Этот национальный вопрос...

            Капитан-лейтенант Степан Барсуков сидел в каюте и устало разбирал бумажки, что приволок ему дотошный помощник по политчасти. Старший лейтенант Толя Ногин  замполитом стал совсем недавно и теперь яростно самоутверждался. Как говорится, всеми правдами и неправдами.

            Барсукову его потуги были с одной стороны смешны, а с другой как бы и понятны. Надо же человеку на новой должности хлеб отрабатывать.
            Хотя в глубине души командиру большого тральщика эта возня с соцсоревнованиями да образцовыми экипажами, да повышенными обязательствами к разным годовщинам – ну, как кость в горле… Тоска зеленая. Чего уж там говорить – гнилая показуха.

            Но плетью обуха не перешибить, иначе в характеристике напишут – политику партии и правительства понимает «неправильно». А этого допускать никак нельзя. И сейчас тем более. Засиделся Степа Барсуков в командирах тральщика, а тут вроде объявилась вакансия в штабе дивизиона. Был у него уже разговор с начальством. Похоже, что таки возьмут его на новую должность, где и оклад выше, и власти больше, и званиями прирастать можно. Эх, хорошо бы...

            А то ведь Нинка, жена то есть, пилит его до такой степени, что может наступить, как криминалисты говорят – состояние аффекта, от которого сама же и пострадает. И тогда все... Снимай погоны и иди на берег.
            Мысли эти проскочили в зачумленной голове Степы в качестве фона, он их даже и не осмыслил. Это прошло как бы на подсознании, но свое действие они оказали, и капитан-лейтенант сурово сдвинул брови.
            
            Так, что тут у нас? Ага, докладные записки. Да, точно! Ведь Ногин что-то рассказывал, как он застал морячков в стадии увлекательного противостояния, когда должна была заискриться ситуация, где «раззудись плечо да размахнись рука», но до дела так и не дошло. Зато Толя получил «материал» для работы и, наверняка, сейчас где-то в кают-компании стучал от возбуждения своим копытцем. Как же, проявил бдительность и теперь ждал приговора провинившимся, а себе в журнальчик записал бы, как говаривали местные циники из офицеров, балл за активность.

            Барсуков разложил перед собой три докладные, на которых в уголках «заботливым» замполитом были проставлены порядковые номера. Вроде как страницы увлекательной повести.

            Степа ознакомился с действующими лицами и удивился, поскольку всех знал не первый год и, более того, знал, что ребята порядочные, у которых и замечаний-то особых не было. А тут... Ну, помполит, ну, ты даешь!.. Но делать нечего, надо читать и раздать всем сестрам по серьгам. Первая докладная была от старшины второй статьи Овакимяна Т. Н.

            «Проходя по палубе, я заглянул на камбуз. Кок, матрос Абдулмеджидов, стал грубо со мной разговаривать. Когда я сказал: «Товарищ матрос, как вы разговариваете со старшиной?», Абдулмеджидов бросился на меня и стал избивать. Защищаясь, я инстинктивно схватил его за горло. Если матросы так будут обращаться со старшинами, мы порядка на корабле не наведем. При этом присутствовал дежурный по кораблю старшина второй статьи Марченко. Старшина второй статьи Т. Овакимян».

            - Да, Тигран парень горячий. Даром, что мал ростом. Но про порядок – не надо, можно подумать, что он за него горой стоит, – ухмыльнулся капитан-лейтенант, - А Марченко что там делал? Ладно, посмотрим, что тут еще пишут…

            Вторая докладная была от кока Абдулмеджидова.

            «Я работал в камбузе, когда в камбуз входит старшина второй статьи Овакимян. Я сказал – товарищ старшина второй статьи, в камбуз не положено заходить посторонним. Он в грязный роба был. Овакимян сразу запсиховал, взял за горло и стал душить меня. Я не выдержал и размахнулся. Кок матрос Г. Абдулмеджидов ».

             - Гамид даже написал с акцентом… А посмотри, какой вежливый, обращается по уставу... Хоть на доску почета его... И как это он – «размахнулся»? Ладно, почитаем, что там Марченко придумал.

             «Командиру в/ч 69… Докладная. Во время обхода корабля я зашел на камбуз погреться. Вскоре туда зашел старшина второй статьи Овакимян и стал греть руки над плитой. Матрос Абдулмеджидов сказал Овакимяну выйти с камбуза. Здесь не положено. Овакимян ответил – «Молчи, салага. Молодой еще». Абдулмеджидов стал выталкивать Овакимяна с камбуза. Овакимян схватил Абдулмеджидова, а тот ударил его в ухо. Я их разнял. Дежурный по кораблю старшина второй статьи Н. Марченко».

             - Ишь ты, миротворец хренов. Сам-то чего на камбузе околачивался? Небось, не было бы его там, то и Тигран к своему дружку, Коле Марченко, не поперся бы. А тем более, не стал бы понтоваться. Гамид, наверное, в полтора раза больше Овакимяна, и мог их обоих скрутить, такой же горячий, - так размышлял старый корабельный психолог, коим был капитан-лейтенант.

             Барсуков почесал затылок. И что теперь делать? Замполит порадовался бы, если б их всех троих на губу посадить, да суток на пять. Ну, а службу кто будет нести?

             Гамид отлично готовит. Как ему удается из тех продуктов, что получает в базе, придумать всякую вкуснятину – никто не знает. Как-то раз, когда он был в отпуске, все измучились от гадости, что каждый день подавали с камбуза. Ждали его возвращения как солнышка ясного. Неее, Гамида нельзя на губу, себе дороже.

             А Тигран прекрасный электрик. Все у него работает, как часы, горя не знаешь с таким специалистом.
 
             Да и Коля хороший начальник, народ у него вышколен и службу несет исправно. И как их на губу?..

             - «М-да... Навешал бы я им люлей каждому по отдельности, но один на один, да и отпустил бы с миром. Так ведь остался еще один деятель, лицо заинтересованное. Замполит, то есть. Ухо держит востро. Заложит, и прощай будущая должность... Дело-то яйца выеденного не стоит, а преподнесет как бунт на корабле. Как с ним быть? Парням можно сделать устное замечание и все на этом, но надо и замполиту впарить что-нибудь такое, чтобы не нервничал понапрасну...»

             Барсуков в размышлениях походил по каюте, вернее, просто в ней потоптался, потому что она имела в длину всего-то три шага, да поперек еще два – не расходишься тут.

             Наконец, что-то такое начало вырисовываться и он, собрав все бумаги, двинулся в кают-компанию. Здесь, кроме Толи Ногина, никого не было. Замполит встретил своего командира горящим взором и ожиданием похвал за проявленную принципиальность.

             - Давайте присядем, товарищ старший лейтенант, - подчеркнуто официально предложил Степан, отчего неоперившийся замполит даже слегка заробел.

             "Вон как оно поворачивается, делу ход дают…" - мелькнула мысль у замполита.

             - Да, ознакомился я с докладными. Непорядок на корабле, просто в голове не укладывается, - с фальшивой озабоченностью вымолвил капитан-лейтенант, - надо бы примерно наказать.
             - Похоже, что так, - поддержал тон Ногин.

             И оба вздохнули, придавленные ответственностью за судьбу корабля и состояние дисциплины у личного состава.

             - Так-то оно так, но одна закавыка имеется, - закручинился командир, - Какая у нас дата приближается? Очень важная для всей нашей страны…
             - А какая? - заметался молодой замполит, - Вот недавно годовщину революции отмечали, а потом 5 декабря, День конституции. Ну, скоро Новый год... Так это дата не политическая.
             - Как? А про 30 декабря забыли? Это когда в 1922 году все нации и народности на равных правах объединились в Союз Советских Социалистических Республик!.. – отчеканил Барсуков, выпучив для важности глаза.
              - А, точно, - промямлил неуверенно Толя, который про эту дату узнал только сейчас, - и что теперь?
              - А то. Что у нас произошло? Армянин поспорил с дагестанцем, украинец вмешался, а мы, русские, сейчас их примерно накажем. Скажут, что мы ущемляем права национальностей. Вы ведь знакомы с последними установками по национальному вопросу? – безошибочно бил командир, ибо знал, что пока слаб в теории его оппонент, - Надо нам обороты сбавить. Ведь получается, что мы не следим за постановлениями партии и в канун великого праздника прижимаем другие народности. Не поймут нас, товарищ старший лейтенант, ох, не поймут…

              По потухшему огню в глазах замполита Степа определил, что дело на мази, сдулся корабельный борец за чистоту рядов. А Толя в свою очередь понял, что за этот случай он себе балл за активность не поставит…
              Тщательнее надо, тщательнее, товарищ замполит… Национальный вопрос – это вам не просто так.