Шепот дубрав

События рассказа происходят во вселенной S.T.A.L.K.E.R. Рассказ был написан специально для сообщества vk.com/cocjob



1.
Не далее чем неделю назад, на военной базе, находящейся в крепких объятиях старушки Зоны, начали пропадать солдаты. Первым пропал рядовой Прохорец, солдат-срочник. Стоял он на часах, на дальнем посту у холма. Сначала про самоволку речь даже не шла. Ну, какой придурок соберется в самоволку, когда вокруг Зона? Поэтому списали на нападение бандитов. Поисковый отряд чесал окрестные места, особисты трясли информаторов. Только вот никакие бандиты на отдаленный пост не нападали. И в плену никакого Прохорца видом не видывали. Командиры армейские репы почесали и списали на мутантов. Особисты пядь за пядью осматривали место происшествия, вот только следов никаких не было. Вообще. Ни тебе дорожек от когтей химеры, которая перед прыжком на жертву пропахивает лапой землю, ни копыт кабанов, ни слизи, которая остается после кровососов. Чудеса, да и только. В итоге все списали бы на контролера, который башку бедолаге накрутил да и увел куда-нибудь под землю, да только… Приходит одному из солдатиков (другу Прохорца кстати) смска: «Выбрался нормально! Вариант верный! Не бойся ничего! Иди!». Поползли слухи. Мол, можно лямку не тянуть, да свалить из ненавистной Зоны. Особисты солдатика к стенке приперли, и давай его за грудки трясти: «Это что мать-перемать такое?! Это от кого смска?». Выяснили. Прохорец службу терпеть не мог. Запихнули его в роту к таким же, как он бегункам. Все искал варианта убежать, а его не было. Искал он его, искал… А тут он старлею местному насолил, ну тот его и на дальний пост отправил. А там…

-Холм там, товарищ майор. Да не простой. Дерево на нем. Такое буквой V…- начертил пальчиками друг Прохорца на допросе. – Большое дерево. Очень большое. И в дереве этом дверь!

Особисты, ясное дело, посмотрели на солдата как на сумасшедшего. Хотели ему уже санитаров вызывать, а он продолжил.

-Сначала дерево обычное было. Ну, самое обычное, старое высохшее дерево. А в одно из дежурств туман лег. Сильный. И начало его (Прохорца) что-то из тумана звать. По имени. Он струхнул. Автомат зарядил, стволом водит. Ждал, что контролер придет, или еще какая дрянь. Но не пришел никто. Звало его что-то, звало. Да перестало. А к утру он на дерево глянь - а там дверь. И говорил он, что дверь была прямо как у него дома. Такая же. Один в один. А потом в следующее дежурство он пропал.

Задумались особисты. Когда место пропажи осматривали, на дерево даже не смотрели. Да и кто на эту трухлявую корягу смотреть будет? Что в ней такого. В общем, не поверили они другу Прохорца. Закинули солдата на гауптвахту. И начали бойцы из неблагонадежной роты пропадать. Один за другим. И смски им от друзей приходили. Мол, хорошо все. Искали с собаками, и все следы выводили к тому самому дереву. В общем и целом, командование порешало отправить туда отряд, который бы, так сказать, пронаблюдал за ситуацией и не пропал при этом. Уговорили контрактников. Матерую пятерку военсталов.

И вот картина маслом. Тот самый холм. Дерево. У изножья холма развернут мобильный лагерь. Расставлены две палатки. Легкий костерок. Над огнем в казане варится какая-то похлебка. Пять цинков с патронами. И хмурые усталые контрактники, сидящие на них верхом. Довершало все это великолепие, устроенный на треноге и развернутый в сторону дерева пулемет ДШК.
Отряд откровенно скучал. Место и правда, было тихое, уединённое. За все 14 дней операции под названием «Охранение дерева», ровным счетом, нихрена не происходило.

-Слушайте. Ну, это же бред какой-то. Две недели тут торчим! Ну мужики! Согласитесь что это бред! –ныл сержант Кепчук. Кличка у Кепчука была незамысловатая: Кетчуп. Отчасти из-за фамилии, отчасти из-за характера. Размазней был Кетчуп.

-Харе ныть. Приказ есть? Есть. Люди пропадали? Пропадали. Значит ждем. Рано или поздно эта дрянь появится, - отвечал ему лейтенант Макаренко - лидер отряда. Выглядел молодо, но опыта у него было хоть пятой точкой закусывай. Чуял он, что с этим местом что-то неладно. Чуял, но не мог понять что.

-Кетчуп хоть и нудит, но в этот раз за дело. Признаю. Сколько дней и хоть бы че. Они же могли сюда и ученых вызвать. Нахрена мы-то тут стоим? – спрашивает рядовой Ягодка. Рядовой был тем редким случаем, когда даже кличку выдумывать не надо. Фамилия брала на себя эту функцию.

-Потому что не уверен никто, что это точно аномалия, - ответил за лейтенанта ефрейтор Дима Кублык. – Вдруг бандиты.

-Что они тут забыли? Цветы им тут собирать что ли? А додики эти из той роты им нахрена? В нарды играть не с кем? – парировал Ягодка.

Из всей их компании особым цветом выделялся рядовой Игнат Полищук. Был он самым обыкновенным. Если бы не одно но. Никакие пси-излучения его не брали. Вообще. Пока остальные хватались за башку после пси-атаки контролера, Игнат выпускал обойму за обоймой. И прицепилось к нему прозвище. Неваляшка.

Неваляшка бродил вокруг дерева. Попинывал, поплевывал, покидывал болты. Производил разведку боем так сказать. Ничего не обычного не видел. Ну, вообще. Ни тебе гула, как рядом с электрой, ни тебе ветерка, как рядом с трамплином. Неваляшка был человеком не разговорчивым, а поэтому всегда просился уходить вперед. Вот и в сегодняшней перепалке он не участвовал.

-Ну что там Скуби Ду? Есть привидения? – спросил Ягодка.

-Иди ты нахрен… - ответил ему Неваляшка. Он спустился с холма и присел у костра. – Ничего не чувствую. Может правы ребята, командир? Может нету тут ничего…
Лейтенант молчал.  Его и самого обуревали сомнения. Две недели на одном месте. Ни мутантов, ни бандитов, ни аномалий. Тишина. И только мертвые с косами стоят.

-Ладно. Если сегодня ночью ничего не случится, завтра свяжемся с начальством и запросим отправки на базу, - хмуро сказал Макаренко. Взглянул на небо. – Вечереет. Пора на боковую. Ягодка твое дежурство первое. Гляди в оба. Через 3 часа разбудишь меня.

Ягодка недовольно заворчал. Его не прельщало 3 часовое напряжение глаз в попытке найти что-то в темноте. Но приказ есть приказ. Он подхватил свой автомат и уселся у треноги с пулеметом. Остальные улеглись спать.

Сумерки наступили быстро. Солнце уступило место полной луне. Ничего особо интересного не происходило, и Ягодка развлекался тем, что перекатывал патрон между пальцами. По сторонам он особо не глядел. Что, дескать, может произойти в этой тиши? Две недели было тихо и сейчас будет. Зря он так думал. По земле со всех сторон подступал тягучий белый туман. Он медленно обволакивал пространство, закрывая белой пеленой весь простор. Совсем скоро и луна скрылась с неба. Все было окутано маревом. Ягодка все маялся дурью, как вдруг он услышал… Голос. Голос своей матери.

-Алееееешкаааааааа… - послышалось, будто сквозь вату.

Ягодка вскочил.

-Мам? – крикнул он.

-Алеееееешкааааааа… - повторился крик.

«Что за херня? Что за туман? Почему я слышу голос своей матери?» - думал Ягодка, крутясь волчком, готовый поразить нечто из тумана. Но ничего не появлялось. Голос замолк. Холодный пот побежал по спине солдата. «Надо будить всех… Где они только эти все… Нихрена не видно!» - Ягодка шел через туман. Внезапно он обо что-то споткнулся и упал. Подполз к помехе. Это был Кепчук. Он крепко спал. Даже неожиданное падение на него товарища его не разбудило. Ягодка начинает в панике трясти спящего солдата: «Вставай! Вставай твою мать! Кетчуп!». Безрезультатно. В паникующий мозг входит мысль. Они все спят возле костра. Если проползти чуть дальше, то можно наткнуться на Игната. Уж на него этот туман не подействовал точно. И Ягодка ползет сквозь белое марево, оставляя позади, впавшего в глубокий сон Кепчука. Он ползет и ползет, вот только никто из товарищей ему не попадается. Он встает на нетвердых ногах и разворачивается, чтобы побежать обратно, как вдруг видит на своем пути дерево. То самое, которое они так долго охраняли. В центре массивного ствола он увидел… Дверь. Обыкновенную деревянную дверь. «Дверь… В дереве… Чертовщина…» - думает Ягодка. Но ноги почему-то несут его ближе к диковинке. У него создается стойкое ощущение бредовости всего происходящего. Подойдя ближе, он видит, что эта дверь один в один копия двери, стоявшей у него дома. Точнее это была дверь в его комнату. Он вновь слышит голос матери. И он уже не в силах сопротивляться. Он подходит к двери, кладет руку на ручку. Она такая теплая. От нее веет домом. Он открывает дверь. Его лицо заливает сияние. Ягодка широко улыбается и делает шаг внутрь. Дверь закрывается за его спиной. В отряде стало на одного бойца меньше.

На следующее утро первым глаза открыл Кепчук. Жутко болела голова, но еще более жутко болела поясница. Будто ее молотком ударили. Кое-как приподнявшись, он оглядывает все кругом. Игнат, командир, Кублык спят сном младенца. Но он сам не помнит, чтобы кто-то будил его на дежурство. Он смотрит на позицию у пулемета. Она пуста. Ягодки нет. «Может облегчиться пошел?» - думает Кепчук и оглядывает пространство холма. Трава зеленая, настолько зеленая, будто сверху на нее вылили пару галлонов краски. Инфернально зеленая. Солнце жаром лепит по затылку. Взгляд солдата доходит до дерева и замирает. В громадном раскидистом дереве, выросшем в виде буквы V, стоит дверь. Прямо посередине ствола. Кепчук протягивает руку ко рту, сдерживая испуганный возглас. «Выходит не врали… Выходит и правда тут аномалия…» - проносится в его голове. Не время медлить! Он разворачивается и кидается к командиру.

-Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант! – он трясет Макаренко за грудки. Тот едва слышно ворчит. – Да вставайте же!

Он отвешивает командиру затрещину. Как ни странно метод срабатывает. Макаренко начинает медленно приходить в себя.

-Ты что охренел совсем Кетчуп? – говорит он, вяло ворочая языком.

-Да просыпайтесь же! Я вас уже десять минут бужу. Началось!

-Что началось?

-Чертовщина!

Макаренко трет слипающиеся глаза. «Странно, - думает он. – Будто седативами накачали!». Он приподнимается на локтях. Голова трещит, будто ее огрели обухом.

-Где…? – говорит он, но и сам замечает неладное. Дерево. На принятие решения много времени не уходит.-Будим остальных. И поживей. Где Ягодка?
Кепчук растерянно пожимает плечами. Нет Ягодки. Был да всплыл. Как сквозь землю провалился. «Или сквозь дерево» - думает солдат, но оставляет эту страшную мысль при себе.

Они приступают к пробуждению товарищей. Выходит со скрипом. Все будто после действия наркотиков. Даже Игнат, которого ничего не берет. В конечном итоге растормошив всех, Макаренко начинает держать совет.

-Значит так. Что мы имеем? Первое… Мы вдохнули что-то. Или нас накачали чем-то. Кто-нибудь что-нибудь помнит о прошедшей ночи? – все покачали головами. – Плохо. Второе… Дерево все-таки странное. Ну-ка взгляните. Кто что видит?

-Дверь, - почти синхронно говорят Кепчук и Кублык.

-Дупло, - говорит Игнат.

-Что?

-Дупло. Здоровенное дупло. В человеческий рост.

-Интересно… - протягивает Макаренко. – Значит, на тебя его чары не действуют. Это хорошо. Ну и последнее… Но самое важное. Пропал Ягодка.

-Еще трава… - говорит Кепчук.

-Что трава?

-Поглядите, какая она зеленая…

Все дружно оглядывают холм. Все точно подмечают, что трава чересчур зеленая. Слишком уж.

-Я думаю Ягодку искать бесполезно. Он там, - Игнат указывает на странное дерево. Все молчат, разглядывая источник опасности.

-Ладно. План таков. Вызываем наших. Пусть берут ученых, оцепляют здесь все к хренам собачьим. И все амба. Кублык бери рацию. Дай связь с базой.
Ефрейтор кивает и идет к сумкам. Приносит рацию к затухшему костру, садится и начинает крутить  ручки. Называет позывные, ждет ответа. Лицо его все больше смурнеет.

-Помехи, товарищ лейтенант. Сплошные помехи, - говорит Кублык, качая головой.
Внезапно его взгляд становится испуганным.

-Послушайте! Послушайте! Это Ягодка!

Он дает командиру наушник. В нем слышится довольный голос пропавшего часового: «У меня все хорошо! Просто замечательно! Я дома! Это дерево не опасно! Айдаааааааа домой!». Но вздрагивают все, даже те кто к наушнику доступа не имел. Потому что голос Ягодки разносится по всей округе.

-Айдааааааааааааа домой!

Проходит пара минут. Крики повторяются несколько раз, а потом смолкают. Белый, как лист бумаги Макаренко подает голос первым.

-Значит так… План таков. Кублык, Кепчук. Берите рацию и уходите отсюда. Вызывайте подмогу. Я уверен область радиопомех не такая большая. Найдите место, где она кончается и выходите на связь. Я и Игнат останемся здесь.
Оба солдата охотно кивают. Им не терпится покинуть странное и страшное место. Они забирают рацию и свои автоматы, и уходят. Спустя пару минут их фигурки растаяли в легком тумане, подступающем к холму. Пару минут назад его не было, а сейчас белый ковер медленно подбирался к посту. Макаренко бросает короткий взгляд на странное дерево.

-Держимся вместе. Плечом к плечу. Я не знаю, что будет дальше. Но не думаю, что будет легко. И еще…- командир поворачивается к Игнату. – Если я начну чудить. Пристрели меня.

Мрачный Игнат кивает. Они берут автоматы и подходят к треноге с пулеметом. Их ждет долгое тревожное ожидание. Вот только ожидание чего?

2.

Кублык и Кепчук удалялись от лагеря. Вот они вступили в реденький туман. Оба молчали. Отношения у них были, мягко говоря, натянутыми. Дима Кублык был парнем боевитым, смелым. Больше стремился к подвигу, всегда был готов подставить плечо. Настоящий боец. Но вот Кепчук… Кепчук был его полной противоположностью. Трусоват, мягкотел. В бою предпочитал отсиживаться. Да и в отряд этот он не рвался. Торговал бы он себе тихонько наркотой на воле, по тусовкам зажигал, если бы не папа. Его отец - генерал, занимавший в минобороны хорошую должность, порядком от своего отрока подустал. И от проблем, которые он создает тоже. Поэтому и принял решение научить его уму разуму. Когда в очередной раз Кепчук попался на продаже веществ, папаша дал ему выбор: армия или тюрьма. Из двух зол горе сынок выбрал меньшее. И ошибся. Сейчас в этом сплошном тумане, ему больше всего хотелось оказаться в камере-одиночке. Там, по крайней мере, нет мутантов, радиации и аномалий. Там тихо и спокойно.

А мгла все густела. Она была белой, молочно-белой и обступала со всех сторон. Стояла тишина, которую нарушали лишь шум шагов, да лязг оружия. Солдаты не знали насколько далеко ушли, ибо туман очень сузил видимость. Из мглы, навстречу им выступали корявые деревья, самых причудливых форм и размеров. Радиация – лучший скульптор. Проверено временем. То тут, то там за полосой видимости слышались какие-то невнятные шепотки. Кублык упрямо шел вперед. Кепчук плелся сзади, шепча молитву. Все происходящее вокруг все больше напоминало ему наркотический трип. Да и воздух был каким-то странным. Спертым. Кисловатый привкус стоял во рту. «Не бывает говорящих деревьев. Не бывает… А вдруг я и правда лежу сейчас в наркологическом, под капельницами, и все это мне лишь кажется?» - неслось в голове парня. Паника в его рассудке еще не обрела голос, но уже тихонько повизгивала. Кублык был спокоен. «Нужно непременно выбраться за пределы зоны помех. Я должен. От этого зависит жизнь моих товарищей» - твердил его разум раз за разом, как мантру. Конечно, ему окружающая мгла тоже не нравилась. Но он бывал и в более страшных местах. Он не сомневался что выберется. Они шли и шли, и шли, но мгла не расступалась.

-Может привал? – спросил Кепчук. Он мечтал выбраться из полосы тумана, но ноги его гудели нещадно. Шли они по его скромным прикидкам уже около двух часов.

-Никаких привалов. Надо уйти как можно дальше и попробовать наладить связь, - парировал Кублык.

Кепчук вздохнул. Спорить с Кублыком было бесполезно. Проще идти вперед. А деревьев вокруг было все больше и больше. В голове у обоих стояла одна и та же мысль. Никакой рощи здесь не было. Абсолютно точно. Когда они только двигались к загадочному дереву, две недели назад, они проходили мимо холмов, старой фермы. Но не рощи.

-Что-то как-то много деревьев, - сказал Кублык. – Целый лес. Ты помнишь, чтобы по пути к дереву был лес?

-Нет.

-Вот и я нет. А он есть.

Кублык остановился. Кепчук едва с размаха не заехал ему в спину, зависнув в своих мыслях.

-Ладно. Привал. Попробуем вызвать базу.

Кепчук радостно выдохнул и упал на землю.  Кублык снял с плеча сумку с рацией и расположился рядом. Повесил на голову наушники и начал крутить рукоятки. Кепчук достал флягу, открутил крышку. Хотел уже сделать глоток, как вдруг из глубины мглы раздался крик.

-Кепчук! Кублык!!! – кричал голос. Фляга выпала из рук. Голос принадлежал лейтенанту Макаренко. Кублык вскочил.

-Командир! Командир!!!

-Кублык! Сюда! Скорее!

Кублык рванулся в туман, но кто-то повалил его на землю.

-Стой, дурак! Стой! Это обман! Макаренко сейчас с Игнатом у дерева… Не может его тут быть! – кричал Кепчук, пытаясь удержать товарища. Но тот извивался как уж.

-Отвали Кетчуп! Он там! Я его слышу!!! Нужно помочь! – кричал Кублык. В конечном итоге, он крепко саданул напарника в пах и вырвался. Через мгновение солдат уже растворился в тумане. Кепчук лежал скрючившись. Совершенно один. Посреди белой непроглядной мглы.

-Кублык! Кублык!!! – пытался кричать он. Выходило с трудом. Удар у Кублыка вышел что надо.

Бес толку. Голос Макаренко затих. Кепчук кое-как разогнулся. В паху ныло. «Ну и где его теперь искать? Да и безопасно ли это? – думал Кепчук. – Нет. Нужно уходить. Неизвестно, что прячется там во мгле» - паника в голове солдата визжала все отчетливее. В голове боролись два чувства. Чувство самосохранения и чувство вины. Самосохранение перевесило. Он подхватил автомат и, как можно быстрее двинулся, куда глаза глядят. Особого  ориентира у него не было. Да и какие могут быть у него ориентиры в таком тумане? Он шел, погрузившись в свои мысли, отрезав себя от реальности, чтобы не загонять себя во мрак паники. Ему было страшно. Невероятно страшно. Но нужно было спасать свою шкуру. Кублык уже наверняка сгинул.
Внезапно Кепчук услышал под ногами странный хруст. Он глянул вниз, но ничего не увидел. Туман мягким одеялом окутывал ноги. Он наклонился и пошарил по земле. Нащупал что-то, поднял. И замер. Он держал в руках остатки человеческого черепа. Ботинок расколол его, но сомнений в том, что это именно череп, не было. Кепчук брезгливо отбросил находку. Сзади послышались шаги. А потом на голову обрушилось небо. Мир погас.

Он очнулся спустя какое-то время. Голова саднила. Его куда-то тащили за ноги. Кепчук попытался пошевелиться, но ничего не вышло. Приподнял голову, чтобы оглядеться. Он весь был опутан чем-то вроде лиан. За ноги его тащил Кублык. Целый и невредимый. «Значит жив все таки… Это он меня по голове шарахнул? Вот это поворот» - думал плененный солдат.

-Эй, Кублык! Кублык! Что происходит? Ты что с дуба рухнул? Мы в одной команде!
Кублык замер. А потом повернул к пленнику голову. Лучше бы он этого не делал. Глаза его были абсолютно белыми, зрачков не было. Подобное Кепчук видел только у зомбированных. Ему остро захотелось ущипнуть себя, но он понимал, что кошмар не закончится. Вдоволь налюбовавшись на добычу Кублык отвернулся. Путь продолжился. «И куда это он меня тащит? Кому? Или чему?». Ответа не было.
В итоге зомбированный приволок его к какой-то опушке. Со всех сторон ее обступали деревья, скрюченные, серые, безжизненные. От земли шел легкий гул. Странное дело, но Кепчуку показалось, что… Земля дышала. Она была теплой. Настоящая земля такой быть не могла. Нет, нет. Совершенно точно. Земля дышать не умеет. Это вам любой взрослый адекватный человек скажет. Кублык прошел к центру поляны и замер. Кепчук начал извиваться, пытаясь выбраться. Кажется, у него получалось, так как лианы трещали. Солдат усилил амплитуду. Есть! Лианы порвались. Теперь тихонько нужно было выбираться, так, чтобы зомби не заметил… Но везение имеет свойство заканчиваться. Совершенно случайно Кепчук задевает какой-то корень и Кублык оборачивается. Он достает из ножен на поясе свой нож. Он огромный с каким-то диким орнаментом на лезвии. Зомби покрутил нож в руке и взял его обратным хватом. Кепчук нервно сглотнул. Драться он не умел. А даже если бы и умел… Кублык был вдвое здоровее и тяжелее. Тягаться с ним было бесполезно. А враг медленно приближался.  Шепотки вокруг усилились. Кепчук подался назад, но уткнулся во что-то спиной. Он бросил взгляд через плечо. Дерево. Но секунду назад его там не было! Паника в голове солдата сигналила вовсю. Зомбированный товарищ подступал все ближе, и нужно было что-то решать. «Раз пути назад нет. Остается идти вперед. Будь что будет!» - подумал Кепчук и рванул навстречу врагу. А когда расстояние сократилось до минимума, бросился противнику в ноги. Кублык упал, нож выпал из его рук и плотно воткнулся в землю. Кепчук начал отползать от опрокинутого зомби. Тот медленно поднимался. Сержант вскочил и помчался к центру опушки. Шепотки деревьев превратились в гул. Кепчук бежал что есть сил, но зомби оказался быстрее. Он схватил его за плечи, развернул к себе. Перехватил за грудки и потащил. Вопль ужаса вырывался из глотки сержанта, он извивался и лягался, но зомбированный держал крепко. Он тащил его к центру опушки. Там, на земле была какая-то нора, прикрытая странной мембраной. Чем ближе они подходили, тем сильнее мембрана раскрывалась. До норы остались считанные метры, и Кепчук внезапно понял, что она из себя представляла: «Это пасть! Он тащит меня в пасть! Мамочки!». Говорят, на последнем отрезке пути открывается второе дыхание. Похоже, что сейчас произошел именно такой случай. Кепчук резко, со всей мочи зарядил коленом Кублыку в пах. Хватка ослабла, лицо исказила гримаса. «1:1 дружище» - подумал солдат. Он схватил противника за грудки, развернул к норе и дернул за кольцо гранаты лежащей в нагрудном подсумке. А потом с силой пнул зомби в живот. Короткий полет и Кублык исчез в норе. Мембрана захлопнулась. А потом землю тряхнуло, и нора взорвалась фонтаном крови.

По округе прокатился низкий гул, сменившийся режущим уши визгом. Деревья, окружавшие опушку, начали загораться. Одно за другим. На короткое мгновение Кепчуку показалось, что ветви их извиваются словно змеи. Запахло странной смесью горелого дерева и паленого мяса. Бедняга, уже мало что соображавший от ужаса, бросился бежать. Подальше от странной полянки, подальше от странного леса, подальше от странного тумана. Он бежал, а лес вокруг пылал, будто его облили напалмом. Он бежал и не оглядываясь назад. Бежал сквозь туман и дым. Бежал быстрее Усейна Болта.

Лес остался далеко позади, а Кепчук все несся. Не мог остановиться. Паника полностью завладела им. Но туман не кончался. Нет. Он даже становился еще гуще. Внезапно сержант споткнулся обо что-то и упал. Оглянулся. Это был цинк с патронами. «Нет. Нет. Нет! Пожалуйста, нет!» - но мольбы были бесполезны. Кепчук вернулся к лагерю возле дерева. Он пополз, пополз быстро, и внезапно во мгле увидел сидящего человека. Фигура привалилась к мешкам с песком, венчавших пулеметную точку. Он подполз ближе, с опаской. Вдруг снова? Вдруг дерево и туман еще кому-то задурили мозги? Сидящим человеком оказался Игнат. Он сжимал рану на животе.

-Игнат?

Раненый медленно поднял голову. Глаза были чистыми. Кепчук выдохнул.

-Кетчуп?

Кепчук подполз к товарищу. Выглядел он плохо.

-Макаренко саданул?

Игнат, все еще не веря своим глазам, уставился на Кепчука.

-Откуда ты..? Где Кублык?

-Долгая история. Давай тебя перевяжем. А ты пока говори со мной, не вырубайся. Что случилось с Макаренко?

И Игнат рассказал. Когда Кублык и Кепчук ушли, он и командир остались вдвоем. Туман подступал медленно, но он был плотным, невероятно плотным. Через какое-то время он затянул все кругом. Сидели молча. Напряжение росло с каждой минутой. А потом раздались крики. Дерево кричало разными голосами. Сначала голосом Ягодки. Потом голосом Кублыка. Они не реагировали. Дерево вроде утихомирилось. А потом…

-Оно начало кричать голосами наших близких. И легкий гул пошел по холму. Будто дереву давалось это с трудом. Мне кажется, туман не только снижает видимость. В нем есть что-то психотропное. Вкус во рту был такой…

-Кислый?

-Ага. Ну вот… Дерево кричало голосом моей сестренки. Я то держался. Хотя сердце колотилось бешено. И что-то подмывало меня вскочить и броситься на голос. Страх давил. А вдруг она и правда там. Наверно туман дурманил. А потом Макаренко начала звать его жена. Из тумана. Он и сбрендил. Окончательно. Все рвался в туман идти. Он мне сказал, когда вы ушли. Если начну чудить… Пристрели. А я не смог. Вырубил его прикладом. Думал, он успокоится. А он очнулся потом и ножом меня пырнул… Нету больше Макаренко. Там он, - Игнат кивнул в сторону дерева. К окончанию рассказа Кепчук уже перевязал рану товарища. – А у тебя что?

Кепчук выдохнул. И поведал историю, приключившуюся с ним в лесу. Слезы катились по его щекам, когда он рассказывал о своей борьбе с Кублыком, о фонтане крови из норы, о горящем лесу. Он не оттирал эти слезы. Нет. Он позволил им бежать рекой. Они помогали снять напряжение. Помолчали.

-Я так и думал. Дерево вызывает этот туман. А туман имеет психотропный эффект. Потому мы не могли очнуться ночью. Я уверен, Ягодка пытался нас разбудить. Вот только как дерево умудряется зомбировать? Ладно. Неважно. Нужно решать, что делать дальше, - Игнат сморщился, поднимаясь. Рана в боку давала о себе знать.

-Бежать! – сказал Кепчук.

-Нет. Дерево не даст нам так просто уйти. Нужно его уничтожить. Сколько ты блуждал по туману? Смог уйти? Нет, - Игнат прикусил губу, размышляя. – Цинк со взрывчаткой. Он стоял где-то здесь. Если мы оттащим его к дереву и закинем в дупло. А потом активируем взрыватель… Может сработать.

Ящик искали недолго. Он был неподалеку от затухшего костра. Взялись за ручки и подняли. Игнат крякнул. Схватился за бок. Рука окрасилась красным.
-Если мы хотим выбраться, придется поторопиться, - сказал он. Кепчук кивнул. Паника ушла. Он был не один. С ним рядом был Неваляшка. С ним не пропадешь. Но страх… Страх остался. Углубились в туман. Шли тяжело, но подъем чувствовался. Значит, они были на верном пути. Мгла густела, будто пытаясь их остановить. Совсем скоро Кепчук даже не смог разглядеть идущего рядом Игната. Но восхождение продолжалось. В боках кололо. Во рту стоял кислый привкус. На пределе слышимости до ушей доносились шепотки.  Внезапно Кепчук почувствовал движение у своих ног. Он не хотел смотреть вниз, но туман, будто специально, расступился. Под ногами копошились корни, словно клубок исполинских змей. Кепчук поднял глаза и замер. Они пришли. Вот он. Источник зла.

Дерево было таким же. Разве что от него исходило чуть заметное сияние. Посередине ствола расположилась дверь. Железная. Кепчук сразу узнал ее. Входная дверь его киевской квартиры. Сердце сжалось.

-Помни. Двери нет. Это иллюзия. Там… - Игнат не договорил. Корни опутали его ноги и повалили на землю. Ящик упал. Кепчук не оглянулся. Дверь притянула его внимание. Он медленно пошел к дереву.

-Кепчук! Кепчук!!! – кричал, сипя Игнат. Корни опутали его тело, сковали члены, а  один из них, самый крупный, перекрыл его шею. Кепчук продолжал идти, как марионетка. Глаза пусты, в них лишь отражение двери. Откуда-то из дерева раздался голос отца Кепчука.

-Сынок! Пойдем домой!

И только этот голос отрезвил лучше пощечины. Отец сослал его сюда. Отец хотел, чтобы он здесь оказался. Кепчук мотнул головой. Дверь растаяла. Он увидел лишь дупло, освещенное изнутри красноватым сиянием. Дупло было пастью, исполинской пастью. Кепчук оглянулся. Из груды корней, опутавших Игната, торчала только его рука. Ящик утянуло под землю. Он заглянул в зев дерева: «Сейчас или никогда». Сержант Станислав Кепчук, по кличке Кетчуп, дернул кольцо лежащей в подсумке гранаты и, закрыв глаза, бросился в дупло. Спустя пару мгновений холм вспучился. А потом дерево разорвалось на куски. Стон прокатился по земле. Корни, опутавшие находящегося на последнем издыхании Игната, расступились. Он хрипло закашлял. Туман, опутывавший холм, рассеялся почти сразу. Засветило солнце.

Спустя пару часов к холму прибыло подкрепление. Нашли только одного выжившего - рядового Игната Полищука. Он рассказал им все подробности произошедших событий. Потом гиблое место еще долго изучали ученые. Что-то там твердили про мутации и новый вид жизни, загубленный военными. Но это не главное. Главное: тихий холм действительно стал тихим. А шепот дубрав больше не внушал страха.