Финский язык в новгородской бересте

Своему богу. Грамота – загадка?

Карельские народные загадки сохранили исконный финский язык и верования прибалтийско-финских племен. Карельские заговоры и загадки широко бытовали среди населения Карелии.  Люди верили, что если какое-то явление обозначить словами, разгадать – как в загадке – тогда можно его побороть.

Финский литературный язык создали на основе соединения западных и восточных диалектов в 19 веке.  Письменный язык стал формироваться с 16 века до начала 19 века на основе западных говоров вокруг первой столицы Турку, постепенно включая и восточные, карельские в том числе.

Диалекты, в силу длительного использования только устной речи, сохранили элементы праязыка. Разновидности финского языка охватывали большие территории, изолированность родственных племен способствовала тому, что языки оставались самобытными, не похожими на другие европейские. Произношение отличается от индоевропейских языков, так как генетический речевой аппарат другой. Особенно для нас, индоевропейцев, непривычна, например устная речь племени саво — гортанные звуки, носовые согласные, а также специфические гласные.

В Великом Новгороде, подчинившем Карелию, проживало население, говорившее на финском. По сути карельский язык, на котором говорили в древнем Новгороде, и есть ядро народного финского.

С точки зрения истории финского языка важна берестяная грамота 292 с датировкой 13 века (между 1240 и 1260 годами) с карельскими словами о божьей стреле. Эта грамота представляет самое раннее письменное свидетельство прибалтийско-финского языка.  Грамота, найденная в Новгороде в 1957 году, записана кириллицей.

Вот так выглядит запись, опубликованная в книге Арциховского и Борковского:
Юмалануоли •I• нимижи
ноулисеха нолиомобоу
юмаласоудьнииохови

То, что устное содержание на финском языке, ученые заметили сразу и предложили разные версии. Была версия, что это руна из Калевалы. В таком случае в древнем Новгороде были рунопевцы, исполнявшие руны на старофинском. Значит, там была «диаспора» из древних карел или финнов.

Советский лингвист Юрий Сергеевич Елисеев, автор известного карманного финско-русского словарика, предложил версию, смысл которой в том, что перед нами карельский заговор, заклинающий против молнии.
Юмала нуоли, 10 нимижи / Божья стрела, 10 имен твоих
Нуоли се хан оли ома Боу / Стрела та, она принадлежит Богу
Юмала соудьни иохови / Бог судный направляет

Латинскими буквами содержание Елисеев предложил прочитать в таком виде:
jumolanuoli ; nimi;i
nouli se han oli omo bou
jumola soud'ni iohovi

На современном финском языке:
Jumalannuoli, kymmenen [on] nimesi
Tama nuoli on Jumalan oma
Tuomion-Jumala johtaa.

Если обобщить, перевод выглядит вот так:
Стрела бога с десятками имён
Божья эта стрела
Вершит божий суд.

Вопросы: бог с десятками имен — христианский или языческие имена имелись в виду? Почему так отчетливо выделено «omo bou» — диалектная форма финского слова ома — «свой, собственный» и славянское «богу»? Вызывает вопрос и конструкция «10 имен твоих». Форма nimi;i в первом ряду, возможно, обозначала другое содержание.
Принципиально иная версия у финского исследователя Мартти Хаавио, который увидел так же заговор-заклятие, но несколько с другой целью. По мнению Хаавио грамота была написана как подкрепление присяги или договора. Смысл можно свести к тому, что если подписавший присягу не сдержит свое слово, бог его накажет тройной убийственной силой. «Пусть покарает меня небесный бог — бог грома, молния-стрела или пущенная человеком стрела, а также моя собственная стрела, если я нарушу клятву, данную при заключении договора; отдаю я себя во власть бога-судьи и готов быть заключенным за это в оковы (то есть рабом)» (Haavio,1964, s. 1—17).

Jumolan nuoli ihmisen / Божья стрела, человечья
Nuoli seka nuoli oma bou / Стрела, а также стрела сама.
Jumola soud'nii okovy Богу. / Бог судный. Оковы.

jumolan nuoli inimi;i
nouli sek; n[u]oli omo bou
jumola soud'nii okovy

Jumalan nuoli, ihmisen
nuoli sek; nuoli oma.
Tuomion jumalan kahlittavaksi.

Вопросы: направляется ли тройная сила — божья стрела, человечья стрела, а так же своя собственная (seka nuoli oma — тоже стрела собственная ) на того, кто нарушит клятву? То есть изменник может погибнуть от божьей кары, от стрелы врага, от своей стрелы? Под своей стрелой имелось в виду, что свои же воины убили бы предателя или он сам себя? Кому была предназначена грамота? Если новгородскому военачальнику, то почему на карельском языке? Если же наоборот, так же маловероятно использование своего языка в делах «государственных». Двуязычие было в Новгороде, а особенно для тех, кто воевал в дружине, знание древнерусского языка являлось более естественным.
Вопрос: если это запись клятвы, данной при совершении какой-то сделки или договора, то есть чисто торговое содержание, почему повторяется слово «стрела» в значении боевого оружия?

Третья версия принадлежит Е.А.Хелимскому. Выступив с критикой гипотезы Мартти Хаавио, наш лингвист поддержал Елисеева в том, что грамота содержит заклинание против грозы. 
Вот как Хелимский прочитал:
Jumalan nuoli 10 nimezi / Божья стрела, 10 имен твоих.
Nuoli saiha nuoli ambu / Стрела сверкни, стрела выстрели.
Jumala suduni ohjavi Бог / судный так производит (правит?).

Jumalan nuoli 10 nime;i
Nuoli saiha nuoli ambu
Jumala suduni ohjavi (johavi?)

Jumalan nuoli 10 nimesi
Nuoli saihkyva nuoli ampuu
Suuto-Jumala (Syytto-Jumala) ohjaa (johtaa?)

Протестная грамота?

До сих пор в финском языке используется название болезни (прострела в спине) НОЙДАННУОЛИ, состоящее из двух исконно финских слов «нойта» — «колдун или колдунья» и «нуоли» — стрела.

Словосочетание «юмаланнуоли», найденное в берестяной грамоте, примерно означало то же, что «нойданнуоли».

В мордовских верованиях божества молний назывались разными именами. У эрзян был purgine-kev, у мокшан  at-aman-kev, jondol-pas. В заговорах обращались к покровительнице молний «jondol-baba». Она лечила от многих болезней. Возможно, в берестяной грамоте записан один такой заговор, в котором человек обращался к богу грозы или молнии, говоря, что у него есть 10 имен, прося помощи у «своего» бога (омо боу), который вершит суд. «Свой» бог, скорее всего не был славянским, а восходил к древнему финно-угорскому источнику.

Интересно проследить, какие именно божества небесных сил были у финно-угорских народов. Помимо верховного громовержца и покровительниц молний были, например, покровители радуг. Так мордовские племена называли радугу тетивой громовика. Радуге поклонялись, на нее нельзя было показывать пальцем. Если так сделаешь — рука отсохнет. У мордвы бытовали различные обряды, связанные с жертвоприношениями небесным богам. Громовику готовили угощения и обращались с мольбами не слать град на посевы. В конце заговоров прибавляли: «Кого ты любишь, убей своей молнией!» В некоторых обрядовых песнях обращались к богу грозы так: «Тише, не греми, ты НАШ бог!»

Конструкция «10 имен» характерна для народных заговоров и загадок. Цифры часто использовались как в русском фольклоре, так и карельском. Вот примеры из карельских загадок. «Что за медное лукошко с костяными замками, с 7 дырками?» Ответ: голова. «Сто сотен, тысячи тысяч с одних мостиков воду пьют». Ответ: усы. «Десять мясистых полуостровов, в конце каждого скала». Ответ: пальцы и ногти.

Если принять гипотезу, что в берестяной грамоте записан народный карельский заговор, напоминающий загадку, то понятна устойчивость народного образа, названия болезни НОЙДАННУОЛИ (читай «юмаланнуоли») в финском языке и по сегодняшний день. Для того, чтобы излечиться, нужно болезнь описать.

Предлагаю одну из версий прочтения грамоты в виде такой загадки-заклятия:

Бог стрелы пускает,
в твою спину попадает,
Божьей карой наказывает. 

Итак, главный вопрос загадки: о каком боге говорится? Кто этот «Юмола»?
Название бога, обозначенное как «юмола», восходит к древнему финно-угорскому божеству Юми или Юмо. Именно это божество виновно во внезапной болезни домашних животных. Древние племена мари и мордвы верили, что Юмо убивало скот, направляя в него невидимые стрелы. В народных загадках Юми представлено как существо, которое невозможно обойти. В народных заговорах бытовали и проклятия. Прорись на стене собора в Новгороде гласит: «Усохните те руки, ох душа грешная». В карельской грамоте возможен и такой смысл: если не будешь верить своему богу (ОМО БОУ), он тебя покарает молнией или болезнью. Характер обрядовой поэзии и название божества наталкивают на соображение, что в этой бересте говорится не о христианском боге, к которому православные в Новгороде обращались с молитвой, а о языческом божестве. Заклинание предназначено для принудительного исполнения желания, вопреки и против общепринятой религии Великого Новгорода. В православном городе, ведшем в середине 13 века войны со шведами и немцами, продолжающими покорять «чудь», поклонение своему богу могло расцениваться как ересь и отступничество. В загадке на бересте возможен антиправительственный контекст, поэтому грамота была написана и передана адресату.

P.S. Мое предположение загадки-заклятия, возможно, является направленной магией, пожеланием зла.