240 месяцев спустя... Глава первая

Я никогда не знала, каково это, быть любящей и заботливой матерью. У меня был ребенок, красивая, черноволосая девочка с карими глазами, но маленькая Мисси всегда оставалась для меня на втором месте.
 Что было тому виной, мое воспитание, неудачный брак с алкоголиком и наркоманом, или же, полное отсутствие любви к детям, мне неизвестно.
В большинстве семей, появления ребенка ждут как чуда, как нечто волшебное и прекрасное. Заботливый муж бережно обхаживает супругу во время беременности, а в момент появление долгожданного ребенка, не скрывает слез радости…  В моем же случае, Мисси была лишним членом семьи, который раздражал меня, и являлся причиной бесконечных истерик.
Вы ошиблись, если подумали, что эта книга рассказывает обо мне. Нет, эта история вовсе не о моей непутевой жизни…
Она о моей дочери, и о том, как маленькая девочка, может изменить жизнь казалось бы, взрослого и самостоятельного человека. Все началось 13 марта, 2017 года, спустя несколько дней, после моего самоубийства.
Глава первая
Джим мой родной брат. Мы выросли вместе, и до десяти лет были неразлучны. Я все свое свободное время проводила с ним, делясь своими мечтами, страхами, и переживаниями.
Когда мы повзрослели, ситуация немного изменилась. В средней школе у него появились планы на будущее, в которых не было места мне с моими глупыми, как он говорил, мечтами о счастливой жизни.
- Кэрол, первое, что необходимо тебе сделать… – Сказал мне он однажды. – Это повзрослеть!
Медленно, мы стали отдалятся друг от друга, а после выпускного, Джим и вовсе уехал из нашего маленького городка в графстве Клэр*.  Я стала видеть его все реже и реже, пока в один момент не осознала, что брат у меня есть лишь в документах, и воспоминаниях.
Время шло не останавливаясь, из поздравительных открыток на рождество и день рожденья, мне становилось известно, что после окончания колледжа, Джим устроился помощником редактора в крупное издательство в Лондоне.
С каждым годом текст в открытках становился все меньше, а вскоре, перестали приходить и они. Пока Джим обустраивал свою жизнь в мегаполисе, я по прежнему витала в мечтах о прекрасном принце, который все не появлялся.
Я не знаю, что происходило в жизни Джима все эти годы, только теперь, я смогла увидеть, как он возмужал. Невысокий, худой, как и наш отец, обладатель тонкого носа с еле заметной горбинкой, и карими глазами.
Таким я увидела его, сидящем в своем кабинете, на мягком офисном кресле. Он задумчиво вертел в руках ручку, когда в дверь постучали.
- Входите! – Надо же, голос у него тоже сильно изменился с юных лет. Теперь это был мягкий баритон.
Дверь медленно отворилась, и на пороге появилась худенькая девушка в белоснежной блузке, ее декольте ясно давало понять, что она ценный сотрудник для фирмы.
- Мистер Уилсон, к вам посетитель.
Брови моего брата удивленно приподнялись, видимо, он не ожидал гостей в этот день.
- Кто? – Поинтересовался Джим, не без интереса окинув взглядом фигуру своего секретаря.
- Это миссис Конахан, глава опекунского совета города Эннис**…
Клэр* - Графство на западе Ирландии
Эннис** - город в Ирландии, административный центр графства Клэр

Казалось, миленькая секретарша с ярко накрашенными губами и дорогим маникюром не могла понять, что этой женщине понадобилось от ее шефа.
Тем временем, лицо Джима вытянулось и приобрело напряженные черты. Карие глаза слегка потемнели. Он тут же отложил ручку в сторону, и сглотнув комок сухоты молвил:
- Проводи ее…Камерон, - Голос его немного дрожал. – в мой кабинет.
- Хорошо. – Смерив босса непонимающим взглядом, Камерон покинула помещение, постукивая каблуками по расписной плитке пола.
Джимми поднялся с кресла и подошел к большому окну с видом на Ламбетский дворец*. Он не мог понять, что понадобилось этой женщине от него? Сколько лет прошло с тех пор, как он бывал последний раз в Эннисе? Десять…хотя нет…пятнадцать.
Глядя на темные воды реки Темзы, Джим погрузился в воспоминания. Он сложил руки за спиной, как делал всякий раз, когда нервничал.
Мужчина не любил вспоминать о родном городе. Ему не нравилось, когда его спрашивают о семье, о том, есть ли у него родные. В подобные моменты, Джим, сохраняя невозмутимость, врал, будто у него никого не осталось.
Дверь приоткрылась, так внезапно, что Джим вздрогнул. Он тут же обернулся и уставился на незнакомку, взглядом, полном растерянности.
- Добрый день, мистер Уилсон.
Сухо поздоровалась пухленькая особа.
- Добрый…- Джим окинул взглядом миссис Конахан, а после указал рукой на стул.
- Присядете?
Женщина молча приняла предложение, и усевшись, немного смутилась, оттого, что Джим стоял в стороне от стола. Поняв это, мой братец тут же исправился, и вернулся в свое кресло.
- Меня зовут Элизабет Конахан…, - Холодно заговорила женщина, было видно, что кабинет Джима, с белыми стенами, без единой картины или вазы с цветами, доставлял ей не самые лучшие ощущения. – Я глава опекунского совета города Энниса…
- Это мне уже известно…,- Нетерпеливо прервал ее речь Джим.
* Ламбетский дворец- лондонская резиденция архиепископа Кентерберийского, расположенная на южном берегу Темзы.

Он старался держать себя в руках, однако, появление этой дамочки с крупными жемчужинами на шее, заставило мужчину занервничать.
- Кха – кха. – Тихонько прокашлялась женщина, давая понять, что не потерпит невежливости, Джим, тут же исправился, и извиняющееся произнес:
- Прошу прощения, продолжайте. – Он вновь схватил ручку, и принялся вертеть ее в руках.
- Дело в том, что ваша сестра…
- Кэрол? – Глупо было спрашивать, учитывая, что я у него одна сестра. Но, в этом весь Джим, единственное, что не изменилось с детства – то, что он нес всякую чушь, когда нервничал.
- Да. Именно она. Несколько дней назад, Кэрол Уилсон совершила суицид.
Нет, мне определенно не нравилась эта дамочка. При жизни, мне не доводилось с ней встречаться, но разве можно так сразу сообщать о подобном?
Ручка в руках Джима замерла в одном положении. Он нахмурился. Думал ли он в тот момент обо мне? Наверное да. Однако, в чертах его лица в тот момент мне не удалось увидеть признаки скорби, или нотки боли.
- Как это случилось? – Сухо спросил он.
- Таблетки. – Миссис Конахан, сделала непродолжительную паузу, после чего, вновь заговорила.
- Мистер Уилсон, я здесь, потому что есть вопрос, требующий вашего вмешательства.  У вашей сестры есть ребенок.
- Ребенок? У Кэрол? – Густые темные брови Джима взлетели вверх. Он не знал, что у меня есть дочь, более того, я уверена, он понятия не имел, что я была замужем.
- Да. Это девочка. Ее зовут Мисси.
Я готова была поспорить, что это имя было знакомо моему брату. В детстве, мы безумно хотели с ним сестру, и вечно доставали маму вопросами о ней. Мы даже имя ей придумали, то самое, которым я, в дальнейшем, нарекла свою дочь.
- А муж?  - Джим прикусил нижнюю губу, его взгляд вновь уставился на воды Темзы.
- Умер несколько лет назад. Мистер Уилсон, теперь вы, единственный родственник Мисси.
Джим непонимающе моргнул.
У него был безумно смешной вид, как тогда, когда он в шестилетнем возрасте съел все конфеты, а сказал, что это не его рук дело, даже не удосужившись стереть остатки шоколада с губ.
- Я не могу…- Он пребывал в замешательстве, и его баритон превратился в отчаянный возглас. – Я не могу быть ее опекуном!
Миссис Конахан молчала, решив дать время Джиму, для переваривания услышанного.
- Есть кто – то еще? Хоть кто – то?
Женщина отрицательно покачала головой.
- Если вы не возьмете на себя эту роль, боюсь, маленькая Мисси отправится в детский дом.
Джим поднялся, и отойдя к окну, потер лоб вспотевшей ладонью. Он старался дышать ровно, однако, от него на несколько метров разило волнением, которое выдавал растерянный взгляд.
- Я не люблю детей. – Произнес после долгого молчания Джим, не оборачиваясь.
- Это не обязательно. Вы можете отдать ее в частную школу и видеть только на каникулах. – Миссис Конахан, тяжело вздохнула. – Мисси потеряла мать, пускай, они были не особо близки…
- Как это? – Джим резко обернулся и уставился на женщину.
Та, не долго думая, ответила:
- Ваша сестра…была не самой лучшей матерью. Ее муж, страдал от алкоголизма, и употреблял наркотики. Они жили не бедно, однако, буду с вами откровенна, вашей сестре было наплевать на дочь.
Джим поморщился. Я уверена на все сто процентов, что в тот момент, он сравнил меня с нашей матерью. Несколько секунд, он молчал, раздумывая над тем, как же ему поступить.
- У нее карие глаза. Как и у вас. – Решила не молчать Элизабет, но Джим, не обратил внимания на ее слова. Он, твердым шагом вернулся в кресло, и прикусив губу, сказал:
- Мне не очень приятно такое говорить. Но, из меня никудышный опекун. Я не готов взять на себя такую ответственность.
Будто ожидая, что услышит именно это, Элизабет Конахан, неспешно встала, и неожиданно, принялась копошиться в своей сумочке. Джим ожидал от нее чего угодно, но не этого. Он с интересом наблюдал за движениями миссис Конахан.
- Вот. – Женщина положила на стол свою визитку, от которой  пахло приторно - сладкими духами. - Позвоните, если передумаете.
- Боюсь, что нет. – Уверенно произнес Джим и замолчал, не зная, что еще сказать. Молчала и его собеседница, в конце – концов, она сухо произнесла:
- Решение будут принимать через три дня. У вас еще есть время.
Сказав это, миссис Конахан, схватила свою леопардовую сумочку, и даже не попрощавшись, покинула кабинет, оставив Джима наедине с тяжелыми мыслями.

Едва глава опекунского совета покинула кабинет, как вошла Камерон, на что Джим никак не отреагировал, она с хищной улыбкой, прошлась к столу, и присела на его край.
- Что случилось? – Девушка нежно провела своими пальцами по ладони Джима, однако он, тут же отдернул руку.
- Неважно. – Холодно сказал он. Затем, внезапно встал на ноги, и так же холодно молвил:
- Не сейчас.
Девушка нахмурилась.
- Что случилось? – Она непонимающе хлопала ресницами.
- Не твое дело. – Равнодушно произнес Джим, и направился к выходу. На половине пути, неожиданно остановился, и обернувшись, дал следующие указания:
- Отмени все встречи на сегодня. Если будет что – то срочное, звони мне. Мне нужно уйти.
Камерон встала со стола, и невинно улыбнувшись, сказала:
- Может, я загляну вечером…
- Нет! – Немного раздраженно выговорил мой брат, и быстрыми шагами покинул комнату.
Понятия не имею, что он нашел в этой девушке. Красивая – да. Но, и дураку понятно, что она с ним не из за чистой и искренней любви…Хотя. Быть может, ему и не надо любви.
Джим молча шел людными коридорами издательства «Феникс», он не отвечал, когда с ним здоровались сотрудники, но не потому, что был невежлив, а потому, что не слышал их; так сильно был погружен в собственные мысли.
Он, подобно темной тучи, мчался по коридорам, словно опаздывал на важное совещание. Мне были понятны его чувства. Джим растерян, и подавлен, ведь только что, обрек   свою единственную племянницу на одинокую жизнь.
Приехав в свою трехкомнатную квартиру, обставленную по последнему слову дизайна, Джим, сразу направился к столу, на котором стоял хрустальный графин с парой стаканов. Он наполнил один из стаканов виски, и осушил его до дна.
Затем, отправился в спальню, где из резной тумбочки извлек шкатулку, в которой находились, как я увидела позже, несколько черно – белых фотографий.
Джим вернулся в гостиную, вновь налил виски в стакан, и усевшись на диван, даже не удосужившись снять куртку, принялся разглядывать старые фото. На них – улыбающаяся мать, в обнимку с отцом, я, с дурацкими косичками…
- Что же ты наделала. – Тяжело вздохнув, выговорил Джим дрожащим голосом, глядя на мое детское лицо. Положив фото перед собой, мужчина не сводил с него унылый взгляд, раз за разом прикладываясь к стакану.
В тот момент мне было печально не меньше, чем ему. Если бы, я не была мертва, то наверное бы уже рыдала. А так, я уныло наблюдала как на глазах моего брата заблестели слезы.
Спустя десять минут, когда графин оказался пуст, Джим сделал то, что подвигло меня испытать чувство благодарности к нему. Он достал из кармана визитку миссис Конахан, и дрожащими пальцами принялся набирать ее номер на сотовом.