Дневник прислуги. 2016-й. Июль

   

  Июль. Я в последний раз пришла к Луизе. Надо проработать с ней 27 недель. Луиза стала еще тяжелее, отказывают ноги. Таскать ее трудно, но всего - шесть месяцев.
 
   В каритасе, благотворительном центре при церкви, мне дали для нее инвалидную коляску с проколотым колесом. Привезла ее к соседу. Заклеил колесо и  накачал оба. Есть же добрые люди! Джанни, сыну синьоры, такие мелочи неинтересны, они его отвлекают от игры в карты в баре. Он, порой, даже не знает, где его дети. Луиза  и звонить-то ему лишний раз боится: заругает.
 
 В кухне кран тек несколько лет подряд. Я не выдержала, наконец, вызвала сантехника. Тот пришел, ничего не объясняя хозяйке, поменял старый кран на новый. Стоило все это 110 евро. Для Луизы я на неделю превратилась во врага. В туалете  неисправный сливной бачок. Слить можно, но набрать воды нет. Сняла крышку, тряпкой там что-то за что-то зацепила. Вроде, все «в порядке». О его неисправности буду говорить с Луизой, когда из врага снова превращусь в друга. Могу сказать и сыну, но уйти деньгам из дому или нет, решает мать. В это лето нам починили три стула. Видно, старушке стыдно было: иногда приходят  проведать ее подруги. Что скажут другим подругам, если с поломанного стула свалятся?  В селе такие события мимо не проходят.
 
 Луизе через месяц - 97 лет. Когда она умрет, семья сына отремонтирует виллу и переедет туда жить. А сейчас зачем что-то чинить?  Деньги зря тратить? Вот так  и живем уже 10 лет: с поломанными ставнями, с окнами в щелях, со стенами в подтеках и с обвалившейся кое -где штукатуркой.
 
 Иногда мне кажется, что Луиза когда-то еще до своего рождения в высших мирах договорилась с «ответственными за ее душу ангелами» пожить для нас с подругой, чтобы мы деньги заработали. Ведь нужна она только нам! Старушка покладистая и еще довольно бодренькая. Голова у нее  светлая; ходить старается на своих ногах. Вот только в последнее время стали изменять они ей: нет-нет да и подогнутся. Мы уж и падали с ней несколько раз. По утрам,когда веду ее в туалет, заговариваю  или пою, чтобы отвлечь себя и Луизу от страха и неуверенности. Часто пою «Взвейтесь кострами синие ночи...», пионерскую песню моей молодости. А что? Она поднимает  настроение,  чувствую себя моложе и сильнее.

  Днем сажусь на велик и еду за фруктами.  Местность здесь холмистая, засаженная виноградниками. Хотя желающих обрабатывать их все меньше и меньше, и все чаще и чаще в селах появляются объявления возле домов и вилл: «Продается». Итальянские села  постепенно вымирают.

 По полосам, разделяющим виноградники, часто высаживают фруктовые деревья персиков, яблонь, груш, абрикос, слив, хурмы. Чаще всего они заброшены и плоды с них не снимают. Для меня же роскошь насобирать паданцев и сварить из них варенье.  Готовлю по утрам, когда бабушка еще спит и ни сном ни духом не ведает, чем это таким варварским я  занимаюсь  на кухне.  Иначе недовольна была бы:" Вот еще удумала прислуга: газ переводить".

  По воскресеньям, как всегда, встречаюсь с «девчатами». В одно из них помянули ушедшую из жизни подругу, проработавшую здесь три года. Женщина приехала в Италию заработать на квартиру, а пришлось уехать со смертельным диагнозом... . Такие случаи нередки. Подбадривали новую «бадантку», Олю, приехавшую с синьорой на лето. Оля жаловалась на невыносимый характер своей хозяйки. На посиделки приносим кто что может. Как-то не съели печенье и помидоры. Предложили забрать продукты новенькой. Она ответила: «Не могу взять: спрятать негде. Бабка увидит и спросит  откуда, скандалить начнет. Чего тебе, мол, у меня не хватает?» Уговорили спрятать в футболку. Согласилась. Потом Оля начала рассказывать, что старушка, думая, что прислуга ничего не видит и не слышит, частенько открывает холодильник, чтобы оттуда достать то сыру, то ветчины. Поесть втихаря любит. Однажды Оля  некстати появилась рядом, и старушка спрятала сыр на стул, на котором сидела. Потом Ольге пришлось отдирать прилипший сыр. Тут уж и не знаешь, кого жалеть: старушенцию, не свободно чувствующую у себя в доме, или иностранку, скованную под чужой крышей на каждом шагу.

 Так и проходит лето: в работе, в прогулках, в раздумьях, в подсчете оставшихся недель до отъезда домой. На этот раз, уж точно, насовсем.