Сахар

   «Ах, Светка, Светка! И как только ты меня нашла? Через столько лет?» - Иванваныч ехал в слегка дребезжащем трамвае на встречу с давней подружкой по детству. При поворотах весеннее солнышко задиристо заглядывало в вагон трамвая, отчего на душе у Иванваныча становилось ещё веселее и радостнее. Конечно, по паспорту он был  Иван Иванович, но так уж повелось, что все его знакомые и сослуживцы называли его одним словом Иванваныч. Пробовали его величать и Иванычем, и просто Ванычем, но закрепилось только одно – Иванваныч.

   Светка когда-то была его лучшей подружкой. Худенькая девчонка из соседнего подъезда. Весёлая, заводная, с двумя косичками рыжеватых волос. Иванваныч улыбнулся, вспомнив растрёпанную Светкину косичку с постоянно висящими ленточками развязавшегося банта. Почему-то всегда только одной из Светкиных косичек удавалось сохранять форму. Светка жила на первом этаже, он – на четвёртом, последнем. Они часто играли вместе, представляя себя героями полюбившихся фильмов, обсуждали новые персонажи детских журналов, играли вдвоём в «ножички на отрезание земли». Пытались даже «телефон» протянуть между квартирами, соорудив его из толстой нитки с привязанными к её концу спичечными коробками. Иногда ловили кузнечиков, чтобы посмотреть какого цвета у них внутренние крылышки – коричневые, красные или сине-зелёные, а, посмотрев, отпускали и начинали ловить новых. Однажды, испачкав сладкими конфетами руки, с интересом наблюдали за пчёлами, быстро и забавно облизывающими треугольными хоботками липкие от леденцов пальцы. Светка даже свои «секреты» ему показывала, доверяла. «Секретами» в их детстве были заботливо уложенные на земле под небольшие прозрачные стёкла композиции из разноцветной фольги, камешков, цветочков, лепестков. Эти стёкла затем тщательно прикрывались землёй, веточками, мхом, но так, чтобы можно было легко откопать и тайно похвастаться своим «секретом» только перед подругами, так как мальчишки охотились за «секретами» и разрушали их.

   Иванваныч долго выбирал торт: «Интересно, какой Светке больше понравится - бисквитный, песочный или слоёный»? Остановился на большом шоколадном из двух видов коржей, украшенном фигурными волнами из крема. Иванванчу казалось, что даже выбранный им торт, стоящий рядом на свободном сиденье трамвая, сверху накрытый большим букетом белых тюльпанов, был каким-то гордым и торжественным от предстоящей встречи.
 
   Светка, взрослая Светка, с короткой стрижкой, в домашнем брючном костюме, заметно пополневшая, забрав торт и цветы, с радостными восклицаниями потащила Иванваныча на кухню. На столе уже были приготовлены две чашки, стояла вазочка с конфетами.
 
   - Ванечка! А здорово, что ты заехал! Мне твой мобильный Вовка Мокрухин скинул. Я его случайно через Одноклассников нашла. Он-то мне и сказал, что ты в столице живёшь.

   Вовка тоже был другом из их со Светкой детства. Только жил он в соседнем доме. Когда играли в «казаков-разбойников», Вовка был непримиримым соперником, а в остальном - друзья не разлей вода. Иванваныч после школы уехал поступать в столичный ВУЗ, да так и остался в большом городе. Светка вот тоже оказалась в столице. А Вовка никуда не переехал – остался в родном городке, работал на местном заводе, потом увлёкся профсоюзной деятельностью и сейчас занимал какую-то небольшую должность в городской администрации. С Вовкой у Иванваныча сохранились не то чтобы уж очень дружеские, но вполне нормальные приятельские отношения.
 
   Светка открыла коробку с тортом, восхитилась, и, порезав его на кусочки, забрала две чашки на столешницу возле газовой плиты, поближе к чайнику с кипятком. Всё она делала как-то быстро и суетливо.

   -Ты ведь чай будешь?
 
   Отвернувшись к плите, Светка продолжила заниматься приготовлением чая.
 
   - Тебе с сахаром?

   - Нет.

   - Ой, а я уже тебе насыпала в чашку пару ложек…

   - Ладно, не выливать же.
 
   Сделав первый глоток, Иванваныч невольно поморщился. Чашка была небольшая, а сахара из «пары ложек» могло хватить, казалось, на ведро чая… Иванванычу вдруг почудилось, что этот приторно-сладкий чай он будет пить целую вечность.
 
   - Что? Сильно горячий? – поинтересовалась Светка. – Ну, рассказывай скорее о себе! Ой! Мы так долго не виделись! Мне всё интересно! А я, ты представляешь, замужем, давно. Супружник сейчас на работе. Мы как с мужем поженились, так я сразу в столицу и переехала. Тут и двух дочек родила. Ох, и проказницы они у меня были, когда маленькие, ну точно я в детстве. А сейчас они уже большие, взрослые, одна уже закончила…

   Светка всё рассказывала и рассказывала…
 
   - Её слишком много, как сахара в чае, - подумалось Иванванычу.

   Наконец, «приличное» для визита время кончилось, и они расстались, пообещав «быть на связи». Выйдя на улицу, он глубоко вздохнул. Иванваныч так и не смог вспомнить, успел он рассказать Светке что-либо о себе, своей семье, детях или нет. Её неугомонная манера говорить выбила его из привычного размеренного состояния. А ведь когда-то он думал о Светке! И не только как о друге. И когда учился в ВУЗе, да и потом, после женитьбы на Ираиде…

   Ираида, жена Иванваныча была женщиной крупной, с резкими, грубоватыми чертами. Но её ласковый, душевный характер, нежное звучание голоса и удивительно мягкие и тёплые руки когда-то покорили Иванваныча. Однако имя Ираида ужасно ему не нравилось: «Это ж надо так дочку назвать, какой то трубный звук, а не имя!» Поэтому дома он называл её Идалькой. Но когда Иванваныч обращался к ней «Ираида», Идалька знала, что что-то случилось, и в такие моменты лучше мужу не перечить. Она вообще была женщиной немногословной и весьма рассудительной. Возвращаясь обратно, Иванваныч заметил, что давно с таким удовольствием не шёл домой. Природа снова заиграла своими весенними красками, остро запахло свежестью, стали слышны птичьи голоса. А дома… Дома его ждала его Идалька.