В Твери когда-то. Часть 1

В ТВЕРИ
КОГДА-ТО

Это сказание о предках моих.
Пусть знают и помнят потомки о них.

Часть I

Семья

Больше сотни лет назад тому
Жила семья в тверском дому.
По-всякому бывало, как и многим.
Появлялись уж железные дороги.

Мимо Твери одна такая проходила,
Что Петербург с Москвой соединила.
Ещё не летали самолёты и ракеты.
Ездили в повозках, кое-кто имел кареты.

Жил люд бедный и богатый, и здоровый и больной.
В то время правил царь великою страной.
Сей рассказ о людях средних,
Не богатых и не бедных.

Их было шестеро в семье той небольшой:
Бабушка-старушка, муж с женой,
Трое славных ребятишек:
Две сестрёнки и братишка,

Бабуля из семейства благородных
Придерживалась правил строгих,
Имела достойное образование.
Обладала и смекалкою, и знанием,

Много видела, читала,
Бедным людям помогала.
Отец, священник молодой,
Был в семье этой главой.

Учёный муж и богослов
По фамилии Крылов.
Служил священником он в храме
Его в округе Батюшкою звали.

А матушка – красавица жена
Так кротка, добра, нежна,
Прекрасная, заботливая мать,
И в работе не догнать,

Хозяйственна, практична,
Образованна отлично,
Язык французский в совершенстве знала,
На пианино, словно виртуоз, играла.

Но дела не было важней,
Чем воспитание детей.
Как себя вести, объясняла мать,
Как держаться, танцевать,

Обучала музыке и языкам,
Бережному отношению к вещам.
Отец учил Законам Божьим
И предметам самым сложным.

Была бабуля кладезем затей,
Кормила вкусненьким детей,
Им пела песни вечерами,
Сказывала сказки дивными словами.

Вокруг дома

Жил во дворе весёлый пёс,
Он исправно службу нёс,
Охранял добротный дом,
Огород и сад при нём,

Дровяной сарай, просторный двор,
В общем, все, что окружал забор.
Чужих пугал он грозным рыком,
Звали его мохнатым Диком.

В дом вело крыльцо резное,
Светло-зелёное, большое.
Всегда чистые ступени
Радушно приглашали в сени.

Слева на верёвке хитрая палочка,
Словно ручка от скакалочки.
Лишь рука слегка её коснётся,
В доме колокольчик весело зальётся.

Во дворе, бросая тень,
Росла красавица-сирень,
Простая и махровая, и по цвету разная:
Фиолетовая, белая и бледно-красная.

Когда сирень та расцветала,
Ч;дно так благоухала.
Ощутить был каждый рад
Её волшебный аромат.

Распространяли флоксы запах дивный,
У калитки красовался куст жасмина.
Огород их, правда небольшой,
Возделан был с большой душой.

Там росла морковка густо,
Чеснок, тыква и капуста,
А на свеженький борщок
Картошка, свёкла и лучок.

И ещё бобы там были,
Их дети и тогда любили.
Росли петрушка и укроп,
Зрели огурцы в рядок.

Рядом, баловни природы,
Наливались помидоры,
Только их срывали недозрелыми:
Ещё зелёными, точнее белыми.

Убирали под кровать;
В тепле домашнем дозревать.
Заполняли сад прекрасные цветы,
Фруктовые деревья и кусты:

Сливы, вишни и рябина,
Груши, яблони, калина,
Смородина, крыжовник, земляника,
Ремонтантная клубника.

На аллеях длинных-длинных
Поспевала сладкая малина.
У окна, что в сад, беседка,
Там летом пили чай нередко,

Стол накрывали скатертью льняной,
Вносили медный самовар большой.
Посуду ставили, варенье
И бабусино коронное печенье.

Вокруг стола узкая скамья,
На ней и размещалась вся семья.
Сначала стоя все молились,
Только потом за чай садились.

Уж не спешили никуда,
Беседы длились допоздна.
Ждали сказок взрослые и дети
Лучшей рассказчицы на свете.

Бабушка могла поведать свободно
Обо всём, о чём угодно:
О любом предмете, маленьком цветочке,
О парящем в воздухе листочке

И о кустике сирени,
Об облаках, или о тени,
Иль о фарфоровой посуде.
В сказках тех чудили люди,

Оживали даже двери,
Шутили овощи и звери.
Любили сказки в доме том,
Но о сказках тех потом.

Быт семьи

Всем известно – лето кормит год,
За летом осень и зима идёт,
А потому, не покладая рук,
Трудились домочадцы все вокруг.

На зиму готовили соленья,
Из ягод делали повидло и варенье.
Морковь, свёклу и картошку
Убирали в погреб понемножку.

Это конечно же непросто,
Но дети помогали взрослым.
То собрать ягоду малину,
Потом, вынув сердцевину,

Разложить на блюдо,
(Аромат – ну просто чудо!)
Иль поесть от варенья пенки,
Густо намазав на гренки,

Капустные грызть кочерыжки,
Принести для самовара шишки.
Проходило лето, за ним осень,
И зима наступала без спроса.

Каждый год бывало так.
Дети лезли на чердак,
Сказочных сокровищ полный,
Вещей старых и сезонных:

Коньки, салазки, лыжи.
Их доставали из-под ниши
И, укутавшись в платок,
Шли на горки иль каток.

Вечером топили печь
И при свете толстых свеч,
Предвкушая славно провести досуг,
Собиралась вся семья вокруг:

Дети, бабушка, отец и мать.
Начинал огонь трещать.
И тут сказы заводила баба Лена.
Она могла поведать про полено,

Про огонь насочинять,
Про снежинки рассказать,
Про капусту с огурцами,
Которые сидят в холодной яме,

Что может и чего не может быть на свете.
Затаив дыхание, слушали и взрослые и дети.
Жили так насыщенно из года в год,
Не предполагая, впереди что ждёт.

Колдунья

Так вот. В Твери жила тогда
Баба жутко вредная одна,
Она колдуньею считалась,
Над чужой бедой смеялась,

Издевалась, как могла,
Всем желала только зла.
Одним – чужое счастье в радость,
А другим (какая гадость)

Не даёт оно покоя,
Ведь не его оно, чужое.
А в той семье всё было хорошо,
И их возненавидела за то.

А пуще всех Евгению, мать.
Злодейка думает: «С чего б начать?
Какую казнь придумать ей
Поковарней, пострашней.

Чем бы жизнь ей отравить?
Может, разом умертвить?
Да нет, смерть слишком быстра,
Пусть лучше останется жива,

Но жизнь превратится в муку.
С ней сотворю дурную штуку,
Испорчу ей существование шутя,
На мужа порчу наведя».

Борьба за жизнь мужа

Свершая колдовской обряд,
Повторив пять раз подряд,
Извиваясь, рожу скорчив,
Сотворила злыдня порчу,

Махнув чёрным рукавом,
Запустила горе в дом.
Зачах священник молодой.
– Скажи, мой милый, что с тобой? –

Вопрошает жена мужа,
А ему всё хуже, хуже.
– Плохо мне, просвета нет,–
Говорит он ей в ответ.

На части разрывается жена,
За жизнь мужа борется она.
Чтобы стал опять здоров,
Приглашает докторов.

Использует их знания,
Строго выполняя предписания.
Ни одной спокойной ночки,
То компрессы, то примочки.

А на ней хозяйство, дети, мать,
Необходимо обслужить, понять,
Обстирать и накормить всех нужно,
И ухаживать за хворым мужем,

Убрать, полить и подмести,
Концы с концами все свести.
Она осунулась и похудела,
Глаза ввалились, побледнела.

Хоть была одета не нарядно,
Но всегда чиста, опрятна,
Добродушна и мила,
С детьми заботлива, ровна.

Приглашала докторов из столицы,
Но здоровее муж не становился.
Так на себе везла тяжёлый воз,
Но никто не видел её слёз.

Злится злобная колдунья,
Ворчит вредная ведунья:
«Пусть же муж теперь умрёт,
А Евгения по миру пойдёт».

И не хватило ему сил,
Он дух последний испустил.
Тешит злодейка самолюбие своё.
«Вот как одолела я её,

Теперь плачет и рыдает пусть,
Провожая мужа в последний путь.
Пусть немило станет всё на свете,
От голода пусть пухнут дети».

Продолжение следует