Горбачев и николай ii

Наше кризисное время буквально вынуждает к аналогиям с революционными потрясениями начала прошлого века. Конечно, напрашиваются и банальности о повторении истории первый раз трагедией, а второй – фарсом. И действительно, тогда шел развал страны и напрашивались страшные испытания, и сегодня идут похожие и непредсказуемые процессы. Тогда валом катились коррупционные скандалы, и сегодня что-то похожее. Тогда стреляли в начальство, и сегодня пытаются. Правда, в начале прошлого века чаще попадали в цель. Известно – молодые были.
Эти аналогии позволяют и даже требуют сравнения Николая II и Горбачева. Оба – последние представители своих недемократических режимов, оба разрушили свою власть своими действиями. Оба – пожалуй, слабейшие в ряду правителей своего режима. Сравните победителя Наполеона Александра I, освободителя греков и жандарма Европы Николая I, освободителя крестьян Александра II, властную фигуру Александра III с личностью последнего императора Российского Николая II, и вы сразу почувствуете несоразмерность личностей. Возьмем другой ряд. Сравните Ленина, Сталина, Хрущева, Брежнева, Андропова (Черненко стоит особняком в этом ряду, ибо, как гласит поговорка, правил, не приходя в сознание) с Горбачевым, и тоже придется согласиться с тем, что наиболее жалкое впечатление сегодня оставляет последний Генеральный секретарь ЦК КПСС.
Режимы романовской династии и коммунистической имеют неожиданные повторения. Так, династия Романовых имеет истоком Ипатьевский монастырь в Костроме (в нем укрывался Михаил Романов во время его избрания на царство), а концом – расстрел Николая II с домочадцами в Ипатьевском доме (доме купца Ипатьева в Екатеринбурге), разрушенном впоследствии секретарем обкома Ельциным. Коммунистический режим начался в Таврическом дворце объявлением о взятии Зимнего дворца и аресте Временного правительства, а закончился полудобровольным заключением Генерального секретаря Горбачева в Таврическом дворце – даче в Форосе.
Последние годы обоих режимов сопровождаются появлением мистиков, шарлатанов, колдунов, которые приобретают все большее значение и влияние на жизнь общества. В начале прошлого века стоит вспомнить лекаря Бадмаева и Гришку Распутина, богомолку Дарью Осипову, ворожею Матрену-босоножку, Митьку Козельского. Конечно, своих не хватало, и выписывали аферистов сатанинского плана из-за границы – француз Папюс, австриец Шенк, месье Филипп. А в наше время лекарей, экстрасенсов, шарлатанов стало столько, что всех не перечислишь – сплошная «битва экстрасенсов». Говорят, знаменитая Джуна Давиташвили лечила и Брежнева. А кроме того, конечно же, стоит вспомнить Кашпировского и Чумака, Глобу и Тарасова, зарубежного дельца Картера, и ... стоит ли продолжать? Любой при желании может узнать имена оккультных и запредельных мастеров всех дел, ибо они не сходят со страниц газет и с экрана телевизора.
Интересно сравнить и личности Горбачева и Николая II. Оба среднего роста и внешне, безусловно, приятные люди. Известный юрист и писатель А.Ф. Кони, близко соприкасавшийся с царем и бывавший у него, писал, что это был «очарователь», человек с «любезным и ласковым взглядом газели». И по газетным репортажам, по отзывам встречавшихся с Горбачевым, мы постоянно слышали примерно похожее и о нем – очарователь с ласковым и покоряющим взглядом. При этом, конечно, не стоит забывать того, что всякое сравнение хромает.
У Николая II речь была чистая, внятная, литературно грамотная. Он свободно владел не только русским, но и английским, французским, немецким, датским. Библиотекарь Щеглов ежемесячно выдавал ему до 20 книг на прочтение. На мой взгляд, это немало, поскольку отдельно стоит учитывать журналы, газеты, а с учетом служебных бумаг и общей загрузки получается, что книгам царь уделял много времени. Николай II был сдержан, говорил не спеша, производил впечатление человека, не вполне уверенного в себе, и не очень разговорчивого.
У Горбачева многих этих черт не было. Склонный поговорить, Генеральный секретарь плохо изучил родной русский язык – его «на; чать», «форми; ровать» были притчей во языцех. О том, что Горбачев владеет иностранными языками, слышать не доводилось. О содержательности и литературности его языка, на мой взгляд, можно говорить лишь по сравнению с печальной памяти Константином Устиновичем Черненко. Конечно, Горбачев «по-монаршески» пытался говорить всем «ты», но это лишь служило напоминанием об анекдоте, в котором есть некоторая доля сермяжной правды. Николай II, будучи наследником престола, путешествовал по Японии и подвергся нападению. Террорист рубанул его саблей по голове. Так, в анекдоте говорилось о том, что пятно от этого удара проявилось лишь у Горбачева. И в этой художественной сумятице много резона.
Судите сами. У обоих приятных правителей похожи даже жены. Они – с большим самомнением, и Александра Федоровна (царица), и Раиса Максимовна (секретарица) имели университетское образование и ученые степени по философии. И царица, и секретарица очень любили бриллианты и любили влиять на мужей и большую политику. Обеих дам очень не любили в народе, и рассказывали о них самые удивительные анекдоты. Их влияние на судьбы режима и в конечном счете судьбы собственной семьи может быть признано только печальным. И, конечно, Александра Федоровна воспитаннее и образованнее Раисы Максимовны (хотя бы в части знания языков).
Коронованная императрица никогда прилюдно не прерывала мужа, что неоднократно свободно делала не имеющая соответствующих постов секретарица, однако молва приписывала их влиянию недостатки мужей. Так, по Питеру ходила фраза, якобы брошенная в сердцах императором: «Лучше один Распутин, чем десять истерик в день». Постоянные требования жены уволить одного или другого министра не оставались без последствий. С 1915 по февраль 1917 года в России сменилось четыре премьера, пять министров внутренних дел, четыре обер-прокурора Синода, четыре министра юстиции, три министра земледелия, три министра иностранных дел и четыре военных министра. Старшая сестра (в будущем причисленная к лику святых) Елизавета Федоровна пыталась угомонить сестру, напомнив императрице о судьбе королевы Марии Антуанетты, казненной в период Французской революции. И старшая сестра жаловалась потом родственникам Юсуповым: «Сестра выгнала меня как собаку! Бедный Ники, бедная Россия!».
Специалист по социологическим характеристикам руководителей сельхозпредприятий Ставропольского края (тема кандидатской диссертации) Раиса Максимовна выросла не в коронованной семье, но желаний и амбиций у нее тоже хватало. В первую поездку за рубеж с мужем-секретарем она отметилась в зарубежной прессе неуемной тягой к дорогостоящим драгоценностям. В свое время страшным обвинением Молотову было то, что какие-то решения Политбюро быстро становились известны его жене. Когда-же Горбачева спросили о том, что они обсуждают с супругой, то он ответил для прессы коротко: «Всё». Это «всё» может быть хорошо для домашней жизни обывателей, но в государственном масштабе это раздражало. И раздражение усиливалось по мере ухудшения жизни.
Мужья же казались безвольными существами. Так, Николай II редко опровергал или поправлял кого-либо. Позиция или мнение его в разговоре оставались неопределенными: мнения других, явно здравые и обоснованные, царь игнорировал. О Горбачеве существовало похожее мнение как о безвольном человеке, который боится занять определенную позицию, пытается согласиться со всеми сразу, а в результате нередко не принимает никакого решения. И вместе с тем, думается, что и царь, и секретарь лишь казались такими, а на самом деле себялюбие превращало их в упрямых и склонных к предательству людей.
Николай II не любил около себя ярких личностей и даже пожелал сменившему убитого Столыпина на посту премьер-министра Коковцеву «не затенять его царской фигуры». К людям государь был равнодушен, любезно министров выслушивал, легко с ними расставался, никогда никого из них, даже самых им ценимых, не брал под защиту. В случаях сплетен, наветов или доносов почти никогда не пытался выяснить, кто прав, кто виноват, что правда, что вымысел, – не входя в мотивы или основания, склонялся к отчислению того, кого оговорили. У царя была привычка таиться и укоренившийся прием: задуманное во время разговора с человеком сделать за спиной этого человека, неприятность послать ему вдогонку. Так, на второй день после «благосклонно принятого доклада» обер-прокурора Синода Самарина премьер Горемыкин получил от царя записку, гласящую: «Я вчера забыл сказать Самарину, что он уволен. Потрудитесь ему это сказать». Так же он увольнял многих других.
Мне кажется, что это «царская» черта и Горбачева, который тоже всеми силами избавлялся от ярких личностей по принципу: «чем чернее ночь, тем ярче звезды». В последнем Политбюро некого было и вспомнить – ночь была черна так, что тускнеющий накал «звезды» Горбачева всё же замечался. Никого Горбачев под защиту не брал в минуту гонений – ни Ельцина, ни Хонеккера, ни Лукьянова, ни Рыжкова. А увольнял высших мира сего тоже по-царски: Рыжков узнал об отставке по телефону в автомобиле.
Исключительное самолюбие и самолюбование приводили к тому, что Горбачев был, казалось, тактически всегда безупречен в политике с точки зрения укрепления своего положения. Однако тактическое «сегодня» вступало в противоречие со стратегией «завтра», и поэтому не проиграв ни одного столкновения, Горбачев вылетел на обочину истории. Логика у него была «царская» – недалекая, усеченная, простиравшаяся на один ход вперед и не учитывавшая дальнейших последствий его ходов. А поэтому возникало впечатление, что действует секретарь из хороших побуждений, но все «мимо его рук» – борьба с пьянкой не уничтожила пьянку, но уничтожила виноградные сады и виноделие, борьба за ускорение привела к падению производства, борьба за президентский пост уничтожила и сам пост, и страну, и т.п., и т.д.
Примерно такое же впечатление доносят до нас современники и о царе, который был не способен продумать более одного хода вперед. Эта неспособность вытекала не из умственных способностей, но из направленности ума, ее душевного настроя. Именно это позволило А.Ф. Кони написать: «Трусость и предательство прошли красной нитью через всю его жизнь, через всё его царствование, и в этом, а не в недостатке ума и воли, надо искать некоторые из причин того, чем закончились для него и то, и другое». Отсутствие сердца и чувства собственного достоинства – и есть то самое, по мнению Кони, «в результате которого он среди унижений и несчастья всех близко окружающих продолжает влачить свою жалкую жизнь, не сумел погибнуть с честью». Не правда ли, очень похожие на горбачевскую тему мотивы?
В «Матросской тишине» его соратники, в тюрьме Рубикс, Патиашвили и масса других – в несчастии, и в то же время «несгибаемый» Михаил Сергеевич продолжает говорить ... все равно о чем, лишь бы на виду и приносило бы достояние. Разрушение Советского союза Беловежскими соглашениями – страшная геополитическая катастрофа, однако два дня после этого Горбачев решает вопросы о том, что остается ему в обеспечение –дача, охрана, денежное содержание и т.п.
Возвышение обоих, – и царя, и секретаря, – происходило совершенно не по воле народа. Оба должны были быть внимательны лишь к тем, от кого самым ближайшим образом зависело их благополучие, а от всех остальных можно было отгородиться броней внешней внимательности и доброжелательности. Может быть поэтому мир и народ начинают отзываться катаклизмами и катастрофами на правление и царя, и секретаря. Царствование Николая II началось с катастрофы на Ходынском поле, где подготовка к народным гуляниям привела к жуткой давке и где погибло очень много людей. Кличка «Кровавый», данная Николаю II, есть реакция на Ходынку, однако смысл ее подтверждался и 9 января 1905 года расстрелом мирной демонстрации, и Ленским расстрелом, и тремя революциями, и двумя невыигранными войнами. И даже подъем жизни за 23 года царствования закончился жутким обвалом едва ли не в первобытные условия.
Николай II был инициатором первой попытки сформулировать принципы и нормы международного права, касающиеся войны на суше и на море. По его предложению в 1899 году была созвана знаменитая Гаагская конференция, принявшая целый ряд пунктов – норм международного права, ограничивающих милитаристов. Исключительно благородный замысел! Однако почему-то ХХ век взорвался мировыми войнами, страшными убийствами и неограниченными издевательствами над людьми.
Правление Горбачева также было связано с многими катастрофами, и едва ли не сама природа протестовала. Это и Чернобыль, и столкновение поездов, и катастрофа «Адмирала Нахимова», и землетрясения в Армении и Таджикистане, и межнациональные распри и войны на Кавказе, в Приднепровье, в Оше, Душанбе, Фергане. И некоторый подъем жизни с 1985 по 1988 год закончился развалом страны, падением жизненного уровня, вымирающей Россией.
Горбачев тоже хотел быть «впереди планеты всей» – объявил «новое мышление», объединил Германию, разрушив Берлинскую стену, получил звание «лучшего немца». Франция и Великобритания боялись объединенной Германии как опасного конкурента и были против объединения. Канцлер Коль, как известно, спросил Горбачева о судьбе последнего главы ГДР Хонеккера, на что незабвенный ответил: «Вы. немцы, сами разберетесь».
Казалось бы, мир, природа, другие страны протестуют. Однако этот протест мог снизить пафос и затушевать облик обновителя мира. Поэтому Горбачев все преодолел, и Германию объединил, войска из Афганистана вывел. Что было дальше – известно каждому. СССР и Варшавский блок развалились. Россия потеряла миллионы километров территорий, присоединенных предками за 350–400 лет до того, русский народ стал самым большим разделенным народом в мире (25 миллионов русских оказались вне родины и часто без гражданства), русские подверглись гонениям и издевательствам на громадной территории от Прибалтики до Чечни, Кавказа и Средней Азии.
В Афганистане война продолжается, только американцы не только в Кабуле, но и в Киргизии, и в Тбилиси, и в Прибалтике. Разрушена Югославия, Грузия, Молдавия, трясет Украину и Прибалтику, а русских  начало раскидывать по всему земному шару. Уровень жизни упал, смертность и преступность в России захлестнула все мыслимые пределы. «Новое мышление» от чужебесия обернулось старым хамством Прохорова (помните Куршавель?), Березовского и Гусинского, и, конечно, всеобщей русской ненавистью к творцу этого – Горбачеву. Правда, в последующем у Горбачева появится конкурент-претендент на эту всеобщую ненависть– Ельцин. Успокоение только от этой конкуренции слабое.
Протест против внешних форм царя и секретаря в противоположность их содержанию проявился и в том, что не осталось «своих». У царя отречения требует искренний монархист Шульгин, а монархист Пуришкевич убил Распутина. Осталось «героическое меньшинство», которое боролось за монархию, но не за Николая II. И царь отрекся от престола – но ведь такого акта нет в монархических законах России! Правила никакого нет, и что делать в этом случае толком никто не знает. Управление утеряно, и машина летит в пропасть. Страна пошла в разнос. И само это действие показывает необычность свершившегося.
Примерно похожее произошло и с Горбачевым. Пресловутый «августовский путч» разделил окончательно Генерального секретаря с коммунистами. Удивительно и показательно то, что само обвинение КПСС в свержении Генерального секретаря никому не показалось несбыточным и нереальным. Уже этот разрыв партии и секретаря есть знак столь предельный, что комментариев не требует. И Горбачев отрекся от секретарства – но ведь этого не было никогда с секретарями и не оговаривается в партийных нормах! Но действие лишь подчеркивает разрыв с традицией. Можно сказать – за власть не цеплялся, и это хорошо. И очень легко понять, что «цеплялся» до самого предела, а когда этот предел был достигнут, то был занят лишь своими меркантильными задачами, а не страной. Попытался еще раз выдвинуться в президенты, и получил меньше полпроцента голосов. В результате борьба «героического меньшинства» за коммунизм никак не связывается с фигурой Горбачева.
И наконец, одинаковые последствия отречения в обоих случаях приводят к власти обожаемую временно народом фигуру: в 1917 – Керенского, в 1991 – Ельцина. Обоих любят журналисты, любит «весь Петербург» и «вся Москва». И результат их действий похож – развал армии, страны, межнациональные распри и войны, деньги превращаются в бумажки, производство падает, грядет разруха. И идут обещания, обещания, слова, слова, а вера в них падает, и падает.
Николай II и Горбачев – фигуры и знаки распада. Чем они похожи и о чем эти знаки говорят, какой урок дают? Некоторые человеческие черты нейтральны, например, оба внешне приглядны. Но красивыми бывают и сильные правители – Филипп Красивый во Франции или Николай I, слывший самым красивым мужчиной Европы. А в каких-то чертах до времени таилась, а потом проявилась судьба императора и секретаря – эгоцентризм, себялюбие, доходящие до нарциссизма. И это более всего проявляется через жен. Хорошая жена – усилитель качеств мужа, и она выявляет эти качества. Александра Федоровна, Раиса Максимовна, добавим Марию Антуанетту, видимо, были неплохими женами, в первую очередь, думали о муже, о семье и детях. В других условиях (будь они жены водопроводчиков) это могло быть и хорошо. Однако властитель должен думать о стране и людях, а для наших персонажей это была лишь область жизни и приложения усилий. Напомню, что Мария Антуанетта – хорошая жена, но обезглавлена за попытку создать коалицию иностранных государств против Франции. И вот главный вывод: как только правитель на первое место своего внимания ставит не страну и народ, а свою семью и личные хлопоты, то это приводит к страшным испытаниям. Переживет ли страна эти испытания?
И вспоминаются слова Блока:
«В полете на воссоединение с целым, в музыке мирового оркестра, в звоне струн и бубенцов, в свисте ветра, в визге скрипок – родилось дите Гоголя. Этого ребенка назвал он Россией.
Она глядит на нас из синей бездны будущего и зовет туда. Во что она вырастет, – не знаем: как назовем ее – не знаем».