пойти ради известности.

Существуют полицейские, которые ради премии засудят невинного человека.

Он признаёт:

– Все, кто присутствовал на вашей тусовке, сейчас подозреваемые.

На что я удивляюсь:

– У вас ведь есть видеоматериалы.

– Где одни в масках, другие размыты, а третьи мертвы?

Заключение:

– Так или иначе, ты являлся организатором. А значит виновен в любом случае.

Шикарная работа.

Такими темпами весь мир можно посадить.

***

История оказалась гораздо взрывоопаснее, чем ожидалось.

Люди, в конце концов, как и полагалось, узнали правду. А потом они узнали, что конкуренты ГГ настоящие убийцы. В ближайшие полгода тема станет самой обсуждаемой во всех новостных источниках.