Необитаемая

1.
В этом месте земной час длится гораздо дольше, нежели дома.
Каждый новый день – вечность для меня. Я не знаю, как Кейт выносит это с таким азартом. Понятия не имею, почему до сих пор не использовал «план Б», выданный командованием на случай подобных эксцессов. Сталь, лишившая бы меня чувств, по весу словно конфета. Кейт бы смотрела осуждающе… Не удивлюсь, если даже оставшись в одиночестве, эта девчонка не потеряет запала. Удивительная… Бестия с холодными руками, и черт знает, на сколько горячим по Фаренгейту сердцем.
Мы застряли здесь вдвоем. Небольшая космическая станция с возможностью наблюдать за тем, как половина нашей родной планеты засыпает, пока вторая просыпается. Поистине волшебное зрелище… Подумать только! Пока какая-нибудь российская домохозяйка укладывает детей спать, в Сиднее некий Майк выключает будильник в надежде добраться до чашки кофе. Это всегда приводило в восторг. Но когда получаешь возможность увидеть воочию, пусть даже на столь далеком расстоянии, все кажется куда более грандиозным. Вы знаете, как прекрасна наша планета из открытого космоса?
Я не знал.
Меня зовут Анджей. И я вел абсолютно никчемное существование до этого эксперимента.
Основа моих дней на Земле – бар, открывающийся после четырех. Иногда они отпирали двери чуть позже, и мне приходилось ждать. Дерьмое пиво – лучший завтрак. Бармен недолюбливал меня, хотя я был, должно быть, их единственным постоянным клиентом. И я понимаю его, вспоминая свой вид и запах в то время. К тому же, мне редко удавалось сохранить ясность рассуждений. А рассуждать я дьявольски обожал. Все, что угодно, лишь бы избавить себя от работы. Коллекторам было тяжело найти меня, ведь я никогда не оставался на одном месте дольше месяца. Менять одну дерьмовую квартиру на другую, не более привлекательную, - вот еще одно мое хобби. Так проще. Когда нет ничего постоянного. А оно ушло из моей жизни вместе с уходом Мэг.
Мэгги. Мой ангел, не дававший упасть в пропасть. Оказалась паршивой овцой, чего мое сознание изрядно долго не желало принимать.
Я не в праве винить Мэг за ложь, ведь с ней мне удавалось быть исключительно жалким мудаком. Осознание ее превосходства всегда давило на меня.. С Кейт все иначе. Хотя, не думаю, что между нами что-то большее, чем секс. Так или нет, здесь ведь нет никого кроме нас, выбирать тяжело.
В общем, я провалил все свои земные экзамены. Провалил и пересдачи затем. А когда Паша рассказал об эксперименте, о добровольцах, о космосе… Все, чего я хотел, - попасть в группу.
Было тяжело.
Было дьявольски тяжело. Километры бега по утрам изматывали меня. Для человека, перманентно пьющего дешевый алкоголь в грязных барах, пробежка в три километра кажется адской мукой. Но я нашел ее. Я нашел волю. Ницше писал о ней... Но я никогда ему не верил. Время пришло. И я бежал. Бросил послеполуденные встречи с барменом, бросил убогие попытки жалости к себе. Все, что присутствовало в моем сознании – желание войти в девятку «счастливчиков».
И я вошел.
Да. Трудно поверить. Но это было первым, с чем я действительно справился.
Нас собрали в совершенно обычном офисном здании с мигающими лампами и попросили подписать бумаги. Я не читал. Не прочел ни строчки. Это было состояние эйфории, полной потери сомнений. Фразы о возможности невозвращения, вероятной смерти, тяжком годе подготовки, только взращивали внутри меня желание продолжать. Мэг бы гордилась. Она вернулась бы, только знай, на что я способен без нее.
Но…
Разумеется, Мэг узнала. У нас оставалось немало общих знакомых: ее друзей, знающих меня вечно пьяным и беспомощным. Это был план моего подсознания. Оно уверило меня, что если я смогу, если только справлюсь… Она прибежит обратно, ночуя на моем пороге.
Лив была напугана, когда я рассказал ей о своих планах, о победе. Но она всегда была умна и, конечно, поняла мои бесшумные просьбы передать Мэг. Так и случилось.
Но Мэгги не пришла.  Более- она даже не позвонила, не написала. Ничего. Передала через прочих знакомых сухое «удачи». Однако я вовсе не был уверен, что слова в ее устах звучали именно так.
Я был сломлен заново.
План провалился.  А осознание того, что я могу навсегда покинуть свой дом, свою планету, явилось ко мне лишь после. Но я обещал себе, что смогу закончить что-то хоть раз за жизнь. Даже, если он окажется последним.
Год тренировок сделал из меня другого человека. Это был уже не тот вечно ноющий неудачник. Нет. Это была улучшенная версия меня. Память о Мэг всплывала в голове все реже. Но эта часть меня вряд ли способна уйти насовсем.
Нам дали три дня перед полетом, чтобы попрощаться с родными.
У меня же нет родных. Живых.
Лишь горстка на столько далеких родственников, что тяжело считать семьей.
И я прощался не с людьми. Я прощался с планетой. Где-то в глубине я знал, что это мои последние три дня на Земле. И все казалось неописуемо прекрасным… Каждое дуновение ветра, каждый лист на дереве. Все было родным. Я не хотел просто так улетать, не попрощавшись.
В свой последний земной вечер я позволил себе несколько глотков скотча. Пришел в тот самый, свой послеполуденный бар, ровно после четырех. Бармен смутно узнал меня. По голосу, или взгляду, черт ведает. Но смотрел он удивленно. Затем с одобрением.
Я проводил свой последний земной вечер в баре, наслаждаясь каждый глотком… земного воздуха. Когда зашла она.
Мэгги была все такой же. Растрепанные кудри, грустная улыбка. Она всегда пыталась быть добрее к миру, хотя ревела по ночам из-за этого. Я точно знал… В ней ничего не изменилось. Кроме запаха.
После года тренировок я странным образом стал видеть в темноте и прекрасно различать запахи. От моей любви всей жизни пахло другим мужчиной. Его сигаретами. Его парфюмом. Его квартирой. Но теперь это казалось мне нормальным.
Она смотрела так, словно не узнает. Словно ничего и не было. А мне вовсе не стало жаль, что последний земной вечер я смог провести за улыбкой, предназначенной именно ей. Что не бросился, как многие из тех, с кем мне предстояло быть командой, в объятия случайных женщин, напоследок. Я был здесь. И я был рад этому.
Мэг решилась. Я видел, как много ей пришлось преодолеть сомнений, чтобы подойти ко мне. Но она решилась.
- Анджей… У тебя есть сигареты?
- Бросил. Уже год как. Думал, ты ненавидишь сигаретный дым.
- Все меняется…
Бармен протянул ей пачку.
- Слышала, тебя не будет здесь больше?
Она сказала это так, будто репетировала очень много раз. Будто выдохнула. И опустила взгляд. Я помнил ее мимику, я помнил все ее «трагичнее трагедии» взгляды. Этот был одним из.
- Да, Мэгги. Я ведь… Буду одним из этих счастливчиков, что смогут сделать что-то стоящее для нас всех. Для этой планеты.
Должно быть, моя улыбка выглядела неуместной, но мне вовсе не хотелось провести этот вечер за грустью.
Она молчала. Долго курила и смотрела куда-то сквозь меня. Это была она… Моя Мэгги.
- А я слышал, что у тебя все хорошо. Лив рассказывала о вашем путешествии в… Забыл. Напомни. Океан, песок, дикие племена-твой рай.
- Новая Каледония. Было здорово, ты прав. Знаешь ведь, я всегда хотела..
После мы говорили слишком о многом, чтобы вспомнить все. Я видел, что ей стало легче. Но курить она не прекратила. Ни на минуту. После попрощались так, словно собираемся увидеться завтра. Но мгновение, я даже поверил в это. Но это был лишь миг, покуда я не увидел нынешнего себя в отражении стекла такси. Этот я был предназначен для иной жизни. И завтра она должна была настать.
Утро перед полетом было тяжким. 4:15, как никак. Чай не спасал, а кофе пить строго запретили. Около пяти, у меня беспрестанно звонил телефон. Но я не поднимал трубку. Не брал в руки даже. Ведь знал, что это она. А услышав ее голос, я уже не смог бы… Но я обещал себе.
Оказалось, что наша команда состояла из куда большего количества человек, нежели девять. Что часть информации абсолютно засекречена, и мы лишь подопытные, на которых собираются испробовать некий препарат, который позволит расширить человеческие способности. Впрочем, последний факт был известен до. Но о женщине на борту никто не говорил ранее…
Это была Кейт.
Столько энергии и позитива в одном единственном человеке я не видел никогда. А если учесть, что мы все практически были обречены на смерть – это удивляло еще больше.
В то утро Кейт казалась бесконечно красивой. Короткие черные волосы, выше плеч. И эти ее хлопающие ресницы… Роковая. Это заметил не только я. Все в комнате смотрели на нее с надеждой. Какого быть единственной женщиной на борту космического корабля? Такой как она, это очень льстило.
Мы продержались чуть больше двух месяцев.
Испытываемый препарат вкупе с радиацией и вирусом, которым нас сначала заразили, убили всех.
Знаю, звучит жутко и фантастично. Но это не происходило так, как обычно происходит в фильмах ужасов. Нет. Мы знали, на что шли. Большинство людей здесь были абсолютно одиноки и потеряны при земной жизни. Мы все знали…
По некому стечению факторов, почему-то я выжил. Кейт тоже. Но она не была ничем заражена. Она лишь врач.
Мы остались вдвоем в открытом космосе без надежды на возвращение, ведь иначе на Земле могла начаться страшнейшая пандемия.


- Анджей, давай танцевать!
Порой Кейт сводила меня с ума.
- Не понимаю, как ты попал сюда. Ты что, в зеркало не смотрелся? Мог бы снимать новых красоток каждый день. Да они бы передрались за тебя! Поразительно, что ты был так одинок на Земле.
Она пыталась подмигнуть мне, но вышло коряво. Я ненавидел ее подобные речи, ведь порой они действительно заставляли меня задумываться.
- Ну, почему ты постоянно молчишь?! Мы застряли тут с тобой, а ты даже не говоришь со мной. Анджей. Давай танцевать. Тааанцееваать.
- Кейт…
- Вставай, лентяй.
Мы танцевали. Она смеялась. Земля виделась мне прекрасной и недостижимой.
Где-то там Мэгги сейчас, возможно, улыбалась с другими. Где-то там…