Что-то там про подростков. 20 глава

На часах 06:03.

Порывы ветра – слабые.

Аудитория – набирает обороты.

Суждено произойти чему-то непоправимому.

Но вернёмся на десять часов назад.

Прошло три месяца с того момента, как мы в последний раз обнимались с Кирой на заднем дворе её частного дома.

Не за горами день, когда наступит лето.

Мы больше не даём совместных интервью. У каждого теперь своя тусовка, сольные проекты. Все могут потянуть собственную аудиторию.

Уровень чванливости ребят – самое обсуждаемое в интернете событие.

Пять самых значимых в российском сегменте каналов.

Кира продолжает вести блог, рассказывая трём миллионам дурочек о том, как верно делать укладку. Толстый учит пятьсот тысяч фантазёров правильно мечтать о карьере оператора. Два пухлых друга пытаются толкать юмористическое шоу в замыленные глаза восьми сотен подписчиков. Кристина ежедневно вызывает восторг своей внешностью у двадцати тысяч прыщавых школьников, наигранно психуя в прямой трансляции собственных стримов. Марти же увлечённо тонет в философских рефлексиях, стараясь поднять уровень шоу «ни о чём» до пяти миллионов фанатов. Ещё он создал собственный блог, где снимает, как правильно раздавать деньги прохожим, без выполнения ими каких-либо условий.

А по совместительству все они злейшие соперники.

Дело доходит до оскорбительных видео обращений.

Понятия не имею, правда это или нет. И даже стабильное присутствие Марти в моей квартире никак не мешает нам с Дашей наслаждаться безразличием к их разборкам.

Кристина больше не живёт со мной.

Её жизнь спонсируется Тимоном.

Пока Марти настраивает освещение для очередного выпуска, я говорю Даше с дивана:

– Может, переберёмся за границу этой осенью? Ты как раз закончишь школу.

Присаживаясь рядом, держа в руке только что заваренный чай, она отвечает:

– А как же твои друзья?

Смотрю на Марти. Возвращаюсь к Даше:

– Думаю, мы можем позволить себе взять их с собой. Учитывая, что их всего один.

Предлагаю Марти:

– Эй, ты ведь хочешь снова побывать на родине?

Настроив камеру, он соглашается:

– Отличное предложение.

Мы ждём вечерний выпуск новостей. Свежие сенсации. Чтобы узнать, о чём же хотел сообщить агент Марти. Он просто позвонил и сказал:

– Передай своему близкому другу, что у телевизионщиков есть кое-что для него. Если он ещё не видел в интернете.

Я не заходил в интернет последние три месяца. Тамошние манёвры до меня сейчас никак не доходят.  Кто и что мне пишет – понятия не имею. Не то чтобы кое-кто решил начать затворнический образ жизни – просто взял отпуск. Если бы ещё была возможность уехать на солнечный пляж.

Было бы отлично.

Возвращение в сетевую суету находится в ближайших планах. Только чуть-чуть попозже. Когда надоест тратить деньги на видеоигры, одежду, походы в ресторан, уроки рисования, изучение правил дорожного движения.

Можно ведь человеку насладиться своим успехом?

Без лишних раздражителей.

Хотя куча подростков и даже взрослых никак не могут перестать донимать меня на улицах: дай автограф, сделай фотографию на память.

Как будто я передам им позитивную карму через эту ерунду.

По телевизору уже должны начаться новости.

Пульт оказывается в руке. Канал меняется на необходимый. Звук становится громче.

Мы слушаем речь бывшего конкурента.

Запись обрывается на выстреле.

Телефон вибрирует на гостином столике.

Неизвестный номер воспроизводит рыдания Киры:

– Он убил её прямо у меня на глазах.

Я думаю: «блять».

– Помоги мне…

Не дав договорить девушке, слово берёт тот, кого вполне следовало бы ожидать:

– Надеюсь, ты посмотрел? Потому что будет очень нелепо, если нет. Я ведь так старался. Представляешь, ты только закончил просмотр и тут звонок…

Вернув себя в реальность, пытаюсь хоть как-то сдержать себя в руках:

– Ещё в интернете глянул.

Ничего я не глядел

Он кричит:

– Вот блин! Знал же, что не надо. Но нет. Выложил заранее. Дебил.

У меня нет никаких вопросов, кроме самого очевидного:

– Что тебе нужно?

Его ответ не заставляет себя долго ждать:

– Ах, да. Завтра. В шесть утра по вашему времени. Адрес: Красный проспект 29. Со стороны главной улицы. Надеюсь, ты будешь там. Долго ждать не собираюсь.

Собеседник отключается.

Пока Даша докапывается с вопросами, я как можно скорее стремлюсь наладить контакт с Тимоном. Спустя пять минут он удостаивает меня вниманием:

– На связи личный агент Кристины…

Обрываю его:

– Даун, это я. Ты что, номер сохранить не можешь?

Он удивлён:

– Ничего себе! Я уже думал, что ты умер. Как дела, братишка?

Меня интересует другое:

– Где Кристина?

Его уверенность во время ответа похожа на поведение школьника, которого попросили предоставить невыполненное домашнее задание:

– Она… Не знаю. Мы поссорились.

Как всё удачно складывается:

– Получше момента не смог найти?! Прямо сейчас надо было ссориться?! Попозже никак?!

Спустя две секунды спрашиваю более уравновешенным тоном:

– Когда ты видел её в последний раз?

Относительно недавно:

– Позавчера вечером.

Совместными усилиями мы решаем отправиться на поиски пропажи.

Уже через сорок минут Марти катает нас троих по всем известным локациям Кристининого досуга. Спустя ещё некоторое время к нам присоединяются три толстяка. Двое настоящих, один самозванец. Когда наступает четыре утра, мы паркуем автомобили и начинаем обыскивать обозначенное здание на предмет положительных ожиданий.

В шесть утра звонит телефон:

– Они через улицу, напротив. Показались с крыши. Похоже, Кристина тоже там.

Часы застыли, отображая числа 06:04.

Вокруг собираются случайные прохожие, варварски вникая не в своё дело.

Мы стоим на парковочных местах. Посреди проезжей части. Смотрим на крышу. Там четыре человека: двое парней держат двух связанных девушек.

Сцена эмоционального голливудского фильма.

Один из них берёт граммофон и начинает граммофонить:

– Какой же шикарный вид отсюда открывается. – Он делает паузу, а затем продолжает: – Тебе стоит отдать мне должное. Я еле затащил их сюда. Очень нервные они у тебя.

Откуда-то тихо играет смазливая поп музыка.

Парень с граммофоном говорит, наслаждаясь мелодией:

– Так гораздо приятнее. – Его благодарность к товарищам не знает границ: – Спасибо, что включили, ребят. – Пока толпа зрителей увеличивается, он обращается к людям: – Как здорово, что все вы здесь сегодня собрались. Наверняка многие знают нашего героя. – Оба его пальца резко указывают в мою сторону. Но в создавшейся толпе довольно сложно разобрать точную цель, если ты рядовой обыватель, впервые услышавший про видеоблогеров. – Сегодня парню предстоит сложный выбор. Давайте поддержим его аплодисментами. – Он начинает хлопать, и его действие неуверенно подхватывают некоторые люди, стоящие около нас. – Это было обидно. Могли бы и поддержать. Я ведь ради вас стараюсь.

В это время подтягивает полиция.

МЧС.

Скорая.

Уточняется суть происходящего. Огораживается место происшествия. Собираются разворачиваться смягчающие приспособления.

С крыши кричат в граммофон:

– Ещё одно действие в неверном направлении, и я просто пристрелю их! Уберите этот вонючий батут отсюда! Дайте человеку сыграть по-честному!

На улице уже можно запускать съёмки.

Сэкономьте в производстве некоторых сцен фильма «На грани».

Вокруг суетятся спасатели. Начальники всех служб стараются отдать как можно больше указаний своим подчинённым. Подданные изо всех сил пытаются создать имитацию бурной деятельности.

Куратор всей операции говорит мне:

– Давай, парень. Не облажайся. Наши люди попытаются зайти к ним на крышу. Снайпера уже на позиции. Постарайся просто отвлечь его.

Сверху снова доносится голос:

– Эй, не вздумайте лезть сюда. И целиться в меня тоже не надо. Вы не единственные, кто использует подобную страховку: ваших прекрасных героинь уже давно держат на мушке.

Говорящий спешно переходит к сути:

– Итак, раз вы хотите ускорить процесс, перейдём сразу к делу. У меня есть две девушки. Хотелось бы заполучить сюда и третью, но… не всегда желания становятся реальностью. К тому же, она и так настрадалась. Правда, Дашенька? Не хочешь говорить, так и скажи. А мы вернёмся к двум другим прекрасным созданиям.

Начинается перечисление:

– Кира – твоя любовь с… девятого класса? Не так ли? Сколько страданий. Неуверенных шагов в сторону самых романтичных отношений. Постоянных метаний от неё и обратно. Думаю, она по праву заслужила находиться здесь сегодня.

Ещё больше эмоций в речи о Кристине:

– Девушка номер… Знаешь, мне сложно давать им оценки. Давай ты сам решишь, на каком месте она для тебя. Для этого мы и собрались. – Пропустив небольшую паузу, ублюдок говорит: – Назовём её просто по имени – Кристиночка. Твоя кровь. Твоя родня. И, как ты думал… человек, деливший с тобой утробу матери? Бинго. Я угадал. Всё ещё помню. Ты ненавидишь её ровно так же, как и любишь. Что же там было… «Лидируя от остальных с отрывом в девяносто девять процентов, при багаже минусов, который аналогичен её первенству, с одним лишь абсурдным плюсом – она моя родная сестра». Красиво подмечено.

На дороге образуется огромная пробка. Из-за перекрытой улицы семь полос для движения вынуждены сливаться в одну, объезжая представление по узким улочкам, не предназначенным для такого упрямого потока автомобилей.

Указывая на пустой тротуар под собой, человек с крыши продолжает:

– Высоту я не стал выбирать слушком большую. Тут вполне можно умереть, но и выжить тоже реально. Разве что останешься калекой на всю последующую жизнь. Всё зависит от него. Как он решит, так и будет. Либо смерть. Либо мучения.

Безумец оправдывается:

– Не нужно считать меня сумасшедшим. Просто мне известно то, о чём вы даже боитесь подумать. Знания, которые лишают меня страха перед смертью. Я просто хочу, чтобы ты кое-что понял. Чтобы все, кто это видят хотя бы чуточку прониклись моей мыслью.

Она такова:

– Твоё богатство, авторитет, внешность – это не важно. Ничего не важно. Ничто не имеет значения в этой жизни, кроме них.

Он показывает на Кристину и на Киру.

– Всё несущественно, кроме близких. – Он показывает на Кристину: – Настоящих. – Тыкает в сторону Киры: – И будущих. – Вспоминает про Дашу: – Или будущих.

Организатор процесса по спасению девушек пытается перебить говорящего, интересуясь у него условиями заключения мирного соглашения.

В итоге тот отвечает:

– Ты, наверняка, уже понял к чему всё ведёт. Одна из них сегодня должна упасть, чтобы в твоей голове как следует усвоилась только что произнесённая мною мысль.

Правила меняются на ходу:

– Стоит отметить очевидный факт – Кристина более дорога тебе, чем Кира. И ты это прекрасно понимаешь, если в твоей башке ещё присутствует штука под названием «рассудительное мышление». Поэтому, чтобы уравнять шансы обеих девочек, условия будут поставлены немного нестандартно.

Так:

– Если подаришь жизнь Кире, Кристина просто упадёт вниз. Вторую же девушку я отпускаю и на этом мы заканчиваем игру.

Но:

– Решившись выбрать Кристину, придется принять дополнительный пункт сделки – грузик на весах, уравновешивающий последствия: твоя сестра станет калекой. Мы сломаем ей обе ноги. Ну а Кира в свою очередь полетит на мостовую, как и должна.

У меня нет слов.

Только одна идиотская мысль, пропитанная наивной надеждой: «наверняка можно спасти их обеих».

Снова его болтовня льётся с крыши:

– Не то чтобы я заставляю тебя принимать необдуманное решение, но это не тот момент, когда мы можем продолжать бесконечно. Просто подумай хорошенько и говори. От этого выбора зависит отношение людей к тебе. Не этих, которые собрались около тебя. А тех, о которых ты не знаешь. Их не найти в нашей реальности.

В итоге я говорю самую предсказуемую фразу, которую только можно было ожидать:

– Забирай меня. Их отпусти.

Он отвечает:

– Не для того тебе дали главную роль, чтобы ты умер в конце.

Мы с Дашей держим друг друга за руки.

Она спрашивает:

– Ты меня любишь?

Вопрос напрягает обстановку до предела:

– К чему это?

– Просто скажи: да или нет.

Я прекрасно понимаю, что ответ вызовет непоправимую реакцию. Но не могу принять происходящего. Словно накачанный наркотиками обдолбыш.

Зачем-то даю утвердительный ответ:

– Люблю.

Её рука отпускает мою. Даша говорит:

– И я тебя люблю. Закрой глаза.

Это уже точно не к добру:

– Ну нет.

Она просит одного из толстяков помочь мне.

Пока тот решает послушно выполнить требование глупой женщины, пока я стараюсь переубедить его в правильности принимаемых им решений, Даша внезапно достаёт из сумочки скромный перочинный нож.

Когда все мы понимаем, что нужно менять проект действий, производимых в данный момент, она уже проводит им по горлу.

К моменту её планируемого спасения я держу на руках не более чем окровавленный труп. Всего лишь воспоминание о некогда прекрасной девушке. Остатки своей идеальной жизни.

Звучит голос из динамика:

– Ну, ****ец…

Повтор:

– Просто ****уться…

Непредвиденное обстоятельство:

– Такого я точно не ожидал.

Он спрашивает уже без громкоговорителя.

Кричит, надрывая голос:

– Что ты хочешь от меня?! Что мне теперь делать?!

***

Привет. Недавно виделись. Как твои дела? Надеюсь, всё хорошо. Потому что у меня достаточно неплохо. Я, как хороший автор, должен заботиться о твоём настроении. О твоём самочувствии. И об отношениях между нами.

Ты не обидишься, если мы продолжим стандартный монолог чуть попозже. Мне сейчас нужно уладить довольно щепетильную ситуацию.

Спасибо, если разрешаешь.

– Что ты хочешь от меня?! Что мне теперь делать?!

«Теперь ничего. Мы закончили. Постарайся жить собственными силами. Если я помогал тебе в последнее время, это не значит, что нужно думать, якобы за тебя всю жизнь будут что-то решать. Нас с тобой связывало лишь взаимовыгодное сотрудничество».

– Просто бросишь меня?! После всего, что я для тебя сделал?!

«По-твоему я не отплатил сполна? Ты теперь знаешь абсолютно всё. Можешь делать, что хочешь. Ты человек, который способен управлять своим миром. Я тебе завидую – мне такого не дано».

– Но ведь это всё не по-настоящему!

«Это для меня не по-настоящему. Для тебя это реальность».

– Мне не нужны фальшивые реальности. Я хочу твоей жизни. Пускай даже если стану только ничтожной чертой твоего характера.

Прекрасно. Он пустил пулю себе в голову. Я верил в него. Мои надежды оправдались. Он будет отличной частью меня.

«Где я?».

«В реальном мире. Ну… В том, что я считаю реальным. Слушай, как насчёт того, чтобы не вести сейчас диалог в тексте? Просто, если мы продолжим, начнётся неразбериха. Люди не смогут понять, где чья цитата. Давай попозже обсудим всё?».

«Хорошо».

А теперь поговорим с тобой. К сожалению, ты ничего не сможешь ответить. Но к счастью, это не помешает мне исповедаться.

Итак, слишком много всего хочется рассказать. Очень большое количество вопросов, на которые нужно ответить. Но я постараюсь не задерживать тебя. Мысли всё равно путаются. Что-то теряется, что-то выходит глупо. Поэтому буду краток на столько, на сколько это возможно.

Для начала немного пояснений. Всё под контролем. Неожиданность с ножом раскрывается чуть ниже.

Не бойся. С концовкой всё тоже хорошо. Я сейчас исправлю. Это мы можем себе позволить. Суть в том, что первый финал был создан для донесения глубокой мысли. Даже нескольких сразу. Если ты чего-то недопонимаешь, то идея была в том, чтобы показать, как твои низменные инстинкты не имеют никакого веса в сравнении с чем-то глобальным. Практически ничего в нашей жизни не важно, кроме нашей жизни. Мы сами создали себе рамки, в которых нам приходится прибегать к жажде власти и богатства. Мечтать о насилии. Если бы не человеческая глупость, вполне можно было бы обойтись за счёт любви. «Ведь живём для того, чтобы любить, а не убивать и бить» – очень красиво сказано. Но мало кто это понимает. Да и, признаться, немногие способны в условиях современного мироустройства выйти за звериные рамки. Включая и меня.

Не подумай, будто я усомнился в твоих способностях самостоятельно постичь основной замысел текста. Просто мы ведь и впрямь могли не найти взаимопонимания. Такое бывает. Не потому, что кто-то глуп, а из-за многогранности человеческого мышления.

Слишком нудно. Мне бы уже надоело читать такое. Прости, что напрягаю так долго.

Если ты считаешь, что второй концовки не обязательно быть, то я тебя понимаю. Но, будем честными друг с другом и сами с собой – после трагичного финала остаётся осадок. А я, как правило, читаю художественные произведения не для того, чтобы получить дозу разочарования.

Почему Девочка подросток носит при себе нож, а потом ещё и вскрывается им? Это ведь так не реалистично. Во-первых, реализмом и разочарованием у тебя вся реальность набита. А во-вторых, художественные носители не направленны на то, чтобы в очередной раз окунуть тебя в суровую действительность, в который ты плаваешь каждый день. Хочется обратиться к людям, которые считают, что в видеоиграх всё должно быть как в жизни: пацаны, девчата, ваши дела плохи. Не нравятся игры, воплотите все желания сами. Лично я прибегаю к помощи художественной индустрии для того, чтобы развлечь себя. Рассмешить. Хорошо провести время. Встретить то, что, возможно, никогда не произойдёт в моём мире. Для этого и созданы художественные произведения. Поэтому не стоит винить развлекательную продукцию за то, что она не реалистичная. Просто нужно задуматься над тем, что что-то у тебя идёт не так, как тебе надо.

Даша носила нож, чтобы избежать инцидентов, подобных тому, благодаря которому она оказалась на грани жизни и смерти. Вот и всё. Оправданно очень просто.

А по поводу самоубийства – сам никогда не испытывал ничего подобного, но, мне кажется, человек, побывавший между двумя основными состояниями во вселенной, должен что-то осознать в своей жизни. Расставить приоритеты. У неё было достаточно времени, чтобы заняться этим вопросом. И, оценив его по достоинству, она ведь вполне могла понять, что у неё было всё, ради чего стоит жить. В плане – она испробовала это и была в силах спокойно пожертвовать собой ради тех, кто не испытывал подобного. Непростая для подростка мысль, но очень даже возможный исход.

Поступок глупый. А с другой стороны Даша же слышала, что должна была стать одной из тех, кого хотели сбросить с крыши. Вот и решила быть таковой. Её надежды оправдались. Они были бы резонными в любом случае. Ведь процессом рулил я.

Так. Хватит. Рассуждать можно бесконечно. И объяснять тоже. Поэтому давай уже к нормальной концовке.

***

Мы в школьном вестибюле.

Кристина обнимает Дашу. Даша обнимает Кристину. Они делают вид, что целуют друг друга. Меня противит существование бутафорских способов коммуникации, поэтому все мои поцелуи подлинны.

В тридцати метрах от нас мой друг.

Марти.

Идея провокационно-патетического мизантроп-шоу появляется благодаря частности повадок этого существа.

Но, в конце концов, она тухнет.

Идея.

Обдумав всё рассудительно, я решаю, что не стоит совать свой нос в то, чего нельзя исправить. Пытаясь наладить человеческую природу, можно до конца жизни плевать себе в лицо, не получив при этом никакого результата.

Поэтому концепция пародии на стоп-хам отвергается и не подлежит дальнейшему рассмотрению.

***

Да. Одно разочарование. Ничего в итоге и не было.

И кто тут о ком ещё плохого мнения? Серьёзно думаешь, что я мог поступить так мерзко? Типа: иди в жопу, это был всего лишь сон. Вся история, которую мы пережили с тобой вместе, все эмоции, герои, отношение к ним – всё это пустое место? Хрен тебе.

Прости. Я просто не мог не пошутить так глупо. Согласен, неудачный прикол. Но зато какой ободряющий.

Какой?

Никакой.

***

Она спрашивает:

– Ты меня любишь?

Вопрос напрягает обстановку до предела:

– К чему это?

– Просто скажи: да или нет.

Я прекрасно понимаю, что ответ вызовет непоправимую реакцию. Но не могу принять происходящего. Словно накачанный наркотиками обдолбыш.

Зачем-то даю утвердительный ответ:

– Люб… Почему у меня явное ощущение того, что где-то я это уже видел?

Её рука отпускает мою. Даша говорит:

– Ничего страшного. Всё будет хорошо. Закрой глаза.

Я систематично выхватываю у неё сумочку. Вытаскиваю оттуда нож. Показываю ей.

Говорю:

– Это что за дерьмо?

Кричу:

– Захотела решить все проблемы, не обсудив это со мной?!

Ругаю:

– А как насчёт того, что мы почти создали семью?!

Критикую:

– После всего, что ты пережила из-за меня, ты вдруг решила вскрыться?! – Хватаю её за плечи и продолжаю более мягко: – Это не твоя привилегия. У тебя впереди долгая и прекрасная жизнь. Дура. – По Дашиным щекам стекают слёзы. – Не нужно уничтожать всё из-за того, кто портит тебе жизнь.

Она начинает рыдать:

– Прости…

Я крепко обнимаю её:

– Ты что, собиралась умирать, даже не услышав самого важного?

Говорю это:

– Я тебя люблю.

Она плачет у меня на плече.

Она вторит мне:

– И я тебя люблю.

На крыше недовольны:

– Да-да, мы поняли. Спасибо. Прекращайте уже, пожалуйста.

Он делится своими чувствами:

– Это было что-то. Такое самопожертвование, на самом-то деле. – Обращается ко мне: – Похоже, она и впрямь любит тебя. Тут уже и речи не может быть о том, что это всего лишь пустые слова. – Его интонация меняется: – Хорошо. Раз всё пошло таким образом, мы можем заканчивать. – Он командует: – Сворачиваемся. – Девушек начинают развязывать. Говорящий жестикулирует, скрещивая руки над головой. – Всё, ребят, съёмка окончена. Снимайте перекрытие, а то сейчас настоящие мусора приедут. – Он улыбается и говорит мне: – Что, думал, ты круче меня? Ой. Кажется, тебя обманул какой-то дурачок. Думал, я и впрямь убиваю людей. Типа, я возомнил себя мессией?

Его голос производит очень громкие порывы смеха. Руки подносят граммофон ко рту – звуки становятся ещё оглушительнее. Он сгибается от хохота. Затем медленно выпрямляется. Успокаивается. Смотрит на пасмурное небо. Опускает голову. Говорит: дядя, на самом деле, всё так и есть. Приставляет пистолет к виску. Пускает пулю себе в голову.

Всё так и было

Шоу окончено.